Приют раненых душ (джен)

Когда он смог подняться и оглядеться, то обнаружил, что находится в не очень просторной, но определённо богато обставленной комнате, в которой, тем не менее, был лёгкий беспорядок. Тут же он понял, что в комнате находится не один. За столом он увидел мужчину, довольно молодого. Незнакомец был одет в распахнутую на груди рубаху и безрукавку, его длинные светлые волосы были связаны чёрной лентой. Позади этого человека стоял второй, моложе, и Айсен из всего его облика вычленил только одно — этот второй был вооружён: у него на боку висела шпага с золочёной рукоятью. Оба незнакомца были явно потрясены, первый пытался прижать какие-то листки, слетевшие со стола, но ему это не удавалось, потому что он не отрываясь смотрел на Айсена, и тот понял, что ничего хорошего его тут не ждёт. Сейчас они придут в себя… Когда это и в каком мире появление людей из воздуха считалась нормальным?

— Вы кто такой? — спросил светловолосый, нахмурясь. Его рука отпустила листочки и потянулась куда-то, наверное, за оружием, которого Айсен пока не видел.

— А вы? — брякнул Айсен, отпрыгивая и закрываясь руками. Он заметил, что пол комнаты заметно покачивается, значит, они были на корабле! На том самом, который он видел, падая с высоты.

— Перед вами капитан Отто Бюнц, — сдержанно ответил второй. — А моё имя — Карл Леманн. Капитан спросил вас, кто вы такой.

Айсен переводил взгляд с одного на другого.

— А если я не скажу? — попробовал он. Ему казалось, что, если он ничего не расскажет о себе, то будет в большей безопасности. Иначе они смогут его достать, дотянуться до всех его слабых мест.

— Ну ла-адно, — протянул капитан, потягиваясь. Казалось, он уже пришёл в себя и владеет ситуацией. — Считай, что уговорил.

— Будете мучить? — напрягся Айсен. Он понимал, что в таком случае единственно возможным вариантом будет держаться изо всех сил и пытаться не поддаться злому капитану. Надо же, пытался спастись от одних мучителей и попал к другим. Не будет ли правильным попробовать быть храбрецом здесь, где никто не знает, какой он на самом деле трус?

— Хм... — Отто Бюнц нахмурился и убрал за ухо выпавшую прядь волос. — Не знаю. Может быть. А может Карл тебя просто допросит. Вежливо.

— Как прикажете, — отозвался Карл Леманн.

— Согласен, — оскалился Айсен.

— О. Согласен... — сказал капитан. — Давненько у нас храбрецов не было. А, лейтенант?

Леманн встал так, чтобы видеть лица обоих собеседников:

— Что есть, то есть, — кивнул он, вид сохраняя, впрочем, отстраненный. — Вот только какова цена той храбрости? Сколь... вежливо должно допросить?

Начиная понимать, что дело принимает скверный оборот, Айсен отодвинулся подальше. Вдруг он не прав? Но обстоятельства вынуждали упорствовать. Нужно же убедиться, каков на самом деле этот новый для него мир!

— А вот это ты и проверишь, — радостно заявил Бюнц и поднялся из-за стола, — а я посмотрю. И послушаю. Вечер, солнце клонится к закату, шканцы, плети... Романтика, скажи?

Капитан подкинул в воздухе свой браслет и жестом указал на кошки, висящие у двери. Кошки. Добротные плети с деревянной рукояткой длиной около одного бье и девятью хвостами по два бье каждый. На каждом хвостике покоился кровавый узел.

— Возьми попроще, на два шлага, ну, и усугублять, думаю, тоже нет нужды, — сказал он, внимательно глядя на подозрительного незнакомца, который свалился к ним прямо в каюту во время доклада лейтенанта Леманна о прошедшей вахте. — Пожалуй, пока будем относительно вежливы. А ежели возникнет недопонимание… — Бюнц покрутил браслет на пальце и подмигнул помощнику. — Тогда можно стать и предельно вежливыми.

Повинуясь приказу, лейтенант подошел к стене, где висели, не иначе, как для устрашения, кошки. Нарочито медленно прошелся вдоль ряда плетей, выбирая. На «Весенней птице» дисциплина железная, и Леманн был готов исполнить любой приказ своего капитана, но... а вдруг это всего лишь демонстрация?

— Сколько ударов?

Капитан взял со стола фляжку и медленно подошёл к помощнику и пленнику. Оглядев незнакомца с ног до головы, Бюнц повернулся спиной к двери и ехидно улыбнулся.

— Боюсь, много наш новоиспечённый гость не потянет, кошка всё-таки. Ограничимся десятью. Мы же всё-таки не марикьяре какие-нибудь. — Капитан подмигнул уже гостю. — Впрочем, гость на то и гость, чтобы всегда иметь возможность оказаться сговорчивее, чем мы порешили.

Айсен закрыл лицо руками. Храбрость его трещала по всем швам.

— А если я буду драться?

Доселе спокойно выпивающий, капитан вздрогнул и рассмеялся от неожиданности.

— А смысл? На корабле полно людей, которые вас быстро приструнят. Незачем усугублять ситуацию. С другой стороны, всегда можно обратиться к капитану, — сказал помощник.

— Обратиться к капитану? — Айсен бросил быстрый взгляд на Бюнца. — Эм, а зачем?

— Признать, что были не правы, — ответил Леманн.

— В чем? — придушенно приговорил Айсен, едва ли не сжимая кулаки. Эти люди ничего не понимали и не желали понимать!

— А, ну раз так, — с равнодушием сказал Леманн, — то можно приступить к экзекуции.

И веселье капитана Бюнца длилось недолго. Как маленький мальчишка, раззадоренный первой дракой, он зло улыбнулся и нарочито медленно произнёс:

— Ну, коли драться будете... Тогда будем вести светскую беседу. Правда, вам будет весьма некомфортно в марикьярском быке, но тут уж ничего не попишешь. Я вам как человек добрый и отзывчивый настоятельно рекомендую не оказывать бессмысленного сопротивления и всячески содействовать прояснению ситуации. Представиться, например. Для начала. А теперь… — Его пальцы отстукивали по фляжке какой-то странный ритм, напоминающий, кажется, старый варитский гимн. — Леманн, приступайте!

Уверившись, что капитан настроен серьезно, лейтенант приоткрыл дверь, возле которой стоял вот уже несколько минут и позвал:

— Шульц, Нойер!

На зов явились судовые капралы, вытянулись по струнке, ожидая указаний.

— Препроводить и приготовить этого господина к экзекуции. — И, обернувшись к неизвестному, Карл сказал: — Советую вам следовать за этими господами по своей воле. Если не хотите, чтобы с вами случилось недоразумение.

Леманн был немало раздражен. Он не профос и не боцман, чтобы заниматься подобным. Однако оспаривать приказ — последнее дело.

— Недоразумение, — хихикнул капитан, — мой заместитель очень вежлив, правда?

Айсен же был и зол, и напуган. Он ещё чувствовал надежду, что этот мир окажется к нему добрее, но чтобы вышло так, нужно быть совсем не таким, какой он на самом деле. Нужно быть другим, дерзким и злобным, и потом, у него есть магия, а у этих людей — нет.

— А может быть, мне покаяться за своё неподобающее поведение? — спросил он.

На доли секунды капитан задумался и, кивнув самому себе, вдруг приобнял непрошеного гостя за плечи:

— Покаетесь... Куда ж вы денетесь? Ладно, у меня к вам встречное предложение. Эти милейшие господа, — он жестом указал на капралов, — займутся подготовкой необходимого, а мы с вами в это время побеседуем. А то вдруг вы покаетесь не так или не в том? Нам придётся начинать всё сначала, а я так не люблю повторяться! Карл!

Бюнц прищурился, глядя на помощника, и слегка приподнял брови:

— То ли вы сердитесь, то ли я слишком много выпил! Надеюсь, что второе, а то раздражение — скверное чувство. Заразное. А ну как я подхвачу? Будет грустно. Он — вещает, — капитан указал на гостя, а потом неожиданно прищёлкнул пальцами и взъерошил лейтенанту волосы. — Не хмурьтесь, вам не идёт! Вы — пишете. Я — слушаю. Вопросы?

Айсен не был уверен, с чего правильно начать. И потом, он собрался быть высокомерным и надменным.

— Что именно вы хотите от меня услышать?

— Сударь, вы опять? Право же. — Капитан устало вздохнул и, заложив руки за голову, устало посмотрел на лейтенанта. — Я начинаю подозревать, что на шканцах будет быстрее... Как думаете, Леманн? Я осмелюсь предположить, что нас как хозяев данного судна может волновать ваше имя, например. Происхождение. История трагичного падения на наши головы. Ну, и какие там у вас ещё детали имеются? А если деталей у вас не имеется, то вы станете анатомическим материалом. Думаю, сие не в ваших интересах.

— Меня зовут Конрад Айсен, если вас это так интересует, — сказал Айсен и задрал нос. — А как я сюда попал... Вам придётся мне поверить, потому что на вашем корабле я оказался с помощью магии. Впрочем, вы это видели.

Секундное замешательство всех присутствующих было ответом странному господину, назвавшемуся Конрадом Айсеном. Впрочем, настоящее ли это имя? Быстрее всех опомнился Карл. Позабыв о субординации, лейтенант обратился к пленному первым:

— Неужели вы думаете, что мы вам поверим, господин... Айсен? — Голос его оставался ровным, несмотря на охватившее его раздражение. — Магия, говорите вы. Мы живем в мире, где не встретишь фею, скажем, у себя в саду. Еще раз. Кто вас послал и как вам удалось проникнуть на корабль?

Капитан, услышав про магию, тяжело вздохнул. Он привык выслушивать всякие россказни о ведьмах, высших силах и прочей ерунде. Магия. Все о ней говорят, но никто её не видел. Пожалуй, капитана это слегка раздражало. Оставалось порадоваться, что допрос он не ведёт лично, а то быть уже гостю знакомым с ближайшей горизонтальной поверхностью.

— Карл у нас не жалует лжецов. — Сев в кресло, Бюнц положил ноги на стол и откинулся назад, заложив руки за голову. — А дриксенцы как-то не очень верят в магию. Впрочем, если господин Айсен имеет возможность нам её продемонстрировать, то нам, вероятно, ничего не останется, кроме как уверовать, но... — Капитан смерил гостя уничижительным взглядом. — Господин Айсен ведь не может, не так ли?

Эти слова были словами человека, который не верил даже собственным глазам. Тем временем Айсен словно взял себя в руки, и на его лице показалось подобие улыбки, которая, впрочем, быстро погасла.

— Что же, — сказал он. — Мне не хотелось вмешиваться в этот мир со своей магией. Однако если вы хотите увидеть, как именно я исчез в одном месте и появился в другом, то пожалуйста.

Он щелкнул пальцами и что-то пробормотал себе под нос. Тут же по каюте пронесся сильный порыв ветра и стих. Это было совсем не то, на что он рассчитывал, но хоть что-то.

Бюнц нахмурился, обдумывая произошедшее. Устало потерев лоб, капитан кивнул будто невидимому собеседнику и поднялся:

— Карл, всё на твое усмотрение.

Если он и переходил на «ты» с подчинёнными в рабочее время, то крайне редко и лишь когда был серьёзен, напряжён или зол.

— Но он нужен нам живым и относительно дееспособным. Я хочу ответов. Как можно больше. И желаю видеть результат не позднее утра.

Закусив губу и искривившись, пленник смотрел на капитана с явной неприязнью.

— Интересные у вас методы, — процедил он.

— А методы как методы у нас, сударь, — доверительно сообщил Карл Леманн отданному в его распоряжение пленному. — Вы с нами играть изволите, а здесь так не пойдет. Корабль военный, и люди тут подозрительные. Я бы сказал, даже очень.

«А уж как относятся на кораблях к колдунам и прочим колдовским тварям, не мне вам напоминать. Хотя... напомним».

И судовые капралы, повинуясь кивку лейтенанта, заломили руки Айсена за спину.

— Разрешите отконвоировать пленного, командир!

Айсен огрызнулся, пытаясь укусить одного из конвоиров, но не дотянулся.

— Если я скажу, что мною двигало исключительно любопытство, вы, разумеется, мне не поверите, — сказал он, оскалившись. — Удивительное свойство видеть везде врагов, сударь. Что же, посмотрим, как на вас обрушится потолок, когда я буду вне себя.

Капитан улыбнулся.

— Он кусается, Карл! — Кажется, в голосе капитана звучал искренний восторг. — Какая прелесть! Лучше пусть на нас обрушится потолок, чем вы изволите навредить нашей стране. Приоритеты, знаете ли. Леманн, разрешаю. Но помните: не злоупотреблять и не переусердствовать. А мне надо срочно отправить посланьице... Господин Айсен, мне действительно очень жаль. В иное время и в иных обстоятельствах мы с вами провели бы время совсем иначе. Но обстоятельства не в вашу пользу, а разговорчивостью вы что-то не страдаете.

На последних словах Бюнц отвесил поклон пленнику и вышел.

Айсен закатил глаза, как будто поражаясь идиотизму присутствующих.

— Ничто из того, что я узнаю здесь, не сможет пригодится мне в моем мире, — сообщил он. — Однако готовность вашего капитана к самопожертвованию не может не вызвать уважения.

После этого он задрожал и у него застучали зубы.

— Падучая у него, что ли? — сказал лейтенант, ни к кому конкретному, не обращаясь.

Он уже встречал таких — полубезумных, страдающих от видений, не понимающих, на каком свете находятся. А может быть, и этот такой? И можно ли тогда его допрашивать? Брать на душу такой грех не хотелось.

— Делайте что следует, — процедил пленный, с ненавистью глядя на него.

Нет, больные так себя не ведут. Или же это так подействовала на колдуна, если господин Айсен им и вправду является, неудача с демонстрацией «чуда»? Когда-то Карл читал, что неправильное приготовление к обряду может повлечь за собой и смерть от удара. Правда, умирать этот Конрад вроде бы не собирался.

— На палубу его, — скомандовал лейтенант и вышел вслед за капралами.

Приготовления были быстрыми. Уже пред самой бизань-мачтой помощник боцмана Петер Фогель помог освободить пленного от камзола и рубашки странного покроя, затем Айсена привязали за руки к матче так, чтобы тот не мог позволить себе лишних движений.

— В последний раз спрашиваю вас, сударь, — сказал Леманн, подойдя к Конраду вплотную. — Вы готовы говорить? Замечу, что до этого говорить нормально вы и не пытались. Все запугать нас хотели. Так что?

Ему очень не хотелось заниматься всем этим, поэтому он и тянул, насколько была возможность. Даже говорил он теперь мягче, нежели при капитане.

— Вы не услышите правды, даже если я вам все расскажу. Вы ей просто не поверите. Я уже ответил вам, что зовут меня Конрад Айсен, в ваш мир я попал при помощи магии и мною двигало любопытство, а не желание причинить вред. Но вам не было угодно меня услышать. Вы хотите только утолить жажду крови, и я не могу вам помешать, — сказал пленник и опустил голову.

Айсен теперь был в этом уверен. Только в одном он лгал. Но если они узнают, что он бежал от опасности, то узнают, что он не так смел, как пытается казаться. А слава труса его пугала больше ударов. Нужно просто выдержать то, что ему предстоит, и тогда…

— Жажду крови? Нет. — Карл покачал головой. — Это всего лишь приказ, сударь. Ничего больше.

Злость, захлестнувшая было, схлынула, как и не бывало ее. Да и злость ли это была? Как наваждение какое-то. Теперь на душе было погано. Но какое кому дело, что творится в голове лейтенанта Леманна? Нельзя показывать замешательство пред младшим составом. Он и не будет.

— Почему сразу меня не позвали? — проворчал Томас Фердиг, профос, подходя к собравшимся.

— Так лейтенант Леманн сам распорядился, — ответил ему, кажется, Нойер.

Этот короткий разговор вернул мысли Карла обратно на корабль. Не стоит забываться во время исполнения служебных обязанностей. Протянув Фердингу выбранную кошку, он скомандовал:

— Дюжину ударов.

— Этим? — В голосе профоса явственно слышалось удивление. — Капитан нынче добр.

Капитан разрешил выбирать ему, Леманну. Кошка эта была сделана из бечёвки, а не веревки, такими наказывали солдатню в гарнизонах, но не матросов. Что такая плеть делала на корабле, неизвестно, и Карл выбрал именно её.

Но сёк господин Фердиг по-флотски, как и положено. Он стоял в двух шагах от Айсена и перед каждым ударом, раскрутив плеть над головой, делал шаг вперед. В удар Томас вкладывал весь вес своего тела.

На миг перед внутренним взором Леманна мелькнуло знакомое лицо. Во взгляде Иоланты застыл укор.

Первый удар выбил из груди Конрада тихий стон. После трех ударов на бледной коже спины испытуемого появилась кровь.

Наблюдавший за происходящим со шкафута, капитан по фальшборту прошёл на шканцы. На четвёртом ударе он дал сигнал прерваться:

— Господин Айсен, мне нужно от вас так мало, так зачем вы упрямитесь?

— Это малое включает имя того, кто меня послал, с какой целью и в чьих это интересах? — прохрипел пленник, запрокинув голову и повиснув на связанных руках. Он, кажется, пытался улыбнуться. — Я не могу вам ответить, потому что ничего этого не существует.

Капитан склонил голову набок и устало потёр переносицу.

— Кто вам сказал такую чушь? Вы можете пока удостоить меня объяснениями кто вы, из какого мира, зачем именно сюда попали и так далее...

Столь быстрое появление капитана немало обрадовало Карла, чего, впрочем, лейтенант не показал, предпочтя скрыть истинные чувства за маской равнодушия. Теперь он стоял чуть поодаль и прислушивался к разговору Бюнца и пленного, готовый, если потребуется, или отдать приказ о продолжении экзекуции, или освободить Айсена.

Пленник со стоном уткнулся лицом в руки.

— Что я могу рассказать вам о себе, кроме имени, которое и так вам ничего не говорит?

— Ну, я не знаю... Причины вашей магии и ошибки, которая привела вас к нам, — протянул капитан. — Ну, или давайте поговорим о вас. У вас есть возлюбленная?

Наверно, это звучало издевательски, но Бюнцу хотелось как-то отвлечься от экзекуции, раз отменить было нельзя.

— Возлюбленная?! — Айсен так изумился, что забыл о боли. — Нет... А что касается причин ошибки, которая забросила меня сюда, то это... — Он сощурился против солнца, пытаясь разглядеть лицо капитана. — Подозреваю, это несовместимость магии моего мира и вашего. Одно и то же в разных мирах работает по-разному. Я так думаю...

— Возлюбленной нет... А возлюбленного? Впрочем, ладно, об этом потом. — Капитан был доволен замешательством пленника. — Мне всё понятно, что ничего непонятно! Но я готов перенести нашу беседу обратно в каюту... При условии, что вы будете столь же благоразумно отвечать на любые мои вопросы. Например, зачем вам понадобилось нацеливаться на чужой мир. Своего мало, что ли?

— Если вами когда-либо двигало любопытство, вы меня поймете. Впрочем, ваш мир я полагал более гостеприимным. — Айсен скривился от боли и от того, что приходилось лгать. — И не понимаю, отчего вас так интересует моя личная жизнь. Что же до вашего предложения, то... хозяин здесь не я.

Произнеся это, Айсен зажмурился и отвернулся снова.

— Любопытство? Безусловно, оно мной часто двигало в этой жизни, но обычно мне что-то известно о предмете моего любопытства, иначе откуда появится интересу? Кстати, наш мир очень гостеприимен. — Капитан махнул профосу. — Томас, ещё парочку.

Недовольно нахмурившись, он наблюдал как пленнику всыпали ещё два удара.

— Сударь, мне очень неприятна эта процедура, я люблю встречать гостей по-другому, но потусторонние гости вызывают у меня опасения, поэтому...

Бюнц прислонился к мачте и взял пленника за подбородок:

— Хотя бы в целях сохранения собственной жизни вам придётся объяснить, из какого вы мира, каким образом вы вообще, простите меня за грубость, шляетесь по чужим мирам и что вы, раздери вас кошки, за существо такое. В противном случае, вас сочтут угрозой и... Угадайте, что делают с угрозами? И поверьте: то, что с вами здесь и сейчас делаем мы — сущий пустячок по сравнению с тем, что с вами будет делать Тайная Канцелярия Его Величества, когда узнает о вашем существования. На данном этапе наших с вами взаимоотношений у меня нет никаких причин скрывать от них трогательный факт вашего вторжения в нашу жизнь.

— Существо? — изумился Айсен. — Я такой же человек, как и вы, капитан!

Затем он со стоном вцепился зубами в собственную руку. По его лицу катились слезы.

— Я магией не владею, так что не такой же, — ответил капитан, склонив голову набок. — Хватит с него. Надеюсь, мой дорогой гость усвоил урок. Если же нет, — Бюнц ухмыльнулся и, стерев с лица пленника слезу, попробовал её на вкус, — то мы всегда можем повторить. Правда?

Повернувшись к пленнику спиной, капитан жестом отпустил профоса и кивнул помощнику:

— Карл, вернуть нашего несговорчивого друга в мою каюту. И перестань наконец хмуриться, я ведь уже сказал, что тебе не идёт!

Все это время застывший в ожидании Карл не знал, что и думать, таким своего капитана он видел впервые. Что было этому причиной? Можно было только догадываться, со своим лейтенантом Бюнц не откровенничал.

Последний приказ командира лейтенант кинулся исполнять даже поспешней, чем требовали приличия.

— Отвязать, — скомандовал он капралам, — позвать лекаря в каюту капитана. Живо!

Замечание в свой адрес он решил просто не заметить.

Очень быстро Конрад Айсен был освобожден и уведен в каюту, поддерживаемый с двух сторон Нойером и Шульцем.