Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Шум громкая. Она громко говорит, громко смеётся, громко ходит, цепи за её спиной звенят тоже громко. Шум так много — в каждом звуке, в каждом мгновении, что она кажется всесильной. Ради этого ощущения медленно умирала Цвай и рождалась из одного имени, произнесенного ребёнком несчастий, Шум, ради этого ощущения рождались и умирали сотни Долдам. Эхо тоже, но Эхо пока жива.
Она не знает, сколько уже и сколько ещё будет — Эхо не считает время ни звуками, ни годами (и плевать на все календари мира), она вообще ничего и никогда не считает, даже не живёт, а служит Винсенту и пытается то ли сложить Цвай — светлую девочку, которую помнит только Долди и, возможно, первая Долдам — из обломков личностей, то ли спасти Шум — сумасшедшую девочку с ломкими запястьями, преданностью только одному человеку и саваном, едва прикрытым плащом Баскервиллей. Ничего не получается: Цвай слишком давно мертва, Шум же не спасается: она спит, ей снятся кошмары. Долди неласково смеётся под левой ключицей и прозрачные росчерки воспоминаний горят, словно бикфордов шнур, в звоне цепей. Эхо тушит огонь пальцами, края рукавов обугливаются, на коже душевным холодом выгравирована чужая жизнь. Захочешь забыть — не забудешь.
Эхо и не забывает, ведь механизмы с установленной программой и высеченными тонкими розгами на спине обязанностями на это не способны, даже если они заражены вирусом с зелёными глазами (всего одним, но он стоит и ста, и двести) и успешно скрывают свою неправильность. В это верит Винсент, верит Долди, верит Шум, но не верит Оз, не верит, что она всего лишь механизм и называет её малышкой с тёплой улыбкой на губах.
Эхо цепляется за слова Оза, за его улыбки, за взгляды зелёных глаз, которыми она считает время, и впервые возражает Долди. Шум с детским восторгом разглядывает гравюры её жизни, из руки выпадает смертоносная сталь. Где-то Ада обнимает Винсента, Эхо желает им счастья, Эхо сейчас желает счастья всем, особенно Озу, не себе — у неё уже ничего и никогда не будет. На грани слышимости Долди желает счастья той, кого она так и не сумела спасти, и цепи её звенят защитным лязгом доспеха.
Эхо в последний раз смотрит в любимые глаза и делает шаг в вакуум вслед за Шум.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |