Игра Стражей. v2.0 Лестница сквозь небо (гет)

Токио-3. Штаб НЕРВ. Госпиталь. Икари Синдзи

Поцелуй Кенске (когда его все-таки удалось убедить в необходимость этого шага), действительног смягчил воздействие Трона Черепов на душу его новосотворенного Чемпиона, и позволил Аске уснуть. А из-за предела тварного мира в мое сознание пришли слова, которые лишь с большими искажениями и частичной потерей смысла можно было уложить в слова любого языка, на котором говорили, говорят, или будут говорить смертные, включая запутанный и переусложненный язык эльдар.

— Ты прав, колдун. Еще рано. Слишком рано. Девочка сильна, но стержень ее души надломлен. Мы запомним имя… Но ее путь еще только начинается… Сохрани ее, колдун.

Среди тех, кто вообще слышал о существовании Трона черепов, распространено заблуждение, что его хозяин не способен к игре «в долгую», и решает все проблемы прямым натиском. «Если насилие не может решить всех ваших проблем — значит, вы применяете его недостаточно» и все в таком же духе. Вот только те, кто так думают — забывают о том, что один из титулов Бога крови — «Владыка Вечной войны». Он покровительствует всем аспектам войны. И бешеным берсеркам, и коварным ассасинам, и хладнокровным стратегам. И даже колдуны частенько не остаются без покровительства Жаждущего крови: вспомнить, хотя бы колдунов-оружейников Боевых лун, с которыми мне в свое время пришлось серьезно пообщаться…

Так что Трон отступил. Да, в его списке тактических приемов есть и такой. Так что когда я дал отмашку, а Мисато-тайи скомандовала эвакуацию, Аска-тян уже беспробудно спала без какого бы то ни было снотворного. Все-таки сил она растратила много. Но, на всякий случай («во избежание…») я порекомендовал Айде не удаляться от девочки далеко или же надолго. Мало ли…

Вообще-то, мы с Рей-тян были в норме, но Мисато-тайи встала на дыбы, и нас вместе с Аской-тян доставили в госпиталь НЕРВ на обследование. Также, «во избежание». Вот и сидим мы в госпитале, ожидая визита Като-сана с результатами обследования.

-Так, ребята, — произнес Като-сенсей*, — с Сундзи-куном и Рей-тян все в порядке… ну, насколько я могу судить. Кенске-кун. Тебе стоит пропить курс успокоительных. Твоя одержимость военными -на грани патологии… но не за гранью. Так что, если хочешь, можешь отправляться домой…

/*Прим. автора: «-сенсей» — в Японии вежливое обращение к учителю, врачу, писателю, начальнику или другому значительному лицу или значительно старшему по возрасту человеку.*/

— Но лучше будет, если ты посидишь с Аской-тян до рассвета, — прокомментировал я слова культиста Императора.

— Увы, в мистике я не разбираюсь, как и положено лояльному верующему в Бога-Императора, — вздохнул Като-сенсей.

— Называя себя «верующим, — усмехнулся я, — Вы отрицаете все, чему учил Император, отрицаете Священные Имперские истины. Как же Вы можете называть себя лоялистом?

— Еретик, — вздохнул Кат-сан.

— И этим горжусь.

Токио-3. Школа. Икари Синдзи

Аска-тян пока отлеживалась в госпитале НЕРВ, восстанавливая растраченные силы и душевное равновесие. А вот всем остальным пришлось вернуться в школу, где неотвратимо надвигаются переводные экзамены. Признаться, данный момент вызывал у меня некое… беспокойство. До сих пор мне приходилось срочно и в высоком темпе обучаться «тому, что необходимо для выживания». На многие другие вещи времени и сил уже не хватало. Да и некоторые предметы из школьной программы Учитель давал так, что учителя школьные хватались бы за головы, узнай они об этом. В частности, физику нам объясняли как набор сменяющих друг друга моделей, представляющихся очевидными и чуть ли не единственно истинными, но оказывающихся ложными по прошествии времени. Впрочем, учитывая, что, когда имеешь дело с варпом, то даже причинность — отнюдь не инвариант, не говоря уже о законах сохранения, понятно, что преподаваемая нам в Замке-над-Миром физика, мягко говоря, отличается от стандартной. А заодно нам на примерах в виде лабораторных работ показывали, насколько вид кривой, построенной по экспериментальным точкам, зависит от желания экспериментатора видеть кривую именно такой формы. Математику Учитель рассказывал нам скорее как набор абстракций высокого уровня, удобный для построения заклятий. Языки же рассматривались в составе набора ментальных дисциплин, позволяющих понять незнакомца, каков бы ни был набор используемых им символов. Про историю Учитель с усмешкой говорил, что это скорее не наука (О какой повторяемости эксперимента можно говорить для принципиально однократного события? Да и теории, обладающей предсказательной силой еще построить не удалось), а, скорее — способ отформатировать мозги под нужды социума. Так что частенько для сдачи экзаменов мне приходилось полагаться на помощь соучеников, которые мягко и ненавязчиво брали под контроль экзаменаторов, и либо подсказывали мне правильные ответы в тестах, либо «помогали» экзаменаторам не замечать моих ошибок. Как было, когда я на вопрос о вторжении хана Хубилая я начал рассказывать об опорных точках и основных принципах построения заклятья, вызвавшего божественный ветер, уничтоживший неприятельский флот. Так что за пределами областей, критически необходимых для выживания, мои знания об окружающем мире можно было назвать в лучшем случае «фрагментарными». Но на этот раз я решил попробовать сдать если не «честно», то, по крайней мере «самостоятельно». Благо, перед приездом в Токио-3 Учитель как раз показывал, как слушать песнь Некротека и читать Хроники Акаши. Ведь такая мелочь, как правильные ответы на тест там точно присутствует.

Токио-3. Школа. Хораки Хикари

Сегодня Икари и Аянами появились в школе после очередного довольно-таки длительного перерыва. И надо же было такому случиться, чтобы вышли они как раз на итоговый тест за год. Признаться, я не ожидала чего-то хорошего, и, казалось, тест подтвердил мои опасения. Синдзи-кун впал в транс, и, похоже, выбирал ответы в тест наобум. Рей-тян всегда была ответственной и старательной, вовремя сдавала все домашние задания, и хорошо писала тесты, но в последнее время ее посещаемость была ниже любого мыслимого уровня.

Нет, я понимаю, что пилоты отнюдь не фигней страдали, а занимались очень важными делами… Так надо же дать им время подготовиться и восполнить пропуски. Но Асахино-сенсей уперся, и заявил, что «правила едины для всех», и он «не намерен делать каких-либо исключений для кого бы то ни было». Признаться, я собиралась пойти к директору, но меня остановил Синдзи-кун, сказав, что попытается все-таки написать тест. Интересно, где он прячет шпаргалку?

Асахино-сенсей, как и всегда, парил над классом, зорко высматривая попытки написать тест нечестным образом. Говорят, когда-то группа учеников даже собрала маленькое радио, чтобы получать подсказки таким вот образом. Но Асахино-сенсей все равно обнаружил это чудо техники и отправил тех, кто им пользуется на пересдачу. И вообще у Асахино-сенсея репутация неприятного человека, жесткого и непрощающего. А тут еще и бессменные прогульщики… В общем, никто не удивился, что большую часть теста он парил за спинами Икари и Аянами, благо сидят они близко.

— Икари! Почему Вы спите на экзамене? — возмущенно спросил Асахино-сенсей, в очередной раз остановившись у парты Синдзи-куна.

— Я не сплю, — отозвался Икари. Я оглянулась на него, и мне на гновение показалось, что в его глазах мелькнули черные точки, как какие-то миниатюрные провалы во тьму. — Более того, я уже готов сдать работу.

— Сдавайте, — жестко произнес Асахино-сенсей, даже не попробовав предложить Синдзи-куну перепроверить работу.

— Вот, — листок перекочевал из рук в руки, и Синдзи-кун покинул класс.

Токио-3. Школьный двор. Икари Синдзи

Я мог бы еще по медитировать, играя с золотым ветром логики и синим — прозрения. Но Азир звал меня наружу, подсказывая истоки грядущей беды, начало того, что еще можно отвратить. И я сдал работу и вышел.

По школьному двору шел человек. Невзрачный, и незаметный. Он даже мимо охранника прошел, как будто бы так и надо. Его просто не замечали, и в этом почти не было ничего мистического: естественные свойства неприметной внешности, плюс длительное обучение, позволяющее везде выглядеть уверенно, как будто он должен быть именно здесь и знает, что делает.

Но все это могло обмануть людей, даже и таких, как я. Но не лазурный ветер, что мчится сквозь эфир, от престола, скрытого в Лабиринте Владыки перемен. И теперь, когда Азир коснулся его души, и отразился от нее, прилетев на мой зов, мы оба знаем, что перед нами не «простой человек», но представитель культа Сириуса. Один из соратников падали, что посмела поднять руку на Рей-тян. И пришел он сюда не просто так, но в надежде совершить то, что не удалось его предшественнику.

Лишь на мгновение я поймал его взгляд, и все вокруг замерло. Пыльт, поднятая ветром, брызги воды, на которые рассыпалась струя из поливочного автомата, даже листок, что, не успев как следует раскрыться, был сорван с ветки, и теперь танцевал с ветрами. Мир замер в обжидании, пока отзвучит Тяжкое слово.

Душа твоя во мрак стремится.

Желаешь убедиться?

Слова отзвучали, и снова побежали дети, вырвавшиеся из школы, зажурчала вода, напитывая собой клумбы, заговорили степенно прогуливающиеся старшеклассники… Все было как и раньше. Вот только передо мной стояло тело. Оно еще дышало, двигалось, жило… но вот души в нем уже не было. Душа летела в варпе, и с ней игрался Дхар, черный ветер кошмаров. Наверное, это можно назвать «пучинами ада». Наверное…