В лабиринте кривых зеркал (джен)

— Джоселин! Прекрати размазывать кашу по тарелке!

— Она… противная!

— И выпрями спину, что ты сидишь скрючившись, как старая бабка на помеле. Горб вырастет.

— «Выпрями спину!», «Сядь прямо!», «Не чавкай!», «Вымой руки!» Только это от тебя и слышу, — сердито пробубнила Джоселин. — Может, еще проглотить стакан рыбьего жира и вымыть ноги?

— Что? — Дрейк был слишком занят газетой, чтобы отвлекаться.

— Ничего, папа. — Подняв ложку с кашей на уровень глаз, Джоселин уныло смотрела, как вязкое комковатое месиво стекает с неё обратно в тарелку. — Я просто сказала, что хочу наконец побыстрее вырасти, вот и все.

— Успеешь, — пробурчал Дрейк. — Да и зачем это тебе? Чтобы смотреть фильмы рейтинга 16+? Ты и сейчас это делаешь без малейших терзаний и угрызений. Кстати, как прошел ваш субботний футбольный матч с «Пингвинами», все забываю спросить?

— Вот именно, всё забываешь, — с укором заметила Джоселин. — Но вообще было здорово.

— Правда? Я рад.

— Ага. — Джоселин оживилась. — Первый тайм мы продули. Но потом началась такая потеха!

— Вот как?

— К концу игры у нас оказалась ничья, и нам назначили серию пенальти. Гвоздь… ну, Джек Скотт, это верзила из четвертого класса… в общем, он как раз вышел против меня, я была в воротах. Он стоял вот здесь, — она провела ложкой черту в каше, — а я — вот тут, — она провела другую черту, — а потом он положил мяч, разбежался и… — сделав выразительную паузу, она зачерпнула ложкой немного каши, — и ка-ак дал ногой по мячу! И ка-ак промахнулся! И ка-ак плюхнулся на землю — вот прямо так, с размаху! — Она смачно шлепнула ложкой по тарелке, так, что жидкая овсянка комьями брызнула в разные стороны. — Прям пятой точкой! Ну и лицо у него было… Мы все чуть не лопнули от смеха.

— Классно! — сказал Дрейк. И украдкой утер со щеки повисший на ней комочек каши.

— У-у, да! Жаль, что тебя там не было.

— В другой раз я обязательно приду.

— Ты и на прошлой неделе это говорил…

— Прости, Джесс, ты же знаешь, какая у меня работа. И сегодня я не могу знать, где буду завтра или на следующей неделе.

— Угу. — Джоселин скривила губы. — Работа…

Зак МакКуок, крепкий рыжий шотландец, уже пару лет снимающий у Маллардов комнату (и за это время ставший скорее другом семьи, нежели простым квартиросъемщиком), отсутствующим взглядом изучал облака за окном. Видимо, мысленно бравый лётчик был уже в небе, где-нибудь между Грайдом и Холлвудом, где пролегали маршруты авиакомпании «Аэролайн», в которой Зак в последнее время подвизался пилотом на грузовых рейсах. Джоселин, что-то шепча под нос, все еще азартно гоняла ложкой по тарелке комочек каши, как нападающий гоняет мяч по футбольному полю, и забивала кому-то воображаемые голы. Дрейк, думая о чем-то своем, рассеянно встряхнул в руке фаянсовую сахарницу — сахара там оставалось явно меньше половины.

— Слушай, Джесс, а кто такой Джейкоб Финчли?

— Кто? Джейкоб? — Джоселин как будто удивилась неожиданному вопросу. — Это наш… новенький. Новенький мальчик в классе.

— Новенький. Ясно. — Дрейк бросил кусочек сахара в свою чашку с кофе и вслед за Зигзагом посмотрел в окно, но, увы, там не было ничего интересного. — А что с ним не так?

— Что… не так? Ты о чем? — Джоселин нервно поерзала на стуле.

— Я хотел с тобой поговорить, Джесс. Как раз насчет этого парня. По какой причине вы решили его затравить?

Джоселин замерла.

— Ч… что?

Дрейк, положив газету на край стола, с преувеличенным интересом разглядывал дату в углу желтоватого газетного листа.

— По какой причине травля? Чем этот бедолага вам не угодил?

— Он… ты… да с чего ты взял, что…

— Неважно, с чего я взял. Ответь на вопрос, будь добра. За что вы так невзлюбили Джейкоба Финчли, Джесс?

Джоселин смотрела в тарелку.

— Он… противный. Ничего не учит. Вечно что-то мямлит и спит на уроках… Ни с кем не дружит! И… и вообще!

— Что «вообще»? Вообще конченный тип?

Джоселин что-то невнятно пробурчала под нос.

— Что?

— Да ничего! От него…

— Ну? Что?

Джоселин сердито возила ложкой по каше.

— От него воняет, вот что…

Зак, механически жуя бутерброд, в замешательстве переводил взгляд с одного на другую, его простодушная физиономия выражала непривычную для него растерянность. Дрейк внимательно посмотрел на дочь:

— Ах вот оно что… воняет… Парень не вписывается в ваши представления о должных приличиях. А ты знаешь, что Джейкоб и его мать живут в трейлере?

— Я не… — Джоселин подняла голову. — Что, правда, в трейлере?

— Да. Видишь ли, Джесси… Они раньше жили на ферме в Гарнет-хилл, но в их доме пару месяцев назад случился пожар, в котором погибли отец Джейкоба и его младшая сестра. Поэтому они с матерью вынуждены были приехать в Сен-Канар и жить в трейлере. А «воняет» от него потому, что после школы он подрабатывает на рыбоконсервном заводе, помогает там матери на фасовочной линии. Ему иногда даже некогда выспаться, не то что учить уроки, знаешь ли.

— Я не… не… — голос Джоселин подозрительно дрогнул. — А ты от… откуда…

— Я разговаривал с его матерью. Она очень переживает из-за того, что у Джейкоба не складываются отношения со сверстниками. Что у него крадут тетради, лепят жвачкой записки на одежду, передразнивают, обзывают «вонючкой». Что еще вы там делали, Джоселин? Подкладывали лягушек ему в пенал? Связывали шнурки на кедах? Мазали волосы клеем? Весело было, да?

Лицо Джоселин стало белым, как мел. Она судорожно стиснула под столом вспотевшие ладони.

— Я н-не… Я не знала…

— А что тебе мешало узнать? Подойти к этому Джейкобу и поговорить с ним?

— Но… но… он такой неуклюжий и… и нелепый, и все… все над ним смеялись…

— Все! И что? Завтра все начнут прыгать с крыши — ты тоже начнешь прыгать, да? Ты всегда делаешь то, что делают «все»? Своей головы на плечах у тебя нет?

Джоселин молчала. Даже сквозь пряди рыжих волос было видно, как у неё горят уши.

Черный Плащ резко подался вперед и наклонился через стол.

— Это… мерзко, Джоселин, — негромко произнес он. — Мерзко и подло. И я, должен признаться… я в тебе очень разочарован. Я никогда даже подумать не мог, что моя дочь может опуститься до такого глупого, жестокого и гнусного поступка, черт побери!

Джоселин не выдержала: выскочила из-за стола, схватила сумку и, кусая губы, метнулась к выходу. Резко хлопнула дверь и простучали по крыльцу изношенные сандалии. Жалобно дзенькнула калитка...

— Джесси, постой! Твой отец не хотел тебя обидеть! — Зак вскочил, готовый бежать за ней вслед, остановить, прижать к широкой груди, утешить и вытереть мокрые от слез щеки. Дрейк быстро схватил его за руку.

— Стой! Пусть идет.

— Но… но… — голос мягкосердечного Зака дрожал от возмущения, — как ты мог! К-как ты мог так… так грубо её отчитать! Я понимаю, ты привык иметь дело со своими бандитами, ЧП, но Джесси — всего лишь маленькая девочка, а ты... Ты напал на неё… ты допрашивал её, словно отпетого преступника! И довел её до слез!

Дрейк сидел с каменным лицом.

— Я довел её до раскаяния и осознания своей вины, Зак. И не такая уж она маленькая, чтобы не понимать разницу между обычными дружескими шутками и жестокой циничной травлей.

— Травлей? Ты преувеличиваешь...

— Если и преувеличиваю, то только в воспитательных целях. Да-да. Пусть задумается над этой историей… Мне кажется, ей будет это полезно.

Зак явно остался при своем мнении:

— Ну знаешь… Ну у тебя и методы… воспитания. Не чересчур ли… круто ты с ней обходишься, а? Джесси — девочка добрая и неиспорченная, только, ну… немного озорная и упрямая, это вполне естественно в её возрасте. А ты… по-моему, ты перегибаешь палку, ЧП.

— Ты думаешь? — Дрейк секунду помолчал. Вздохнул, покрутил в руке чайную ложечку и поискал глазами, куда бы её положить, но, не найдя на столе ни блюдца, ни салфетки, бросил в мойку. — Ну, возможно… немного. Только, видишь ли…

— Что?

— Я слишком хорошо помню историю Мегавольта, Зак. Кроме того, я тоже знаю, что значит быть таким вот «мальчиком для битья», и поэтому, уж извини, не могу не обращать внимания на подобные вещи и считать их просто безобидной детской забавой. Ладно, мне пора в ШУШУ. А Джесси… пусть поплачет, Зигзаг. Пусть. Я вечером с ней поговорю.

* * *

Гризликов, как всегда, был на месте, сосредоточенно смотрел в монитор компьютера. Вид у него был утомленный и слегка помятый, как у человека, которому прошедшую ночь довелось провести на ногах, и притом настолько мрачный, что Дрейк даже не рискнул приставать к нему с расспросами.

— Шеф у себя? — мимоходом поинтересовался он.

— Да. — Гризликов украдкой подавил зевок. — Только он пока занят. У него там посетитель.

— Какой посетитель?

Дэнни Льюис, он же агент по кличке Рыжий Лис, перелистывающий какие-то бумаги за соседним столом, хмыкнул.

— Ни за что не угадаешь. Это Родерик Прэтт, фабрикант кофеварок, мясорубок и стиральных машин.

— Какого черта ему тут понадобилось?

— Ну, откуда нам знать? У него там с Беллум какие-то дела. Ты же знаешь, компания Прэтта занимается усовершенствованием и производством бытовой техники. Их последняя разработка — универсальный домашний робот-пылесос, в который они хотят впаять что-то типа «искусственного интеллекта». Такому достаточно дать задание, чтобы он начал действовать автономно, самостоятельно «мыслить» и принимать решения — ну, в рамках своей программы, разумеется.

— А заодно читать классиков, обсуждать последнюю премьеру театра Ла Скала и спорить о политике? Ого! Это будет пылесос-интеллектуал?

— Да уж поинтеллектуальней тебя, надо полагать. С финансированием проектов у Беллум, сам знаешь, дела плохи, а в случае удачного воплощения идеи Прэтт обещал выложить за этот суперпылесос неплохие бабки, поэтому она и согласилась над этой задачей поработать.

— А я-то уже хотел удивиться, с каких это пор ШУШУ занимается разработкой пылесосов, пусть даже и «мыслящих»…

— С тех самых, как Прэтт обещал Беллум научный грант от своего частного фонда. Это взаимовыгодное сотрудничество: Прэтт срубит неплохую прибыль, если запустит в массовое производство пылесосы нового поколения, а Беллум получит неиссякающий (по крайней мере, года на два-три) источник финансирования для воплощения в жизнь безумных идей своего сумрачного гения. Вот и все дела.

— Надо же, какая осведомленность. Ты сам-то откуда все это знаешь? — пробурчал Гризликов из своего угла.

— Он вчера угощал мисс Беллум мороженым в «стекляшке» за углом, я сам видел, — посмеиваясь, заметил Дрейк.

— Глазастый какой, — сердито отозвался Лис. — Отвернуться не мог?

— Мог. Но зачем?

— Да уж, действительно, незачем...

Дрейк усмехнулся.

— Универсальный робот-пылесос, хм! Если это будет что-то вроде того МУДАКа, которого Беллум подсунула мне для «испытания в полевых условиях», я Прэтту не завидую…

— Что еще за МУДАК?

— Модифицированное Устройство Дистанционно-Автоматической Координации. Только координировать эта штука ни черта не желает. Она желает включаться и выключаться по собственному хотению и каким-то своим соображениям, видимо, у неё тоже есть искусственный мозг, высокоинтеллектуальность которого мне понять явно не дано…

Лис не успел ответить, потому что дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился Хоутер.

— Дрейк! Ты здесь? Зайди ко мне на минуточку.

Хоутер действительно был не один: кроме него в кабинете находился видный, упакованный в аккуратный деловой костюм человек лет пятидесяти — рослый и крупный, начинающий полнеть, но явно не оставляющий попыток сохранить себя в хорошей форме. У него было выразительное, с твердыми чертами лицо, внимательные, неопределенного цвета глаза под густыми темными бровями, прямой мясистый нос и зачесанные назад седоватые волосы, и весь он был невероятно холеный, статный, осанистый и внушающий почтение — сама Представительность во плоти и прямо-таки образец Солидности и Респектабельности, человек с обложки книги "Как стать богатым и успешным". Всезнающий Лис не ошибся: это и в самом деле был Прэтт, известный бизнесмен и меценат, общественный деятель, владелец крупной компании по производству бытовой техники.

И он был мрачен.

— Я надеюсь, вы окажете мне содействие, Хоутер?

— Разумеется, господин Прэтт. Но почему вы не хотите обратиться в полицию?

— Потому что не хочу огласки… и не желаю иметь с полицией никаких дел. Я надеюсь, ваши агенты умеют держать язык за зубами? И этот тип — тоже? — Он покосился на Черного Плаща холодно и неприязненно, словно был заранее убежден в том, что вот именно этот тип держать язык за зубами категорически не обучен.

— Умеют, — сдержанно, с едва заметной прохладцей в голосе отозвался Хоутер. — А, поскольку Черный Плащ сейчас как раз свободен, он вашим делом и займется.

— Ну, хорошо, — процедил Прэтт. «Раз уж вы не смогли найти кого-нибудь получше», — красноречиво говорил его взгляд. — Вы поедете со мной, Черный Плащ.

— А что случилось, можно узнать? — полюбопытствовал Дрейк.

— Этой ночью кто-то пытался вскрыть мой домашний сейф, — пояснил Прэтт.

— И что пропало?

— Ничего не пропало, в том-то и дело.

— Ничего? — Дрейк поднял брови. — Так вы уверены, что взлом действительно был?

— Уверен! — отрезал Прэтт. — Черт побери, вы думаете, я настолько остолоп, что не могу заметить, что кто-то рылся в моих документах? Я — аккуратист, знаете ли, и всегда складываю все папки и бумаги в строго определенном порядке. Когда я утром открыл сейф, то сразу заметил, что этот порядок нарушен… совсем немного, но тем не менее — нарушен. Кто-то явно перекладывал их с места на место. Только это еще не все.

— Что еще?

— Идиот-взломщик забыл в сейфе свой фонарик.

— Фонарик?

— Да. Он лежал на верхней полке. И сейчас там лежит… потому что я закрыл сейф, велел охраннику не спускать с него глаз и тут же помчался в ШУШУ.

— А кто знал пароль сейфа кроме вас? Я понимаю, вам неприятно такое слышать, но, может, кто-то из ваших домашних…

— Во-первых, я живу один, — перебил Прэтт. — А во-вторых, я не имею привычки кому-то сообщать пароль от своего личного сейфа. Понятно вам это, Черный Плащ, или нет?

— Понятно, — процедил Дрейк. Своей заносчивостью и замашками самодовольного плантатора Прэтт нравился ему все меньше и меньше: этот фабрикант пылесосов вел себя так, словно давно и задёшево купил всё ШУШУ на невольничьем рынке в бессрочное пользование.

— Очень хорошо, — сухо сказал Прэтт. — Я, знаете ли, человек бизнеса, и, хотя в домашнем сейфе ничего особо ценного не держу, мне неприятно, когда кто-то посторонний позволяет себе совать нос в мои деловые бумаги. У моей фирмы много конкурентов, и кто-то из них вполне мог нанять взломщика для того, чтобы прошерстить мои документы. Я сильно сомневаюсь, что вам удастся найти преступника, Черный Плащ, но вы можете хотя бы попытаться это сделать, о?кей? Тогда давайте не будем терять времени. — Он решительно поднялся. — Да, Хоутер, я бы еще хотел заглянуть на минутку в лабораторию, узнать у мисс Беллум, как продвигаются дела с разработкой, э-э… моего заказа. И стоит ли мне вообще ждать результатов — или пора обратиться в другое место…

* * *

Сара Беллум сидела в своем крохотном кабинетике над какими-то схемами и таблицами — как всегда, строгая и слегка чопорная, неумолимо сосредоточенная, облаченная в чистейший, накрахмаленный до хруста белый лабораторный халат — и не чаянный визит "заказчика" её явно не удивил. Но и не обрадовал.

— Господин Прэтт, вот так неожиданность! Чем могу…

— Я бы хотел узнать, как обстоят дела с нашими баранами… то есть пылесосами. И давайте поживее, мисс Беллум, у меня мало времени. — Прэтт демонстративно взглянул на часы.

— Да, но… — В глазах мисс Беллум за толстыми стеклами очков на секунду (только на секунду!) мелькнуло замешательство — и тут же сменилось бесстрастным невозмутимым холодком. — У меня еще не все готово для демонстрации.

— Тем не менее я бы хотел ознакомиться с вашими успехами, мисс Беллум. Если они есть, конечно.

— Ну, хорошо. — Сара Беллум поднялась, сухопарая, неулыбчивая и прямая, словно школьная указка, встряхнула головой, отбрасывая за спину пряди черных волос, и быстрым движением поправила пальцем сползающие на кончик носа очки. — Раз уж вы настаиваете… прошу вас. Сюда, пожалуйста. Первая дверь налево.

...Большая светлая комната, оказавшаяся за указанной дверью и выходящая широкими окнами на восток, почему-то казалась пустой и всеми покинутой. В её глубине что-то загадочно гудело, мерцало и побулькивало, поблескивали на столах какие-то таинственные приборы и аппараты, в узком коридорчике от стены к стене мотался невысокий робот на гусеницах, посверкивал круглыми линзами, то и дело выдвигал и убирал блестящие многоколенчатые манипуляторы. Сара Беллум отмахнулась от него досадливо.

— Не обращайте внимания, это просто БАЛДА.

Прэтт слегка напрягся:

— Что? Какая балда?

— БАЛДА — Биоэлектронный Автоматизированный Лабораторный Детектор-Анализатор. У него небольшая проблема с датчиками. Обычно он задействован для сбора информации, которую обрабатывает МОПС, но сейчас, э-э… слегка недееспособен.

БАЛДА тем временем остановился возле ближайшей стенки и с упорством, явно достойным лучшего применения, принялся вкручивать в неё один из телескопических манипуляторов. Убедившись, что успеха на этом поприще ему не добиться, он пару раз судорожно дернулся всем корпусом — и уныло замер в углу, вывалив все свои щупы и анализаторы, ощетинившись ими, точно какой-то причудливый механический осьминог.

— Боюсь спросить, что это за МОПС такой? — пробормотал Черный Плащ.

Сара Беллум бледно улыбнулась.

— МОПС — это Многофункциональная Операционно-Поисковая Система, но в её работе присутствуют кое-какие сбои… увы, мне пока недосуг работать над её усовершенствованием. Вот ваш пылесос, господин Прэтт.

Она указала на какую-то круглую и плоскую, похожую на металлический блин штуку, задумчиво возлежавшую на коврике в углу лаборатории — диаметром странный, серебристо поблескивающий диск был чуть более фута. Прэтт оттопырил губу:

— Это и есть «умный пылесос»?

— Да. Во всяком случае, это пылесос, за которым хозяйке не придется ходить по квартире. Он способен самостоятельно навести порядок в помещении,от владельца требуется всего-то отдать ему команду — определить, в какой час машина должна приступить к уборке, или просто запрограммировать работу пылесоса по удобном расписанию. Он оснащен специальными аккумуляторами, которые дают ему возможность беспрерывно функционировать в течение трех часов.

— Звучит неплохо, — пробормотал Прэтт. — А можно увидеть его работу в действии?

— Да, конечно. — Сара взяла со стола пульт. — Вот, взгляните. В данный момент программа в нем задана на быструю сухую уборку помещения.

Повинуясь команде дистанционного пульта, металлический «блин» мягко, почти неслышно загудел, вспыхнул зеленоватыми лампочками и тронулся с места. Шустро заскользил по полу, ловко объезжая углы и лавируя меж ножками столов. Под днищем его что-то быстро, неразличимо для глаза замелькало — видимо, механические щетки.

— Вот видите, — ровным, бодрым голосом профессионального рекламного диктора пояснила Сара Беллум, — эта машина сама передвигается, убирает мусор, при этом самостоятельно преодолевает все препятствия, то есть может обойти какой-либо попавшийся на пути предмет без помощи хозяина квартиры. Она ориентируется в пространстве с помощью ультразвуковых дальномеров, контактных датчиков, инфракрасных сенсоров и «виртуальной стены» — специального детектора, который может ограничивать район уборки. Благодаря дизайну в форме диска робот способен забираться под шкафы, кровати, диваны и достигать других труднодоступных мест. Он успешно справляется с загрязнениями на коврах, ламинате, линолеуме, плитке и прочих поверхностях, с помощью дополнительных насадок собирает шерсть домашних животных, а также может производит антибактериальную обработку пола с помощью встроенной УФ-лампы. Закончив уборку, робот-пылесос возвращается к своему зарядному модулю, который также оснащен инфракрасным маяком.

— Звучит неплохо, — повторил Прэтт. Механический "блин", все еще деловито сновавший по полу, тем временем развернулся, подполз ближе к Прэтту и вдруг мрачно, со свирепой решимостью набросился своими щетками на лакированные прэттовские ботинки, явно полагая, что хорошая чистка им определенно не помешает.

— Ой, простите, — Сара Беллум поспешно нажимала кнопки на пульте, выключая чересчур ретивого робота. — Его программа еще не доработана, поэтому иногда случаются кое-какие накладки… датчики тоже еще до конца не отрегулированы. Мы применили в этой разработке совершенно новый принцип действия, нигде ранее не использовавшийся, поэтому, конечно, для окончательной наладки прибора следует провести некоторые тесты...

— Тесты! — Прэтт брезгливо отодвинул от себя обездвиженного робота носком ботинка. — А раньше их нельзя было провести?

— Нельзя. УРОД и ИДИОТ пока не настроены, а СУКА…

— Что, простите?

— УРОД — Устройство-Регулятор Оптимальной Дистанции, — терпеливо пояснила Сара Беллум. — ИДИОТ — Индивидуальный Детектор Искусственно Оптимизированной Температуры. А СУКА — Сенсорное Устройство Комплексной Активации, неужели не понятно? Все эти примочки еще не прошли окончательную отладку, но как только проверка окажется завершена, я полагаю, их можно будет использовать в полной мере…

Прэтт хмуро пощипывал нижнюю губу.

— И сколько времени займут все эти доработки? Наладка программы?

— Ну, точно не могу сказать… пару недель, месяц. Наш отдел и так перегружен.

— А что, нельзя задействовать кого-нибудь другого? Для, так сказать, ускорения процесса? — с раздражением спросил Прэтт. — Или вам не кажется, что это в ваших собственных интересах, мисс Беллум?

— Нет, не кажется, — негромко, очень сухо сказала Сара Беллум. — Это не только в моих собственных интересах, господин Прэтт, но и кое в чьих других — тоже. Хотя, в сущности, вы правы... Падла.

— Что? Что вы сказали? — Прэтт с недоумением оглянулся.

Сара Беллум свирепо поправила очки.

— Можно задействовать ПАДЛА. Это ПолуАвтоматический Диагност Лабораторных Агрегатов. Он выявит возможные проблемы и неполадки в самый кратчайший срок. Наверное.

Прэтт выглядел недовольным.

— И тем не менее — нельзя ли все это ускорить? В сущности, ваша разработка меня устраивает… а окончательную установку софта могут выполнить и мои программисты. Он же записан на определенный носитель, я правильно вас понял? Дискету? Чип? Я хоть завтра готов выкупить патент на вашего робота и его программное обеспечение, лишние деньги ШУШУ в целом и вам в частности явно не помешают.

Сара Беллум вновь поправила очки — движением скорее суетливым и непроизвольным, нежели твердым и осознанным. И Дрейк внезапно понял, что на самом-то деле она встревожена разговором, взволнована и внутренне напряжена, и нервничает сейчас гораздо сильнее и глубже, чем стремится это кому бы то ни было показать.

— Хоть завтра? Я, конечно, понимаю ваше нетерпение, господин Прэтт, и желание поскорее приобрести патент, но…

— Что "но"? Подумайте над моим предложением, мисс Беллум, и как можно быстрее дайте мне ответ, о'кей? Это, повторяю, не только в ваших собственных интересах, но и в интересах ШУШУ. Всего доброго! — Щелкнув каблуками, Прэтт резко, всем корпусом повернулся к Дрейку, явно считая визит благополучно законченным. — Пойдемте, Черный Плащ, нам здесь больше нечего делать. Мы и так потеряли уже слишком много драгоценного времени...