Тёмный Командир - 2 (джен)

На платформе девять и три четверти было многолюдно. Как, впрочем, и всегда в эту пору. Хогвартс-экспресс готов был двинуться с места в любую минуту, но покорно ожидал, пока студенты попрощаются с родными и займут купе. Вокруг царило всеобщее возбуждение, которое, однако, несколько сдерживалось тревогой и настороженностью. Министерство и подконтрольные ему печатные издания на славу постарались, чтобы маги прочувствовали всё напряжение военного времени. Даже на самой платформе то здесь, то там мелькали фиолетовые листовки со сводами правил и предостережений вперемешку с хмурыми или скалящимися лицами разыскиваемых преступников.

Гермиона Грейнджер неловко перехватила зачарованную сумку, напряжённо вглядываясь в толпу. С родителями она попрощалась ещё в доме Виктора: Гарольд категорически запретил неспособным защитить себя магглам появляться на вокзале. Как ни странно, на столь жёсткие слова возражений не последовало. Ничего не сказала Гермиона и тогда, когда друг выдал ей целый список защитных мер, как и было оговорено. К счастью, никаких сомнительных ритуалов с жертвоприношениями там не оказалось, разве что дом Крамов посетил странный длинноволосый колдун с мудрёным именем. Обойдя несколько раз вокруг Гермионы, застывшей соляным столбом, он положил ладонь ей на голову и что-то пробормотал. Всё произошло настолько быстро и безболезненно, что некоторое время Грейнджер наивно полагала, что друг таким образом решил подшутить над ней. Ровно до того момента, как этот самый маг ни объяснил, в чём заключалась суть его колдовства. Слушая подробнейшие описания ступеней проклятия, которые были озвучены совершенно будничным тоном, Гермиона изо всех сил старалась не выглядеть слишком запуганной, хотя по спине струился ледяной пот. В тот момент она впервые задумалась над тем, какой силой обладали маги, состоявшие в загадочном отряде Гарольда.

Она в очередной раз проверила, на месте ли узкий прямоугольник сквозного зеркала, аварийный портал и пузырёк с зельем, которое по заверениям друга способно было нейтрализовать эффект сыворотки правды в течении двух часов с момента приёма. Стало немного спокойнее. Гермиона окинула взглядом толпу, пытаясь отыскать хоть кого-то знакомого. Она прекрасно знала, что Гарольд и его люди следили за ней, но из соображений безопасности делали это скрытно. Конечно, более явное присутствие кого-то из них успокоило бы Гермиону гораздо сильнее, но…

— Прости. Давно ждёшь?

Знакомый голос, неожиданно прозвучавший где-то над ухом, заставил её подпрыгнуть и дёрнуться. Упасть, правда, Гермионе не позволила сильная рука, удержавшая её за плечи.

— В-виктор! — пискнула она, мгновенно разворачиваясь к нему лицом и, понизив голос, настороженно спросила: — Что ты тут делаешь?

— Не мог же я оставить тебя одну, — несколько сконфуженно пробормотал Крам, отчего-то нервно озираясь.

Гарольд напряжённо застыл под мантией-невидимкой. Стоя в тени у одной из колонн, забившись за тележку с бутафорскими чемоданами, командир места себе не находил от беспокойства. Кроме него на платформе были ещё Барти и Виктор — больше человек протащить и разместить в толпе оказалось просто невозможно. И если на счёт первого Гарольд был уверен на все сто процентов: по уровню маскировки Крауч превосходил на порядок не только Теней, но и в целом всю «тёмную» сторону, то вот к Виктору Краму у командира кое-какие вопросы имелись.

Смотря сейчас на парочку, беседующую у соседней колонны, Гарольд искал хоть какое-то логическое объяснение происходящему. Главным образом потому, что он лично пятнадцать минут назад заставил Крама выпить оборотное зелье с волосом какого-то маггла, выловленного из толпы по пути на вокзал. И сейчас, видя болгарина в его обычном облике, Гарольд пытался вспомнить и осознать, какие просчёты могли случиться в их плане.

Частичку легендарного ловца достать было очень трудно, если вообще хоть каким-то образом возможно, поэтому идея с вражеским оборотным зельем автоматически отодвинулась в конец списка. Прямого приказа Виктор ослушаться тоже не мог… да и Гарольд чувствовал тянущуюся к нему связь, которая оканчивалась совсем в другом направлении. Командир судорожно отбрасывал варианты один за другим, перебирая также возможности предупредить Гермиону, но нужного ответа не приходило.

Вдруг к тележке, за которой скрывался командир, уверенным шагом приблизился усатый мужчина и легко подхватил кажущийся тяжёлым чемодан. Склонившись над вторым, он тихо, но угрожающе произнёс:

— Это ещё кто?

— Не имею понятия, — сквозь зубы прошипел Гарольд, без труда опознав настоящего Крама. — Я выясню. Не рискуй так.

— Это нормально, что ты вот так открыто… — осторожно протянула Гермиона, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

Виктор вопросительно посмотрел на неё:

— Думаешь, мне стоит чего-то опасаться? — хмыкнул он и, помедлив немного, добавил: — Или кого-то?

Гермиона неловко растянула губы в улыбке и помотала головой.

— Тебя больше не преследуют фанаты? — она захихикала и принялась тараторить, направляясь к поезду: — Я же говорила, стоило тебе только уйти из сборной…

Резко обернувшись на грохот и причитания какой-то мамочки, прижимавшей к себе хиленького первокурсника, Гермиона с удивлением заметила, как Крам, потирая ушибленное плечо, пытается помочь собрать в тележку упавшие чемоданы, бормоча извинения. Выходило из рук вон плохо, и это выглядело настолько знакомым и нелепым, что девушка даже не двинулась с места, когда пострадавшая родительница окинула её недовольным взглядом, словно именно она была ответственна за случившееся.

— Извини, не заметил, что… — начал было оправдываться Виктор, но, увидев выражение лица своей невесты, тут же кашлянул, меняясь в голосе: — Так на чём это мы?..

— Ты хотел рассказать, почему пришёл провожать меня, хотя несколько часов назад был против этого, — мило улыбнулась Гермиона, продолжая идти к поезду; в мыслях она молила только об одном: чтобы никто из защищавших её магов не посчитал ситуацию критической.

Это был отличный шанс доказать Гарольду, что она тоже кое-что смыслила в жизни.

— Разве беспокойство за свою девушку — не достаточный повод? — возразил ей Крам. — Твой друг… тоже не обделён славой. Но это не мешало ему, ведь так?

Гермиона искоса посмотрела на него:

— Мы уже говорили об этом, Виктор.

— Правда? — он отвёл взгляд и, подумав немного, спросил: — Ничего не слышно насчёт него?

Гарольд застыл в нескольких метрах от парочки, едва сдерживаясь, чтобы не проклясть так нахально действующего самозванца. Теперь у него не было никаких сомнений, кто прятался под личиной Виктора Крама. Командир давно подозревал, что наличие метаморфа на чужой стороне может обернуться для них большими проблемами. Повезло ещё, что Нимфадора Тонкс не отличалась ни способностью к перевоплощениям, ни достаточным опытом в убеждении. Однако сам факт настолько прямолинейного поступка выводил Гарольда из себя. Скорее всего, на этот раз за Тонкс не стоял никто более мудрый и опытный. Вряд ли тот же Орден Феникса позволил бы ей так подставляться, пытаясь вызнать информацию о Гарри Поттере напрямую.

Гарольд пока не мог сказать наверняка, раскусила ли столь топорную подмену Гермиона, но он надеялся на её благоразумие и интуицию. Ощущалась она несколько двойственно: странный восторг и предвкушение смешивались с лёгким страхом и нерешительностью. Поток людей, тем временем, понемногу начал редеть. Хогвартс-экспресс нетерпеливо ворчал и фыркал. Забравшись на подножку, Гермиона обернулась и, склонившись к парню, легонько мазнула губами по его щеке.

Гарольд мысленно выругался: ему явственно показалось, что она что-то успела шепнуть самозванцу напоследок. И о чём она только думала?

Поезд тронулся. Сердце бешено колотилось, и Гермиона тяжело прислонилась стене. Губы так и норовили расплыться в улыбке. Девушка наконец чувствовала себя победителем. Уж на этот раз она всем докажет, что не нуждается в гиперопеке, и заставит признать в ней полноценного союзника.

Окрыляющее чувство не покинуло Гермиону даже после того, как ей пришлось пройти через несколько вагонов в поисках свободного места. Она не замечала, как чужие лица удивлённо провожали её взглядами, а за спиной рождался рой шепотков. Ноги несли её дальше, но мыслями Грейнджер была далеко.

— Гермиона!

Она не сразу поняла, кто её окликнул. Широкоплечий, высокий парень стоял в проходе прямо перед ней и улыбался. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем разум сумел сложить смутно знакомые черты в единую картинку.

— Невилл? — ошарашенно моргнула Грейнджер, отчего парень ещё больше повеселел.

Он пожал плечами и, поманив её в приоткрытые двери соседнего купе, исчез за ними.

— Я же говорил, что она вернётся, Джинни, — услышала Гермиона, проследовав за сокурсником.

Джинни бросила на вошедшую настороженный взгляд и лишь коротко кивнула в качестве приветствия. Лицо её осунулось, сделавшись острым и жёстким, и даже знаменитые огненно-рыжие волосы, казалось, потускнели. По сравнению с Невиллом Джинни казалась маленьким зверьком, недоверчиво следившим за людьми из своего угла.

— Можешь оставить сумку здесь, Гермиона. Как же здорово, что я тебя нашёл до собрания…

— Собрания? — машинально повторила она, не в силах осознать перемены, произошедшие с её друзьями.

— Собрания старост же, — нетерпеливо пояснил Невилл.

Только сейчас Гермиона заметила значок, красовавшийся на его свитере. Точно… ведь она всё ещё староста. Разум совершенно не поспевал за новой информацией, но одно становилось яснее с каждой секундой — этот год в Хогвартсе не будет похож ни на один прошедший.

— О, — в горле отчего-то разом пересохло. — Поздравляю, Невилл.

Джинни резко отвернулась к окну и притянула колени ближе. Неловкие слова повисли в воздухе: все прекрасно знали, почему освободилось место старосты в этом году. Гермиона, скинув сумку с плеча, суетливо принялась разыскивать в ней собственный значок, который она при сборах не глядя кинула в один из карманов. Сжав в ладони холодный металл, Гермиона неловко пробормотала, пропуская Невилла в коридор первым:

— Мы скоро вернёмся, Джинни. Это не должно затянуться надолго…

Младшая Уизли вновь безмолвно кивнула, не отрывая взгляда от проплывавших мимо серых пейзажей за окном. Гермиона аккуратно закрыла за собой дверь, отчего-то пытаясь производить как можно меньше звуков.

— Не обижайся на неё, — тихо произнёс Невилл, когда они отошли от купе на достаточное расстояние.

Гермиона вскинула голову, но парень понял её и без слов.

— Она не всегда такая, просто, — он смущённо потёр шею. — Джинни тяжелее всех осознать, что Рона больше нет. А Хогвартс, ну…

— Я понимаю, — шепнула она, вновь опуская взгляд.

До следующего вагона они дошли молча, хотя Гермионе казалось, что Невиллу не терпится что-то у неё спросить. И несмотря на то, что он в достаточной мере вырос за это лето, врождённая стеснительность сдерживала Лонгботтома, как и прежде.

— Гермиона, к т-тебе… — он глубоко вздохнул. — К тебе приходили авроры?

Она бросила на него быстрый взгляд.

— Приходили, — после небольшой заминки ответила Грейнджер. — И к тебе тоже?

Невилл кивнул и вдруг снова широко улыбнулся.

— Знаешь, я думал, бабушка рассердится от моей выходки в Министерстве, но она пришла в восторг. Сказала, что я, наконец, становлюсь похожим на папу… О, и купила мне новую палочку! Вот, посмотри!

Он вытащил палочку из тёмного, с красноватым отливом дерева, и Гермиона против воли улыбнулась, слишком уж по-старому загорелись глаза у Невилла. Ей было приятно осознавать, что в душе он остался таким же, каким был.

— У нас ведь будут в этом году занятия ОД?

— Вряд ли нынешний преподаватель по ЗОТИ будет хуже Амбридж, — Гермиона рассмеялась, пытаясь сгладить неловкость; она не была уверена, что Гарольд одобрит их дальнейшие тренировки. — Так что…

— Да ты что! — Невилл вдруг остановился и крепко сжал её плечо. — Мы столькому научились у вас, и сейчас… в такое время!

— Без Гарри мы не… — попыталась возразить она, но взгляд Невилла разом сделался жёстким и мрачным.

Он открыл рот, чтобы сказать что-то — Гермиона вдруг почувствовала, что совсем не хочет этого слышать — как дверь в тамбур распахнулась прямо перед ними, являя на свет миловидную девушку, уже переодевшуюся в школьную мантию. Гермионе показалось, что она где-то её видела раньше. Тем временем девушка цепко просканировала взглядом застывшую в коридоре парочку и сузила глаза. Гермиона невольно отметила идеально отполированный значок старосты школы, вспомнив наконец, что знакома с идеальной во всём когтевранкой как раз по собраниям старост в Хогвартсе.

— Шестой курс Гриффиндора? — девушка недовольно поджала губы. — Только вас ждём, — она картинно вздохнула и закатила глаза. — Если уж и старосты проявляют столь вопиющую неорганизованность, то что же мы можем ожидать от остальных учащихся?

Несмотря на самодовольство девушки, так и сквозившее в каждом её движении, Гермиона порадовалась столь удачному стечению обстоятельств. Она не знала, чего ожидать от Невилла, ставшего сейчас совершенно непохожим на себя самого. Это… пугало.

Вагон старост встретил их весёлым гомоном, который, впрочем, моментально стих, стоило только старосте школы показаться на другом конце. Представители каждого факультета уже заняли свои места за столами. Девушка не соврала — все действительно ждали только их одних. Гермиона обвела взглядом присутствующих, отмечая знакомые и новые лица. Вдруг Невилл, снова ставший собой и потому скромно занявший место рядом с подругой, легонько потянул её за локоть, вынуждая посмотреть в сторону слизеринцев.

— Куда делся Малфой? — торопливо зашептал он ей на ухо.

Гермиона ещё раз пробежалась взглядом по лицам старост. Панси Паркинсон гордо восседала рядом с Блейзом Забини — черноволосым, высоким парнем с острыми скулами и раскосыми глазами, занявшим место Драко Малфоя, а его самого нигде видно не было. Становилось всё тревожнее.

Обратно в купе гриффиндорские старосты шли задумчивые и притихшие. Новость о введении патрулирования коридоров и периметра Хогвартса аврорами и боевыми магами Министерства, как вишенка на торте, завершала список не слишком приятных сюрпризов, что приготовил им новый учебный год. Поставив жирную точку в конце собрания, старосты школы сумели заглушить даже поднявшееся бурное обсуждение по поводу радикальной смены преподавательского состава в этом году. Гермионе так и не удалось выяснить, почему Хагрида на посту преподавателя вновь заменила профессор Граббли-Дерг, а вместо привычного «Снейп» в графе «Зельеварение» стояла неизвестная фамилия. И если насчёт последнего у Гермионы были кое-какие догадки, основанные на обрывках информации, подслушанной у Виктора и Гарольда, то вот кандидатура преподавателя ЗОТИ снова сумела выбить её из колеи. Невилл, мрачно кивнув, только согласился — Джинни должна была услышать эту новость от них.

Вернувшись в свой вагон, они услышали звонкий смех, только усилившийся при приближении к их купе. Гермиона и Невилл переглянулись, но открыв дверь, поняли, кто наведался к ним в гости. Полумна Лавгуд, по-турецки скрестив ноги, в странных очках психоделической расцветки читала «Придиру», то и дело прерываясь на смех. Завидев друзей, она отстранённо помахала им и вновь погрузилась в чтение. Даже Джинни, пересевшая ближе к подруге, с явным интересом заглядывала через её плечо и казалась куда живее, чем когда они уходили.

— Есть новости из вражьего стана? — медленно поинтересовалась она, искоса посмотрев на вошедших.

Невилл усмехнулся и, плюхнувшись на свободное сидение, поведал радостную весть:

— Кажется, Малфоя в этом году мы не увидим.

Девушки заинтересованно подняли головы, оторвавшись от журнала.

— Его не было на собрании старост, — пояснила Гермиона. — Староста шестого курса теперь Забини.

— Трусливые Пожиратели попрятали свои хвосты? — Джинни пренебрежительно фыркнула. — Жаль, конечно. Теперь не на ком будет тренировать Летучемышиный сглаз.

Гермиона укоризненно поджала губы и по установившейся привычке напомнила:

— Использование подобных чар на учениках — серьёзный проступок. Как бы Малфой ни был мне неприятен…

— Вот из-за таких мыслей и гибнут люди, — жёстко прервала её Джинни. — Что плохого в том, чтобы истреблять зло?

В купе воцарилась тишина. Взгляд младшей Уизли вновь сделался пустым, словно она сама испугалась своих мыслей.

— Забудь, — она отвернулась. — Не каждому везёт… вот и всё.

— Мы должны учиться дальше, — вставил Невилл, с участием поглядывая на подругу. — Я предлагаю… в-возобновить занятия ОД в этом году. Мы тоже должны уметь сражаться.

Гермиона нахмурилась и покачала головой, в мыслях особенно чётко всплыли слова Гарольда:

— Мы не можем создавать детскую армию в Хогвартсе. Это безответственно. ОД был создан для того, чтобы помочь нам сдать экзамены, что Гарри не раз повторял…

— До того как свалить к Пожирателям? — вдруг мрачно отрезал Невилл не своим голосом.

Гермиона медленно повернулась к нему. Ей ведь сейчас послышалось, не правда ли?

— А ты действительно ничего не помнишь, да? — поймав ошарашенный взгляд подруги, продолжил Невилл. — Гарри бросил нас. Побежал к Сама-Знаешь-Кому, поджав хвост…

— Не думаю, что всё было так, — отозвалась Полумна, до этого сидевшая молча, но её тихое замечание было проигнорировано.

— Я сам видел, — сквозь зубы процедил Невилл, болезненно ссутулившись вопреки резко прибавившейся твёрдости в голосе. — Он был на их стороне тогда. В Министерстве... Я знаю это.

Гермиона осторожно тронула его за рукав, но тот дёрнулся, уходя от прикосновения.

— Что именно… — мягко начала она. — Что ты видел, Невилл?

Джинни же подалась вперёд, опасно сузив глаза. Гермионе на мгновение показалось, что ещё немного, и та вцепится ей в горло.

— Откуда мы знаем, что ты не с Поттером заодно?

Вновь повисла тишина. Взгляд Гермионы метался по лицу подруги, пытаясь отыскать хоть какой-то намёк на то, что всё это — затянувшаяся глупая шутка. Полумна недоумённо хлопала глазами, прижимая к себе журнал, будто она и помыслить не могла, что её друзья могли ссориться.

— Конечно, я с ним «заодно», — наконец, едко выплюнула Грейнджер, копируя тон Джинни, и упрямо сжала кулаки. — Он наш друг, а вы позволяете себе говорить такое… Вспомните, сколько раз про Гарри говорили гадости, а по итогу оказывалось, что это всё надуманные глупости! И сколько раз он потом обижался на всех? Сколько раз он отворачивался от тех, кто предавал его?

Невилл попытался возразить ей, но Гермиона мотнула головой:

— Я не знаю, что именно ты видел, но делать поспешные выводы, не зная всей картины — глупо, — она выдохнула и закусила губу, пытаясь унять дрожащий голос. — Там была неразбериха — это всё, что я помню. Нельзя клеймить человека только за то, что он оказался в неподходящем месте…

Джинни стушевалась, вновь вжимаясь в спинку сидения. Гермиона, чуть успокоившись, села на место. Даже если они и правы в том, что Гарри сменил сторону, это совершенно не значило… Они же ничего о нём не знали! Гермиона вдруг поняла, что запутывалась всё сильнее с каждым мгновением. Грани между светом и тьмой стремительно размывались, а то, что всю жизнь было правильным, переворачивалось с ног на голову. Отчего-то она не могла теперь даже смену стороны назвать чем-то неправильным или плохим. Это был лишь путь. Только одно из решений.

— Ну ты и завернула, Гермиона… — протянула Джинни, невесело улыбаясь. — Ещё скажи, что Министр на самом деле не подминает под себя всех… И мы не можем его осуждать, потому что не знаем всей картины, — она сцепила руки перед собой и горько добавила: — А идиот Перси на самом деле не лижет его задницу, а шпионит в пользу света, рискуя своей никчёмной жизнью!

Только подняв взгляд на подругу, Гермиона поняла, что та плачет. Ей стало нестерпимо жаль Джинни… и безумно стыдно перед Роном, о смерти которого она даже не вспоминала за всеми событиями, что захватили её в последние месяцы. Встал бы он на защиту Гарри сейчас? Или, подобно многим, вновь отвернулся бы от друга?

— Кстати, о твоём брате, — Невилл, до этого сидевший понурив голову, встрепенулся: — Кажется, нам придётся теперь называть его «профессор Уизли»… ну или как-то так.

* * *

Перси в панике метался по своей новой комнате, любезно предоставленной Хогвартсом. Останавливаясь то здесь, то там, он хватался за первые попадавшиеся под руку предметы, чтобы в следующее мгновение положить их на место и двинуться в противоположную сторону. В который раз он проклинал Министерство, Охотников, Ольфа… и, конечно же, себя за то, что вообще сунулся в этот омут, собрав по пути немыслимое число проблем.

Как оказалось, быть «привилегированным» Охотником было совсем не весело и вовсе не так почётно, как он успокаивал себя ранее. Ольф, по всей видимости, стремясь наверстать упущенное общение, заставлял Перси находиться подле себя чуть ли не всё допустимое время, выжимая из Маховика критический максимум: каждый день он должен был возвращаться на двенадцать часов назад за несколько минут до полуночи, и пребывать до следующего дня в шкуре Охотника.

Главный с маниакальным упорством вываливал на парня горы информации, вытягивая попутно из него ещё больше. Перси не был дураком — он прекрасно понимал, что за банальным «натаскиванием желторотого юнца» скрывалась куда более прагматичная цель Ольфа: привязать его к себе как можно сильнее. Нет, новым знаниям и навыкам Перси всегда был рад, но «дополнительные занятия» с Ольфом выматывали его настолько, что он засыпал до того, как успевал дойти до кровати, буквально падая на жёсткий диван перед камином. И это при том, что в последние дни перед глазами постоянно маячила незавидная перспектива преподавателя ЗОТИ.

Перси застыл посреди комнаты, зарываясь пальцами во влажные после третьего экстренно принятого душа кудряшки. Ну какой из него преподаватель? Он прекрасно знал, как вытащить из закостенелых магов нужные ему подписи, как заставить Министра посетить важное мероприятие, о котором тот и думать забыл, как — в конце концов! — сорваться и рвануть на битву с тёмными тварями, скрывавшимися рядом с мирным населением… Но Перси совершенно не представлял, как ему чему-то учить студентов, которые были младше его всего на пару-тройку лет. От этого к горлу подкатывал ком, а руки начинали мелко трястись.

Перси бросил взгляд на настенные часы. Совсем скоро в Хогсмиде остановится Хогвартс-экспресс, и школу наводнят ученики. Перси специально прибыл раньше, хоть МакГонагалл и предлагала ему проехаться на поезде в угоду ностальгии, как порой делали новые преподаватели. Он подробно обосновал своё решение, но на деле причина была всего одна: Перси до дрожи боялся столкнуться в поезде с Джинни или кем-то из той компании, что гостила ранее в Норе. Он не мог ответить даже самому себе, почему его так пугала эта перспектива, но…

Громкий стук заставил Перси дёрнуться и броситься на пол, выхватывая волшебную палочку. Только через несколько секунд осознав, что произошло, он нервно рассмеялся. Ольф за пару дней совершил прорыв, окончательно превратив своего протеже в параноика. Объясняя тонкости политических отношений магических государств или рассказывая одну из многочисленных поучительных баек из своей жизни, Главный всегда мог напасть. В первый раз Перси спасла только хвалёная экипировка и то, что его разум ещё не успел захватить до конца рассказ Ольфа. Мини-сражения длились всего несколько минут, после чего Главный опускал свою палочку и продолжал прерванную тему, как ни в чём не бывало. Перси был уверен полностью: если бы он не уставал настолько, что ему не снились сны, то каждую ночь он наслаждался бы красочными кошмарами.

— Ты уже готов, Перси? — добродушно улыбнулся профессор Флитвик, обнаружившийся на пороге, когда через минуту Уизли всё же соизволил открыть дверь.

Он оглядел бывшего ученика с ног до головы и, чуть нахмурившись, сделал неуловимое движение. Перси обдало горячим потоком воздуха, который мгновенно высушил волосы.

— Благодарю вас, профессор, — устало отозвался он, приглаживая кудряшки.

— О! Совсем не стоит тёплых слов, — Флитвик вновь расплылся в улыбке. — Так же гораздо лучше!

— Нам уже нужно?.. — Перси бросил взгляд через плечо, проверяя не оставил ли он чего важного в комнате.

— Точно! Я взял на себя смелость поторопить нового коллегу, — профессор лукаво прищурился. — Я-то знаю, как это волнительно. Впервые войти в Большой зал с другой стороны!

Коридоры Хогвартса были пусты и спокойны. Флитвик говорил что-то ободряющее, вспоминая между делом свой первый день в качестве преподавателя, и Перси, неторопливо шагая рядом, ощущал всеобъемлющее чувство благодарности к этому маленькому человеку.

— И тогда директор Диппет сказал мне… — Флитвик вдруг резко замолчал, прерывая свою историю.

Перси поднял взгляд и наткнулся на равнодушно блеснувшие в свете факелов круглые линзы. Глаза машинально выцепили цифру на рукаве идущего им навстречу Охотника. Четырнадцать. Сердце замерло в груди. Нет, это не мог быть он. Твёрдый шаг, наклон головы, чуть обозначивший приветствие… мага окружала такая аура, что у Перси невольно задрожали колени. Он кивнул, пытаясь повторить приветствие, но собственная голова, казалось, была прикручена к телу заржавевшими шарнирами. Охотник, не останавливаясь, прошёл мимо, видимо, патрулируя вверенную ему территорию.

— Ох и страхолюды! — тихо пробормотал Флитвик, мелко качая головой. — Бедная Минерва, стать директором в такие времена. И надо же Министру так детей пугать!

Перси обернулся, но Охотник уже скрылся за поворотом. Так вот каким его видели люди… Не было ни тени сомнения, что Уизли повстречался с самим собой, хотя разум всячески отвергал этот факт. И хотя всё внутри до сих пор дрожало и сжималось, Перси вдруг стало ощутимо легче. Страх перед неизвестностью и учениками покорно отступил. Да, он просто не мог себе больше позволить чего-то бояться. Ведь Перси и сам при желании мог стать боггартом даже для взрослого мага.