Тёмный Командир - 2 (джен)

Гарольд потёр подбородок, наблюдая за безуспешными попытками Мстислава игнорировать все обращённые на него взгляды:

— Так он закончил свои исследования?

Регулус погладил дневник по корешку:

— Я ещё не успел ознакомиться с записями полностью, командир. Неусыпное наблюдение за Северусом отняло непозволительно много.

Гарольд кивнул: он прекрасно понимал, что скрывалось за этой фразой. Из-за прерванного обучения тело Регулуса не смогло вовремя перестроиться под иное колдовство, поэтому и по сей день он испытывал на себе весьма неприятные последствия. Однако дело своё Регулус любил слишком сильно, чтобы отказаться от него насовсем.

— Так Хагрид… он, ну… — подал вдруг голос Марк.

Мстислав посмотрел на собственноручно созданную душу. Выходит… это был лишь повторенный по незнанию подвиг, а не прорыв в колдовском искусстве.

— Да, он такой же, как ты, Марк, — он потёр переносицу и обратился к Регулусу: — Мне нужны эти записи.

Тот иронично поднял брови, прижимая к себе дневник:

— Могу лишь предложить присоединиться к изучению… Но отдавать родовую ценность в чужие руки — увольте. — Голос его, хоть и не изменил привычной мягкости, на сей раз был непреклонен.

Мстислав сощурил глаза.

— Я тоже хочу поучаствовать, — прервал Гарольд их обмен любезностями и, дождавшись кивка от Регулуса, продолжил: — И мы обсудим это позже, если позволите.

Всего через пару секунд остальным стало ясно, почему командир поспешил прервать споры: в лазарет влетел, пританцовывая, Антонин Долохов. На лице его настолько явно отражалась вся жизнерадостность этого мира, что Тени недоумённо переглянулись.

— Утречка добренького, скорбные лица моих друзей! — возвестил Антонин, занимая место рядом со Мстиславом.

Гарольд не сумел сдержать улыбки, чувствуя, как поднимались внутри, распирая, словно воздушный шар, чужое счастье и… влюблённость? Он был не совсем уверен насчёт определения, промелькнувшего в мыслях: ту мешанину из эмоций от абсолютной радости до тревожной паники распутать казалось чем-то совершенно невозможным. Однако было столь непривычно ощущать это именно от Долохова, который хоть и ухлёстывал за любой мало-мальски привлекательной барышней, обычно излучал при этом лишь интерес и охотничий азарт.

Антонин, тем временем, ничуть не смущаясь, по-хозяйски сгрёб волосы Мстислава и потянул в свою сторону. Тот чуть приподнял брови, но ничего не сказал, словно бы это было привычным делом. Северус деланно кашлянул, отводя взгляд.

— Так сверхважная миссия близится к завершению? — спросил Сириус, с любопытством наблюдая за излишне жизнерадостным товарищем.

— Неа, — Долохов, ловко перебирая пальцами, принялся скручивать и сплетать гладкие пряди между собой, — всё просто отвратительно.

Несмотря на свои слова, он довольно замурлыкал под нос какую-то мелодию.

— Антонин, — мягко позвал командир, не надеясь, впрочем, на успех.

Тот даже взгляда в его сторону не бросил. Мстислав скорбно вздохнул, когда Долохов встал со стула, продолжая оплетать голову вокруг. Несколько свободных кос уже ниспадали на плечи.

— Я работаю над этим, командир, — лицо Антонина осветила ошалелая улыбка. — Она упряма как… ну, вот как Славик!

Названный скривил губы, тем не менее покорно склоняя голову так, как было удобно другу. Гарольд сощурился, подметив, как дрожали руки Долохова, несмотря на внешнюю безмятежность. Сложное плетение, правда, оставалось аккуратным — волосок к волоску. Несколько минут Тени, не скрываясь, откровенно пялились на открывшуюся им картину. Ни у кого не находилось слов, чтобы заполнить молчание, скрашиваемое лишь мурлыканием Антонина и недовольными вздохами Мстислава.

— Ты пьян, Долохов, — Хощеведов закатил глаза, когда тот ловко воткнул ему куда-то за ухо наколдованную белоснежную лилию.

— Безбожно! — только и отозвался он, перевязывая заплетённые волосы шнурком.

Оглядев творение со всех сторон, Антонин просиял улыбкой и, поймав взгляд Мстислава, вдруг прижался губами к косе — тот невольно вздрогнул. Руки заместителя командира больше не тряслись.

— Может нам всем выйти? — едко произнёс Снейп.

Сириус, всё ещё сидящий к нему ближе всех, прыснул со смеху и толкнул его под бок:

— Завидуешь, Нюниус? — и, понизив голос, добавил: — Ну, хочешь, я тоже так научусь. Вот вымоем тебе волосы…

На сей раз не выдержал Гарольд, заливаясь хохотом. Эмоции отряда настолько противоречили друг другу, что от них натурально кружилась голова. Однако теперь действия Долохова, устроившего концерт на ровном месте, командиру стали совершенно понятны. Как и относительное спокойствие Славы. Он и раньше замечал, но не придавал значение тому, что в моменты беспокойства или нервозности Долохов принимался завязывать узлами всё, что попадалось под руки. Забавно, что удостоенным чести быть заплетённым оказался только Слава. Ни к кому-то другому, ни даже к командиру Антонин с подобными просьбами не подходил.

Северус одарил Гарольда укоризненным взглядом, но тот и бровью не повёл.

— Выключить бы тебя, Долохов, хотя бы на минутку, — покачал головой Хощеведов, высвобождая свои волосы из чужих рук. — Вот как вчера, например…

Все разом заулыбались, вспомнив небывалое доселе событие, коим завершилась последняя тренировка. Малфой подобрался, придирчиво выискивая в лицах старших товарищей насмешку, но те лишь уважительно кивали.

Новоявленный связной, наконец, проходил проверку «боем». Разбежавшись по разным углам менора и прилегающей территории, Тени минувшим вечером предпринимали первые попытки мысленно общаться. Сложность, казалось бы, простого задания прочувствовали на себе все из нового набора: нужно было не только чётко сформулировать предложение, но и направить его в сеть, что далеко не сразу вышло у Теней, незнакомых с подобными ухищрениями.

Первое время половина фраз терялась и смазывалась. Малфой принимался нервничать ещё сильнее, когда командир, сидящий рядом с ним, отмечал это. Для упрощения задачи Тени говорили каждый своё предложение, выданное Гарольдом перед началом, медленно и друг за другом. Однако потребовалось не меньше часа, чтобы весь текст, наконец, худо-бедно прозвучал. И когда Тени уже немного расслабились и освоились… эфир вдруг прочно занял собой Антонин. Отчётливые, громкие мысли его невозможно было игнорировать, а уж опыта в подобных делах у него едва ли не переливалось через край.

Почти десять минут прошли в мучительном прослушивании отрывков самых различных песен в исполнении Долохова. Даже командир — который, впрочем, не спешил останавливать пытку — после четвёртого смешанного куплета подивился масштабу талантов своего заместителя. Как можно было фальшивить, исполняя песню мысленно, никто из Теней и представить не мог, но, казалось, Долохов нарочно делал всё, чтобы звучать наиболее отвратительно…

Как вдруг воцарилась тишина.

Осторожный вопрос Гарольда выявил странное: связь продолжала работать. Более того — она стала куда чище и отчётливее. Вот только песнопение Долохова прервалось так неожиданно, словно кто-то просто выключил звук.

Ситуация прояснилась, когда все Тени собрались вокруг Малфоя, ушедшего в себя столь глубоко, что даже лёгкие похлопывания по щекам не давали эффекта. Долохов, явившийся в переговорную последним, ярко и красочно обличил главную фигуру вечера: связной умудрился банально заткнуть его, оставив притом возможность слышать товарищей.

Выводили Драко из того состояния совместными силами Гарольда и Регулуса, что заняло в сумме добрых полчаса. Долохов к тому времени немного поостыл и даже сумел осознать масштабы прорыва в обучении связного, поэтому его обиженных речей очнувшийся Малфой избежал. Но от беззлобных насмешек это ни того, ни другого не спасло.

— Не доросли ещё, — ухмыльнулся Долохов, закидывая ногу на ногу.

Мстислав на это заявление только дёрнул уголками губ, но смолчал. Внеплановое собрание у больничной койки потихоньку начало сворачиваться: сперва распрощались со всеми до вечера Барти и Драко, у которых в планах вновь стояло разворотить в тренировочной дуэли очередной кусок заднего двора. Командир не упустил момента и предупредил увлёкшихся взаимным обучением мальчишек о надлежащей безопасности — те, ожидаемо, беспечно отмахнулись.

Сгорбившись на своём стуле, Марк то и дело окидывал взглядом «взрослых», пытаясь совладать с нервной робостью. Время неумолимо утекало, и все моменты, казалось, давно были упущены. Стоило ли вообще?.. Он покосился на Создателя, который легко поднялся с места, тоже намереваясь покинуть сборище. Следом за ним взвился и его закадычный друг, всё также не отлипая от него. Марк дёрнулся было в том же направлении, но в последний момент остановил себя.

Взгляд метнулся к командиру, который едва слышно о чём-то беседовал с Регулусом. Может быть лучше?.. Гарольд, почувствовав чужое смятение, обернулся. На пару мгновений их взгляды встретились, но Марк торопливо мотнул головой и поспешил покинуть лазарет.

В коридор он вывалился чуть ли не бегом. Сердце колотилось. Срочно требовался совет, но спросить было решительно не у кого. Глупые страхи душили, уничтожая любые осмысленные фразы ещё до того, как они сорвались бы с языка. Марк прислонился спиной к холодному камню. Он ощущал себя разбитым и потерянным, разрываясь между новым знакомым и Тенями, ставшими семьёй. Должны ли они узнать друг о друге?

И главное — каковы будут последствия?

* * *

Обед совершенно не лез в горло, даже отодвинутый на несколько часов. Всё валилось из рук самым натуральным образом.

— Юному мастеру нездоровится? — спросил вот уже который раз за последний десять минут Нафаня, доблестно следящий за тем, чтобы младший хозяин, наконец, соизволил поесть.

Марк покосился на домовика и вновь вылил в тарелку полную ложку супа.

— Всё хорошо. И совсем не обязательно меня караулить, — буркнул он в сторону.

Нафаня скрестил руки на груди и нахмурился:

— Хозяин Мстислав беспокоится.

Марк насупился ещё сильнее. Если Создатель так «беспокоился» за него, почему же поговорить с ним один на один было сложнее, чем отобрать у саламандры первую кладку? Он тяжело вздохнул. Конечно, у Мстислава имелись свои заботы и дела, кроме запутавшегося в сомнениях нежеланного чада. Тем более… Внутри у Марка всё похолодело. Что если Создатель рассердится, узнав о его тайных вылазках из менора? Или ещё хуже…

Глаза ощутимо защипало. Марк поспешно заморгал, пытаясь совладать с непрошенными слезами. Суп был проглочен в одну минуту в попытках скрыть позорное состояние. Не хватало ещё, чтобы Нафаня начал допытываться о причинах. Утаить в таких случаях от него ещё никогда ничего не удавалось: дознаватель из домовика был на загляденье хорош.

— Всё, я наелся, — Марк вскочил с места, тут же отворачиваясь от няньки. — Я пойду… навещу Сколля.

Он буквально спиной ощутил, как Нафаня закатил глаза, забирая грязную посуду, и уже через секунду раздался привычный хлопок. Домовик безмолвно исчез. Рукавом вытерев слёзы и жалко шмыгнув носом, Марк осторожно обернулся. Никого. Он позволил себе выдохнуть: с Нафани сталось бы провести его подобным образом.

Потребовалось ещё с десяток минут, чтобы привести себя в относительный порядок. Сколль, конечно, точно не заметит ни красных глаз, ни дрожащих губ, но вот от дежурящей Тени скрыть что-то подобное было довольно сложно. Все маги Гарольда обладали почти аномальной внимательностью к деталям. И в этом деле особенно следовало опасаться Барти, благо, сейчас его временем прочно завладел Драко. На губах сама собой появилась горькая улыбка. Странно было осознавать, что его друзья настолько хорошо поладили. Сейчас они проводили куда больше времени в компании друг друга, найдя общую отдушину — занятие магией. Марк же, неспособный поддержать их, чаще всего оставался лишь сторонним наблюдателем.

До места назначения он шёл как можно медленнее, специально выбирая окольные пути. Чем мог помочь ему мальчишка, мало что понимающий в жизни? Но сказанного уже было не воротить. Тем более, Марк действительно обещал зайти к нему вечером, а своим словам он был верен. Дверь в комнату Сколля обычно не запиралась, однако было совершенно невежливо вламываться в чужое пространство без предупреждений. Марк коротко постучал, но никаких звуков с той стороны не донеслось. Он подождал ещё с минуту, и осторожно толкнул дверь, приоткрывая её всего на пару дюймов.

Пусто.

Марк озадаченно переступил с ноги на ногу. Первой идеей было кинуться сломя голову по коридору, крича имя пропажи в надежде, что она сама отзовётся, но он быстро отмёл эту мысль. «Отозваться» мог совсем не тот человек, который был нужен, да и яйцо виверны следовало поберечь. И хотя Тёмный Лорд резко подобрел к нему в последнее время, рисковать шатким благополучием всё же не хотелось. Марк понуро побрёл вперёд.

Сам передвигаться Сколль не мог, а значит — его кто-то забрал. Скорее всего это была дежурная Тень. Марк наморщил лоб, припоминая очерёдность, но, как назло, информацию эту мозг не считал достойной запоминания. Может, они на улице? Тени частенько выбирались «подышать свежим воздухом» под облюбованное дерево на территории менора. Марк закивал своим мыслям. Солнце хоть и ощутимо клонилось к закату, всё ещё пригревало достаточно. Наверняка Сколль был там.

Он уже почти дошёл до главной лестницы, как из лаза — ему навстречу — вынырнула Нагайна. Заметив Марка, она остановилась и подняла голову на уровень его глаз.

— Привет, Наги, — парень улыбнулся, сокращая расстояние. — Как дела?

Нагайна чуть склонилась, немигающим взглядом окидывая его, и медленно вытянула в коридор последние кольца. Она что-то прошипела, замерев перед ним неподвижно, и Марк замахал руками:

— Нет-нет, у меня всё отлично. Правда! Я только…

Раздвоенный язык мелькнул в воздухе.

— Ты случайно не знаешь, где Сколль?

Нагайна огладила кончиком хвоста подбородок, словно в задумчивости, и тяжело кивнула. Она вновь что-то прошипела и заскользила к лестнице так стремительно, что Марку пришлось её догонять в спешном порядке.

— Спасибо!

Нагайна привела его к лазарету. Марк хлопнул себя по лбу, припоминая, что Регулус говорил что-то подобное утром. Он второй раз за день толкнул массивные двери, мгновенно отыскивая взглядом знакомого мальчишку. Змея скользнула следом, видно, привычно приняв на себя обязанности добровольного хранителя двуногого, не способного себя защитить. Марк насчёт этого и не возражал.

Сколль тут же встрепенулся и просиял. Он полусидел на кровати прямо поверх покрывала; плечи его укрывал лёгкий плед, но штанины были высоко закатаны. Ноги — слишком тонкие даже для комплекции худого десятилетки — покрывали странные чернильные линии, которые в задумчивости выводил тонкой кистью склонившийся над подопечным Регулус. Марк с удивлением отметил похожие рисунки на запястьях и острых ключицах мальчишки.

— Дело близится к завершению, — пробормотал Блэк, не поворачивая головы, — поэтому можешь посидеть рядом… но молча.

Марк двинулся вперёд, стараясь производить как можно меньше шума. Из всех Теней именно Регулус казался ему самым жутким, внушающим мрачноватое почтение одним своим видом. Наравне, впрочем, с Северусом Снейпом, который способен был пристальным взглядом довести кого угодно до нервной немоты. Стул предательски скрипнул, когда Марк опустился на краешек. Парень инстинктивно вжал голову в плечи, ожидая замечания, но его не последовало. Регулус вновь погрузился в работу без остатка, глядя куда-то в пустоту.

В полнейшей тишине прошло не меньше десяти минут. Марк заворожённо наблюдал за витиеватой росписью по бледной коже. Сколль казался задремавшим: под плотной повязкой его глаз видно не было, да и дыхание оставалось ровным на протяжении всего этого времени. Наконец, Регулус, сделав несколько замеров — все данные тут же занеслись в пергамент — разогнулся, разминая затёкшую шею.

— Я вынужден просить вас остаться здесь, — он очистил кисть от остатков чернил и закрутил баночку, стоящую на ближайшем стуле. — Уильям скоро подойдёт.

С этими словами Регулус окинул их взглядом, чуть дольше задержавшись на Нагайне, которая свернулась кольцами под кроватью, подхватил записи и двинулся к своей каморке.

— Постарайтесь не стереть чернила. Они ещё представляют ценность и понадобятся позднее, — предупредил он напоследок.

Сколль после ухода Регулуса подался вперёд, мгновенно выводя друга из состояния задумчивости. Напряжение бесследно улетучилось. Они просидели, болтая обо всём на свете, до самой темноты. Марк в какой-то момент подумал о том, что зря он, вероятно, наговаривал мысленно на Сколля. Даже не зная тяжёлых дум друга, тот с лёгкостью переключил его внимание, заставляя на время забыть о тревожных сомнениях. Присоединившийся к ним Мальсибер, как ни странно, тоже не чурался вступать в «детские» разговоры, порой вворачивая в них интереснейшие факты. В такие моменты не только Сколль, но и Марк слушал Тень едва ли не с открытым ртом.

Регулус вернулся к подопечному ещё дважды. В первый раз он принёс довольно странное приспособление со множеством металлических лент и шестерёнок и принялся замерять едва ли не каждый дюйм, покрытый таинственными линиями. На все вопросы он отвечал подробно, не отрываясь от дела, но — Марк готов был поклясться в этом — даже Мальсибер из всех объяснений мало что понял.

На второй раз, прежде чем Регулус появился из-за ширмы, до них донёсся недовольный голос Снейпа, для которого — видимо — тоже настало время проверки. Правда, сколько компания ни прислушивалась, предмет спора им узнать не удалось, однако после ледяной и крайне отчётливой фразы: «Мне позвать брата, мистер Снейп?», тот затих сам собой. Не смеяться при появлении Регулуса после этого автоматически приравнялось к разряду опаснейших испытаний Теней. К счастью, Блэк был слишком увлечён своими исследованиями, чтобы обращать на подозрительно краснеющую троицу хоть сколько-нибудь внимания.

— На сегодня достаточно, я думаю, — возвестил он, взмахом палочки стирая чернила с кожи Сколля. — Однако выражаю надежду, что увижу вас завтра не позднее семи часов вечера.

— Хорошо, мистер Блэк, — покладисто ответил Сколль. — Спасибо.

Регулус едва заметно улыбнулся и отвёл взгляд:

— Благодарность излишня… на данном этапе.

Он вдруг прервался и нахмурился, вскидывая голову. Сколль одновременно с ним поражённо вздохнул:

— Это милорд!

Марк недоумённо посмотрел на Мальсибера, но тот не отрывал взгляда от товарища. Регулус прикрыл глаза, словно пытаясь прислушаться к чему-то.

— Ты что-то заметил, Сколль? — спросил тихонько Марк, тронув мальчишку за плечо.

Тот напрягся и неуверенно протянул:

— Дом затопляет. Господин — он…

Окончание фразы так и повисло в воздухе. Все настороженно застыли, словно бы ждали увидеть подтверждение слов Сколля своими глазами.

— Ой!

Они мгновенно обернулись к Марку, который спешно принялся разворачивать свёрток с яйцом виверны. Пара секунд — и комок из серебристых перьев был вынут на свет. Это уже мало похоже было на привычную глазу ребристую, округлую скорлупу: яйцо деформировалось, а мелкие перья-чешуйки обрели подвижность. Кто-то явно пытался выбраться наружу.

— Оно раскрывается! — восторженно прошептал Марк, поднося его к самым глазам. — Смотрите-смотрите!

* * *

Гарольд вскинулся, прислушиваясь к супружеской связи. Кажется, Том был крайне взволнован и зол… Командир покосился на наручные часы и обречённо зашипел сквозь зубы. Время!

— Не забудьте закрыть переговорную, — бросил он веселящейся компании и направился к двери.

Барти, Сириус и Драко одарили его одинаково непонимающими взглядами. Обсуждение новостей действительно затянулось, но сейчас Гарольд выглядел по-настоящему встревоженным.

— Что-то не так? — спросил Сириус.

Командир остановился, не дойдя до двери пару шагов, и вдруг поражённо выдохнул:

— Том аппарировал из менора. Сверху.

Слова в звенящей тишине прозвучали зловеще. Гарольд выскочил в коридор, так и не дождавшись какой-то осмысленной реакции Теней. Беспокойство резануло по нервам, заставляя перейти на бег. Связь не работала: Реддл был слишком далеко. Вот только… где именно?

Гарольд влетел в кабинет супруга, едва не запнувшись о какие-то книги, сваленные прямо у порога. Здесь царил хаос. Вещи с полок были грубо сметены и покрывали ныне пол неровным слоем: книги, свитки пергамента, перья, статуэтки — всё вперемешку. На столе, поверх раскиданных бумаг, лежал лакированный футляр, словно брошенный в спешке. Гарольд взмахнул рукой, расчищая себе путь: укладывать вещи на полки было бессмысленно — Том всё равно рассортирует их потом в удобном порядке. Если, конечно, вернётся.

Крышка футляра поддалась на удивление легко. На бархатной подложке покоились четыре камня. Гарольд нахмурился: об их предназначении ему ничего известно не было. Однако они смогли за какие-то минуты довести Тёмного Лорда до того состояния, в котором он, наплевав на защитные чары Слизерин-менора, аппарировал прямо из собственного кабинета.

Крестражи?

Догадка вспыхнула мгновенно. В мире просто не существовало больше ничего, что смогло бы заставить Реддла беспокоиться настолько сильно. Но, как Гарольду было известно, все крестражи были давно собраны самим Тёмным Лордом. По крайней мере те из них, что не задействовали в ритуале Тени.

Или не все?

Гарольд прошёлся по комнате, взмахами палочки наводя подобие порядка: смотреть на царящий бардак было просто невыносимо. Особенно в образцово-аккуратном кабинете супруга. Это дополнительно привносило в тяжёлые мысли нервирующие штрихи хаоса. Гарольд вновь сверился со временем: Том сорвался с места минут десять назад. Сколько времени ему понадобится, чтобы разобраться с возникшими проблемами?

В любом случае, — Гарольд глубоко вздохнул в тщетной попытке вернуть спокойствие — Том мог позвать его в любой момент, если вдруг ситуация станет критической. Командир, правда, усиленно старался не выдумывать тех ужасов, с которыми Тёмный Лорд не мог бы справиться в одиночку, но иррациональное беспокойство всё равно никак не хотело утихать.

Их комната встретила Гарольда гнетущей тишиной. Кровать уже была приглашающе расстелена услужливыми домовиками, но он не мог заставить себя готовиться ко сну как ни в чём не бывало. Командир устроился в кресле напротив двери, приготовившись ждать. Странно, — он усмехнулся — в последнее время эта незавидная роль всегда доставалась Тому.

В тревожном ожидании минул час. Гарольд за это время несколько раз поднимался, принимаясь беспокойно ходить по комнате. То и дело он оглядывался на дверь, но та оставалась неподвижна. Может, Том решил его наказать? Гарольд вдруг явственно ощутил, что чувствовал супруг, когда он в очередной раз уносился по делам отряда, начисто забыв предупредить кого-либо. Это действительно выматывало.

Ещё через час — пришлось долго-долго сверлить часы взглядом, чтобы убедиться в их исправности — Гарольд всё-таки перебрался на кровать. Идти в душ он опасался: вдруг экстренный вызов застанет его целиком в пене, но в своих навыках вскочить в полудрёме по тревоге не сомневался. Палочка так и осталась зажатой в пальцах, когда сознание заволокло сонной дымкой.

Он прикроет глаза лишь на минуту…

Гарольд вздрогнул от лёгкого прикосновения к плечу. Сердце подпрыгнуло, отзываясь на близость супруга. Вернулся!

Он повернул голову и открыл уже было рот, чтобы высказать блудному Тёмному Лорду всё, что о нём думал, но номер не прошёл: Реддл впился в его губы жёстко, не оставляя никаких мыслей о неповиновении. Эмоции жгли Гарольда изнутри. Злость, желание защитить, жажда расправы и… Командир судорожно втянул в себя воздух, когда супруг на мгновение отстранился и обхватил его лицо ладонями.

Потребность. Слепая одержимость.

Горло болезненно сковало от мешанины чувств, что рваными толчками прошивали тело. Дыхание сбилось. Гарольд покорно расслабился, уже не стараясь остановить Реддла. С большим успехом можно было связать разъярённого дракона бумажными лентами.

«Что случилось?»

Собственные ладони успокаивающе заскользили по спине, забираясь под рубашку. Гарольд уткнулся супругу в сгиб шеи, сдаваясь на милость той буре, которая бушевала внутри Тёмного Лорда. Отчётливо вдруг почудился запах моря. Реддл ответил не сразу, и командир уже даже хотел повторить вопрос, как в голове прозвучало мрачно:

«Охотники знают о крестражах».

Гарольд невольно дёрнулся, когда чужие зубы впились в шею на этой фразе. Казалось, Том задался целью разорвать его на кусочки, выплёскивая накопившиеся до крупной дрожи эмоции. Командир предупреждающе сжал пальцами бока супруга, но добился лишь того, что руки его перехватили и завели наверх. Том не любил, когда ему самому причиняли даже незначительную боль.

«Ты застал их?» — Гарольд тяжело выдохнул и отвернул лицо, впиваясь взглядом в полоску лунного света, выбивающуюся из-под плотных штор. Держать себя становилось всё сложнее.

«Нет, — Том резко отстранился, откидывая собственную рубашку, и вновь навис над супругом, перехватывая запястья, что ни на миллиметр не сдвинулись за это время. — Инферналы видели».

Гарольд поморщился: он никогда не питал тёплых чувств к модифицированным мертвецам. Значит, одна из ловушек, установленная вокруг мнимых крестражей, всё-таки сработала. Не удивительно, что Том сорвался так поспешно.

«Мог бы и сказать, куда аппарируешь», — заметил Гарольд, вспомнив главную причину своего беспокойства, и прикрыл глаза.

Том громко фыркнул, но вдруг произнёс вслух:

— Я хочу уничтожить их.

Они встретились взглядами. Гарольд легко улыбнулся, заметив в тёмных, едва заметно отдающих алым блеском глазах отголоски безумия. Тело прошило иглами чужого предвкушения и дикой жажды. Он чуть согнул ноги в коленях, теснее прижимаясь к супругу:

— Тогда приказывайте, Мой Лорд.

Змеиная ухмылка исказила тонкие губы. Больше в эту ночь они не говорили.