Долгий рассвет (джен)

Мон-Со прошёлся от замка до холма, на котором стояла «Диавона». Опалённая при приземлении трава уже снова начала отрастать, а может, и на этом месте сказалось возрождение всего живого и цветущего. Возле опущенного трапа стоял Кау-Рук и, обернувшись к лесу, наблюдал в бинокль за вертолётом, который кругами летал над деревьями, то удаляясь, то приближаясь.

― Мне сказали, вы здесь, ― заговорил Мон-Со, остановившись чуть дальше, чем следовало. Осторожность не дремала и не давала расслабляться теперь, когда его постыдная тайна была известна всем.

― Ага, ― легкомысленно ответил штурман. ― Привет.

Мон-Со машинально взглянул на хронометр: время было ещё служебное, с другой стороны, этой фамильярности никто не слышал, и он тоже махнул рукой.

― Уже открыл? ― спросил он, кивнув на отворённый люк.

― Пароль-то у меня был. Замечательный пароль, надо сказать. Ну, нечего запираться от невидимых беллиорцев, время осады прошло. Но ты же не за этим меня искал, правда?

Отвлекшись от вертолёта, Кау-Рук обернулся и внимательно посмотрел на Мон-Со. Тот, к стыду своему, кашлянул и замялся.

― Я пришёл сказать тебе, что наши отношения, если они есть, никогда не будут больше похожи на то… на то, на что они были похожи раньше, ― сказал Мон-Со. Эти слова дались ему с трудом, но он решил договорить до конца всё, что хотел сказать. ― Никогда больше там не будет насилия, презрения и всего…

― Всего зла, которое мы друг другу причинили, ― закончил за него штурман. ― И ты меня тоже прости.

Арзаки, помирившись, давно бы тискали друг друга в объятиях, но Мон-Со только неловко похлопал Кау-Рука по плечу. Ему было не по себе, он не знал, куда деваться и что говорить дальше. Сам Кау-Рук и спас его.

― Смотри! ― сказал он, указывая на вертолёт, который как раз выполнял над лесом зависание со снижением. ― Замечательно получается, правда?

Мон-Со присмотрелся повнимательнее.

― Это вообще что? И кто дал разрешение на вылет?

― Я дал, ― просиял штурман. ― Тренировочный полёт.

― Тренировочный? ― с недоумением переспросил Мон-Со. ― Какая ещё тренировка для лётчика с военной лицензией?

Кау-Рук таинственно улыбнулся, и Мон-Со почуял подвох. Он схватил его бинокль и приник к нему.

― «Четвёрка»?! Ар-Лою запрещено управлять…

― Он и не управляет, он рядом сидит, ― со смехом в голосе сказал штурман. Ему пришлось обнять Мон-Со, потому что ремень бинокля всё ещё был у него на шее.

― Что?! ― мгновенно взъярился Мон-Со, догадавшись. ― Убью обоих! Разжалую! Орденов лишу! С занесением в личное дело! В экспедиции бардак! Никакой дисциплины! Разврат!

― Мысль про разврат мне нравится, особенно поближе к вечеру, ― поведал штурман у него над ухом. Мон-Со стащил с него ремень бинокля, а самого решительно отодвинул. Сощурившись, он смотрел на то, как вертолёт начинает подниматься по той же траектории, по какой снижался, а потом разворачивается и закладывает вираж.

― Педали дёргает, ― заметил он уже спокойнее.

― Всё приходит с опытом, ― философски заметил Кау-Рук. ― Ну, за сегодняшний полёт я бы Ригану поставил балл выше среднего, а ты как считаешь?

Мон-Со ещё раз взглянул на «четвёрку», которая не удержалась на вираже и стала раскачиваться, но потом выровнялась.

― Среднего балла хватит, нечего баловать и потворствовать, ― сурово сказал он. ― И никакой лицензии я ему не выдам, даже устно.

― Уж в том самом полёте Риган на лицензию наработал, ― заметил штурман. ― Можно было засчитать как экзамен.

― Нельзя, ― резко сказал Мон-Со. ― Экзамен нужно сдавать по правилам. Добро пожаловать в мой мир.

― Ну, тогда Ригану можно летать просто так, безо всяких правил, ― сказал Кау-Рук. ― Добро пожаловать в мой. Интересно, мы их когда-нибудь совместим?

Мон-Со вздохнул и промолчал.

― Ты, кстати, помнишь, что мне проспорил? ― вдруг спросил штурман, отвлекаясь от «четвёрки». ― Сегодня вечером будешь расплачиваться.

* * *

На этот раз для разнообразия боксёрскую грушу колотил Солдон. Работа подходила к концу, близился вечер, на вертолётной площадке приземлилась «четвёрка», и сейчас Риган и Ар-Лой получали заслуженный нагоняй от Мон-Со. Солдон в промежутках между ударами слушал голос комэска, распекающего своего лейтенанта за безответственность и непреходящее желание покрасоваться; Ар-Лой, соблюдая субординацию, молчал, зато Риган защищался за двоих, с аргументацией и обоснованием пользы своего поступка.

― Ногами работать не забывай, ― подсказал Лин-То, подходя сзади. ― И центр тяжести смещай. Ага, вот так.

Он приобнял его за плечи, чтобы показать, как правильнее держать руки в промежутках между ударами, и Солдон подавил в себе желание откинуться назад или обнять в ответ.

Лин-То обошёл его и остановился, внимательно наблюдая за его тренировкой.

― Молодец, ― на полном серьёзе одобрил он. ― Признайся, боксировал раньше?

― Нет. ― Солдон мотнул головой, отбрасывая с лица мокрую от пота прядь волос. ― Все дети дерутся иногда, это правда, я тоже кулаками махал, бывало, но специально никогда не занимался.

― Вот как, ― протянул Лин-То.

Солдон воспользовался передышкой и остановился, тяжело дыша.

― Знаешь, я бы ещё рукопашный бой попробовал, ― сказал он. Тут же его посетил иррациональный страх, что сейчас Лин-То посмеётся над ним и отпустит какую-нибудь колкость насчёт его роста или телосложения, но Лин-То смеяться не стал, только задумчиво потёр подбородок.

― Специальную программу надо составлять, ― сказал он. ― Бросок через бедро у тебя явно не получится. Тут надо тренировать захваты и удары, ещё учить болевым приёмам. Ты чего скуксился?

― Я вовсе не скуксился, ― соврал Солдон.

Лин-То подошёл почти вплотную.

― Руки подними в позицию, ― сказал он. ― Вот я перед тобой. Куда будешь бить?

Солдон быстро осмотрел его от макушки до пят.

― Первым делом ― снизу в челюсть, ― ответил он. ― Ещё удобно зарядить тебе под дых или вообще в живот. Когда согнёшься ― добавить сверху по затылку. Подсечь под колено, уронить, заломить руку ― и ты готовенький.

― Да, по-моему, бокс это не твоё, ― заметил Лин-То, явно довольный его ответом. ― Завтра рукопашный бой попробуем, идёт?

― Идёт, ― согласился Солдон. ― Помоги перчатки снять, а?

― Убедился теперь? ― спросил Лин-То, занимаясь его перчатками. ― Тебе очень удобно бить в челюсть и под дых, это преимущества твоего роста, а мне мой рост преимуществ, напротив, не даёт, потому что мне надо смещать траекторию удара относительно привычной, чтобы тебя достать. Понимаешь теперь?

― Ага, ― согласился Солдон, начиная разматывать бинты.

― Перчатки свободны? ― спросил Риган, подбегая к ним. ― Где там был Ни-Фро, вот я ему сейчас задам!

Казалось, про трёпку, заданную ему самому, он уже забыл.

― Ты ведь не будешь больше летать? ― с осторожностью спросил Солдон. Он полагал, что каждому следует заниматься своим делом, а ситуация, когда техник лезет за штурвал, может обернуться и катастрофой.

― Ещё чего? ― уставился на него Риган. ― Пока Ар не может, я вместо него!

― Я вижу, ― туманно ответил Солдон и покосился в ту сторону, куда ушёл Мон-Со, переставший наконец грозить Ригану и Ар-Лою всевозможными карами.

Риган поймал его взгляд.

― Да не принимай всерьёз, ― сказал он. ― Комэск только для порядка ругается.

Лин-То рядом поперхнулся начатой было фразой.

― То есть, мне тоже не воспринимать моего командира всерьёз? ― изумился и оскорбился он одновременно.

Задумавшись, Риган потеребил завязки на перчатках.

― Ты как хочешь, ― сказал он наконец. ― А я знаю, что он нам ничего не сделает, просто он за нас переживает, как бы чего не случилось, вот и ругается. Мне надо просто показать ему, что я ответственный и хорошо обучаюсь, и он мне поверит и не станет ругаться. Эй, Ни-Фро, я тебя вижу, не вздумай прятаться!

― С тех пор, как Ар-Лой его притащил назад, я догадывался, что он оторва, но не знал, что такая, ― признался Лин-То, когда Риган убежал, размахивая перчатками.

― Неужели было заметно? ― подколол Солдон. ― А я слышал, что Риган был… ну, не очень адекватен.

― Но он один пошёл против своих, ― растолковал Лин-То. ― Что бы им ни двигало. Не обольщайся, второе место занимаешь ты.

― Я?! ― изумился Солдон. Они ушли с тренировочной площадки и прогулочным шагом брели по траве мимо тропинки.

― Ты, ведь ты не побоялся примчаться прямо к нам в руки.

― Я ради того, чтобы спасти людей, ― буркнул Солдон. ― И меня самого чуть не съели, между прочим. А Ильсор у тебя на третьем?

― Угадал, ― улыбнулся Лин-То. ― Как он, кстати?

― Всё ещё хандрит и просит оставить его в покое, да жмётся к Мон-Со, знает, что к нему-то не полезут. ― Он помолчал. ― Жалко его, и никто не знает, как помочь. Мне даже стыдно, что у меня есть ты и я чувствую себя лучше, а он никого к себе не подпускает.

― Я думаю, что он оправится, ― помолчав, заметил Лин-То. ― Просто на это нужно время.

― Какое ещё время? Он спас эту страну и вдруг расклеился, хотя всё идёт хорошо. Нет, я понимаю, что потом всё может стать очень плохо, но пока об этом рано думать. А он думает. И загоняет себя в яму.

― Постой. ― Лин-То тронул его за рукав. ― Что это с «тройкой»?

Солдон оглянулся. Они все привыкли к шуму вертолётов и не обращали внимания, но сейчас на посадочную площадку, неловко скособочившись, пыталась опуститься «тройка». Она то поднималась повыше, нацеливаясь на своё место, то опускалась и начинала крутиться вокруг своей оси.

― Что это, у Лан-Тора педали отказали, что ли?! ― обеспокоенно воскликнул Лин-То. ― Побежали!

Не только они забили тревогу, даже далёкие от вертолётов специалисты сообразили, что что-то не то. Только что вернувшаяся из шахты смена побросала инструменты, кто бросился за огнетушителем, кто за шлангом, а Зотен схватился за передатчик и стал вызывать пилота, чтобы узнать, что происходит.

Наконец «тройка» благополучно опустилась, дверца открылась, наружу выпрыгнул Лан-Тор.

― Всё в порядке, ― громко объявил он. Те, кто успел добежать, расступились, пропуская Мон-Со.

― Доложите, что случилось? ― приказал тот.

― Что-то с педалями, пришлось быть очень аккуратным, мой полковник, ― отчеканил Лан-Тор. ― Я попрошу Солто посмотреть, наверняка ничего страшного.

Тут Солдон нечаянно проследил за взглядом Мон-Со, направленным мимо лейтенанта. Солто был как раз тут, он прикрыл вторую дверцу, стараясь ею не хлопнуть, и уже собрался было дать стречка, чтобы скрыться за соседней «восьмёркой». Ужаснувшись тому, что сейчас будет, Солдон посмотрел на комэска снова. Лицо того закаменело, и Солдон явно увидел призрак прошлого Мон-Со, беспощадного и непримиримого защитника правил.

― Завтра, ― произнёс Мон-Со не своим голосом. ― В девять утра. Всем заинтересованным техникам явиться на вертолётную площадку. При себе иметь письменные принадлежности. Из учебника по теории полётов размножить первую и вторую главу и раздать всем. Не опаздывать. Всё ясно?

― Так точно, мой полковник, ― пискнул малиновый от стыда Солто, для устойчивости держась за вертолёт.

― Не лагерь, а бедлам, ― процедил Мон-Со и собрался было развернуться, чтобы уйти, но попал в объятия Кау-Рука.

― Не поверишь, как я рад, что ты теперь тоже его возглавляешь! ― во всеуслышание заявил тот.

* * *

В этот же вечер состоялся неожиданный дипломатический визит в Ранавир. Работа закончилась, ярко горели костры, слышались голоса и смех. Кто-то уже устраивался спать, кто-то ещё не наговорился с друзьями.

Мон-Со знал, что ему надо куда-нибудь скрыться под благовидным предлогом, но не мог себя заставить подняться с ящика и уйти. Он вёл себя совсем не так, как было нужно, вот, например, сегодня опрометчиво фактически пообещал, что будет учить техников управлению вертолётом, а всё почему? Потому что неугомонному Ригану вздумалось покатать Ар-Лоя и развеять его тоску, а другие подхватили дурной пример! Все должны были делать своё дело и не лезть в чужое, а тут получалось, что всё становилось с ног на голову, а Мон-Со это ещё и поощрял!

Несоответствие между тем, что, как он знал, должно было быть, и тем, что было на самом деле, мучило его, и он никак не мог решить для себя, правильно ли поступает. И при этом следовало размышлять об этом так, чтобы никто не догадался, что он сомневается в своих решениях. Да ещё и Кау-Рук напомнил об их давнем споре. Мон-Со надеялся, что штурман уже забыл, как собирался заставить своего бывшего врага петь при всех и позориться. Впрочем, тут он надеялся зря.

Ильсор пришёл тихо, сел рядом, сгорбился, глядя в огонь. Мон-Со подумал и провёл ладонью ему по спине, зная, что это считается ободряющим жестом. Ильсор немного выпрямился, мазнул по нему благодарным взглядом. Они по большей части ни о чём не говорили, Ильсор был в тоске, а Мон-Со не знал, о чём говорить. Он понимал, что сейчас защищает Ильсора от излишнего внимания, и потому не навязывался сам. Роль защитника нравилась, и Мон-Со периодически строго посматривал по сторонам, определяя, не хочет ли кто из арзаков пристать к вождю с очередными утешениями или одеялом. Примерно так же Ильсор когда-то прятался от него самого, стараясь держаться возле генерала; воспоминания о прошлых днях вызвали только усмешку.

Границ Ильсор не нарушал, не лез обниматься без спросу, прижимался только спросив разрешения, но что делать, если он, усталый и замученный, попробует приласкаться просто так, Мон-Со не представлял. Он сделал себе мысленную отметку выяснить это у кого-нибудь из арзаков. Хотя бы у Ригана. Что-то подсказывало ему, что Риган разбирается в происходящем вокруг куда лучше.

― Вам снятся сны, мой полковник? ― спросил Ильсор. Вопроса Мон-Со не ждал, но честно кивнул:

― Снятся.

В его снах на него налетал пылевой вихрь, пыль забивалась в нос и в рот, и он просыпался, хватая воздух и зная, что никакая это не пыль, это прах, рассыпавшийся прах, в который превратился он сам на полу заброшенного домика на той стороне Волшебной страны.

― Снятся, ― повторил он. ― Вам тоже?

Ильсор молча наклонил голову, не глядя на него, поникший профиль чётко вырисовывался на светлом фоне огня.

― Иногда, когда получается заснуть, ― произнёс он. ― Чаще всего я сплю днём, тогда мне ничего не снится.

Ничего не став говорить, Мон-Со ещё раз с осторожностью погладил его по спине. Может, Ильсору нравится это его состояние. Но не вечно же ему в нём пребывать. А дорогу в лазарет он и сам знает. Если не идёт ― значит, на то есть причины.

Кау-Рук отвлёк его от мыслей и, конечно, объявил всем, что Мон-Со ему проспорил и теперь должен спеть. Мон-Со только покачал головой; петь он не умел, то есть, вообще не пробовал, если только хором вместе со всеми пел гимн, едва себя слыша. Ну, штурман сам напросился.

― А в чём заключался спор? ― поинтересовался любопытный Юми.

― Позвольте этого не говорить, ― ответил Кау-Рук. ― Спор касался третьего лица. И даже четвёртого.

Хоть на это его мозгов хватило, Мон-Со и не подозревал в нём такую тактичность. Впрочем, к Лон-Гору он всегда был внимателен, да и пускать слух про фею Стеллу себе дороже.

Постепенно взгляды всех собравшихся устремились на Мон-Со, и тот смущённо откашлялся.

― Я петь не умею, ― заявил он.

Арзаки зашумели.

― Пойте как получится! ― попросил Хонгор.

― Мы не будем смеяться, ― проницательно добавил Зотен и попал в точку. Выступать по делу Мон-Со не боялся, долгими годами службы приученный к осознанию своей власти над другими, здесь же было совсем другое.

― А что петь? ― спросил он. ― Я и песен не знаю никаких. Ну, если только гимн космофлота.

― Слышать его не могу! ― отказался Кау-Рук. ― Оскомину набил уже. А колыбельные помнишь? Их все помнят, тут ты не отмажешься!

Мимоходом Мон-Со отметил, что штурман беспардонно обращается к нему на ты при большом количестве посторонних, и решил отплатить ему тем же:

― Может, это ты детские песенки специально учил, а я нет!

Их пикировку через языки огня слушали с весёлым любопытством.

― А вы попробуйте, ― тихо сказал Ильсор, тронув его за колено. ― Есть же у вас любимая песня, хоть и колыбельная. Вот я всё время пою про моряка, который возвращается домой и обнаруживает, что его место занято злым двойником. Напророчил я себе этой песней здорово, но вы-то точно что-то доброе вспомните.

Мон-Со сосредоточился. Он не готовил песню заранее, но теперь что-то всплывало в памяти.

― Да кто-нибудь из нас слова точно подскажет, если что! ― не выдержал Лан-Тор. Наверное, его мучило чувство вины за сегодняшнее, и он хотел подлизаться. А может и нет. В этом Мон-Со тоже не слишком разбирался.

Он вспомнил колыбельную и негромко запел. Пару раз сбивался, тогда менвиты вразнобой подсказывали слова, и вот наконец он закончил, с облегчением поняв, что отмучился.

― Да ладно, ― с недоверием сказал Ледо, глядя на него круглыми от изумления глазами. ― Мой полковник, да у вас же абсолютный слух и от природы поставленный голос!

Растерявшись, Мон-Со осматривал окружающих. Сам он за собой не замечал никакого слуха и поставленного голоса, и приходилось верить на слово. Впрочем, если они и были, то понятно, откуда достались…

Он почувствовал себя неловко и хотел только, чтобы всё это поскорее закончилось. А вдруг заставят петь снова?

― Да что за стереотипы! ― вскочил Аларт, как с ним это часто бывало, начиная мысль с середины. ― У менвитов что, талантов не может быть, кроме как штангу тягать? А я вам говорю, что это дискриминация! Разные таланты заложены природой в произвольно наследуемом порядке и могут проявиться у каждого!

― Строго говоря, ― педантично начал Мон-Со, решив не терпеть вопиющее пренебрежение фактами, ― как вам стало известно, я не совсем…

Сильный ветер пронёсся над их головами, порыв прижал огонь к земле, полетели искры. Все как один вскочили, задирая головы к тёмному небу, невдалеке кто-то с изумлением вскрикнул, и на костёр снова налетела тёмная тень.

Мон-Со задвинул Ильсора себе за спину и выхватил пистолет. Мирная эта страна или нет, а быть настороже необходимо.

Недалеко между кострами опустилась огромная птица. В глазах отражался огонь, пока она горделиво поворачивала голову то в одну, то в другую сторону.

― Спокойно! ― распорядился Кау-Рук. ― Позвольте вам представить царя орлов Карфакса, который прибыл в Ранавир с дипломатическим визитом по моему приглашению.

Осмотрев присутствующих, орёл наклонил голову в знак приветствия и произнёс:

― Здравствуйте, пришельцы.

― Какой красивый! ― с восхищением проговорил Эш. ― Это и был ваш сюрприз?

― Да, ― не без гордости ответил Кау-Рук. ― Пока генерал пропадает у Рудокопов, я решил тоже наладить контакт с местными жителями.

― И весьма рисковал при этом, ― заметил Карфакс. ― В первый раз я гнался за ним едва ли не до Большой реки.

― А как же обошлось потом? ― спросил Фе-Май.

― Я оказался настырным, и проще было подпустить меня и поговорить, чем опять гонять, ― рассказал Кау-Рук.

― Я решил, что между нами есть нечто общее, ― добавил Карфакс. ― Мы, орлы, рождены для полёта, у вас крыльев нет, но вы придумали машины, чтобы летать с их помощью. Такая жажда полёта заслуживает уважения.

Краем глаза Мон-Со заметил, как при этих словах воспрянул Солто, и подумал, что идея с обучением техников на самом деле не такая уж и сумасшедшая. Хотя бы у них будет меньше шансов убиться.