Новое Начало – Альтернатива. Часть III. Война на восемь сторон света (гет)

Здесь было гораздо холоднее, чем по ту сторону гор, а неизбежный для открытой местности порывистый ветер беспощадно бил в лицо и осыпал путешественников мелкой снежной пылью. Но панорама, что раскинулась впереди, мгновенно приковала к себе их взгляды, заставив позабыть о холоде.

Открытая площадка выхода из Врат — квадрат где-то тридцать на тридцать метров — находилась на приличной высоте, а вниз от нее полого спускалась широкая каменная лестница, по которой не зазорно было пройти владыке Лоно Хара, вступающему в святая святых своих владений.

Но взгляды притягивала не лестница — сверху открывался вид на всю долину Таай’Шарр, плоскую, как стол, заметенную неглубоким снегом с выступавшими местами низкими, плоскими холмами и скалами. Огражденная неприступной стеной горной гряды, теряющейся в далекой дымке, в поперечнике она имела значительно больше двух сотен сотни километров. И первым, что бросалось в глаза зрителю, были стены. Желтовато-полупрозрачные, текучие, искажающие видимость расположенного за ними, подобно сильно нагретому воздуху, они возвышались на добрые девяносто-сто метров, и делили всю долину на три громадных концентрических круга — внешний, средний и внутренний, каждый шириной миль по пятьдесят.

И из самого центра магических заслонов, делящих Таай`Шарр на три изолированные зоны, в небо било семь разноцветных, по числу цветов радуги, тонких лучей. На некотором удалении от земли они расплывались, сливаясь в единый радужный поток, уходящий вверх, под высокие облака.

Этот приснопамятный щит, отгораживающий Лоно Хара от проникновения извне, Гарри однажды уже видел — отбивая в команде Валькери нашествие якобы Уничтожителей возле Хогвартса. Тогда сестрица Пэнтекуин весьма обтекаемо поведала о некой мифической «материи мироздания», препятствующей проникновению расы насекомых, но с тех пор Гарри значительно расширил свои горизонты познаний, да и общение с Джеларом, пусть краткое, очень многое прояснило.

Созданный еще во времена первого Дракулы, Таай`Шарр состоял из трех кругов: внутреннего, где располагались магический излучатель барьера и многочисленные лаборатории по выведению скрийлов и изучения пленной Королевы; среднего, являющегося, по сути, одним сплошным городом-полигоном для обучения и испытаний новых генераций воинов-насекомых и их командиров, и внешний, где обитали расплодившиеся многочисленные промежуточные подопытные, служившие наружной охраной за простое право жить.

Дракулы хорошо защищали средоточие своих секретов: только избранный член клана или их доверенное лицо, попав на эту сторону, активировал имеющийся у него персональный амулет — аналог портшлюза, — и переносился в любой из кругов.

Не имея его, нарушитель, даже получивший Ключ и прошедший сквозь Врата, на сутки оставался во внешнем кольце, где обитала настоящая армия измененных существ. Несмотря на то, что властители признали их отбракованным материалом, внешняя стража представляла собой весьма грозную силу, и действовала не только числом, но и умением.

Если же вторгшийся враг, отбив атаки и дождавшись открытия прохода, проникал в среднее кольцо, то там его встречали либо скрийлы, либо отряды охраны. Последние по силам не уступали гвардии самого Императора Лоно Хара, а по слухам — даже превосходили ёё. Они, как-никак, охраняли не одного человека из династии, а наследие и сосредоточие мощи всего древнего и могущественного рода Дракул-Цепеш.

Джелар поведал Гарри, что по рассказам самого Люцифера за всю историю существования Таай`Шарра, сквозь Врата прорывались раз десять. И лишь трижды сплоченные группы местных бунтовщиков или повстанцев из других миров, с большими потерями в первом круге прорывались во второй, где вскоре и уничтожались. Причем в последний раз — самим Джеларом и его скрийлами.

«Но не обольщайся, — сказал тогда Поттеру шаргх, — в последний раз, при мне, когда прорыв сквозь внешний круг удался, взбешенный Люцифер казнил каждого шестого из его уцелевших защитников — гора отрубленных голов была вровень со сторожевыми башнями, и они это хорошо помнят. И будут драться, как бешеные».

На вопрос Гарри, зачем Дракулам было оставлять в своем защитном рубеже столь явные дыры в виде относительно доступного входа и регулярно приоткрывающихся стен, Джелар ответил: «Потомки кровососов никогда не были дураками. Им не нужна внутренняя стража, которая будет почивать на лаврах, уверенная в неприступности укреплений. К тому же проходы в стенах открываются только вовнутрь: отличная ловушка для незваных гостей! Да и скрийлам время от времени им необходимо по-настоящему лить кровь. А сам факт, что сосредоточие власти клана Цепеш теоретически уязвимо, привлекает их непримиримых врагов, как свет — букашек, и за ними не нужно гоняться по всей обширной империи».

До самого центра — Внутреннего Круга, — по словам двоюродного брата Валькери, пока не доходил никто, и что могло ждать там незваных гостей, помимо той же элитной охраны, оставалось лишь гадать.

— Ну, не попробуешь — не узнаешь, — вспомнил свой ответ Джелару Гарри. Каким бы военным потенциалом ни располагали прошлые вторженцы, но группа Поттера, с её разнородной магией, техническим оснащением, значительной мощью и малой численностью — и используя по максимуму фактор внезапности, — по словам Джелара, имела неплохие шансы на успех. С маленькой оговоркой, впрочем.

Если все пойдет по плану.

— Ну что, все отдышались и налюбовались местными красотами? — поинтересовался Поттер у соратников, слегка запыхавшихся после стремительного отступления — Тогда вот вам наша следующая цель.

И Гарри указал облаченным в ножны мечом на чернеющую вдалеке сторожевую башню, похожую на высокую и уродливую шахматную ладью. Такие же бастионы, и целые, и в разной степени разрушенные, были хаотично разбросаны по всему внешнему кольцу Таай`Шарра.

— Постараемся занять башню без шума и, если нам повезет, отсидимся там до открытия прохода. Но я бы сильно на это не рассчитывал: лонохарцы по ту сторону Врат уже наверняка разворошили весь муравейник. У нас пара часов форы, прежде чем Валькери узнает, что мы здесь.

— Что она предпримет, как ты думаешь? — поинтересовалась Гермиона.

— Полагаю, для начала — ничего, — скупо улыбнулся Поттер. — Зачем ей суетиться? Ловушка захлопнулась, шансы на то, что мы выживем даже во внешнем круге — минимальны… Вот если прорвемся во второй круг — то тогда наверняка можно будет ждать личного визита ее императорского величества. В сопровождении свиты. Как говорится — и вся королевская конница, и вся королевская рать… Но давайте решать задачи в порядке важности — сначала башня. Кстати, проверьте, ни у кого нет проблем с магией? Здесь она уже должна восстановиться.

Магия, мертво молчавшая во время битвы на мосту, отозвалась охотно — и на концах усиленных палочек близнецов вспыхнули шарики Люмосов, Джинни создала водное заклинание, а Норт раскурил сигару от язычка пламени на конце пальца своей новой руки, объединенной силой Иссана с его волшебной палочкой.

Сам Гарри шагнул к парапету лестницы и провел над перилами ладонью, вслед за которой по камню заструилась огненная дорожка, тотчас растопившая наметенный снег.

— Отлично. Снимаемся. Пленных оболваньте, транспортируем их «Левикорпусом». Идем быстро, но без шума. Всем быть настороже, возможно придется прорываться, а в башне уходить в глухую оборону.

И после двухминутной задержки группа споро двинулась вперед.

Они успели преодолеть почти половину расстояния, когда метрах в пятидесяти от них из-под снега выскочило непонятное существо. Низкорослое, широкогрудое, с длинными руками и сплошь замотанное в шкуры, оно несколько секунд наблюдало за группой людей, а потом сноровисто выдернуло из-под одежд большой, закрученный рог.

Близнецы, не дожидаясь приказа, синхронным движением вскинули винтовки, но бывший начеку абориген моментально скрылся в спрятанной под снегом норе и оттуда над заснеженной равниной поплыл вибрирующий, хриплый рев.

— Так… Ну о чем я, собственно, и говорил, — процедил сквозь зубы Гарри. — Быстрее к башне! Бегом!

И вся группа ускорилась, таща за собой на буксире колыхающихся, как связка воздушных шаров, пленников, глупо и благостно улыбающихся от наложенного на них мощного «Конфундуса».

Добежать до бастиона они успели. Проскочив сквозь еще крепкие двустворчатые ворота, на которые шедший последним Норт накинул толстый, окованный ржавым железом засов, друзья без остановки пересекли внутренний круглый зал и загрохотали обувью по потемневшей от времени деревянной лестнице, поднимаясь вверх, на плоскую, огражденную зубцами в рост человека, широкую площадку башни.

Гарри, поднявшийся первым, воспользовался приближающим заклинанием и впился взглядом в надвигающегося врага.

Орда, что возникла словно из-под земли — а, может, и впрямь вылезла из тайной системы нор и тоннелей, — навскидку насчитывала тысячи три бойцов. Внешне она сильно напоминала воинство не то древних кельтов, не то шотландцев, не то орков: одежда из толстой ткани, меха и шкур, доспехи грубой ковки и такое же оружие — широкие и длинные мечи, боевые топоры и копья с крючьями. Магического присутствия среди наступающих Поттер не засек, и это радовало, но вот то, что отдельно от основной массы двигались отряды поддержки с мощными луками и арбалетами, было не очень хорошо.

Сами же защитники первого круга были необычны и пугающи. Плоды разнообразных генетических экспериментов по скрещиванию расы насекомых с людьми и всевозможными магическими существами вблизи выглядели как ожившие статуи безумного скульптора — гуманоидные тела с головами насекомых, четырех и шестирукие воины, создания, почти неотличимые от людей, но с фрагментарным хитиновым покровом и раскрывающимися жвалами на почти человеческих лицах…

Гарри прищурился. До подхода противника оставалась пара-тройка минут, самое время подумать, как отбиваться.

«Хотя, впрочем, что тут думать…» — хмыкнул он про себя.

— Предлагаю следующее, — произнес Поттер, не поворачиваясь к товарищам. — Подпустим их поближе, и я ударю по площади огнем — сил отрезать все подходы к башне мне хватит. А с теми, кто уцелеет, можно будет разобраться на ближних подступах или даже в зале на первом этаже, числом они нас там взять не смогут.

— Думаешь? — с изрядной долей скепсиса переспросила Грейнджер. — Не забывай, наш враг — частично насекомые. И если хотя бы треть из них способна, например, бегать по стенам, то им достаточно просто подойти вплотную к башне — и правильно разыграть свой численный перевес.

— Гермиона права, — подал голос Норт. — К башне этих выродков подпускать категорически нельзя, иначе нам всем станет очень грустно. И не уверен, что даже ты сможешь держать такую огненную стену целые сутки.

— Пожалуй, соглашусь, — кивнул Поттер. — Рисковать не стоит. Тогда создаем зону отсечения метров в сто пятьдесят-двести от башни. Огонь для этого подойдет, да и Гермиона сможет эффективно накрыть площадь. У близнецов в достатке оружия…

— У нас и миномет в хозяйстве найдется! — гордо похвастался Фред.

— Маньяки, — тут же вынес вердикт Гарри. — Но маньяки полезные. Приступайте. А всем остальным… Или в зрители, или присоединяйтесь к стрелкам, если есть желание и умение.

— Пострелять?! — у Ами алчно вспыхнули глаза, и она предвкушающе потерла ладошки. — Это мы всегда и с радостью! Ну-ка, братики, что у вас там есть в защечных мешках?

Она требовательно протянула Уизли руку.

— Стоп-стоп, а стрелять-то ты умеешь, твоё языкастое высочество? — не разделил ее энтузиазма скептически прищурившийся Джордж.

Вместо сестры ответил Аксель:

— Не беспокойтесь, мы оба знакомы с огнестрельным оружием. В нашем мире оно есть, хоть и не слишком распространено. До стрелков-мастеров нам, конечно, далеко, но не прострелить себе ногу и попасть во врага, тем более, когда он в таком количестве, мы вполне сможем.

— Как скажете… — успокоился Джордж и нырнул в свой увеличенный до обычных размеров арсенал. — Тогда смотри сюда, Ами. Это — автоматическая винтовка HK 416 с коротким стволом и барабанным магазином на сто патронов. Сравнительно легкая, калибр 5.56, с минимальной отдачей, в общем, для тебя — самое то. Вот здесь — предохранитель, он же — переводчик огня. В общем, направить на врага, сдвинуть этот рычажок, и жать на курок. Длинными очередями не стреляй, держи крепко и не направляй на того, кого не хочешь убить. Все поняла?

— Ага! — кивнула девчонка и, цепко ухватив винтовку, начала пристраиваться у зубца стены.

— А для вас, сэр Аксель, давайте подберем что-нибудь посолиднее… — повернулся к принцу Фред, моментально соорудив физиономию ушлого торгаша, способного даже бедуину продать пару телег песка. — Может, пулемет? FN Minimi, например? Стрелять из него — таки просто пальчики оближешь! Или желаете ручной многозарядный гранатометик? Замечательная штучка, скажу я вам…

О чем-то напряженно размышлявшая Гермиона вновь вмешалась в процесс тотального вооружения:

— Ребята, Гарри, погодите… А можно обойтись без взрывов, ударов по площадям и вообще без тяжелой артиллерии? У меня появилась одна мысль, и для ее исполнения нужно приличное количество мертвых, но не разорванных на куски врагов.

— Хм, запросы, однако, у тебя… — иронично покачал головой Поттер. — То «кормовой материал» для ручного Упиванца, то горка покойничков приличного товарного вида. Хотя, зная Дагор Хаттан… Хочешь поднять армию зомби?

— Что-то вроде, но лучше, — слегка улыбнулась девушка. — Гораздо эффектнее и ощутимо эффективнее.

— Я в тебе не сомневаюсь… Фред! Джордж! Только легкое стрелковое! Никаких мин, гранатометов и крупных калибров!

— Морганина мать, что, и подствольники нельзя? — демонстративно опечалились близнецы. — И ручные гранаты тоже? Умеешь же ты убить настроение, Поттер… Ладно, тогда малым калибром — но от души!..

Враг тем временем подходил все ближе и ближе, охватывая сторожевую башню широким полукольцом. Он двигался достаточно четким боевым порядком с тяжелой пехотой в первых рядах и лучниками позади.

— Все по местам! Рен — не морщись! Знаю, ты не любишь огнестрельное оружие, но — надо! Приготовиться! — скомандовал Поттер, и стрелки заняли позиции, защелкав переводчиками огня и залязгав затворами. Все, кроме Джинни, вызвавшейся подавать ленты и снаряжать магазины, и Окой, чей лук в этой ситуации не был сильно эффективен. Японку назначили наблюдателем с правом свободного отстрела особо выделяющегося противника — явных командиров или слишком резвых особей.

— Внимание… Внимание… Ждем… — Гарри, глядя поверх прицела доставшейся ему щедротами братьев Уизли штурмовой винтовки SIG SG 550, терпеливо ждал, пока противник войдет в зону гарантированного поражения. — А вот теперь, леди и джентльмены — огонь!

Верхушка башни ощетинилась оружейным огнем, по ушам ударил разномастный звук очередей, а по промерзшему камню зазвенели первые дымящиеся гильзы. Что же до результата… Восемь автоматических стволов со средней скорострельностью в 700-750 выстрелов в минуту, ведущих непрерывный огонь с возвышения при практически неограниченном количестве патронов… Скажем так — у защитников внешнего кольца Таай`Шарра явно случались и более удачные дни.

Первые ряды накатывающей на бастион волны нападающих выкосило почти начисто — срубленные на бегу плотным шквалом пуль, в снег покатились почти две сотни мутантов. Послышался громогласный вой и шипение раненых, и темп наступления заметно упал. Продолжая терять бойцов под непрерывным огнем с башни, закрываясь бесполезными щитами и с переменным успехом уворачиваясь от очередей, выбивающих из земли цепочки снежных фонтанчиков, атакующие разбились на несколько групп и попытались прорваться к подножию, укрывшись щитами на манер «черепахи» римских легионеров.

Не вышло — ведущий огонь из М60 Норт цыкнул сквозь зубы, отложил американскую трещотку и подхватил стоящий у его ног русский пулемет ПК, снаряженный для верности исключительно бронебойными патронами. На обеих «черепах» ушла ровно одна лента — пули с твердосплавным сердечником одинаково хорошо рвали и окованные железом щиты, и пластины доспехов, и хитиновый покров штурмующих «черепашек», оставив на снегу две оплывающие кровью кучи трупов.

В ответ стражи Таай`Шарра откатились назад, почти мгновенно отрыв укрытия в мерзлой земле, и Гарри с командой прекратили огонь: противник и без того отдалился от «зоны отсечения», обозначенной полосой убитых и корчившихся раненых. Но не успели обороняющиеся порадоваться, что получили передышку, как в дело вступили вражеские лучники. Десятки стрел и арбалетных болтов обрушились на верхушку башни, заставив защитников укрыться за зубцами, а перегруппировавшаяся пехота вновь пошла в атаку.

— Черт, стрелы — это уже неприятно, — поморщился Гарри. — Поздравляю, Гермиона — ты разжалована из стрелков. Отставь автомат и накрой нас щитом, только не абсолютным — нам из-под него еще стрелять.

— Разжалована? Слава богу, — пожала плечами Грейнджер, прислоняя к стене выданный ей FN FNC. — И так уже весь нос копотью забит. Щит, значит… Будет вам щит…

Слабое покалывание, словно от электрических разрядов, мурашки, бегущие по телу — и магический щит, расширившись из центра наружной площадки башни, повис над ней еле заметным мыльным пузырем. Стрелы, попавшие в него, просто соскальзывали, как соскальзывало бы острие ножа при попытке расколоть им литой стеклянный шар. А изнутри проницаемость была полной — и пошедший было на приступ противник откатился назад, оставив на подступах к башне еще полторы сотни убитых и тяжелораненых.

За истекший час с небольшим, враг испробовал самые различные тактики — атаку с разных сторон, попытку прорыва группы крайне вертких и быстрых особей, не похожих ни на людей, ни на других разумных двуногих, а также продвижение вперед под прикрытием наспех сколоченной осадной башни на санных полозьях. Однако безуспешно — живая сила была истреблена, а башня разрушена Фредом тремя прицельными выстрелами из гранатомета М79.

Держа оборону, Гарри с друзьями успели наскоро перекусить и выпить горячего — несмотря на теплую одежду, магию и затяжной бой, царящая на плато зима и сопутствующая ей минусовая температура постоянно напоминали о себе. А их противник понемногу начал звереть и, похоже, пришёл к мысли, что единственный путь захватить и уничтожить возникшую твердыню — это тупо взять ее числом, не считаясь с потерями. Ибо если вторженцы продержатся до открытия прохода во второй круг, то гнев хозяев долины будет куда более сокрушительным.

— Ой-ой-ой… — вдруг свистнула и замахала рукой Ами, оставленная дозорной. — Сдается мне, тутошние дети тараканов всерьез на нас обиделись!

— Так, посмотрим… — торопливо допив свой чай, Поттер подошел к девчонке и выглянул из-за зубца. И тут же свел брови к переносице.

Защитники Внешнего круга с подошедшей к ним подмогой, общим числом тысяч уже эдак под пять, и впрямь затевали массированный штурм, строясь в боевые порядки вне зоны поражения стрелков с башни. Они учли болезненный опыт в виде гибели практически половины их нынешней численности. В первые ряды становились наиболее крупные воины, на которых навешивали сразу несколько комплектов брони и давали выгнутые, ростовые щиты, тяжелые даже на вид.

«Плохо, — оценил Гарри. — Два слоя доспехов наши пули могут и не взять, а от таких щитов будет много рикошетов. Придется все же пускать в ход «артиллерию» и крупные калибры, но сначала…»

— Гермиона! — повернулся он к друзьям, сидящим на ящиках вокруг разведенного костерка. — Твоя идея еще в силе? Покойничков мы нарубили прилично, а следующую атаку нам одним легким вооружением отбить будет трудно. Так что решай…

— Минуту… — Грейнджер, легко встав, тоже подошла к проему и внимательным взглядом окинула сначала почти готовые к штурму вражеские войска, а потом — громоздившиеся завалы из убитых.

— Думаю, достаточно… Так что сейчас проверим, умеют ли они бояться, — негромко проговорила Гермиона, отходя от стены.

— И что же ты задумала? — спросил, не отвлекаясь от наблюдения, Гарри.

— «Гаэсс ниад».

— О! Так вот зачем тебе понадобилось… — и осекшийся Поттер быстро повернулся в сторону Гермионы. — Погоди, ты сказала — «Гаэсс ниад»? А… ты сможешь?

— И это тоже проверим, — коротко ответила Грейнджер, сбросила теплую накидку и решительно направилась к лестнице, ведущей с верхней площадки вниз, к выходу из башни.

— Так! Все на стену! Держите противника как можно дальше от Гермионы! — резко посерьезнев, приказал Гарри. — Джинни — подстрахуй ее внизу! Если что — хватай, не слушая возражений, и волоки наверх!

Девушка молча кивнула и, не утруждая себя спуском по ступенькам, протиснулась между зубцами башенного ограждения и спрыгнула вниз. За несколько метров до земли покров Эгора вспух вокруг Джинни широким круговым полотнищем, гася скорость, и младшая Уизли очутилась внизу одновременно со своей старшей подругой.

Заметив, что двое защитников оказались снаружи башни, враг тут же выслал вперед две легкие атакующие группы. Но обороняющиеся были наготове и немедленно открыли отсекающий огонь, не давая противнику подойти. Бесперерывный

град пуль создал мертвую зону перед Гермионой, отошедшей от башни, а позади нее наготове стояла Джинни, оплетенная непрерывно движущимися лентами песка, готовая немедленно прийти на помощь.

Грейнджер стояла неподвижно, опустив голову, прикрыв веки, сцепив перед лицом ладони в замок и расставив в стороны локти.

— Если у нее получится — это будет что-то… — пробормотал Гарри, не отрывающий взгляда от подруги.

А потом девушка резко выпрямилась и широко распахнула глаза.

— Сигэр! — Жестко слетело с ее губ.

В тот же миг у ног Гермионы вспухло кольцо вздыбленного порывом ветра снега. Повязки на ее предплечьях не затлели, как обычно, а ярко полыхнули красным, и рукава одежды по плечи разом осыпались серым прахом. Полосы символов на руках засветились пронзительным рубиновым огнем и на них густо проступили капельки крови. Но на этот раз кровь не стекала, а словно бы испарялась, моментально сгорала прямо на коже, превращаясь в тянущиеся вверх и в стороны, подобно жадным щупальцам, струи угольно-черного мрака. Они сплетались в движущиеся полосы знаков и письмен, быстро окольцевавших Грейнджер, подобно вращающимся многометровым обручам, формируя что-то, похожее на буддийский молитвенный барабан с волшебницей в качестве оси.

По земле полетела поземка, все быстрее заметающая снег вокруг Гермионы в кольцевой круговорот, и девушка отступила сквозь сформированные магические кольца на несколько шагов назад. А волнующийся торнадо, созданный из длинных строк заклинаний, от скорости превратившихся в размытые черные ленты, все набирал обороты и размер, подпитываясь темной силой, текущей от рук Грейнджер.

— Джинни… уходи… — с усилием, сквозь зубы выцедила Гермиона, не оборачиваясь. — Уходи в башню.

Та немедленно подчинилась: она и сама поняла, что происходит нечто серьезное. А многочисленный враг замедлил подготовку наступления и настороженно остановился, глядя, как на пустом месте бушует, набирая силу, рукотворный, стремительно растущий вихрь, сотканный из сотен непроницаемо-черных полос. Уже не поземка, а настоящий штормовой ветер с воем рвал волосы и одежду Грейнджер, швырял в лицо колючий снег, но она по-прежнему стояла, сцепив перед собой руки, и лишь когда размер торнадо сравнялся с высотой одиноко стоящего укрепления, не разводя рук, резко разжала пальцы.

— Ин тахха!

Со стороны противника донеслись тревожные возгласы — бушующий смерч с внезапно вспыхнувшим в его сердцевине мертвенно-бледным огнем, обдав всех зрителей ледяным дыханием, поднял в воздух и начал втягивать в себя устилавшие все вокруг тела убитых.

— Что там происходит? — прекратив огонь, наперебой заговорили соратники Поттера, неотрывно следившие за жутковатым действом.

— Просто смотрите, — коротко ответил Гарри.

На равнине бешено вращалась настоящая дьявольская карусель — изгибающийся, ревущий смерч и летящие по кругу мертвые тела, стремительно втягиваемые в его светящуюся, пульсирующую сердцевину.

И когда жадно поглощающий покойников вращающийся столб тьмы стал в поперечнике больше десяти метров, Гермиона резко развела руки в стороны.

— Тэй-гар! — последний кирпичик творимой ею недоброй волшбы лег на свое место, тьма послушно разлетелась в стороны исчезающими клочьями, а на ее месте осталось…

— Мать моя кормящая… — из зрителей только Ами, прижавшая к груди винтовку, смогла выдавить из себя пару слов. — Что это за хрень?!!

Перед башней возвышалось нечто кошмарное.

Сильнее всего оно напоминало гигантскую многоножку высотой немногим больше приютившего их дозорного бастиона, симметрично и даже как-то изуверски-красиво сплетенную из множества сплавленных неведомой магией мертвых тел.

Их обвисшие торсы, выступая по три ряда с боков, образовывали подобие ножек упомянутой твари, а ноги и тела, спекшиеся в единую красно-черную массу, составляли выпуклое туловище, сплошь залитое тягучей, словно лак, темно-красной жидкостью, падавшей на землю дождем кровавых капель.

— Это «Гаэсс Ниад» — «Башня Героев», — пристально следя за происходящим, негромко пояснил Поттер. — Одно из сильнейших заклинаний даймонского искусства Дагор Хаттан. Она все же смогла… Чары плетутся медленно и требуют от мага массу сил, это главный минус «Башни», но уж если она создана…

Гермиона резко вскинула вверх руку, покрытую горящими красным символами и запекшейся кровью, и во всю силу легких выкрикнула:

— Ниад хорр?!!

Ответом ей был дикий рев сотен мертвых глоток, прокатившийся по всей долине. Чудовищная тварь, выкованная темной силой из тел и крови мертвых врагов, дернулась, повернулась и, изогнувшись, как гигантская рассерженная кобра, нависла над своей создательницей.

Гермиона не дрогнула. Лицо ее побелело от напряжения, под глазами пролегли резкие тени, но тонкая рука уверенно указала на остолбеневшего противника:

— Г`эхамэ!!

И ужасающая «Башня Героев» немедленно пришла в движение. Развернувшись и встав на хвост, подобно атакующей змее, она еще раз взревела так, что заложило уши, а потом в вопль вклинился многократно повторенный лязг стали — мертвые защитники Таай`Шарра, объединенные черной магией в циклопическую нежить, разом вскинули все свое оружие.

Гарри, и не только он, зачарованно смотрели на это зрелище: жуткая, словно вырвавшаяся из самого тяжелого ночного кошмара тварь высотой с башню и шириной метров в семь-восемь, слепленная из сотен мертвецов со сплошной бахромой блестящей стали по бокам — и Гермиона с жестким выражением лица, указывающая ей цель.

И через миг «Башня Героев» обрушилась на разбегающихся в ужасе врагов в прямом и переносном смысле — падением на их боевые порядки она раздавила изрядное количество измененных воинов, а потом пришла в неистовое движение. Стремительно извиваясь, она заметалась по сторонам, настигая панически отступающего противника, и принялась за свою кровавую работу — давя массой, расшвыривая и калеча резкими изгибами своего «тела», а сотни клинков в мертвых руках не знали усталости, мелькая с нечеловеческой быстротой. Там, где двигалось творение Грейнджер, оставалась лишь вспаханная земля, изуродованные, разорванные, раздавленные тела и хлюпающее кровавое месиво.

Соратникам колдуньи оставалось лишь судорожно сглатывать и радоваться про себя, что они находятся вдалеке от эпицентра действий. Повоевав под знаменами Поттера, они многое повидали и во многом поучаствовали — гуманизм к врагам в отряде Гарри был не в особой чести — но такой массовой и жуткой резни еще не видели.

Общее впечатление снова смогла выразить одна Ами, хотя в ее довольно длинной речи цензурными получились только предлоги. Аксель, обычно пресекавший поток красноречия сестры, едва тот «терял берега», в этот раз никак не отреагировал на ее слова. Он внимательно наблюдал, и, как оказалось, вовсе не за чудовищной тварью, преследовавшей разбегающихся с воем врагов. И, заметив, как понемногу начали опускаться руки Гермионы, пошатнувшей сначала один, а потом другой раз, первым метнулся к спуску из башни и успел подбежать и подхватить оседающую без чувств девушку.

Оставшись без мага, контролирующего и подпитывающего ее силой, «Башня Героев» попросту рассыпалась в очередном броске, оставив после себя громадную кучу тел, моментально начавших растекаться гнилостной слизью — сила, собравшая воедино и подчинившая воле служительницы Дагор Хаттана всех убитых, была губительна даже для мертвецов. Но свою задачу она выполнила — готовящиеся к штурму силы противника были более чем наполовину уничтожены, а выжившие — рассеяны и изрядно деморализованы.

За каких-то десять минут.

А Аксель тем временем, привстав на одно колено и придерживая Грейнджер, аккуратно обтирал ее бледное лицо чистым снегом, еще встречавшимся возле самого подножья башни.

— Что, воспользовались беспомощным состоянием девушки? — вяло поинтересовалась очнувшаяся Гермиона, едва приоткрыв глаза. — А еще принц…

— В этом случае, леди Гермиона, — тонко улыбнулся Аксель, — я, как аристократ, дворянин и просто честный человек, получаю третью причину предлагать вам руку и сердце. Причем коленопреклоненно, как именно сейчас и происходит.

— О, черт… Опять я сама себя загнала в угол… — простонала Грейнджер и попыталась встать, но ее сил хватило лишь на то, чтобы приподнять голову и иссеченные темными дорожками даймонских символов руки. Выглядела она не очень — бледная кожа, испарина, потемневшие от пота пряди, прилипшие на висках…

— Вы очень слабы. Позволите отнести вас в башню, леди Гермиона?

Взглянув в аметистовые глаза Акселя, полные спокойствия, участия и совсем чуть-чуть — смеха, она фыркнула и отвернулась, глядя на опустевшее поле боя.

— Представляю мордахи рыжих, когда они это увидят. А что скажут… Несите уж, раз схватили. Рыцарь…

— Как вам будет угодно, леди, — кивнул сайторец и, легко подхватив девушку, быстрым шагом понес ее к входу в башню.

Непростой день давно перевалил за полдень, и компания вновь собралась на верхушке бастиона. Гермиона, переодетая и укутанная в теплое, напичканная укрепляющими и тонизирующими зельями из полевой аптечки, сидела и довольно жмурясь, понемногу отхлебывала из дымящейся кружки что-то вроде легкого грога — разведенное пополам с водой горячее красное вино с медом и пряностями. Кровопотерю, вызванную ритуалом, пусть и не критичную, надо было восполнять. Аксель и Ами были с ней.

— Вы имели ввиду нечто подобное, говоря «вы еще не видели меня в плохом настроении», леди Гермиона? — поинтересовался брюнет, пододвигая девушке тарелку с горячими сэндвичами с мясом и сыром.

— Ну что вы, это я лишь слегка вспылила, — отозвалась Грейнджер, принимая угощение. — В гневе я куда более неприятна.

— А, по-моему, вы наоборот — очень добры. И самоотверженны. И сильны. И думаете больше о других, чем о себе. А ваша милая «ершистость»... Главное, с вами никогда не будет скучно.

В ответ девушка попыталась что-то сказать, но вспомнила про набитый рот и втянула шею в намотанный на нее широкий шарф, оставив снаружи лишь яростно сверкнувшие глаза и растрепанную каштановую шевелюру.

Ами захохотала во все горло, одобряюще хлопнув брата по спине, а тот с улыбкой протянул руку с дымящимся котелком и вновь наполнил опустевшую кружку Гермионы.

* * *

Рен и Окой стояли дозорными на разных концах башни, близнецы с Крисом и Нортом перебирали арсенал, а Гарри наблюдал за перемещениями осаждающих, которые неприятно быстро приходили в себя после атаки рукотворного порождения тьмы. Такой враг, черт возьми, заслуживал уважения. Словно бы не выкашивали его потоки пуль, и не перемалывал в фарш монструозный некроужас — дождавшись подхода свежих сил, неведомый вражеский вождь снова строил своё войско в боевые порядки, неспешным ходом пододвигающиеся к непокорной маленькой твердыне.

Первые атаки отлично отбило стрелковое оружие близнецов. Массированное наступление удалось сокрушить ударом на опережение — спасибо Гермионе. Возможно, следующее тоже получится положить на подходе, благо, в средствах их теперь никто не сдерживал.

— Фред, Джордж, — подошел он к оружейникам. — Как у нас дела с боеприпасами?

— Ну, — один из братьев с маслянистым пощелкиванием вытянул из короба снаряженную пулеметную ленту, — хватит на еще один хороший бой. Очень хороший — отобьемся на сто процентов от кого угодно, но вот потом… Патронов и гранат останется только нам с Джорджем.

— Ясно, — Гарри потер переносицу. — Надо подумать.

Вернувшись к просвету между крепостными зубцами башни, Поттер оценил скорость упорно приближающегося противника. Времени на раздумья оставалось минут пять, не больше.

— Нет, патроны нам еще пригодятся. Наверное, пришла пора мне познакомиться с этими настойчивыми господами лично, — негромко проговорил он и, взяв в кулак устье ножен, движением большого пальца выдвинул хищно блеснувшую сталь Тэцу на пару сантиметров.

— Не стоит, Гарри-сан, — послышался такой же негромкий голос, и Окой тихо подошла к юноше. Внимательный взгляд тёмно-карих глаз скользнул по мечу, остановился на дюйме сверкающей стали, и поднялся вверх, на лицо Поттера. — Поберегите силы для более серьезных схваток. На этот раз я расчищу нам путь.

— Ты? Погоди, ты что, решила… — Поттер прищурился и бросил быстрый, острый взгляд в сторону близнецов, вернее — Джорджа. Немного помолчав, парень спросил:— Уверена, что это того стоит?

— А разве у нас есть выбор? — губы Окой тронула печальная улыбка. — Вам не стоит тратить свои силы на этот сброд. Гермиона-сан явно не в состоянии повторить свое могучее колдовство, а Эдвард-сан с Фредом и Джорджем не смогут справиться достаточно быстро. К тому же я слышала ваш разговор про амуницию. Я же…

— В твоих силах я не сомневаюсь, но…

— Это все рано или поздно должно было случиться, — японка чуть наклонила голову. — Нельзя вечно скрываться ни от товарищей по оружию, ни от друзей, ни от…

Она не договорила.

— Если ты все для себя решила — действуй. Только не думай сразу о худшем. Древние говорили, кто направляет свои мысли на хорошее, того хранят длани богов.

— Не знаю, Гарри-сан, не знаю… — черноволосая голова упрямо качнулась. — Один раз человек, которого я… которому я верила, увидел меня… настоящей и... Это было больно. Но в этот раз будет хотя бы не зря.

И японка, не торопясь, но решительно направилась к спуску из башни.

Гарри дернулся было вперед — не то остановить, не то задержать девушку — но тут же передумал.

«Пусть. Это пойдет на пользу всем. Иди, Окой, и не печалься заранее… Уверен, мои друзья не из тех людей, что отвернутся от тебя. И уж тем более Джордж».

А Окой, спустившись к подножию башни, потянула за красные шнуры, крепящие ее плотный кожаный нагрудник, сняла его и положила на снег. Вслед за ним последовала верхняя часть кимоно, широкие хакама и гэта, аккуратно уложенные стопкой, пока девушка не осталась в одном тонком, белом халате-хиёки, ступив на снег босыми ногами. Последними на одежду скользнули две красных ленты, подаренные ей Джорджем, которые она любила заплетать в свои локоны.

— Окой! Ты что там творишь?! Возвращайся! — свесившись между зубцов башни, обеспокоенно окликнул ее Уизли, заметивший странное поведение подруги.

Та коротко взглянула на него, прошептала: «Гомен-не», и решительно направилась в сторону приходящих в себя стражей долины, которые уже начали восстанавливать боевой порядок.

— Гарри, зачем это?.. — растерянно спросил Джордж, глядя, как Окой всё дальше отходит от башни. — Почему она?.. Сожри меня мантикора, она не должна!..

Рыжий развернулся и шагнул было к лестнице — но Поттер цепко ухватил его за рукав.

— Успокойся. Обещаю, ничего с твоей Окой не случится. Просто стой и смотри. И думай.

А японка, постепенно ускоряя шаг, уходила все дальше. И чем больше она удалялась от башни, тем сильнее ее брови изгибались в гневном изломе. Алые светящиеся кольца, поначалу лишь тлевшие в глазах, разгорались все ярче. Вперед был враг, и на нем можно было выместить обуревавший ее гнев, страх потери и тоскливую обреченность. Ничто не останется прежним после того, что произойдет… после того, как он увидит… Вокруг ее босых ног появился, начав скапливаться и расползаться в стороны призрачный, голубовато-светящийся туман, и японка, резко сорвавшись на бег, легким прыжком взмыла вверх, переворачиваясь через голову. С гулким, шипящим хлопком, раскатившимся эхом по окрестностям, в воздухе вспухло большое косматое облако, из которого на стылую землю Окой приземлилась уже в своем истинном облике.

Перед рядами воинства, движущегося к башне, вместо изящной и невысокой японки, широко расставив лапы, стоял громадный зверь. Высокий, не менее трех метров в холке, с темно-рыжей шерстью, красиво покрытой пятнами и линиями черного узора, он больше всего походил на гигантскую лису, если бы не более узкая и длинная голова, пропорциями похожая на изображения собак с древнеегипетских фресок, явно не лисьи глаза — вертикальный зрачок и оранжевая радужка на черном фоне, и небольшая, но заметная гривка. И три пушистых, слегка подрагивающих хоста. К тому же, ни у обычных лис, ни даже у лис-оборотней никто никогда не видел ожерелья из девяти светящихся клубочков голубого огня, висящих вокруг шеи прямо в воздухе.

Зверь повел лобастой головой, расчерченной симметричным рисунком, окинул вражеские порядки недобрым взглядом и, приоткрыв пасть, издал звук, который у обычной лисы сошел бы за ворчание. Здесь же он вышел похожим на отдаленные раскаты грома или горный камнепад.

Разномастное войско защитников Внешнего Круга невольно сделало шаг назад. Вторженцы, пусть и малочисленные, уже успели научить их опасаться всего нового и непонятного. Очень сильно опасаться.

Компания, наблюдавшая за преображением девушки с высоты бастиона, хранила молчание, потрясенная не меньше своего противника. Только Джордж с каким-то непонятным выражением лица пробормотал:

— И это — моя малышка Окой?

А его «малышка» внезапно резко пригнула голову к земле, прижала уши и, широко раскрыв пасть с внушающим трепет частоколом зубов, с утробным рыком выдохнула в приближающийся строй целое море синего призрачного огня, и, воспользовавшись возникшим замешательством, прыгнула вперед, еще в полете разделившись на три неотличимые копии, чем привела противника в окончательное ошеломление.

Призрачное пламя, накрыв ряды измененных воинов, не сожгло их и не причинило другого вреда — на то оно и было призрачным. Но неплохо дезориентировало и смешало ряды, подобно густому туману. Копии самой Окой тоже являлись лишь фантомами, мороками, однако отличить их от оригинала можно было, лишь попав под их удар.

Очутившись посреди вражеского войска, Окой крутанулась волчком, расшвыряв хвостами сразу несколько десятков воинов, разлетевшихся как сухие листья. А следом зрителям на башне было продемонстрировано, на что способно магическое существо, наделенное властью над иллюзиями и локальным пространством, вдобавок весьма немалого размера, имеющее острейшие когти, хвосты, сбивающие с ног подобно удару хорошим бревном, и зубы, способные без особых усилий перекусить хребет средних размеров дракону.

Поле боя превратилось в бурлящий котел — разрозненная толпа вместо ополовиненного войска, острова тающего «лисьего огня», мечущиеся призраки и пластающая всех налево и направо когтями и зубами черно-рыжая треххвостая молния, то исчезающая в вихре бледно-голубого пламени, то возникающая на пустом месте за спинами уже отчаявшегося дать организованный отпор врага.

Наблюдавшего за всем этим с чувством глубокого удовлетворения Поттера, кто-то молча, но весьма требовательно дернул за рукав. Юноша скосил глаза и увидел Гермиону, буравящую его сердитым взглядом.

— Заметь, я никогда не говорил, что Окой — человек, — лаконично отметил Гарри. — Ни разу.

— Но кто же она…

— Она? В достаточно замкнутом магическом мире Японии ее часто называли «Сен но мабороши но оджо-сама» — «Повелительница тысячи иллюзий». Ну, а если вообще…

Поттер снял и протер свои знаменитые очки.

— Окой — чистокровная йокай-кицунэ, одна из дочерей древнего демонического лиса Акацумэ. Как рассказал мне напоследок хитроумный дедушка Нобору Дайдзен, некоторое время назад ее папа изрядно повздорил с монахами-тендай по поводу территориального вопроса, да так, что дело дошло чуть ли не до открытой войны. Несколько полномасштабных битв, пара сожженных дотла крупных монастырей… Но монахи тоже не вчера родились и общими силами, пусть и с превеликим трудом, смогли загнать Акацумэ в угол. И, поостыв, лис пришел с ними к джентльменскому соглашению.

В обмен на перемирие он отказался от доброй половины своих притязаний и обещал вести себя… скажем так, потише. А в качестве гарантии — отослал к монахам одну из своих четырех дочерей, которая дала им слово не пытаться сбежать или буянить.

Грейнджер издала невнятный звук, видимо, представив, во что могло вылиться и к каким последствиям привести буйство создания, подобного Окой. Впрочем, зачем представлять? Она могла наблюдать это прямо сейчас, причем буквально из первых рядов.

— Кстати о слове… — продолжил тем временем Гарри. — Позже я изучил все, что смог найти касаемо йокай-кицунэ и узнал, что они очень сильно привязаны к нему. Если опустить немаловажную для них этическую сторону дела, то, даже единожды нарушив данное обещание, они очень сильно теряют в силе, которую обретают с годами. Поэтому дают его очень редко, но дав — не нарушают никогда.

— Так она, по сути… демон?

— Технически да, но… Тут не все так однозначно. Эти лисы с давних времен стоят особняком в магическом пантеоне страны Ямато. Они гораздо ближе к природным силам, нежели к потустороннему миру, и в Японии йокай-кицунэ, испокон веков живущие на одной земле с людьми, никогда не ассоциировались с чистым злом, подобно демонам-они или чертям-аманодзяку. Из-за своей особой магии, способности оборачиваться и исключительного таланта к наведению иллюзий они могущественны и способны на злые шутки и жестокие розыгрыши, но в то же время часто помогают людям.

— Но почему ты нам… Ладно нам — почему ты Джорджу ничего не сказал? — пытливо вопросила Гермиона.

— И как мне, по-твоему, следовало это сделать? — усмехнулся в ответ Поттер. — «Джордж, приятель, не принимай близко к сердцу, но эта восточная незнакомка-красавица, на которую ты так запал, на самом деле демоническая лисица-оборотень»? Я предупредил его, как мог, и хотел подробнее объяснить позже, но… больно уж складно у них все как-то вышло. Одного из рыжих раздолбаев словно подменили, и я решил не рисковать. Жаль было разрушать эти отношения, как бы странно они ни выглядели. А потом и сама Окой, попросила меня не спешить.

Да и не надо относиться слишком уж предвзято к ней и ее роду. Они ведь разные, так же как и мы, люди… Более того, в фольклоре и магической истории Японии множество примеров того, как женщины-кицунэ сходились с простыми людьми, выходили замуж и имели семьи. И даже будучи разоблаченными в своей нечеловеческой сущности, все равно хранили верность, приходя к мужу и детям по ночам. Окой, правда, не совсем рядовая кицунэ, но тем не менее, Джорджу, если что, ничего не помешает…

— Надеюсь, что новое лицо подружки не оттолкнет его…

— Похоже, ты плохо знаешь братьев Уизли. Для него это, конечно, настоящая бомба, но что-то мне подсказывает, что вряд ли все кончится разрывом. — О! Они окончательно отходят! — Беседуя с Грейнджер, Гарри не переставал наблюдать за картиной боя. — И знаешь, у меня возникла неплохая идея.

— Мистер Норт! Остаетесь за старшего!

Эдвард в подтверждение небрежно махнул двумя пальцами у виска.

— Рен — со мной! — и Поттер взял блондинку за руку, одновременно создавая под ногами даймонский круг перемещения. — А ты Джордж, — и Гарри наставил на того указательный палец, — иди к Окой. А пока идешь, хорошо подумай, что ты хочешь ей сказать.

* * *

Сработавший мини-портал перенес двоих прямо к арьергарду спешно отходящих защитников, так и не справившихся со своей задачей.

— Стоять!! — усилив голос магией, раскатисто рявкнул Поттер на языке Хаоса. — Я желаю передать с вами сообщение вашим вождям.

Основной лонохарский язык эти существа явно понимали, так как группа из десяти воинов тотчас остановилась и развернулась полукругом, выставив вперед мечи и копья.

Гарри внимательно изучал их, переводя взгляд с одного на другого. Всё то, что он видел с башни — одежда из грубой, толстой ткани и неплохо выделанных шкур, неполный доспех, и меченые нечеловеческой инакостью лица и тела.

— Кто из вас понимает речь достаточно хорошо и сможет передать мое слово?

— Я понимаю и смогу передать, чужеземец, — разборчиво скрежетнул стоящий по центру, возможно, командир. — Говори, и дай нам уйти.

— Хорошо. Передай, что как откроется проход — мы уйдем в Средний Круг Таай`Шарра. И на этот раз ваши правители не будут казнить вас за поражение. Потому что для самих Дракул наступают последние дни, а лорду Джелару незачем ваши смерти. Это все.

— Я передам, — коротко кивнул полуинсект, глядя сплошь черными, без зрачков глазами. И десять воинов споро побежали прочь, временами оглядываясь.

— Разве нельзя было сказать им это с самого начала? — спросила Рен.

— Ты думаешь, нас бы послушали? Чем вступать в переговоры, им проще и вернее было устранить угрозу — то есть, нас. А вот теперь, когда они на своей шкуре испытали, насколько мы им не по зубам… Сильно сомневаюсь, что поверят, но вот призадумаются точно. И не будут спешить с новой атакой.

Внезапно по ушам хлестнул пронзительный свист. Гарри с Рен вздрогнули, хватаясь за оружие и разворачиваясь на звук. В районе башни, находящейся в паре миль от них,

вверх взлетела яркая россыпь красных искр.

Это был условленный знак чрезвычайной ситуации и немедленного общего сбора. И в груди у Поттера похолодело от крайне нехорошего предчувствия.

* * *

Когда паническое отступление завершилось, и даже дальние подступы к башне опустели, громадная лисица издала стонущий вздох, контуры ее тела расплылись — и посреди поля возникла невысокая фигурка обнаженной девушки, укутанная распущенными черными волосами почти до колен. Равнодушная к холоду, она стояла, охватив себя руками, и печально смотрела на изрытое, усыпанное трупами и разнообразным оружием, густо покрытое черными и красными кляксами поле, пока сзади, с хрустом ступая по снегу, к ней не подошел Джордж.

— Прости, — не оборачиваясь, тихо произнесла она. — Я хотела тебе сказать… Хотела… Но не смогла. Потому что однажды уже видела, как в глазах того, кто был мне дорог, появляются отвращение, злость… и страх. Прости, я…

— Какая же ты глупая, — прошептал Джордж, крепко прижимая Окой спиной к своей груди и зарываясь носом в густые волосы на макушке. — Решила, что я тебя испугаюсь, и тут же брошу? Или ты думаешь, я люблю тебя только за внешность? Глупая, глупая лисичка… Напугать Уизли таким… Хе, да у нас учитель в школе был оборотень, и учитель он был, что надо! Хотя твой новый вид — это что-то... Хвосты просто шикарные! Вдвоем в лесу мы точно не замерзнем. И еще здорово, что ты подходящей масти. Неизвестно, что там получится у Анджелины с Фредом и у Билла с Флёр, но наши дети, если что, точно будут такие же рыжики, как и все Уизли.

— Что?.. — Окой резко повернулась в его объятьях, и расширенные влажные глаза уставились на Джорджа. В темно-карем взгляде в равных пропорциях плескались недоверие и изумление.

— Что значит «что»? Если я видел твой истинный облик, это же не значит, что мы не можем быть вместе? — чуть насторожился Уизли. — Ну, как в этих сказаниях о сидах и фейри — если увидел настоящую, или там одежду утащил… с крыльями… Нет?

И тут же торопливо продолжил:

— Ты не думай, это я не с Акселя пример беру! Не прямо сейчас — после войны, или попозже... Но надеяться-то мне можно? Или твои… родственники будут против? Я им не подойду? Или может у нас это… того… не получится?

И тут же сдавленно охнул: теперь уже Окой крепко обвила его руками, прижимаясь и пряча лицо у него на груди. Такой ответ был красноречивее всех слов.

— Ох ты ж…! — Память услужливо подкинула рыжему такое воспоминание, что его лицо само собой вытянулось. — Так вот что имел в виду Поттер, когда говорил, чтоб я того… поосторожнее. И что в случае чего ты мне завяжешь узлом… эхм…

— Что-что? — слегка отстранившись, японка, вопросительно свела брови.

— Да Гарри, когда мы с тобой только познакомились, предупреждал, чтобы я, гм, не форсировал отношения, иначе ты вполне способна сделать из моего, хм, дружка, симпатичный такой кренделек.

— Хмпфф.. — не удержавшись, прыснула девушка и, уткнувшись лбом в грудь Джорджа, тихо засмеялась, вздрагивая голыми плечами.

— Стоп-стоп! Погоди-ка… — Джордж недоуменно нахмурился. — Так он… он же все знал с самого начала! И молчал?! Ну, шрамолобый, я тебе это припомню… Я от неожиданности чуть заикой не стал, когда ты на них прыгнула… Друг еще называется!.. Ох, да что это я — ты, наверное, замерзла…

И рыжий, с треском отодрав «липучки» легкого бронежилета, совмещенного с разгрузочным, сдернул его через голову, снял с себя куртку и накинул ее на плечи японки, оставшись только в свитере цвета хаки. Перекинув ремень винтовки через плечо, Уизли подхватил одной рукой увесистый жилет, а другой приобнял свою девушку.

— Пойдем? Наши, наверное, уже…

— Абунай!!! — выкрикнула Окой и резко дернулась, чтобы толкнуть ли, рвануть на себя, закрыть Джорджа… Но не успела. Перед ее медленно расширяющимися глазами парень, вздрогнув от удара в спину, начал заваливаться вбок с дротиком, насквозь пробившим его грудь, а уцелевший враг, крупный воин с висящей плетью левой рукой, припадая на ногу, кинулся прочь.

Один удар сердца.

Джордж еще не осел на землю, а Окой на ней уже не было — выскользнув из куртки и взвившись в воздух сумасшедшим прыжком, она, пролетев с два десятка метров, как кошка, приземлилась на загривок убегающего, вцепившись рукой в его жесткие волосы и встав ступнями на плечи.

Второй удар сердца.

Пальцы с мгновенно удлинившимися когтями, сложенные наконечником копья, вошли врагу под затылок, перебивая хребет, вышли из горла, и тонкая ладонь рывком, играючи, в фонтане крови сорвала голову с плеч.

Третий удар сердца.

Обратный прыжок, к Джорджу, уже лежащему на боку с торчащим из спины древком.

— Больно… Мама.. как б… больно… — Одна рука бессильно скребет землю, другая мертвой хваткой вцепилась в скользкое от крови острие, выступающее из груди.

— Джордж! Я… Я сейчас!.. Сейчас… — забормотала японка, упав на колени. Наверное, впервые в жизни дочь великого Акацумэ не знала, что ей делать. — Потерпи! Пожалуйста! Сейчас я вытащу дротик!

Одним движением оторвав подкладку от куртки и разделив ее пополам, она наклонилась к раненому, отводя его руки от наконечника и вкладывая тряпку в ладонь.

— Я дерну сейчас! Прижми ее к ране! Очень сильно прижми, как только сможешь! Понял?!

— Д-да…

И Окой коротким движением выдернула дротик, тут же вдавив вторую тряпку в рану на спине.

Джорджа выгнуло дугой, он захрипел, едва не теряя сознание от боли, но все же смог прижать свернутую подкладку к груди. Но этого было недостаточно. Тело конвульсивно дернулось, и изо рта плеснуло ярко-красной, артериальной кровью.

— Святые боги! — вскрикнула японка. — Дыши!

И, продолжая прижимать самодельный тампон к спине, она нагнулась и, накрыв рот Джорджа своим, с силой втянула кровь, наполнявшую дыхательные пути, и тут же сплюнула её в сторону. Ещё раз… И ещё…

— Дыши, дыши, ты должен дышать…

— О… Окой… Т-ты…

— Молчи! Не говори! О боги, да что же это… Ками-сама… Инари-сама…

Ослабевшая рука с бульканьем и свистом дышащего Джорджа уронила прижатую к груди мокрую от крови тряпку; Окой перехватила ее и, обняв и притянув парня на колени, зажала обе раны.

— Пожалуйста… — сквозь слезы твердила она. — Онегай… Таному… Прошу тебя… Только живи… Еще немного…

— Окой, — внезапно ясно и четко произнес Джордж, подняв и приложив руку к ее щеке. — Ты… такая… хорошая…

Когда подоспели почуявшие неладное и подавшие сигнал тревоги друзья, склонившаяся над парнем обнаженная и перепачканная кровью японка словно в полусне гладила его по лицу, прижимая другой рукой его ладонь к своей щеке. А снег под ними все шире и шире вбирал в себя яркий багрянец, расступаясь красным пятном. Еще одним пятном красного снега за сегодня.

Фред не глядя отшвырнул винтовку и, на ходу разрывая зубами перевязочный пакет, склонился над братом, начав молча и спешно, вкривь и вкось бинтовать прямо поверх набрякшего от крови свитера. Постепенно движения его становились все медленнее, и, наконец, Уизли замер рядом с Окой с окаменевшим лицом.

Джордж уже не дышал.

Джинни издала пронзительный вопль и упала на колени, содрогаясь в рыданиях. Гермиона опустилась рядом, молча обнимая подругу за плечи и прижимая к себе.

Рядом с шипением и вспышкой хлопнул портал, выталкивая из себя еще две фигуры.

— Что тут у вас тво… — Поттер осекся, словно подавившись собственными словами, и тут же, раздвинув друзей, молча стоящих вокруг, сел на корточки рядом с Джорджем. Прикосновение к шее, ко лбу… Гарри убрал руки и так сжал челюсти, что хруст услышали все. Лишь титаническим усилием воли ему удалась сдержать всплеск неконтролируемой ярости.

— Доспех… — еле слышно произнесла Окой.

— Что?

— Если бы он не снял свой доспех, чтобы дать мне куртку, то был бы жив…

— Вот только не вздумай. Слышишь, Окой? — раздельно произнес Поттер. — Только не вздумай винить себя.

— А кого? Я никому еще не приносила добра… Лишь страдания и гибель. Вот и Джордж умер. Это все.

— Нет, не все, — жестко возразил Гарри. — Джордж умер — это верно. Но это не все. Еще не все потеряно.