Трое в Тардис, не считая павлина (гет)

Гермиона вышла на верхнюю площадку Тардис и взглянула на машинный зал сверху. Малфой бродил вокруг консоли, заложив руки за спину, и рассматривал лампочки, кнопки и рычаги с явным недоверием. Около него крутился Карлос, клекоча и изредка хлопая крыльями. Доктор же сидел на ступеньке, погруженный в чтение. Толстый фолиант показался Гермионе смутно знакомым, но Доктор держал книгу так, что обложка была не видна, и Гермиона решила спуститься вниз, чтобы рассмотреть ее.

— Что читаешь? — спросила она с улыбкой, подойдя к Доктору.

Тот поднял голову, посмотрел на Гермиону поверх очков и взъерошил волосы.

— Вашу историю, — он улыбнулся в ответ. — Прости, позаимствовал в твоей комнате.

Гермиона рассмеялась.

— Ничего. Кажется, мне еще долго не захочется читать. Последнее приключение, знаешь ли.

— Прости меня за это, — в глазах Доктора читалась боль. — Прости, я хотел удивить вас. Думал, что это будет интересно. Я даже не догадывался, что все так обернется.

— Да уж, удивил, — желчно проворчал Драко. — Перевернул мир, я бы сказал. Грейнджер не хочет читать — на моей памяти такое было лишь раз, когда она лежала окаменевшая в Больничном Крыле и листать страницы не могла физически.

— Замолчи, Малфой, — Гермиона топнула ногой. Карлос издал гортанный крик и клюнул хозяина в ногу.

— Драккл, даже мой павлин!

— Гермиона действительно умеет располагать к себе людей, — добродушно проговорил Доктор, закрывая книгу.

— И не только, — Малфой, похоже, ничего хорошего в этом не находил. — Мой павлин, та дурацкая собака на планете книг. Что дальше?

При упоминании о собаке Баскервилей глаза Гермионы наполнились слезами.

— Может, стоило взять ее с нами? — тихо спросила она у Доктора.

— Понимаешь, — он снова присел на ступеньку и посмотрел на Гермиону снизу вверх, — она состояла из бумаги и чернил. Забери ее с планеты книг — и она погибла бы. Думаю, ты бы не пережила этого.

Гермиона утерла слезы и кивнула.

— У нее все будет хорошо, — утешил ее Доктор. — Я вот думаю, какая у вас интересная история. Восстания гоблинов, войны с великанами. Как вам удалось провести это незаметно для простых людей.

— Магглов? — Драко рассмеялся. — А кто сказал, что незаметно?

— Он прав, — подхватила Гермиона. — Все эти события нашли отражение в мифах, легендах и сказках. В конце концов, всегда есть чары стирания памяти. Особенно это заклинание стало востребованным после принятия Статута о секретности.

Доктор недоуменно воззрился на Гермиону.

— Дальше об этом есть, — она указала на книгу.

— Ты забыла упомянуть, Грейнджер, что до принятия Статута о секретности маги жили открыто, и многие помогали магглам в селениях, расположенных неподалеку от их дома.

— Малфой? — удивленно переспросила Гермиона. — Я точно слышу это от тебя?

— На самом деле маги и магглы строили взаимовыгодные отношения. Магглы обеспечивали волшебника необходимыми продуктами, а маг, в свою очередь, отводил от селений беды. Это потом маггловская инквизиция начала охоту на ведьм. А там уже и Статут о секретности приняли.

— Вот уж не думала, что ты поддерживаешь такую систему, — Гермиона была приятно удивлена.

— Я сказал, что я ее поддерживаю? Я констатировал факт, не более.

Гермиона разочарованно вздохнула.

— Хватит препираться, Драко, Гермиона, — попросил Доктор.

— Мы не препираемся, — Драко фыркнул. — Это дискуссия.

— Я знаю, как отвлечь вас от этой дискуссии. Путешествие! Вам срочно необходимо приключение! — он бросился к консоли Тардис и принялся нажимать кнопки. — Куда отправимся?

— Только не на другую планету, — отрезал Малфой. — Я еще от предыдущей не отошел.

— Я думаю, Доктор хочет отправиться в прошлое, — произнесла Гермиона тем тоном, каким втолковывают очевидные вещи маленьким детям. — Не зря же он завел разговор об истории магии. Наверное, хочет посмотреть своими глазами на какое-нибудь значительное событие.

— Совершенно верно, Гермиона! Ты умница! — воскликнул Доктор и Драко закатил глаза.

— Ну конечно, как же я не додумался, — проворчал он.

— Драко, будь другом, помоги с консолью, — попросил Доктор, лихорадочно нажимая какие-то кнопки и рычаги. — Дерни вон тот рычажок и держись!

— Аллонзи! — радостно воскликнула Гермиона, хватаясь за перила лестницы, и Карлос вторил ей криком. Моторы взревели, унося троицу навстречу приключениям.

Когда несильный толчок ознаменовал приземление. Драко с Гермионой переглянулись, а потом одновременно повернулись к Доктору.

— Ну, кто пойдет первым? — жизнерадостно поинтересовался тот.

— Ты! — хором воскликнули они.

— Когда я в последний раз открывал эту дверь первым, мне чуть голову не отрубили, — Драко все же счел нужным пояснить. — А Грейнджер после прошлого раза растеряла всяческое желание читать, что может быть первой приметой надвигающегося Апокалипсиса. Поэтому первым пойдешь ты!

Карлос коротко крикнул, словно выражая согласие с хозяином, и Доктор рассмеялся.

— В этот раз все точно будет хорошо, — он улыбнулся Грейнджер, отчего Драко нахмурился.

— И все же, иди первым, — настойчиво повторил он.

— Хорошо, Драко, — Доктор поднял руки в примирительном жесте и повернулся к двери.

— Зря ты с ним так, — Гермиона поморщилась. — Он хороший, ты же знаешь.

— Ох, Грейнджер, у тебя все хорошие, — процедил Драко. — Кроме меня, разумеется.

— Не говори глупостей, — отмахнулась она и, похоже, хотела еще что-то добавить, но в этот момент Доктор распахнул дверь и выглянул наружу.

— Наверное, это только вам так не везет, — вздохнул он, и Грейнджер бросилась было к выходу, но Драко отодвинул ее решительным жестом и первым подошел к Доктору.

Его взору предстала залитая солнцем равнина, покрытая мягким ковром молодой зеленой травы, на которой блестели бусинки росы.

— Красиво, — донесся сзади выдох Грейнджер, которая выглядывала из-за плеча Драко, привстав на цыпочки.

— Вроде, ничего подозрительного, — Доктор открыл дверь шире и вышел на поляну, осматриваясь вокруг себя. — Тишина и спокойствие. Можете выходить!

Драко чуть не был сбит с ног Карлосом, который белой молнией выскочил из Тардис и принялся деловито расхаживать по поляне, выискивая что-то в траве, и удовлетворенно клекотать.

— В отличие от тебя, Карлосу здесь нравится, — Гермиона повернулась к Малфою. — По-моему, место замечательное.

— А по-моему, нет, — проворчал Драко и оперся о косяк двери.

— Малфой, тебе лишь бы ворчать! Попробуй радоваться жизни, — Гермиона засмеялась и потянула его за руку, вытаскивая на поляну под мягкие теплые лучи солнца. Малфой смерил ее недоуменным взглядом и неуверенно улыбнулся.

— Мне особо нечему радоваться, — напомнил он, освобождаясь от цепкой хватки Грейнджер. — Если ты не забыла, я отбываю трудовую повинность, моя мать практически под домашним арестом, а отец в Азкабане. И ничего не меняется от того, что непонятно где и непонятно когда светит солнце. Кстати, где мы?

— Я бы спросила, когда мы? — уточнила Гермиона.

Доктор посмотрел на них с удивлением, но все же прошествовал в Тардис, чтобы вернуться спустя несколько мгновений.

— Итак, мы в Уилтшире, сейчас одна тысяча шестьдесят седьмой год. Апрель, если быть совсем уж точным.

— Что? — Драко опешил и от удивления плюхнулся на траву. — Быть того не может.

— Малфой, Тардис способна перемещаться в пространстве и времени, так что — может, — нравоучительным тоном произнесла Грейнджер.

— Нет, Грейнджер, ты не поняла, — начал Драко, но перехватил взгляд Доктора, и исправился, — Гермиона.

Она выглядела удивленной, но все же присела рядом с ним на мягкую траву и пристально посмотрела в глаза.

— Ну так объясни, — тихо проговорила Грейнджер. Драко махнул было рукой, но Доктор уже тоже опустился на траву, и Карлос, живое напоминание о доме, об отце, тыкался в руку. Драко казалось, что Карлос понял намного раньше его самого, что это за место, потому и ринулся поскорее из Тардис.

— Малфой-мэнор, — с гордостью провозгласил Драко.

— Что — Малфой-менор? — переспросила Грейнджер.

— После того, как Арманд Малфой помог Вильгельму Завоевателю, своему другу, одержать победу, ему был пожалован надел земли, на котором в апреле одна тысяча шестьдесят седьмого года был заложен первый камень Малфой-мэнора!

— Ничего себе! — восхищенно выдохнула Грейнджер. — Малфой, я тебе даже завидую! Ты же сейчас стоишь у истоков британской ветви Малфоев.

— О да, — Драко не разделял ее воодушевления. — И мой величественный предок увидит меня в обществе гря… магглорожденной и психопата в синей будке.

Грейнджер с Доктором переглянулись и, не сговариваясь поднялись на ноги.

— Пойдем, Доктор, — Гермиона тронула его, вмиг погрустневшего, за руку, — нам тут не рады. Ни мне, ни тебе, ни Тардис. Пусть Малфой постоит у истоков.

— И постою, — фыркнул Драко. — Может, вообще, останусь.

— Что? — Грейнджер опешила. — Ну и сиди в своем одиннадцатом веке, как сыч!

— Мы не можем бросить его здесь, — напомнил Доктор. — Ему нельзя оставаться в этом времени.

— Ну ладно, не будем его бросать, — Гермиона пожала плечами. — Но терпеть его высокомерное занудство да еще и его занудного предка я не намерена. Тут неподалеку Стоунхендж. Не терять же возможность посмотреть на него без туристов.

Драко со смешанным чувством смотрел на Доктора и Грейнджер, которые развернулись к нему спиной и теперь направлялись в Тардис. Карлос склонил голову, посмотрел на Драко, затем моргнул и засеменил к будке.

— Карлос? — удивленно спросила Гермиона, когда увидела его. Она уже собиралась закрывать дверь, но увидела бегущего к Тардис павлина.

— Что ж, видимо птице не понять благоговения перед великим предком, — хохотнул Доктор.

— Неправда, Карлос очень умный, — встала на его защиту Гермиона. — Просто мы — его друзья, а друзей не предают и не стесняются.

Карлос заклекотал и ласково ткнул ее клювом.

— Я права, мой хороший? — Гермиона улыбнулась. — Ну ничего, Малфой может сколько угодно наблюдать за своим предком. Как наиграется — найдет нас.

— Гермиона, — Доктор улыбнулся, — а почему ты никогда не зовешь его по имени?

— Не знаю, — она замялась, — это же Малфой. Мы всегда так друг друга называли.

— Я поговорил с ним на планете книг, и он сказал, что попытается звать тебя по имени. Теперь дело за тобой.

— Доктор, милый, добрый Доктор, — Гермиона улыбнулась, — не думаю, что после последнего нашего разговора он заслужил хорошего отношения. Но я постараюсь называть его по имени.

— Ты умница, Гермиона, — Доктор улыбнулся.

— Это только потому, что ты просишь, — она шутливо погрозила пальчиком. — А теперь — в Стоунхендж!

Доктор просиял и потянул на себя рычаг. Тардис взмыла в воздух и направилась прочь от Малфоя.

Драко смотрел вслед синей будке, уносящейся вдаль, и чувствовал, как его затапливает грусть вперемешку со злобой.

— Ну и пожалуйста, — крикнул он, — идеалистка Грейнджер и хороший, положительный Доктор. Чтоб вам пусто было с вашим Стоунхенджем. Еще и Карлос, предатель, увязался за ними. Ну и пусть. Зато я собственными глазами увижу, как закладывался Малфой-мэнор.

Он заложил руки за спину и принялся расхаживать по поляне.

— Слишком мало места для Мэнора, — пробормотал Драко себе под нос, — вот поэтому я и не узнал это место. Он должен быть чуть дальше.

Он обратил взгляд в сторону полосы деревьев.

— Ну не там же, в самом деле? — обратился Драко к самому себе. — Или там? За девятьсот лет многое изменится, но здесь для Мэнора точно мало места.

Он быстрым шагом пересек живописную поляну и пробрался через небольшой подлесок.

— О, — только и выдохнул Драко, чувствуя, как по коже пробегают мурашки. Он смотрел на бескрайнюю равнину, и воображение само выстраивало на ней дом, фонтаны, дорожки, клумбы, сад, забор. Это было настолько реально, что, казалось, вот-вот у стены покажется фигура матери.

Вдалеке раздалось ржание лошади, и видение рассыпалось в пыль. Драко прислушался. К ржанию лошади добавилось бряцание металла и голоса людей. Все эти звуки приближались, но к той поляне, которую он только что покинул. Драко стремглав бросился туда, путаясь в собственных ногах. Ветви хлестали его по лицу, но желание увидеть предка не на портрете, а при жизни, подстегивало Драко словно кнутом. За деревьями уже показалась конница, ему оставался последний рывок, когда нога зацепилась за корень дерева, заставив его потерять равновесие. Драко практически выпал на поляну, рухнув под ноги лошади и напугав ее. Лошадь взвилась на дыбы, но всадник умело успокоил ее, натянув поводья сильной рукой с металлической перчатке. В следующий миг Драко ощутил холодное касание стали к горлу.

— Кто ты? — спросил сверху грубый голос. — Кто и сколько заплатил тебе за нападение на лорда Малфоя, друга и ближайшего соратника короля нашего, Вильгельма Первого Завоевателя?

— Шарль, опусти меч, — властно произнес всадник, — это просто путник и он напуган.

Говоривший спешился и снял шлем, протянув его человеку по имени Шарль. Тот нехотя убрал меч в ножны и принял шлем. Драко восхищенно уставился на моложавого, величественного мужчину, закованного в латы. Его можно было бы принять за богатого рыцаря, но Драко безошибочно узнал это лицо, обрамленное длинными, светлыми, как и у него самого, волосами, узнал серые глаза и тонкий нос.

— Вы — Арманд Малфой, — произнес Драко и поднялся на ноги единственно за тем, чтобы поклониться. — Первый Малфой на британских землях, родоначальник…

Драко осекся, вспомнив, что говорил Доктор о людях из прошлого: им ни в коем случае нельзя знать, что они из будущего.

— Родоначальник? — усмехнулся Арманд.

— Уверен, ваш род будет продолжаться, здравствовать и процветать в веках, — расплывчато закончил Драко свою речь и снова поклонился.

— Он мне нравится! — Арманд рассмеялся. — Как зовут тебя, путник?

— Драко, — он просиял.

— Так вот знай, Драко, что ты стоишь на земле, которая принадлежит Арманду Малфою, и на которой вскоре будет возвышаться замок Малфоев, который возвеличит мое имя в веках!

— Возвеличит, — согласился Драко, — но это место не подходит для замка. Там, за деревьями, есть прекрасное место для вашего будущего замка.

— Ты смеешь спорить со мной? — холодно спросил Арманд, и Драко поежился. — Ты, маггловское отребье перечишь Арманду Малфою?

“Я тоже Малфой! — хотел закричать Драко. — Я твой внук!”

— Я чистокровный, — выплюнул он.

— Ты маг? — Арманд явно опешил. — Докажи.

Драко извлек из кармана палочку, на которую Арманд уставился с недоумением, а вся его свита с почтением, больше напоминающим благоговение.

— Авис, — коротко бросил Драко. Из кончика палочки вылетела стайка зеленых птиц и взмыла в небо с жизнерадостным чириканьем.

— Что ж, я верю тебе, — высокомерно проговорил Арманд и повернулся к своей свите. — Начинайте копать!

— Нет! — Драко чуть ли не грудью готов был закрывать поляну. — Замок должен быть за тем подлеском!

— Я сам решу, где строить свой замок, — Арманд окончательно отвернулся от Драко. — Копайте, что встали?

Лошадей отогнали к кромке леса и крестьяне, шедшие пешком за процессией принялись копать землю. Драко отошел как можно дальше, присел на траву, оперся спиной о теплый ствол дерева и прикрыл глаза. Такого разочарования он не чувствовал никогда. Арманд Малфой, на которого Драко всегда равнялся, был неприятным типом. То, как он обошелся с самим Драко, выбило его из колеи и поселило в сердце жгучую обиду.

“А Грейнджер сейчас, небось, прохлаждается с этим Доктором в своем Стоунхендже, — с горечью подумал Драко. — Ну и пусть. Сейчас главное — доказать Арманду, что мэнор должен стоять не здесь”.

Гермиона распахнула двери Тардис, выскочила наружу и, раскинув руки, прокричала:

— Привет, Стоунхендж!

Доктор, стоявший позади, тихо посмеивался.

— Ну, чем займемся? — спросил он, присаживаясь на траву и опираясь спиной на двери Тардис.

— Не знаю, — Гермиона повела плечом, — просто гулять.

— Тебе не кажется, что мы не слишком справедливо поступили с Драко? — Доктор словно чувствовал ее настроение или читал мысли. То, что они бросили Малфоя на той поляне угнетало Гермиону, приносило неуютное чувство, от которого мир вокруг становился тусклым и хотелось вернуться за ним. Это желание она подавила в зародыше.

— Да, может мы и были неправы, Доктор, но и он показал себя не с лучшей стороны. Я привыкла к тому, что он попрекает меня моим происхождением, но зачем постоянно об этом говорить? И он назвал тебя сумасшедшим.

Доктор лишь рассмеялся в ответ.

— О, Гермиона. — он приобнял ее за плечи и улыбнулся. — Если бы ты только знала, сколько раз за девятьсот лет меня называли сумасшедшим, ты бы поняла, что слова Драко меня не задели.

— Зато они задели меня, — с жаром проговорила Гермиона. — За те годы, что мы учились с Малфоем в школе, я научилась не реагировать на его слова, но я по-прежнему не могу терпеть, когда обижают моих друзей. Тем более таких хороших, как ты!

— Ты тоже мой очень хороший мой друг, — Доктор сиял, как новенький галеон. — И я уверен, Драко сказал это не со зла. Он не такой, как ты думаешь.

— Я вообще о нем не думаю, — отмахнулась Гермиона. — Он просто мелкий напыщенный самодовольный павлин.

Из-под ног донесся негодующий клекот.

— Ох, Карлос, милый, прости. Я не о тебе, — она опустила голову и посмотрела на оскорбленную птицу. — Ну хорошо, хорошо. Самодовольный хорек. Так лучше?

Карлос коротко крикнул и снова принялся выискивать что-то в камнях на плато.

— И вообще, почему мы говорим о Малфое? — Гермиона негодующе взмахнула руками. — Мы в Стоунхендже, в одиннадцатом веке! Пойдем, осмотрим тут все.

Она решительно потянула Доктора за руку, и тот со смехом поспешил за ней.

— Мерлин, какие же они огромные! — Гермиона стояла под одним из камней и смотрела на него, запрокинув голову.

— Да, это точно, — Доктор расхаживал между камнями, разглядывая его с легкой полуулыбкой.

— Ты знаешь, у магглов есть множество теорий происхождения Стоунхенджа. Одни считают, что его возвели кельты и таким образом возвеличили имя Мерлина. Другие, напротив, приписывают строительство римлянам. Еще считали, что Стоунхендж строили немцы, и даже друидов умудрились приплести. Но самый интересный вопрос: зачем его построили? Это что-то вроде древней обсерватории или захоронение?

— А что по этому поводу говорят волшебники? — поинтересовался Доктор.

— Ну, у них тоже нет единого мнения на этот счет. Одни говорят, что Стоунхендж строили кельты, другие — что друиды. Многие считают, что это магический круг, в котором древние маги творили чары, но некоторые думают, что он все же помогал наблюдать звездное небо.

Доктор улыбался и кивал, что окончательно утвердило Гермиону в мысли, что он знает ответ. Тем более что последняя, самая безумная версия, которую она слышала в маггловских передачах, перестала казаться невероятной после того, как они познакомились с Доктором.

— Доктор, миленький, — Гермиона хитро улыбнулась, — а еще говорят, что Стоунхендж построили пришельцы. Ты ничего об этом не знаешь?

Доктор расхохотался.

— Гермиона, ты меня поражаешь, — проговорил он сквозь смех. — Ты думаешь, это я построил Стоунхендж?

— Нет, конечно, — она замотала головой. — Хотя ты такой, что мог бы. Я просто подумала, что ты наверняка что-то об этом знаешь.

— Я очень не хотел бы тебя разочаровать, — начал Доктор, резко погрустнев, — но моя раса не имеет отношения к строительству Стоунхенджа. Скажу больше: ни одна из известных мне рас этим не занималась. Может, кто-то, кого я не знаю, — он беспомощно развел руками.

— Все в порядке, — подбодрила его Гермиона. — Серьезно. Я просто спросила, на всякий случай.

Она погладила Доктора по плечу, и тот улыбнулся.

— Просто я и так уже разочаровал тебя этим путешествием на планету книг, — извиняющимся тоном проговорил он.

— Доктор, миленький, я не виню тебя, — Гермионе было больно смотреть в его полные грусти глаза. — Если кто и виноват, так это Элизабет — Королева Червей. Ты ей доверял, спас от верной гибели, показал ей целые миры, нашел для нее дом — и вот она благодарность?

— Не вини ее, Гермиона. Элизабет заблудшая душа. Большую часть жизни она была одинока, она росла среди предательства и несправедливости, неудивительно, что она впитала все это и выросла с убеждением, что лучше оставить кого-то прежде, чем ей нанесут удар. Я помню, как горели ее глаза, когда она впервые увидела эту планету, — Доктор тяжело вздохнул и прикрыл глаза, оказываясь снова в том дне на планете книг, — нельзя ее было надолго оставлять ее в одиночестве.

— В любом случае она получила по заслугам.

Доктор грустно улыбнулся и хотел что-то сказать, но Гермиона вновь потянула его за рукав.

— Все, давай забудем. Смотри, как тут красиво.

На плато и впрямь было красиво. Солнечные лучи проходили между камнями, играли в траве, вспыхивали искрами на мельчайших песчинках. Доктор прикрывал глаза ладонью и щурился, глядя на солнце. Гермиона отступила на шаг, чтобы стоять в тени одного из камней, и тоже любовалась пейзажем. Даже Карлос, постукивавший клювом по камням, на несколько мгновений замер и уставился вдаль. Над плато воцарилась тишина, нарушаемая лишь легким, почти не слышным шипением.

Прошло минут пять, прежде чем Карлос тревожно заклекотал и принялся крутить головой по сторонам.

— Что случилось? — Гермиона недоуменно посмотрела на павлина, но тот лишь клекотал громче, а затем развернул веер.

— Тихо, — скомандовал Доктор, — прислушайся.

Гермиона затаила дыхание. Со стороны деревьев, у которых была припаркована Тардис, доносились шорохи и угрожающее шипение, которые приближались. Карлос пронзительно закричал и пустился наутек. Гермиона бросилась за ним.

Шипение стало невыносимо громким, и из-за деревьев выполз огромный змей, нервно бивший хвостом из стороны в сторону. Один из таких ударов чуть не повалил Тардис, от чего Доктор пришел в ужас.

— Моя Тардис! — негодующе воскликнул он. — Эй, осторожнее с хвостом!

— Тардис-с-с? — прошипел змей. — Доктор? Это ты?

— Эс-шасс, — недовольно проговорил Доктор. — Не ожидал тебя тут увидеть.

— Доктор, кто это? — Гермиона с Карлосом на руках выглядывала у него из-за плеча.

— Помнишь серпентарийца, который чуть не разрушил вашу школу?

— Такое забудешь, — проворчала она, крепче прижимая к себе Карлоса.

— Он говорил, что на Землю их доставили парселтангцы, — напомнил Доктор. — Так вот, одного из них ты видишь перед собой.

— Я всегда думала, что парселтанг — это змеиный язык, — протянула Гермиона, — я еще тогда хотела сказать, но были дела поважнее.

— Вот уж точно, — хмыкнул Доктор.

— Доктор, — прошипел змей, — эта девчонка несет чушь. Но от нее слишком вкусно пахнет, поэтому отойди.

— Нет, — Доктор скрестил руки на груди, закрывая собой Гермиону. — Ты не съешь моего друга.

— Отойди, не то я разнесу твою Тардис, — змей угрожающе ударил хвостом, чуть было не задев будку.

Гермиона почувствовала, как вздрогнул Доктор.

— Эс-шасс, не ищи себе врагов, — в его голосе, обычно мягком, послышалась сталь.

Гермиона удобнее перехватила Карлоса и достала из кармана волшебную палочку, надеясь, что идея, пришедшая ей в голову, сработает.

— Иначе что? — издевательски прошипел Эс-шасс. — Я расшибу твою дурацкую будку, а потом, пока ты будешь собирать ее обломки, съем девчонку и ее птицу.

Гермиона прицелилась из-за спины Доктора, сконцентрировалась на заклинании, пытаясь не поддаваться панике, и мысленно произнесла: “Акцио, Тардис!”

Судя по негодующему шипению Эс-шасса, у нее получилось. Тардис оторвалась от земли и теперь плыла по воздуху прямо к ним.

— Ты можешь открыть ее? — спросила Гермиона, и Доктор щелкнул пальцами. Дверь Тардис распахнулась, и в этот момент Эс-шасс ударил по земле хвостом.

— Быстро! — Доктор бросился к Тардис, запрыгнул в нее и тут же протянул руку Гермионе. Та подбросила Карлоса в воздух и вцепилась в Доктора. Он втянул ее в машинный зал и упал на спину. Гермиона рухнула на него сверху и больно ударилась локтем. Над ними с громким криком пролетел Карлос и скрылся где-то в коридоре.

— Прости, — пробормотала Гермиона, вставая на ноги. Доктор вскочил и тут же дернул рычаг Тардис. Будка резко взмыла вверх, от чего Гермиона снова упала, а потом всё неожиданно остановилось.

— Что это было? — спросила Гермиона, отряхиваясь.

— Надо было срочно взлететь. Иначе мы могли врезаться в один из камней, — жизнерадостно сообщил Доктор. — Не уверен, что фонд Английского наследия обрадовался бы следам синей краски.

— Доктор! — раздалось снаружи шипение Эс-шасса. — Вы не уйдете от меня, Доктор! Ни ты, ни твоя спутница.

— Я поищу Карлоса, — пробормотала Гермиона, чувствуя, что ее трясет. — Карлос! Карлос, ты где?

Из ее комнаты донесся испуганный клекот, и Гермиона поспешила на звук.

Карлос восседал на ее кровати и мелко дрожал.

— Все в порядке, мой хороший, — Она погладила его по клюву, — здесь тебя никто не тронет.

Она вышла в коридор, убедилась, что Карлос все еще в комнате, и закрыла дверь, запечатав ее заклинанием.

— Посиди пока там, — рассмеялась она в ответ на негодующий вопль. — Должен же хоть кто-то быть в безопасности.

Когда Гермиона спустилась в машинный зал, Доктор стоял у распахнутой двери и перекрикивался с Эс-шассом.

— Уходи туда, откуда явился! — кричал Доктор. — А еще лучше — убирайся на свою планету.

— Даже не подумаю, — прошипел змей. — Если уж мне не везет полакомиться твоей спутницей, я отправлюсь в другое место. Я как раз слышал ржание лошадей нежный аромат человечины.

— Малфой, — прошептала Гермиона, испуганно схватив Доктора за руку.

— Даже не вздумай! — воскликнул Доктор.

— Еще как вздумаю, — прошипел Эс-шасс и пополз, раздвигая массивным телом ряды деревьев.

— Нужно предупредить Драко, — севшим от волнения голосом произнесла Гермиона. — Если змей сожрет его предка, их история прервется, даже не успев начаться.

— Ты права, — Доктор бросился к консоли Тардис. — Медлить нельзя. Мы должны найти их раньше, чем это сделает змей. Держись. Аллонзи!

Гермиона не успела ни за что ухватиться и упала на живот. Тардис покачивалась, поэтому пока что лучше было даже не пытаться встать. Она по-пластунски подползла к открытой двери и выглянула вниз.

— Попробуй лететь над лесом! — крикнула Гермиона. — Я буду высматривать Малфоя. Нужно опередить змея.

Доктор кивнул и потянул за рычаг.

Драко с горечью смотрел на то, как подданные Арманда копают землю, и понимал, что вся его жизнь катится под откос. Он был невероятно зол на прославленного предка и проклинал его на чем свет стоит. Воспетый в веках, прекрасный и благородный Арманд Малфой на поверку оказался желчным неприятным типом, который только и знал, что командовать да пить вино из походного бурдюка. Драко уже видел, как он вернется домой, наплюет на Министерские запреты, вломится в Азкабан, прямиком в отцовскую камеру и наконец выплеснет на отца раздражение, выскажет все, что он думает о тех сказочках, которыми его пичкали все детство. Драко уже слышал, как его голос эхом отбивается от сырых тюремных стен: “Все было совсем не так!”

Теперь вся история должна была пойти иначе: его дом будет стоять в совершенно другом месте, его мать, просыпаясь, не будет видеть солнца, и сам Драко наверняка вырастет другим. Он прикрыл глаза, пытаясь воскресить воспоминания о доме, но в памяти Малфой-мэнор все еще был прежним: цветы матери источали чарующие ароматы, тихо журчал фонтан в саду, вдоль ограды неспешно прогуливались павлины, а где-то далеко за лесом вставало солнце. Однако что-то в этих воспоминаниях смущало Драко. Он скрестил руки на груди и принялся размышлять. Перед внутренним взором снова и снова проносились дом, фонтан, сад, цветник, ограда, павлины, лес, солнце, снова дом.

“Стоп, — сказал сам себе Драко. — Почему я не помню этого места? Того, на котором мы находимся сейчас?”

Догадка была такой неожиданной, что он рухнул бы наземь, если бы уже не сидел на траве. Этого места не было в воспоминаниях. Драко напрягся и все же припомнил слова отца о том, что в лесу есть какой-то жуткий овраг, к которому ни в коем случае нельзя приближаться. Сказано это было вскользь, будто бы между делом, но Драко, не имевший привычки внимать советам, отчего-то послушался. То ли овраг показался ему неинтересным, то ли была другая, более весомая причина, вспомнить которую Драко было не под силу.

— Эй, бродяга, — раздался над головой голос. Драко оглянулся и встретился взглядом с Шарлем.

— Чего тебе? — лениво ответил он, и тут же почувствовал у горла сталь клинка.

— Больше уважения, убогий, — презрительно выплюнул Шарль. — А теперь вставай и иди работать.

— Но я волшебник, — возмутился Драко. — Я чистокровный маг из славного магического рода!

— Да будь ты хоть внуком самого Мерлина, но сейчас ты, голодранец, стоишь на земле, принадлежащей Малфоям. Либо работай, либо убирайся прочь.

Шарль опустил меч и выхватил волшебную палочку. Драко достал свою, и они застыли в дуэльной стойке. Каждый ждал первого движения противника, и почему-то Шарль казался Драко пугающе знакомым: его манера речи, презрительные взгляды, высокомерные ухмылки. Будь у Драко пара часов в запасе и не стой они в дуэльных позах, он бы обязательно понял, в чем дело. Но Шарль уже начал выводить палочкой какую-то сложную фигуру, и Драко решил не медлить.

— Экспеллиармус! — сделал он выпад. Палочка Шарля выскользнула из руки хозяина и, описав дугу, скрылась в ближайших кустах.

— Да что ты себе позволяешь? — гневно воскликнул Шарль. — Я… Мой отец узнает об этом!

Драко опешил. О Шарле Малфое, старшем сыне Арманда, было известно очень мало: родился, приехал на Британские острова вместе с отцом, погиб при невыясненных обстоятельствах. Драко почувствовал, как его пробивает дрожь. Этого не могло быть. Он не мог убить Шарля. Точнее, не сможет. Окончательно запутавшись во временах и событиях, Драко подавил в себе желание выругаться. Он не мог понять, что из его воспоминаний еще остается старым, а что произошло потому что он явился в это время. “Лучше бы я никогда сюда не прилетал”, — с горечью подумал Драко. Он повернулся спиной к Шарлю, который обиженно сопел, и побрел прочь от этой чертовой поляны, от глупца Арманда, и от Шарля, который еще был жив, и теперь оставалось искренне надеяться, что “невыясненные обстоятельства” не наступят в присутствии Драко. А еще он внезапно понял, что Шарль безумно похож на него самого. От этой мысли стало совсем тоскливо. Было крайне обидно, что Шарль фактически прогнал его, и в то же время Драко понимал, что несколько часов назад сам так же обошелся с Доктором и Грейнджер.

“Все, — сказал он сам себе, — хватит. Постояли у истоков и достаточно. Нужно еще будет перед Грейнджер и Доктором извиниться”.

Чем дольше Драко брел по лесу в том направлении, куда — как он думал — отправились его спутники, тем более мрачные мысли его одолевали. Казалось, он больше никогда не увидит Грейнджер и Доктора, не прокатится на синей будке, не погладит Карлоса. Даже скрип и лязг, которые Тардис издавала при запуске моторов, казались теперь милыми и мелодичными.

“Только бы еще раз услышать эти звуки”, — тоскливо подумал Драко, и понурил было голову, как вдруг услышал вдалеке странный шум, как будто великан валил лес. Шипение, удары, треск — но во всей этой какофонии отчетливо слышался знакомый скрежет.

— Грейнджер! — закричал Драко, сам не свой от радости. — Гермиона! Доктор! Я здесь!

— Я его вижу, — раздался неподалеку голос Грейнджер. — Снижайся!

Над верхушками деревьев показалась знакомая синяя будка, дверь которой была распахнута настежь.

— Малфой, давай руку! — прокричала Грейнджер, которая лежала на полу будки, высунувшись по пояс, и протягивала ему обе руки. Драко опешил, но все же послушался. Пальцы Грейнджер впились в его локоть, он почувствовал сильный рывок, а потом земля ушла из-под ног.

— Тяжелый, — проворчала Грейнджер. — Доктор, помоги, я сама его не вытащу.

Раздался скрип рычага, и Тардис накренилась, практически втряхнув Малфоя и Гермиону внутрь.

— О, а у вас разнообразие, — рассмеялся Доктор, глядя, как Гермиона пытается выбраться из-под Малфоя.

— Малфой, — она наконец встала на ноги и отряхнулась, однако, увидев выражение лица Доктора, исправилась. — Драко, что случилось? Ты не встретился со своим предком?

— Да ну их к дракклам, этих предков, — проворчал Драко. — Высокомерные заносчивые болваны, до которых не достучаться и которые кроме себя никого вокруг не… Эй!

Только теперь Драко заметил, с каким весельем в глазах на него смотрит Грейнджер.

— Какой ужас, Драко, — она деланно вздохнула. — Как ты только это пережил?

— Ну хорошо, хорошо, — он закатил глаза. — Прости меня, Грейнджер, за то. что я ужасно себя вел. И простите меня, вы, оба, за то, что я вас постеснялся. Хотя, если быть честным, я думал, что вы пообещаете себя хорошо вести и останетесь. А вы бросили меня одного на той чертовой поляне, где меня чуть не зарубил собственный покойный дед, меня пытались припугнуть отцом и в довершение всего меня чуть не заставили копать основание для будущего мэнора!

Гермиона не выдержала и расхохоталась.

— Как ты только пережил эти мучения, бедняга?

— Тебе смешно, Грейнджер? — воскликнул Драко. — Все детство мне рассказывали сказку о том, что к Арманду Малфою пришел пророк, который предрек величие рода Малфоев и указал место, на котором должен стоять Мэнор. И что я сейчас вижу? Он приезжает, втыкает меч в первый попавшийся кусок земли, приказывает копать, а сам хлещет вино до одури. Еще и этот Шарль.

— Шарль? — переспросила Гермиона. Малфой утром говорил только об Арманде, а имя Шарля она слышала впервые.

— А, ты же не знаешь. Это сын Арманда. Погиб при невыясненных обстоятельствах. Я всегда считал его героем, полегшим за честь семьи, а он оказался настолько мерзким типом, что мне пришлось уйти оттуда, чтобы самому не стать этим невыясненным обстоятельством.

— Правильно, Драко, — Доктор успокаивающе похлопал его по плечу. — Их история уже свершилась, и если ты вмешаешься, последствия могут быть ужасными.

— Доктор, ты меня слышишь? — спросил Драко хриплым от переживаний голосом. — Они строят мэнор на другом месте! На том, где его нет и быть не может.

Гермиона с Доктором непонимающе уставились на него.

— Это плохо, — проговорил Доктор, подошел к Драко и принялся ощупывать его голову, приложил руку ко лбу, зачем-то оттянул нижнее веко и попросил открыть рот. В довершение всего он провел вдоль тела обескураженного Драко звуковой отверткой, пискнув ею напоследок прямо ему в ухо.

— Ты все еще ты? — спросил наконец Доктор, подозрительно прищурившись. — Я хочу сказать, твои воспоминания еще не поменялись?

— Я тоже думал об этом, — Драко кивнул. — Нет, не поменялись.

— Уверен? — Доктор поправил очки.

— Ох, Доктор, конечно, он уверен, — вклинилась в разговор Гермиона. — Он же говорит, что дом собираются строить не там, где ему положено быть! Посуди сам, если бы его воспоминания поменялись, Драко был бы уверен, что все нормально.

— Да что может быть нормального в том, что твой полоумный предок решил построить твой собственный дом не там? Может ли быть что-то хуже?

— Не хочу тебя расстраивать, но может, — Гермиона скривилась. — Как насчет огромного парселтангца, который собирается сожрать Арманда и всю его свиту?

— Эй, Арманда жрать нельзя! — возмутился Драко. — Он, конечно, та еще зануда и полный идиот, раз не послушал меня, но это, как-никак, мой пра-пра-не знаю, сколько раз — пра-прадед.

Снаружи послышался треск и шипение, и Драко выглянул из Тардис, крепко держась за дверной косяк.

— Эта тварь нас догоняет.

— Доктор, моторы на полную, — Грейнджер бросилась к панелям. — Нужно успеть предупредить Арманда.

Драко смотрел на чудище, прокладывавшее себе путь через лес, и думал о том, что все очень-очень плохо. Оставалось только надеяться на то, что Грейнджер с Доктором что-то придумают. Грейнджер с Доктором… От этой мысли сердце защемила непонятная тоска. Драко пытался не думать о том, от чего Гермиону и Доктора могли отвлечь его проблемы.

В принципе, Гермиона Грейнджер была не так-то плоха. Впервые эта мысль посетила Драко еще, когда они умудрились поучаствовать в восстании гоблинов. Когда Грейнджер не пыталась казаться еще умнее и не начинала пререкаться из-за мелочей, она могла быть достаточно милой. В полной мере осознание этого пришло на планете книг ,когда они с Доктором думали, что Грейнджер погибла. Драко даже самому себе не мог признаться в том, что очень переживал за нее, а уж поведать об этом самой Гермионе Грейнджер было смерти подобно. Хотя нельзя было сказать, что Драко собирался молчать. Наоборот, он уже не раз задумывался о том, чтобы поговорить начистоту, но для этого нужна была более спокойная обстановка, должный настрой и еще, наверное, немного подождать. А теперь он смотрел на то, как они переговариваются у консоли, улыбаются друг другу, смеются, и думал, что разговаривать уже смысла нет. Мир Драко окончательно рассыпался на куски: Грейнджер оказалась не столь ужасной, да и вообще, от общения с магглорожденными он не погиб и даже не заболел, Арманд Малфой оказался жутким, невыносимым человеком, а Шарль до ужаса напоминал его самого. До ужаса — потому что общение с собственной копией оказалось не самым приятным делом.

— Грейнджер, — задумчиво позвал он и тут же исправился. — Гермиона!

— Мы опережаем парселтангца, — радостно сообщила она, встав рядом с Драко. — Сейчас нужно будет предупредить твоего предка. И постарайся, чтобы тебе поверили.

— Я что, действительно бываю таким ужасным? — спросил Драко, даже не кивнув в ответ на слова Гермионы.

— Что? — она опешила. — Ты меня слышал?

— Я не знаю, смогу ли повлиять на Арманда, — признался он. — А теперь ты мне скажи, неужели я бываю таким же жутким, как Шарль?

— Не скажу, пока не пообщаюсь с Шарлем, — Грейнджер повела плечом. — Но иногда ты бываешь просто невыносим.

Он отвернулся и посмотрел вниз. Тардис, как и сказала Грейнджер, опередила змея и теперь приближалась к тому месту, где Арманд пытался вести строительство.

— Доктор, снижаемся, — скомандовала Гермиона, и от резкого звука ее голоса Драко вздрогнул.

Тардис приземлилась посреди поляны, заставив подданных Арманда разбежаться с криками ужаса. Первым из будки вышел Драко: они с Грейнджер и Доктором решили, что будет намного лучше, если Арманд увидит знакомое лицо. Впрочем, их теория казалась самому Драко крайне ненадежной.

— Ты! — вскричал Арманд, завидев Драко, и схватился за волшебную палочку.

— Отец, это он! — воскликнул Шарль, который взялся одновременно и за меч, и за палочку. — Это он разоружил меня!

— Осмелюсь заметить, что он спустился с неба на этой летающей штуке, — тихо проговорил человек, стоявший у Арманда за спиной. — Я бы на твоем месте поостерегся. В конце концов, он тоже чародей, как и мы.

— Я помню, Андрэ, — кивнул Арманд и повернулся к сыну. — Шарль, опусти оружие.

Драко с восторгом рассматривал Андрэ Малфоя. Из легенд он помнил, что тот прожил на островах три года, а потом отплыл с Армандом во Францию, где и остался, в то время как Арманд перевез в Британию семью. Конечно, французская ветвь Малфоев не имела такого политического влияния, как британская, зато они не пятнали репутацию сомнительными связями. Иногда, особенно во времена Второй Магической войны, Драко думал, что неплохо было бы ему родиться французским Малфоем. Впрочем, в последние двести лет родственники с континента о них не вспоминали.

— Говори, что ты хотел поведать Арманду, — Андрэ смотрел на Драко чуть щурясь, и тот подумал, что предок, наверное, не слишком хорошо видит.

— Драко, не стой столбом, — из Тардис выскочила Грейнджер и ко всеобщему возмущению громко заявила. — Сюда ползет огромный змей, который хочет вас съесть. И я бы на вашем месте поспешила скрыться.

Драко закатил глаза и горестно застонал. Грейнджер, будучи простолюдинкой, начисто игнорировала правила хорошего тона: она не дала Драко окончить беседу, не поклонилась Арманду, Андрэ и Шарлю. Мерлин, она даже не представилась!

Трое Малфоев воззрились на Грейнджер так, словно та была заговорившим кустом.

— Драко, кто это маггла и почему она так бесцеремонна? — Арманд поморщился. — Я не знаю, кто ты и откуда, но прислуга у тебя крайне невоспитанная.

— Я не прислуга! — воскликнула Гермиона прежде, чем Драко успел раскрыть рот. — Я волшебница!

В качестве доказательства она выхватила палочку и создала небольшой фонтанчик. Свита Арманда тут же рухнула на колени перед Гермионой, чья рука от неожиданности дрогнула, окатив Драко водой.

— Спасибо, Гермиона, это как раз то, о чем я мечтал, — язвительно проговорил он, но Гермиона не обращала на него ни малейшего внимания.

— Пожалуйста, не надо, — взмолилась она, глядя на коленопреклонных людей. — Не стоит, правда.

— Грейнджер, — прошипел Драко, одергивая ее, — в этом времени магия дорогого стоит. Не обижай их, сделай вид, что тебе приятно их признание и разреши им встать, если тебе это так уж важно.

— О, — выдохнула Гермиона и снова повернулась к свите Арманда. — Право, мне приятно ваше восхищение. Позволяю вам подняться.

Судя по выражению лица Драко, она снова сказала что-то не то, но люди послушно встали с колен.

— Что не так-то? — прошипела Гермиона, дергая Драко за рукав.

— Это было слишком властно. Чересчур по-Малфоевски, если хочешь знать, — прошептал тот, и Гермиона густо покраснела.

— Нет, это все прекрасно, — раздраженно проговорил Доктор, выходя из Тардис, — но может мы не будем сбрасывать со счетов огромного парселтангца, который движется прямо к нам?

— А ты еще кто такой? — настороженно спросил Арманд. — Тоже волшебник?

— Нет, он просто хозяин Тардис, — Драко беззаботно махнул рукой в сторону синей будки.

— Лорд Арманд, сэр, — Гермиона оттолкнула Драко и потянула Доктора за руку, — позвольте представить вам Доктора, Повелителя времени, обладателя невероятно могущественных артефактов и удивительных способностей.

Арманд странно дернулся, словно порывался преклонить колени перед Доктором.

— Нет-нет, не стоит, — замахал руками Доктор. — Лучше поспешите: приближается невиданное чудище, которое хочет полакомиться человечинкой, так что советую спасаться.

— Чудище? — Шарль вновь достал меч из ножен. — К бою!

— К бою! — взревели люди. Те, у кого были мечи, выхватили их из ножен. Остальные же вооружались кирками и лопатами.

— Нет, никакого боя, — взмолился Доктор.

— Но почему? — повернулся к нему Драко. — Что плохого в том, что они хотят защитить свою землю?

— Драко, ты ведь сам прекрасно знаешь, что здесь есть как минимум один человек, которому нельзя умирать, — зашептала Гермиона.

— Два, — бросил Драко. — У них за спинами, видишь? Это Андрэ Малфой. Он проживет здесь еще три года, а затем вернется во Францию и продолжит французскую ветвь рода.

— По большому счету, — проговорил Доктор так, чтобы слышали только Драко и Гермиона. — Никто из этих людей не должен погибнуть. Все они станут чьими-то предками, и мне бы очень не хотелось, чтобы из-за нашей неосмотрительности пропала из истории целая семья.

— Что будем делать? — спросил Драко, с опаской вслушиваясь в треск деревьев. — Нужно спасать подданных.

— Кого спасать? — с презрением спросил Шарль, стоявший достаточно близко, чтобы расслышать последнюю фразу. — Эту чернь? Не смешите меня. Как будто у отца мало людей. Если с этими что-то случится, король подарит ему новых.

Драко поморщился, хотя совсем недавно говорил так о домовиках, но, повернув голову, перехватил полный презрения взгляд Грейнджер.

— Послушай, — он повернулся к Доктору, — нужно повелеть всем этим людям убегать и прятаться. Арманда, Андрэ и Шарля можно взять в Тардис. Лошадей оставим тут.

— Но тогда они станут жертвами парселтангца, — Гермиона в ужасе прижала руки ко рту.

— Гермиона, — Драко повернулся, и она с удивлением обнаружила горечь в его взгляде. — Поверь, я очень люблю лошадей, и мне их жаль. Но нам нужно выбрать меньшее из двух зол.

— Можно вообще не выбирать, — тихо сказала Гермиона, — Пускай люди Арманда садятся на лошадей и скачут во весь опор.

— Почему мне кажется, что я должен послушать эту ведьму? — спросил Арманд.

— Потому что она права, брат мой, — произнес Андрэ. Драко показалось, что это прозвучало излишне патетично, но в целом ему все больше и больше нравился этот человек.

— Что ж, решено, — Доктор хлопнул в ладоши. — Арманд, извольте отдать приказ вашим людям: пусть седлают лошадей, пусть мчатся во весь опор куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

Арманд смерил Доктора долгим недоверчивым взглядом, но в следующий миг его лицо исказилось, когда за деревьями, совсем неподалеку послышался рев парселтангца.

— Седлайте коней! — вскричал Арманд, повернувшись к своим подданным. — Скачите быстрее ветра! Донесите до всех весть: Арманд Малфой решил вступить в бой с диким чудовищем во имя короля.

— Ура! — подданные Арманда бросились к лошадям, которые уже метались, вставали на дыбы и рыли копытами землю.

— Отец, мы вступим в бой? — Шарль побледнел, хотя казалось, и так был белее мела.

— Что? — Арманд поморщился. — О, нет, разумеется. Эти волшебники, наши новые могущественные друзья обещали спасти нас.

— Но ты передал весть, что вступаешь в бой! — воскликнул Андрэ.

— Нет времени на разговоры, — перебил их Доктор. — Все в Тардис, живо!

Арманд втолкнул Шарля в будку и сам вошел следом. Андрэ посторонился, пропуская Гермиону, и хотел пропустить Драко, но тот замер.

— Ваша жизнь куда ценнее, милорд, — пробормотал он. Андрэ пожал плечами и вскочил в будку. Драко вздохнул и тут же почувствовал сильный тычок в спину.

— Драко, поторапливайся, — поторопил его Доктор, втолкнул в Тардис, вошел следом и захлопнул за собой дверь.

— Всем держаться! Мы взлетаем, — торжественно провозгласил он и потянул на себя рычаг. — Аллонзи!

— О, аллонзи! — подхватил Андрэ.

Раздался скрежет, тардис качнулась и поднялась в воздух.

— И все же, почему ты солгал? Отправил неправдивую весть королю, — пылая праведным гневом спросил Андрэ.

— Дорогой мой брат, — Арманд похлопал его по плечу. — К чему королю знать, что это неправда? О том, что произойдет здесь на самом деле, будем знать только мы с тобой, Шарль и эти чародеи. Но и с ними, я думаю, удастся договориться. В конце концов, фамилия Малфой уже кое-что значит на этих островах. Вопрос лишь в цене.

Драко поморщился. Он не знал, что было более неприятным: то, что Арманд Малфой говорил даже не таясь, или то, что его молчание собирался купить его собственный дед.

— Типичный Малфой, — послышалось бормотание Гермионы откуда-то справа. — Теперь у меня нет вопросов.

Драко повернулся и посмотрел в спину удаляющейся Грейнджер.

— Я не такой, — он отчаянно замотал головой и посмотрел на Доктора, ища у него поддержки. — Скажи ей, Доктор.

— Никто не скажет этого лучше, чем ты сам, Драко, — с легкой грустью произнес тот. — Иди.

Драко кивнул и бросился за Грейнджер в недра Тардис.

— Гермиона! — раздался за ее спиной крик Малфоя. Гермиона дернула дверь своей комнаты, совершенно позабыв о том, что запечатала ее заклинанием.

— Да погоди же ты, — Драко перехватил ее руку с палочкой как раз вовремя: заклинание, готово было вот-вот сорваться с чуть дрожащих губ.

— Чего тебе? — Грейнджер была настроена отнюдь не миролюбиво.

— Гермиона, — Драко принял самый извиняющийся вид, на который был только способен, — я правда не знал, что мои предки окажутся такими. В моем представлении они были благородными и…

Он осекся, когда Гермиона положила руку ему на локоть.

— Какая же я глупая, — вздохнула она. — Кто и должен быть огорчен, так это ты.

— Это приблизительно как у тебя с планетой книг, — пробормотал Драко, чувствуя, как от ее пальцев растекается приятное тепло, разливаясь по всему телу.

— Наверное, это еще хуже, — Гермиона отвела взгляд и убрала руку. — Я, по крайней мере, не ждала одобрения от книжных героев.

— О да, тут ты в точку, — он стиснул зубы. — “Драко, дедушка Арманд гордился бы тобой!” “Драко, подумай, что сказал бы дедушка Арманд!” А дедушка Арманд смотрит на меня, как на одного из своих слуг, и называет голодранцем.

— Драко, — проговорила Грейнджер, снова поглаживая его руку, — не хочу тебя расстроить, но для твоего деда — как и для тебя — голодранцы все, кто не является вашим родственником. Правда, я верю, что ты не хочешь быть таким, но…

— Ты права, — глухо отозвался Драко. — Это семейное.

Он развернулся на каблуках и уже собирался уйти, когда был остановлен требовательным окриком Гермионы.

— Куда?

— Сброшу Арманда в пасть этому чудищу.

— Малфой, ты спятил?

— Представь, насколько лучше будет магическому миру без нашей семьи.

— О да, конечно, — Грейнджер уперла руки в боки. — Всего лишь пара веховых моментов магической истории шишуге под хвост.

Драко задумался, припоминая все судьбоносные для магической Британии решения, принятые только лишь потому, что за спинкой кресла Министра стоял некто по фамилии Малфой, и тяжело вздохнул.

— Я верю, что ты сможешь справиться с этим, — Гермиона погладила его по руке. — А теперь нужно сделать так, чтобы ты остался в живых.

— Спасти Арманда, — Драко кивнул.

— Вспомни, что говорил Доктор: их история уже свершилась, и менять ее мы не имеем права. Арманд должен остаться в живых.

— И Шарль. И Андрэ.

— А вот Андрэ мне понравился, — призналась Гермиона.

— Он из французских Малфоев, — бросил Драко так, словно это все объясняло, но заметив недоумение на лице Гермионы, исправился. — Когда все закончится, я расскажу тебе о французских Малфоях.

— Хорошо, — улыбнулась Гермиона и первой направилась в машинный зал. Драко поспешил за ней, но внезапно вспомнил, что хотел задать еще один вопрос.

— А где Карлос?

— О, заперт у меня в комнате, — Гермиона рассмеялась.

— Уверена? В прошлый раз я тоже думал, что запер его.

— Не сомневайся, — хихикнула она. — Карлос — птица умная, и точно не хочет быть съеденным. Первым Эс-шасс хотел съесть его. Ну и меня, но тебе это вряд ли интересно.

— Я ему покажу, — процедил Драко через зубы, и на миг Гермионе показалось, что это из-за нее он так отреагировал.

В машинном зале царила напряженная атмосфера. Арманд и Шарль с недоверием рассматривали Доктора, Андрэ сверлил их неодобрительным взглядом, а Доктор настороженно вслушивался в гул, доносившийся снаружи.

— Эс-шасс уже совсем близко, — произнес он, завидев Гермиону и Драко. — Что будем делать?

Те переглянулись и синхронно пожали плечами.

— А что по этому поводу говорит История? — ехидно спросил он.

Гермиона звонко хлопнула себя по лбу и бросилась к лестнице, на которой Доктор утром читал книгу.

— Ну что, вы поговорили? — полушепотом спросил Доктор, пока Гермиона листала страницы.

— Да, вполне продуктивно, — Драко кивнул. — Мы сошлись на том, что я не самый хороший человек, но она верит в мое исправление.

— Вы знаете, а здесь этого нет, — озадаченно проговорила Гермиона, показывая раскрытую книгу.

— Это странно, — внизу рухнуло очередное дерево, и все трое бросились к двери. Арманд и Андрэ, напротив, попятились к лестнице, а Шарль так и стоял посреди зала.

— Какой огромный, — Драко с ужасом смотрел на тварь внизу. — Вы уверены, что это на самом деле парселтангец, а не, скажем, василиск?

— Уверены, — отрезала Гермиона. — Если тебя это убедит, мы с Доктором разговаривали с ним минут десять и гляди, до сих пор живы.

Судя по всему, этот аргумент показался Драко достаточным.

— Слушайте, но ведь нельзя его в живых оставлять, — продолжала Гермиона. — В истории нет ни слова о его существовании.

— Гермиона, на что ты намекаешь? — Доктор прищурился.

— Ну, наверняка собирается победить этого парселтангца. Классика Гриффиндора.

— О, ты училась на его факультете? — Доктор оживился. — Я успел прочитать об основателях вашей школы. Мне кажется, Гриффиндор был славным парнем. А ты, Драко? Нет-нет, молчи, я сам догадаюсь: ты был на Рейвенкло.

— Слизерин, — мрачно ответил тот.

— О, так может ты просто договоришься с парселтангцем? — рассмеялся Доктор, но перехватил хмурый взгляд Драко. — Ладно, признаю, шутка получилась не самая смешная.

— Можно попробовать достать его чарами с воздуха, — предложил Драко, никак не комментируя слова Доктора, но увидел выражение лица Гермионы и добавил, — без непростительных, разумеется.

— Отлично, — кивнула Грейнджер. — Драко предложил прекрасный план. Ему и будем следовать. Надеюсь, обойдемся без потерь.

Это было прекрасное чувство. Драко понял, что впервые с ним согласились не из-за его влияния, не ради монет и даже не потому что он кого-то запугал, а просто потому что он был прав. Это было необычно, и потому невероятно воодушевляло.

— Ну так, чего же мы ждем? — он выхватил палочку и почти по пояс высунулся из Тардис.

— Стой, — Гермиона оттащила его от дверного проема и на всякий случай закрыла дверь. — Нам нужно согласовать список заклятий. И я бы попросила Андрэ и Арманда помочь.

— А что насчет Шарля? Мне кажется, он с палочкой больше позирует, чем колдует, — проворчал Драко.

— Если бы ты слушал профессора Биннса, то знал бы о том, что в раннем Средневековье магия была намного сложнее. До привычных форм заклинания были упрощены намного позже, приблизительно тогда же, когда у магглов произошла промышленная революция. Поэтому вполне возможно, что Шарль не позирует.

— Ну и какой тогда смысл от них в битве с парселтангцем? — презрительно фыркнул Драко. — Нам нужна скорость.

— Зато их заклятия могут быть куда сильнее, — возразила Гермиона. — Общая теория магии об этом не говорит, но эти упрощения могли значительно повлиять на силу чар.

— Ну хорошо, хорошо, — пробормотал Драко и лениво повернулся к Арманду.

— Что вы решили, чародеи? — спросил Арманд, скрывая за высокомерием свой страх. Драко хорошо знал это, потому что сам не раз и не два так делал.

— Благородные сэры, — учтиво проговорил он, — я думаю, вы отправили королю правдивую весть. Мы вступим в схватку с чудовищем.

Арманд явно испугался. Это было заметно по тому, как забегали его глаза.

— Однако могущество Доктора позволяет нам провести битву, не выходя с чудищем один на один, — продолжил Драко, выдержав паузу. — Мы застанем его врасплох, посылая заклятия с воздуха. Он не сможет до нас добраться.

— Вы были бы достойным Малфоем, друг мой, — довольно проговорил Арманд и поднял волшебную палочку. — Шарль, подойди. Мы готовимся сразиться с чудищем.

Андрэ посмотрел на бледного, как полотно, Шарля и поднял свою палочку.

— Мы возьмем его хитростью, — сказал он. — Чародеи хотят напасть на змея сверху. Я считаю, это правильно, и твой отец со мной согласен.

— Это ты со мной согласен, Андрэ, — надменно проговорил Арманд. — Не забывай, кто тут друг короля.

— Так вы будете биться со змеем? — спросил Драко, узнавая в этом споре как минимум своего отца.

— Будем, — раздраженно проговорил Арманд. — Шарль, держись позади.

Шарль кивнул, и даже попытался спрятать палочку, но его окликнул Доктор.

— Шарль!

Тот дернулся и сжал палочку в руке.

— Вы готовы? — спросила Гермиона, стоявшая у двери. Доктор занял свое место у консоли. Драко, Арманд и Андрэ подошли к ней. Шарль тоже подошел к ним и остановился между Драко и Гермионой, держась позади них.

— Открывай же свою дверь и позволь Малфоям войти в историю, — проговорил Арманд.

Гермиона пожала плечами и легонько толкнула дверь Тардис.

Парселтангец обнюхивал поляну, на которой еще недавно Арманд собирался строить поместье, и недовольно шипел.

— Доктор, — шипел он, — здесь не обошлось без Доктора и его Тардис.

— Остолбеней, — выкрикнула Гермиона, направляя палочку на парселтангца. луч заклятия ударил ему в голову, и отскочил. Змей замер, покрутил головой и посмотрел вверх.

— Тардис, — довольно прошипел змей, — Доктор. Вот ты где. Сейчас мы с тобой закончим то, что начали давным-давно.

— Попробуй попасть в тонкие ткани, — шепнула Гермиона Драко, — в глаз или в раскрытую пасть.

— Дуро, — выкрикнул Драко, целясь в глаз. Заклятие попало в цель, змей дернулся и снес хвостом дерево.

— Кажется, получилось, — прошептала Гермиона. — Давай еще раз вместе.

Арманд и Андрэ тем временем выписывали палочками сложные фигуры, и Гермиона решила, что лучше им не мешать.

— Давай на счет “Три”. Раз, два, три. Остолбеней!

— Випера Эванеско!

Лучи заклятий сплелись и ударили парселтангца в раскрытую пасть. Змей взревел и встал на хвост.

— Выше, Доктор! — завизжала Гермиона и вцепилась в дверной косяк. Драко схватился за нее, а Арманд и Андрэ чудом устояли на ногах. Шарль покачнулся, от падения его удержало лишь то, что он стоял позади всех.

— Зачем ты использовал это заклятие? — Гермиона смерила Драко недовольным взглядом.

— Ну, это чары, которые убирают змей.

— Это не змей, это же существо с другой планеты! — простонала она и снова подняла палочку.

— Ох, ладно, — пробормотал Драко. — Редукто!

— Бомбарда!

На сей раз лучи заклинаний попали в глаза, но, похоже, не причинили парселтангцу особого вреда.

Драко с Гермионой осыпали змея чарами, пока Арманд с Андрэ продолжали трудиться над сложными, судя по всему, парными чарами. Шарль продолжал бестолково топтаться за их спинами, изредка бестолково выпуская из палочки разноцветные искры.

— Кажется, мы его только раззадорили, — простонала Гермиона, глядя на то, как змей с остервенением мечется по поляне, делая броски вверх, желая достать Тардис. Драко поджал губы, и Гермиона почти поняла, что он хочет сделать.

— Может, не стоит?

— Это не непростительное, — пробормотал он. — Но тебе не понравится.

Грейнджер прикрыла глаза и кивнула.

— Сектумсемпра, — выкрикнул Драко, но ничего не произошло, лишь с деревьев посыпались листья.

— Вам не победить меня, глупые людишки, — торжествующе прошипел Эс-шасс. — Земля будет захвачена моими потомками!

Арманд с Андрэ одновременно крикнули что-то и направили палочки на парселтангца. Драко опешил, увидев, как по воздуху на Эс-шасса спускается пылающий круг, испещренный символами.

//Снизу послышался нарастающий гул, а потом прогремел невероятной силы взрыв, от которого Тардис покачнулась.

— Держитесь! — воскликнул Доктор. — Мы немного потеряли управление, но сейчас все будет в порядке.

Гермиона упала на живот и вцепилась руками в порог. Драко отбросило в сторону и теперь он, придерживаясь за стенку, подбирался к дверному проему. Арманд и Андрэ досталось больше всего: взрывной волной их сбило с ног, и они отлетели к стене машинного зала и теперь пытались подняться на ноги. Шарль устоял на ногах, даже не схватившись ни за что, и стоял с занесенной палочкой, растерянно оглядываясь.

— Шарль, держись! — крикнул Андрэ, но тот не слушал и медленно побрел к двери Тардис.

— Я хочу взглянуть на плоды наших трудов, — бросил он.

— Наших? — фыркнула Гермиона, глядя на то, как внизу агонизирует тварь, хвост который быстро пожирал огонь, напомнивший Адское Пламя. Змей бился и ревел, но не в силах был ничего поделать.

— Имя Малфоев будет увековечено, — проговорил Шарль, горделиво вздернув подбородок, но тут Тардис тряхнуло. Он оступился и рухнул вниз.

— Шарль! — взвизгнула Гермиона. Падение вдруг остановилось, и она увидела Драко, лежащего рядом с ней. Одной рукой он вцепился в порог, как и она, а другой сжимал руку Шарля, висевшего над огненной бурей, в центре которой бесновался парселтангец.

— Держись, — простонал Драко, чувствуя, что от волнения рука предательски потеет и скользит.

— Держите меня! — хныкал Шарль. Драко попытался перехватить его руку, но было уже поздно. Шарль с душераздирающим визгом падал вниз.

— Вингардиум Левиоса, — воскликнула Гермиона, направляя на него палочку, но Тардис вновь тряхнуло, и ее рука дрогнула. — Вингардиум Левиоса!

Как в замедленном кино она смотрела на Шарля, упавшего в разверстую пасть змея, как луч заклятия настиг его, как Шарль начал подниматься, и облегченно выдохнула.

Клац!

Челюсти парселтангца сомкнулись, и наступила оглушительная тишина. Гермиона видела, что у Драко открыт рот, видела, что Доктор что-то ей говорит, пытаясь оттащить от двери, как, шатаясь, подходит Арманд и кладет руку ей на плечо, как Андрэ закрывает дверь.

Драко думал, что от собственного вопля у него лопнут барабанные перепонки. Он смотрел на руки и не верил, что эти пальцы только что сжимали теплую живую плоть Шарля, а теперь его нет. Этого не могло быть. Прошло всего несколько мгновений. Его еще можно было спасти.

Драко рванулся к двери, но Андрэ захлопнул ее.

— Пустите меня, я спасу его, — Драко ударил Андрэ в грудь, желая сдвинуть с пути, но тот был непоколебим.

— Драко, — в его глазах была скорбь, — Шарлю уже не помочь. Тебе надо успокоиться.

Драко посмотрел на Грейнджер, возле которой стоял молчаливой глыбой Арманд, на Доктора, в чьих глазах застыли слезы.

— Я принесу успокаивающее зелье, — пробормотал Драко и бочком вышел из машинного зала.

Он хотел побыть один. После всех ужасов Второй Магической войны он думал, что его невозможно чем-то настолько поразить. Но он ошибался: лицо Шарля за миг до падения подействовало на него сильнее, чем все угрозы Темного Лорда. В нем было и понимание неизбежного конца, и сожаление о своих словах. и прощение — Шарль явно не держал на Драко зла за то, что он не смог удержать руку. Но глаза падающего в бездну Шарля впечатались в душу. Драко сполз по стене и обхватил голову руками.

В такой позе Гермиона его и нашла.

— Драко, — она присела рядом и коснулась его пальцами, — ты в порядке?

— Уйди, — простонал Драко, — пожалуйста, уйди. Я все испортил и я не хочу, чтобы пострадала еще и ты.

— Не надо, — Гермиона потянула его за руку, заставляя открыть лицо, — ты ни в чем не виноват. Арманд не винит тебя. Он удручен, конечно, но считает, что твоей вины здесь нет. Если хочешь, он повторит это тебе лично, когда ты будешь готов с ним поговорить.

— Как он? — глухо спросил Драко.

— Ужасно, если честно, — Гермиона сжала губы и вздохнула. — Нам всем очень больно, поверь. Никто не заслуживает такой участи.

Драко поднялся на ноги и медленно побрел в сторону машинного зала.

Арманд смотрел в пространство немигающим взглядом и, казалось, не видел и не слышал ничего вокруг. Драко передернул плечами, но все же подошел.

— Я не виню тебя, — сипло проговорил Арманд. — Ты и твоя колдунья сделали все, что могли.

— Арманд, я отвезу письмо во Францию, если надо, — предложил Андрэ. — Моя история для этих островов закончилась. Я возвращаюсь домой.

— Не будет никаких писем, — прохрипел Арманд. — Пусть моя супруга считает меня погибшим, я не смогу причинить ей такую боль.

— Но ты готов причинить боль мне, заставляя меня лгать, — возразил Андрэ. Тогда я повременю с возвращением во Францию.

Драко покрутил головой по сторонам, ища помощи, и увидел Грейнджер, которая молча стояла у консоли вместе с Доктором.

— Гермиона, — он подошел к ним и почувствовал укол досады от того, что она стоит вот так с Доктором. — Я все понял.

— Что именно? — Доктор чуть наклонил голову.

— То, что о Шарле мало известно, — неуверенно протянул Драко. — Обстоятельства его гибели. Ведь то, что сегодня произошло, нельзя рассказать ни одной живой душе.

— Ты хочешь сказать, их специально держали в тайне?

— Нет, — Драко должен был сказать очень сложную и страшную вещь, и надеялся, что его правильно поймут. — Мы должны заставить Арманда и Андрэ забыть. Стереть им память и наводнить их головы ложными воспоминаниями. Пускай думают, что Шарль погиб в битве год назад или пропал.

— Но как объяснить им, что место строительства мэнора придется перенести? — Гермиона склонила голову набок, пытаясь уловить ход его мыслей.

— Посмотрите наружу, — коротко бросил Доктор и ткнул пальцем в сторону двери. Драко решительно прошел туда, приоткрыл дверь и выглянул.

— Что там? — спросила Гермиона, увидев, что он вернулся чернее тучи.

— Лес вокруг поляны выглядит так, словно древесина не горела, а плавилась. На том месте, где мы копали, зияет воронка.

Повисло молчание, все трое напряженно размышляли.

— Я понял, — протянул вдруг Драко. — В детстве я считал, будто там овраг. Но никто никогда не ходил туда, попросту не тянула. Даже когда отец выезжал на охоту, он никогда не приближался в этой части леса.

— Чары разнаваждения, — Гермиона выглядела пораженной. — И отталкивающие чары. Мы использовали такие, когда скрывались от егерей. И Хогвартс скрыт ими от глаз магглов. Ты думаешь, эту часть леса защитили от проникновения? Но кто?

— Мы, — коротко проговорил Доктор. — Точнее, вы. Вся та история, что вы знаете — это последствия ваших сегодняшних действия.

— Ты хочешь сказать, мы должны подчистить память Арманду и Андрэ и наложить заклинание на эту поляну?

— Вы должны сохранить историю в том виде, в каком ее знаете, — Доктор развел руками. — В ваших волшебных деталях я пока что не силен, но если то, что вы предлагаете, позволит вернуть все на места — то я согласен.

— Хорошо, — Гермиона кивнула и повернулась к Драко. — Что скажешь?

— Для начала нам всем нужно поспать, — произнес он. — Только желательно не на этом пепелище. Чуть севернее я нашел место будущего мэнора, так что давай отправимся туда.

— Без проблем, — Доктор потянул рычаг Тардис на себя. Будка качнулась и поплыла по воздуху в указанном направлении.

— Куда мы? — без особого интереса спросил Арманд.

— К месту ночевки. Нам надо приземлиться и размять ноги. Может, посчастливится найти кого-то из ваших слуг.

На равнину опускались первые сумерки. Арманд и Андрэ вышли из Тардис, чтобы вдохнуть свежего воздуха, и Гермиона прицелилась им в спины волшебной палочкой.

— Отключись, — шепнула она, и Арманд повалился в траву. — Отключись.

Андрэ упал рядом прежде, чем успел понять, что произошло.

— Ты что творишь? — возмутился Драко.

— Помогала им уснуть, — отмахнулась Гермиона. — Знаешь, мне всего один раз приходилось работать с памятью, поэтому я предпочла бы попробовать со спящими. И мне понадобится твоя помощь.

Он кивнул и встал рядом, готовый поднять палочку над спящими.

— Ох, я так волнуюсь. Попробуем маленькими промежутками, — предложила она. — Постарайся вспомнить момент, когда Шарль стоял посреди Тардис. Вспомнил?

Драко кивнул.

— Тогда на счет “Три”, — Гермиона покрепче сжала палочку. — Раз, два, три, Обливиэйт.

Тела Арманда и Андрэ озарило легкое сияние.

— Получилось? — с надеждой спросил Драко.

— Надеюсь. Давай еще одно, более раннее воспоминание. Обливиэйт!

Драко произносил заклинание раз за разом, стараясь не думать, как на самом деле должна была пойти история без их вмешательства. Судя по всему, Арманд не горел желанием забирать жену на острова. Это могло значить лишь то, что он бы до конца своих дней остался один и никакого рода Малфоев бы не было. Или же, что он женился бы на ком-то из местных, но все равно это была бы уже другая кровь и другая семья. В конечном счете Драко бы либо не существовал, либо вел бы себя совершенно иначе.

— Теперь иди к Доктору. Можешь открыть мою комнату и проверить Карлоса. А я пока что добавлю немного ложных воспоминаний.

— Я помешаю?

— Нет, что ты, — Грейнджер улыбнулась. — Просто мне надо очень сильно сосредоточиться.

— Хорошо, — Драко кивнул и оставил ее наедине с первыми Малфоями.

— Как тут красиво, — блаженно улыбаясь, проговорил Доктор и повернулся к Драко. — Мне очень жаль, что так получилось.

— Я надеялся, что невыясненные обстоятельства не наступят в моем присутствии, — с горечью проговорил тот. Хоть Арманд и считал его невиновным, груз ответственности тяготил Драко.

— Понимаю тебя, — Доктор казался грустным. — За девятьсот лет я бесчисленное множество раз был свидетелем и участником подобных событий.

— Как ты до сих пор жив? Это так больно, что душа, кажется, вот-вот разорвется.

— Наверное, именно поэтому у Повелителей Времени два сердца, — Доктор чуть приподнял уголки губ.

— Ты думаешь, мы поступаем правильно?

— Вы возвращаете историю на место. Это всегда правильно.

— Ну что, вы готовы? — Грейнджер подбежала к ним так неожиданно, что оба дернулись. — Малфои спят как младенцы. Я не знаю, что у меня получилось, но я пыталась подменить им воспоминания. Они должны быть уверены, что Шарль погиб в битве еще в прошлом году.

— Я бы сказал, что это замечательно, но нет ничего замечательного в том, что он вообще погиб, — пробормотал Драко. — Так что просто спасибо, Гермиона.

— Теперь нужно наложить чары разнаваждения на ту поляну. Иначе эти оплавленные деревья будут собирать множество теорий происхождения. Ненавижу теории происхождения, — проворчала Гермиона.

— О, так вот почему ты отправилась со мной, — рассмеялся Доктор. — Предпочитаешь факты.

— Да, пожалуй.

Моторы взревели, и Тардис поднялась в небо. Драко подумал, что от шума Арманд и Андрэ могут проснуться, и приоткрыл дверь, чтобы взглянуть вниз. Но Малфои спали, как убитые.

— Не переживай, их даже насморк не прохватит, — Гермиона улыбнулась. — Я наложила Согревающие чары.

Тардис вновь зависла над пожарищем. Доктор поморщился.

— Давайте быстрее, — попросил он. — Крайне неуютное место. Хорошо, что вы решили его скрыть. Датчики показывают очень высокий уровень радиации. Вероятно, при горении шкура парселтангца выделяла какие-то вещества.

— Тогда тем более следует скрыть это место, чтобы никто не забрел сюда, даже случайно, — встревоженно проговорила Гермиона, и Драко воззрился на нее с недоумением.

— Что такого страшного?

— Потом расскажу, — заверила его Гермиона. — Даже дам книгу. А сейчас нужно наложить на это место как можно больше чар. Все, что вспомним.

— Каве Инимикум, — пробормотал Драко, и поляна озарилась желтоватым светом.

— Репелло Инимикум, — шептала Гермиона. — Репелло маглетум.

— Сальвио Гексиа.

— Фианто Дури.

Они повторили это с десяток раз, прежде чем услышали, что Доктор позевывает.

— Думаю, этого хватит надолго, — проговорила Гермиона.

— Лет на восемьсот, — фыркнул Драко. — Ну что, мы уже можем покинуть это время?

— Я понимаю, что ты крайне разочарован, — Гермиона сжала его руку и заглянула в глаза. — Но разве ты можешь улететь и не проконтролировать Арманда? А вдруг он снова решит строить мэнор не там?

— Не думал, что скажу это, но ты права, — Драко повернулся к Доктору. — Мы можем остаться до утра? Мне надо закончить одно дельце и к тому же я хотел бы проконтролировать, что они действительно забыли.

Тардис приземлилась чуть поодаль от спящих Арманда и Андрэ. Несмотря на все заверения Гермионы, что его родственники в полнейшем порядке, Драко все же сбегал и проверил. Они все так же спали, лежа под деревом, и Драко с легким сердцем вернулся к синей будке.

— Вздремнул бы, — бросила через плечо Гермиона, стоявшая у выхода из машинного зала. — Я вот собираюсь поспать. И тебе советую.

— Хорошо, — отмахнулся Драко и присел на порог Тардис, устремив взгляд в звездное небо.

— У тебя был тяжелый день, — Доктор подошел неслышно и теперь стоял за спиной. — Гермиона права, тебе лучше вздремнуть.

— Мне не хочется, — признался Драко. — Иди, поспи, я присмотрю, чтобы никто не подошел к Тардис.

— Почему ты не хочешь спать? — спросил Доктор вместо ответа.

— Я боюсь. Я не хочу закрыть глаза и снова видеть взгляд Шарля. Не хочу, понимаешь?

— Понимаю, — тихо ответил Доктор, и Драко только теперь понял смысл его фразы о том, что он много раз был участником подобных событий. Он даже не мог представить, сколько умоляющих взглядов проносилось у Доктора перед глазами.

— Их было много?

Доктор оторвался от “Истории Хогвартса”, которую успел раскрыть, и посмотрел на Драко поверх очков.

— Я видел гибель целых планет. Думаю, это значит, что их было много.

— И тех, кого ты знал по именам? Их тоже было много.

— Я не могу без спутников, но каждый из них оставляет в моих сердцах неизгладимый след, — печально произнес Доктор.

— Прости, я не хотел, — пробормотал Драко, но Доктор лишь неопределенно повел рукой и вернулся к чтению.

Драко не заметил, как уснул, прислонившись виском к дверному косяку.

Утро началось с осторожного клекота, донесшегося откуда-то справа. Драко открыл глаза и покрутил головой, пытаясь понять, где он.

— Карлос, тебе еще нельзя убегать! — донесся сзади голос Гермионы Грейнджер.

Драко погладил павлина по клюву и поднялся, приветствуя ее.

— Доброе утро. Ты так рано встал?

— Он так просидел всю ночь, — бросил Доктор поверх книги. — Удивительно! В главе о восстании гоблинов ничего нет об участии Далеков.

— Ох, Доктор, — Гермиона улыбнулась, — это сложно объяснить, но я постараюсь.

— Не стоит, — тот благодушно рассмеялся. — Я привык, что в человеческой истории мои следы старательно вычищают, и думал, что хоть в волшебной могу существовать. Но нет. Здесь я тоже отсутствую.

Гермиона виновато развела руками.

— Ничего страшного, — беззаботно улыбнулся Доктор. — Главное, что плоды трудов моих живы.

Драко переводил взгляд с него на Гермиону и обратно, и чувствовал, как тоска отступает.

— Остался последний штрих, — подошла к нему Гермиона. Возможно, она подошла чересчур близко, так, что Драко на миг перестал понимать, о чем она говорит.

— Ты о чем?

— Пророк, — коротко сказала Гермиона. — Тот самый, из вашей семейной легенды. Не хочешь разыграть небольшой спектакль во имя правильного расположения Мэнора?

— Не то, чтобы я хотел, — туманно произнес Драко, но в душе он ликовал.

— Ну, тогда иди к Арманду и сделай это ради своей семьи.

— Ты пойдешь со мной, — тоном, не терпящим возражения, произнес он и, прежде чем Гермиона успела хоть что-то понять, схватил ее за руку и повел в сторону равнины.

За деревьями показались фигуры Арманда и Андрэ, которые бродили вдоль деревьев в явном замешательстве.

— Говорю тебе, с нами были еще люди, — Андрэ продолжал спор, видимо, начавшийся намного раньше.

— Моя свита прибудет позже, — возразил ему Арманд. — Мы же решили скакать вперед и выбрать место для будущего великого дома Малфоев.

— Арманд Малфой! — провозгласил Драко, и Гермиона с удовольствием отметила, что Малфои немного всполошились.

— Кто вы? — недоверчиво спросил Арманд, настороженно рассматривая их с Гермионой.

— Я пророк, — он замялся.

— И имя его сокрыто тайной даже от него самого, — пришла на помощь Гермиона.

— Зачем ты пришел, пророк? — с подозрением спросил Арманд, и Драко подумал, что неплохо было бы хоть немного изменить внешность, но теперь уже ничего нельзя было поделать.

— Видение мне было! — громко сказал он, надеясь, что Арманд не раскроет обмана. — Возведи на этом месте дом, Арманд, и фамилия Малфоев будет возвеличена в веках, род их будет процветать, а потомки с каждым поколением будут богатеть и богатеть.

— Пока не лопнут, — прошептала под нос Гермиона и фыркнула, но тут же заметила угрожающий взгляд Драко, — прости, не удержалась.

— Благодарю тебя, пророк, — неожиданно учтиво проговорил Арманд. — Право же, у меня нет золота, чтоб наградить тебя. Поэтому позволь благословить тебя и твою помощницу на долгую и счастливую жизнь.

Драко кивнул, понимая, что не может отказаться от милости такого лорда, как Арманд.

— Благословляю вас на долгую жизнь! Да будет ваш дом тихой гаванью, да будут ваши дети и внуки радовать вас, да прибудет богатство…

— Что? — опешила Гермиона и попыталась сбросить руку Драко. — Мы же не… Почему он решил что мы — упаси, Мерлин — пара?

— Гермиона, просто поблагодари и пойдем отсюда, — ответил Драко, закатив глаза.

— Да будет так, — закончил Арманд, и Драко первым поклонился.

— Благодарю, лорд Малфой.

— Спасибо, нам пора, — терпение Гермионы, похоже, было на исходе. — Очень рады знакомству.

Они старались сохранять спокойствие, пока оставались в поле зрения Арманда, но стоило зайти подальше, как Гермиона отдернула руку.

— Что это было? — закричала Гермиона.

— Я не это имел в виду, когда соглашался на благословение, — вторил ей Драко.

— Тише, тише, — Доктор уже спешил к ним. — Как прошло?

— Он нам поверил, — успокоила его Гермиона, — но зачем-то благословил нас, как перед свадьбой! Я не собираюсь замуж за Малфоя!

— Я тоже не горю желанием жениться на Грейнджер!

— Успокойтесь, — рассмеялся Доктор. — В конце концов, это просто слова.

Гермиона с Драко переглянулись.

— Все, мы можем покинуть это время? — нетерпеливо спросил Драко.

— Думаю, можем. История восстановлена, и нам здесь больше делать нечего.

— Тогда давайте отправимся дальше, — взмолилась Гермиона. Драко мысленно согласился с ней. Знакомство с предками оставило в его душе не самый приятный отпечаток, и он поспешил вслед за Доктором в Тардис.

Завывания моторов становились все громче и громче, а он думал о том, что наверное зря ввязался в это сумасшедшее путешествие. И о том, что прежним Драко Малфоем он уже никогда не будет. И еще немного о том, что ждет их впереди.

Синяя будка растаяла в воздухе, и напоминанием о ней была лишь примятая трава под деревом. Но и та вскоре выпрямилась.