Король и маг (джен)

Мерлин шел — почти бежал — так быстро, что Фрея еле поспевала следом. «Что же я наделал!» — эта мысль стучала в висках, не давая Мерлину покоя. Он понимал, что возвращение Мордреда и Морганы из Иного мира — его рук дело. Меньше всего он желал подобного исхода и тем не менее он сделал это... Он навлек проклятие на Камелот и обрек смертельной опасности всех его жителей, и Артура в том числе!

Отойдя на безопасное расстояние, Мерлин быстро читал заклятие призыва дракона, надеясь, что тот не замедлит. «Лишь бы только Килгарра успел! Только бы никто из его друзей не погиб!»

...

На турнирном ристалище вовсю кипело даже не сражение — бойня. Бессмертный Мордред, которого за время побоища проткнули копьем уже не единожды, продолжал убивать одного рыцаря за другим. «Что заставляет их идти на верную смерть?» — краем сознания думал Мордред в пылу кровавой резни.

— Эй, Рыцарь Ночи! — услышал он громкий оклик за спиной. — Сразись со мной!

— Глупец!

Мордред крепче сжал рукоять меча и кинулся на бросившего ему вызов рыцаря в алых доспехах. Жаркий поединок кипел не более пяти минут, после чего оба рыцаря почти одновременно пронзили мечами друг друга. Мордред уже привычным движением извлек меч из собственно груди и на мгновение застыл от изумления — его противник сделал то же самое.

— Так ты... тоже бессмертен?..

— Как видишь, — невесело улыбнулся Ланселот.

Мордред развернулся, утратив к тому интерес, и хотел было продолжить расправу над оставшимися рыцарями, но Ланселот преградил ему дорогу.

— Подожди, я с тобой еще не закончил!

Это глупо: двум бессмертным существам бороться друг с другом, понимая, что в этой бесконечной дуэли не будет ни победителя, ни побежденного. Но Ланселота это не волновало — его целью было отвлекать Мордреда, не давая ему убивать живых... До тех пор, пока Мерлин не найдет способ его уничтожить. Поэтому, стоило лишь Мордреду обратить свой взор на кого-либо из немногих уцелевших рыцарей, Ланселот снова и снова вставал между ним и несчастным человеком, вновь бросаясь в бой, а подчас и принимая удар меча своей грудью. В мыслях отважного Ланселота билось лишь одно: «Мерлин, прошу тебя, скорее!»

...

По шуму от взмахов кожистых крыльев Мерлин понял, что Килгарра летит к нему. Фрея, испугавшись грозного дракона, отбежала и забилась в тень. Маг опустил голову — как сказать дракону, что он в очередной раз его не послушал? И что из-за его непослушания сейчас могут погибнуть королева Гвиневра, ее придворные и... Артур!..

— Из мира мертвых явились Моргана и Мордред, — Мерлин дрожал всем телом, но старался взять себя в руки. — Во время Турнира они напали на королеву. Я установил защиту, но она не сможет сдерживать их вечно. Они оба бессмертны.

— И зачем ты звал меня, чародей? Ты не послушал моего совета и произнес заклятие, противоречащее самому закону Жизни. Ты знаешь, как его отменить...

— Но... я не призывал их! Отца, Ланселота, Фрею — да. Но никак не Моргану и ее слугу Мордреда!..

— Я говорил тебе о Ткани Мироздания? Вырви одну нить — за ней потянутся другие... Законы Жизни непреложны, чародей.

Мерлин сжимал кулаки от злости.

— Не время ударяться в философию, Килгарра! Скажи мне, как дальше быть!

— Ты уже знаешь мой ответ. Не жди, что от повторений он изменится.

— А можно ли... остановить их, не возвращая в Иной мир?

— Нет.

Килгарра лениво взмахнул крыльями и поднялся в воздух, не дожидаясь дальнейших вопросов мага.

А Мерлин готов был кричать — от боли, злости и ощущения беспомощности. Он знал, что несет ответственность за случившееся. Знал, что каждая смерть, произошедшая там, на турнирном ристалище, будет на его руках. И точно знал, что ему теперь нужно сделать — для того, чтобы спасти живых, он должен отправить мертвых — всех мертвых — туда, где им и положено быть. Но...

Снова в памяти Мерлина всплывали картины той волшебной ночи: мерцание озера, отражающего мягкий свет луны, шелест травы, нежные руки Фреи, обнимающие его, ее ласковый тихий голос... Как же сейчас ему хотелось убежать вместе с ней далеко-далеко, в заморские страны, где никто их не найдет; и где они вместе смогли бы прожить длинную — скорее даже бесконечную — и счастливую жизнь...

...

В бессильной ярости Моргана продолжала атаковать защитный барьер, окружающий королеву и ее подданных, будто купол. Она вкладывала всю свою мощь в удары, барьер содрогался под их натиском, но не поддавался. Моргана знала — лишь один колдун мог создать барьер такой силы... «Он здесь!»

— Выходи, Эмрис! — вскричала колдунья. — Не смей скрываться от меня!

Ответа не последовало. Моргана прокричала еще раз, затем еще, посылая проклятия в адрес мага. Затем развернулась, да с такой силой, что поток воздуха сорвал черную вуаль, обнажив обезображенное лицо. Она оставила попытки пробить защиту. Если Эмрис не был под защитным куполом, значит, он находился снаружи...

Балинор попытался было удержать ее, как Ланселот удерживал Мордреда, но силы не были равны — Моргана послала в него заклятье такой мощи, что Балинор наверняка умер бы, если бы мог. «Проклятье!» — шептал он. Разъяренная Моргана направилась в сторону рыцарских шатров, где стоял обездвиженный и прикованный к месту заклятием Артур. Защитный барьер, установленный Мерлином, на него не распространялся, следовательно, ничто не мешало Моргане убить соперника за престол. «Мерлин, умоляю, быстрее!» — шептал Балинор, надеясь, что тот сумеет ментально услышать его просьбу.

...

— Ты должен сделать это, Мерлин, — тихо, но твердо сказала Фрея, подходя к возлюбленному. Каким-то образом она без слов поняла, о чем говорил дракон.

— Но тогда... тебя не станет. Нас не станет...

— У тебя останется Артур, твой друг, твой король. И его королева.

Мерлин сжал руки так сильно, что костяшки пальцев побелели. «О боги, да разве ж так можно?! Выбирать между жизнью друга и жизнью своей возлюбленной!..» А еще его терзали долг перед королевством, его дар, предназначение, предопределение, Ткань Мироздания... «Будьте вы прокляты!» — хотел было прокричать Мерлин небесам. А ведь он мог бы иметь простое земное счастье с той, которую любит и которая любит его...

— Я все равно не смогла бы жить, Мерлин, — словно прочтя его мысли, мягко произнесла Фрея. — Посмотри на меня: я не живая.

С этими словами она уколола руку чем-то острым, поднятым с земли. Кровь из раны не потекла.

— Фрея...

Не в силах сдерживать чувства, Мерлин подбежал к ней и прижал ее к своей груди, стараясь подавить всхлипы. Руки Фреи — самые добрые и нежные руки на свете — обнимали его, гладя по волосам и плечам.

— Сделай это, Мерлин. Спаси Артура. Спаси королеву.

Мерлин мягко отстранил Фрею, вытер кулаком слезы с щек и начал дрожащим голосом читать заклинание...

Он отвернулся, не в силах смотреть, как Фрея будет медленно таять, растворяясь в пустоте...

...

Шатры полыхали, охваченные пламенем заклятий Морганы. Ведьма металась меж горящих шатров, убивала каждого, кто оказывался на ее пути, истошно вопила, зовя чародея на бой:

— Эмрис!!! Ты не скроешься от меня!

Скованный Артур изо всех сил пытался противостоять заклятию и сдвинуться с места. «Чертов Мерлин! Ух, я ему задам! Если бы не он, я б расправился с этим проклятым Рыцарем Ночи!» Неожиданно шатер подле него вспыхнул синим пламенем, и перед ним показалась колдунья в черном одеянии, напоминающем саван. Лицо ее было искажено гримасой злобы, но Артур узнал ее.

— Моргана?!

Ведьма повернулась к нему, и ее алые глаза вспыхнули ненавистью.

— Артур?! Ты?! Живой?!

Артур не мог поверить своим глазам: сильнейшая колдунья Моргана, с чьей смертью на земли Альбиона пришел мир, стояла перед ним... живая? Или не живая? Словно громом пораженный, Артур наблюдал за тем, как Моргана начала словно растворяться перед ним...

— Что происходит?! — вскричала колдунья нечеловеческим голосом. — Будь ты проклят, Эмрис!

Понимая, что возвращается в Иной мир, Моргана собрала последние силы, чтобы нанести смертельный удар по скованному Артуру, в надежде забрать его с собой в Преисподнюю.

Артур закрыл глаза. Ведьма подняла руку, чтобы поразить его, и... рассыпалась в прах.

...

Обессиленный — как мощным заклятием, так и душевными муками — Мерлин упал на землю. Все заклятия, наложенные им ранее, мгновенно спали, поскольку у него больше не было сил их поддерживать.

Он огляделся. От Фреи осталась лишь горсть земли, а может быть, пепла. Мерлин сделал все так, как должен был — мертвые вернулись в мир мертвых, живые остались в мире живых в безопасности. Артур тоже жив — иначе Мерлин почувствовал бы его смерть. В отличие от других возвращенных Артур был живым, поскольку сама Судьба (или небеса, или боги — этого Мерлин не знал) вернули его. И если верить Килгарре, это произошло ради него, Мерлина.

Маг поднялся с земли. Сейчас он должен идти к своему королю и королеве. А Фрея... Мерлин знает, однажды он найдет утешение. Пусть и не скоро.

...

Артур почувствовал, что ничто больше его не сдерживает. Выхватив меч, он бросился бежать к ристалищу.

— Ланселот! Где ты?!

Но Ланселот не ответил. Не откликнулся также ни Балинор, ни Фрея. Повсюду виднелись тела убитых рыцарей, пажей, стражей Камелота и слуг, а еще Артур заметил три кучки пепла — таких же, что осталась и от Морганы.

«Неужели...» Артур наклонился над одной из них, сняв свой шлем. «Ланселот, дружище...» Артур не знал, убила ли Ланселота Моргана или кто-то еще, но точно почувствовал, что кошмар закончился и угроза миновала. Люди продолжали метаться в панике и страхе; и тогда Артур выпрямился в полный рост и поднял над головой свой меч, сталь которого отразила первые лучи рассвета.

«Кто это?» — испуганно спрашивали друг друга люди, глядя на Рыцаря Дракона.

— Не может быть... Артур!.. — прошептала Гвиневра, и награда, которую королева должна была вручить победителю Турнира, выпала из ее вмиг ослабевших рук.

— Жители Камелота! — громко воскликнул Артур, чтобы все смогли его услышать. — Вам нечего больше бояться! Колдунья Моргана повержена! Я, Артур Пендрагон, уверяю вас в том, что ныне Камелот и Альбион в безопасности!

«Неужели это король Артур?» «А может быть, очередной самозванец?» «Нет, это же настоящий король!»

Последние сомнения развеял королева Гвиневра, которая уже спешила навстречу своему супругу и, подбежав, со словами «Ты вернулся!» прижалась к его груди.

Вместо эпилога

— Итак, какой же будет второй приказ вашего королевского величества? — поинтересовался Мерлин, сидевший рядом с королевской четой и Гаюсом в Малом зале, куда Артур пригласил его для обсуждения новых королевских указов.

— А что уже был первый? — удивленно спросил Гаюс.

— Да, его величество спросили, намерен ли он снова запретить магию, как было при его отце, и отменить Турнир магов, — вставила Гвиневра.

— Я ответил, что ни в коем случае, — улыбнулся Артур. — А теперь второй указ; я тут подумал об установлении при дворе новой должности — Верховного мага и советника в одном лице. Кстати, он будет вторым лицом в Камелоте после королевской четы.

— И кого же вы прочите на эту должность? — хитро улыбаясь, спросил Мерлин.

— Ой, даже не знаю, кого бы... — Артур театрально вскинул вверх брови и развел руками, отчего Гвиневра засмеялась. — Помнится, встретился мне как-то старичок-друид, который посоветовал мне не злоупотреблять элем... Может быть, его?

— Достойный выбор, ваше величество!

— Неужели?

Артур и Мерлин почти одновременно хихикнули и смерили друг друга полными озорства взглядами.

— А что если... это будет бывший слуга-недотепа, который вечно где-то пропадал и даже обозвал своего короля — представьте себе! — венценосным ослом!

— И при этом не раз спасал его королевскую задницу, — добавил Мерлин. — Думаю, ваше величество, это весьма хорошее решение...