Как пела иволга (гет)

Почесывая веко кончиком длинного пера, Адаар осторожно откинулась на спинку стула и посмотрела в окно за столом, где сидела. Перед ней лежали два листа — письмо Каллена, на которое она периодически посматривала, и чистая бумага, на которой она планировала написать ответ. В голове было пусто и главным образом потому, что она никак не могла сосредоточиться, дочитывая финал послания Резерфорда.

«Следи за Хоуком, если он вдруг начнет вести себя странно», — прочитала она полушепотом в который раз.

Смысл никак не приходил к Инквизитору. Что значит «следи»? Что он имел в виду?

Подразумевало ли это, что от Карвера можно было ожидать чего-нибудь странного?

Мерваад обернулась к закрытой двери своей комнаты, словно та могла вот-вот открыться, внося внутрь их нового знакомого.

Она знала его всего-ничего, а Быка и Дориана будто целую жизнь. И ей бы очень хотелось целиком полагаться на их версии, но так же отчаянно она желала верить ему. Карверу. И почему? Не потому же, что он, помимо своей искренности, был еще и довольно милым?

Адаар недовольно зарычала на себя, вставая из-за стола и потрепала распущенные короткие волосы.

Он определенно ей нравился. Это смущало.

Кунари скрестила руки на груди, становясь за стулом, и попыталась справиться с румянцем. Сейчас его не перед кем было стыдиться, но все же… она Инквизитор, в конце-то концов. Не хватало еще, чтобы она вмешивала в свои дела симпатию к какому-то маленькому человеческому мальчику.

Застонав, Адаар рухнула на стул и обрушила лицо на пустой лист бумаги. Она всегда находила окружающих ее людей восхитительными. С ладным строением тел, гладкой кожей, разноцветными волосами. Ей нравилась эмоциональность, не присущая кунари, и гладкость, смягчающая острые углы.

Карвер был таким.

Мерваад подняла голову и оперлась подбородком о руку. Она взглянула вверх, представляя, что видит свои рога, хотя они были за пределом ее зрения. Наверное, после Киркволла Карвер ненавидел кунари… она бы его поняла. К тому же, он так беспокоился за своих друзей, за женщину… скорее всего, она была ему не просто другом.

А вдруг?.. Не могло быть так, что…

Адаар выпрямилась.

Внезапная догадка, что это он мог уйти с их поляны, частично разрушив стоянку, проникла в ее мысли. Он ведь шел последним и так сильно хотел задержать их, чтобы найти своих товарищей. Своим вандализмом Карвер мог буквально вынудить их заглянуть в деревню. Конечно, он не мог быть уверен в том, что они все равно последуют за «вандалами». Правда, не потому, что так хотели найти пропавших храмовников, а для того, чтобы убедиться, что краснолириумная зараза не доберется до чего-нибудь еще.

Это объяснило бы и амулет храмовника, найденный Дорианом. Он принадлежал Карверу.

В который раз поднявшись из-за стола, Мерваад прошествовала к двери, почти коснулась ручки и тут же отдернула руку, словно едва не дотронулась до ядовитой змеи.

— Что я ему скажу? — прошептала кунари сама себе.

Обвинить его во лжи? В мошенничестве? Когда только-только удалось получить кроху его доверия?

К тому же сейчас, когда они были на постоялом дворе с теплыми постелями и пищей, произошедшее там у леса казалось далеким и не таким значительным. Она бы… она бы даже могла оправдать Хоука, если он сделал это все, чтобы спасти своих друзей.

«Ах, Мерваад, ты безнадежна».

…

Осторожно постучав в запертую дверь комнаты Хоука, Адаар прислушалась. Она уже была почти готова ожидать там грохот, от того, как Карвер прятал по шкафам улики от предполагаемых преступлений, но внутри было тихо.

— Это я, — сказала она, сделав паузу. — Можно?

Тишина.

— Входи.

Глубоко вдохнув, кунари открыла дверь и, нагнувшись, чтобы не задеть рогами проем, вошла в комнату.

Безучастно смотря в потолок, Карвер лежал на постели, сложив руки на животе. Когда показалась Инквизитор, он сбросил ноги с кровати и сел, упираясь кулаками в матрац.

— Что-то нужно? — спросил он, приподнимая брови.

— Просто хотела поговорить.

— О чем?

То, как деловито он интересовался, будто у него не было на нее и минуты свободной, Мерваад немного озадачило. Она сделала вид, что тоже чрезвычайно занята, резко отодвигая стул — от окна, поскольку стола у него не было, — и села напротив него.

— Обо всем, что происходит.

— Я думал, все предельно ясно, — мужчина раздраженно дернул головой. — Ты и твои соратники думают, что мои друзья, вопреки моим словам, вернулись к лириуму. И, оскверненные красным, сошли с ума. Казнили мага без суда, запутали нас, чтобы успеть до нашего возвращения попасть в Брайтвигг и скупить остатки лириума… Уж понятия не имею, как они узнали об ограбленной повозке, но это объяснение в вашу теорию не входит.

— Это не моя теория, — сказала она упавшим голосом.

Мерваад надеялась, что в версию Карвера входит то, что она хотела как-то поддержать его и его поиски, но вместо этого услышала, что и она была по другую сторону баррикады от него.

— Что же думаешь тогда ты? — Хоук посмотрел ей в глаза и, будучи недовольным, чувствовал себя достаточно уверенным, чтобы не отвести их.

— Что думаю я? — рассеянно повторила Адаар. — Я много думаю. Обо всем. В последнее время я думаю…

Она закашлялась и опустила голову. Периферийным зрением она заметила, что он все еще смотрит ей в лицо.

— Думаю, что это мог быть ты.

— Я? Что я?

— Я могла бы даже найти этому оправдание, потому что спасение друзей… я уж не знаю, что бы сделала ради своих.

Карвер скрестил руки на груди, не понимая ее. Она хотела уже выложить свои подозрения, поднимая лицо, когда заметила, что на его груди в открывшемся воротнике амулет храмовника. Его — никуда не девался.

Она выдохнула с большим облегчением от того, что одно из подозрений разрушилось так просто. Может, и другие были напрасными?

— Знаешь, я очень хочу тебе помочь, — в конце сказала кунари. — И тебе, и твоим друзьям.

— Хочешь? — его брови вновь смешно изогнулись, заставив ее улыбаться уголком рта.

— Конечно. Я ведь это пообещала, когда ты пришел ко мне.

И оболочка неприятия и отторжения, в которую Карвер втиснулся, с треском лопнула. Ладони соскользнули с боков, и он сел перед ней открыто и почти растерянно. Наверное, его часто обманывали, раз он привык так быстро разуверяться в людях.

— Спасибо.

Он дотронулся до тыльной стороны ее ладони, лежащей на ее колене, подтверждая свои слова жестом, и внезапно буро покраснел. То, как он нахмурился после, скрывая эмоции, развеселило ее. Мерваад улыбнулась, надеясь, что он не сочтет это за насмешку.

Он не счел, улыбаясь в ответ.

…

С поднятым настроением писать о демонщине, творящейся в Брайтвигге, Адаар было значительно веселее. Бодро обрисовав гнетущую атмосферу — упоминая подозрения относительно хозяина местной таверны, Мерваад стала на стул на колени и раскачивалась из стороны в сторону, — она перешла к Карверу. Ей очень понравилось, какими большими и крупными буквами она написала:

«С ним все в порядке, я уверяю».

Потому что ей хотелось в это верить.

Она упомянула также о том, что храмовники пока не найдены, но у них есть несколько версий, куда они могли деться. Эти несколько версий могли не понравиться Карверу, но Каллену стоило выложить все.

Также она выразила предположение, что им стоит поискать, куда пропал первый храмовник, если это поможет найти остальных. Детективное бюро «Рогатые и ко» — ей нравилось название.

Растопив воск, Адаар запечатала письмо и придавила сверху пальцем. Резерфорд столько раз убеждал ее в том, что она должна иметь с собой свою печать, чтобы те, кому она пишет письма, точно знали, что это от нее, но она ни разу не слушалась. Правда, позднее, изучив пару конвертов, полученных от нее, Каллен сказал, что только она делает такие жуткие вещи с воском, расцарапывая половину и оставляя свои отпечатки. Это было достаточно ярким символом для Инквизитора.

Спустившись по ступеням на первый этаж, где должен был ожидать гонец, она натолкнулась на Быка, вышедшего за едой. Ему всегда не хватало. Она понимала его. Эти крошечные человеческие порции больше походили на набор для дегустации маленьких сыров, чем на реальную трапезу.

Дожевывая купленную на базаре колбасу, кунари облизал пальцы и обтер их о стену, приветствуя ее.

— Придумала, чем обрадовать коммандора? — с интересом спросил он.

— Держу его в курсе дела.

Парнишка, который должен был доставить письмо в Скайхолд, уже протянул руку за ним, когда с громким свистом по перилам спорхнул на первый этаж Дориан, размахивая еще одним конвертом.

Мерваад приподняла бровь в надежде этим жестом обозначить свой вопрос, но маг только отмахнулся.

— Мелочи, — беззаботно бросил он. — Просто тоже нужно передать письмо кое-куда.

Ее не сильно волновала его личная почта, поэтому она только пожала плечами, в отличие от Быка, который не преминул подхватить его конверт, поднимая над собой. Короткий по сравнению с ним Павус недовольно заколотил его кулаками в бок.

— Отдай, это не твое.

— И уже не твое, — кунари прищурился, рассматривая конверт. — На тевинском. Шпионишь на родину помаленьку?

— Я превращу тебя в кучу дерьма, — прошипел Дориан, заставляя свои руки угрожающе сиять. — Хотя уверен, много не изменится.

Бык сложил губы трубочкой, смотря на него, как на ворчливого младенца, и помахал письмом в воздухе.

— Ты его подушил? — удивился он, различая запах. — Шпионские делишки определенно в Тевинтере идут как-то иначе.

Мощным прыжком преодолев расстояние до конверта, маг выхватил свое письмо и спрятался за Адаар. С опаской посмотрев на липкие пальцы кунари, он обнюхал конверт и сморщился.

— Теперь оно воняет колбасой, — разочарованно протянул он. — Это совсем не мило.

— Я знал, что у тебя роман. Прячешь в подвале сладкого тевинтерского эльфенка?

— Отвали.

Решив, что времени на переписывание писем у них нет, Мерваад передала гонцу оба конверта и попросила поторопиться.

А у нее теперь были дела поважнее.

…

Вечер, спустившийся на Брайтвигг, совсем не отличался от вечера в любой другой ферелденской деревушке. А если и отличался, то самую малость. По крайней мере, тем, что на него были запланированы большие дела.

Дориан хохотнул, услышав от Адаар: «я еще не примелькалась в таверне, поэтому идти надо мне». По его мнению, она примелькалась, едва ступив в Брайтвигг. Спорить, однако, и предлагать свою более разумную кандидатуру, он не рискнул.

— Во всяком случае, мы будем рядом, если что, — успокоил Бык. — Я в прошлый раз осмотрелся, из таверны ведут по крайней мере три выхода. Один во дворик — куда кухарка сливает воду и где рубят мясо. Задний — на другую улицу, похоже на то, что оттуда сгружают бочки с алкоголем и продукты. И фронтальный для посетителей.

— Мы можем занять все три, пока Мерваад будет внутри, — догадался Карвер, вмешиваясь в планирование операции.

После беседы с Адаар он чувствовал себя увереннее. Она думала, что это потому что он понял — он не один. Эта мысль грела ее.

— И никто из тех, попытается ускользнуть, не пропадет из виду, — закончил Бык. — Займу, пожалуй, задний вход.

— Это уж кому что нравится, — не упустил случая съязвить Дориан.

Свесив на него самый невозмутимый взгляд, кунари промолчал.

— Есть вероятность, что если кто-то будет бежать, то окольными путями, — продолжил он немного погодя. — Маг последит за двором, там если давать стрекача, то через стенку, но чем демон не шутит. Карвер?

Храмовник выпрямился, услышав свое имя.

— Я понял, парадный за мной.

— Вот и разобрались.

…

Вечером здесь оказалось значительно больше народу, сразу же отметила Адаар, когда вошла в таверну и попала под обстрел не одного десятка глаз.

Спрятав левую руку под плащ — потому что некоторые детали присутствующим знать было вовсе не обязательно, она подняла голову и расправила плечи.

Мужчина, сидящий ближе всего к проходу, ведущему к барной стойке, посмотрел на ее рога, а потом на свою кружку. Сморщившись, он отодвинул пойло от себя и скрестил руки на груди, решив, что хватит.

Хозяин таверны на мгновение перестал протирать кружку, оценивая гостью, и потом ухмыльнулся, припоминая ее дневной визит.

Мерваад сглотнула от напускной доброжелательности, которой он сдобрил свое лицо. Но этой ложке меда было не обмануть ее.

— Желаете что-нибудь выпить? — спросил хозяин, когда кунари приблизилась.

— Да, что-нибудь сухое. Для начала.

Рядом со стойкой стульев не было, да и была она недостаточно высокой, чтобы Инквизитор могла опереться о нее локтями, поэтому она просто сложила на нее руки.

— Вы сегодня заходили, — вспомнил мужчина, наполняя массивную кружку темной водой из угловой бочки.

— Проездом в Брайтвигге, — постаралась как можно легкомысленнее бросить Адаар. — Завтра снова в путь.

— Куда-то на юг едете?

Кунари взяла переданную ей посудину и, осторожно обнюхав, пригубила. Это была не кровь младенцев, как она опасалась сперва. Обычное красное вино.

— Откуда вы знаете? — подыграла она.

— Предположу, что вы северянка, — хозяин таверны бросил взгляд на ее рога, как будто напоминая об их существовании владелице.

— Да, это так, — Адаар опорожнила половину кружки. Она не могла точно сказать, насколько крепким должно было быть вино — для ее комплекции его градус был для нее, что градус прокисшего молока. — Стало скучно у нас, вот и решила попутешествовать.

Хозяин кратко улыбнулся одному из мужчин в углу, кажется, тому, что выкинул в прошлый раз отсюда бродяжку. Вероятно, тот до последнего думал, что кунари в простой таверне — не к добру. Хорошо, что в прошлый раз они заняли место в углу, не привлекая лишнего внимания.

— Не скажу что на юге так уж весело, — скользко расхохотался владелец питейной. — Только холоднее.

— А я, — она стукнула пальцем по кружке, — слышала другое.

Сердце стало биться чуть быстрее. Пауза затягивалась. Внимательно осмотрев ее, словно в первый раз, тот снова заговорил:

— И что же?

— Говорят, есть такие места… — она снизила голос до таинственного шепота. Ей хотелось бы верить, что таинственного, а не угрожающего. — Такие места, где можно отведать чего-то совершенно необыкновенного.

— Полагаю, везде есть такие места, — невозмутимо продолжил мужчина, хотя, судя по тому, что он не моргал, он все еще пытался выяснить, что с ней. — Где-то подают редкие морепродукты, где-то — напитки, содержащие яд на поверхности и противоядие на дне, где-то — отбивные из драконятины. Хотя морепродукты, пожалуй, сказки.

— А вы спец, — Мерваад хотела выжать из себя лукавую улыбку, но ей совершенно не хотелось улыбаться ему. — И что же с напитками? У вас тоже подают что-то особенное?

— У нас лучшая кухня во всей округе, — повторил тот заученную фразу. — Вот чем мы можем похвастаться.

Леди Инквизитор разочарованно подалась назад. Вокруг было так много людей. Убедить его будет не так просто, по крайней мере, не применяя силу. Ей плохо удавалось делать это одними словами и милым видом. По своей природе кунари были заточены для того, чтобы угрожать и пугать своим суровым обликом. С такими данными сложно было быть очаровательной для людей.

Но где не действовало убеждение и нельзя было использовать угрозы, всегда оставалось самое надежное средство.

— Я, — Адаар поддела свой кошель, висевший на поясе, почти беззвучно опуская его на столешницу между своих рук — чтобы не привлечь внимание кого не нужно, — так устала от всего простого и обыденного. А мне отзывались о вас очень, очень хорошо.

— Это странно, — хозяин припал взглядом к туго набитому мешочку с деньгами, как путник, умирающий от жажды, припадает к родниковому источнику, — не думал, что кто-то может давать положительные рекомендации.

— О, так все-таки их есть, к чему применять, — она все же улыбнулась. Он думал — очаровывая, а на самом деле — торжествуя.

Хозяин таверны тяжело вздохнул и перевел взгляд на громилу в углу, словно теперь не он диктовал правила игры, а ему.

— У меня есть кое-что, — медленно проговорил он. — Я не предлагал этого путникам, но вы очень настойчивы.

Мерваад рассчитывала, что он назовет цену, которую она сможет отсчитать из своих денег, но мужчина настолько ловко смахнул весь ее кошелек со стола, что у нее даже слов не нашлось.

— Подождите меня.

И он исчез за дверью.

…

Впервые оказавшийся в опасном незнакомом месте без своего привычного облачения, доспеха храмовника, Карвер нервничал. С одной стороны, он прекрасно понимал, что так будет лучше — стоящий рядом с питейной в окружении нищих служитель Церкви — не самая привычная картина. Простой прохожий в льняной рубахе и полотняных штанах вызовет меньше подозрений.

Придерживая тяжелую палку, которой обзавелся вместо оружия, готовый в случае чего огреть пару голов надоедливых бродяжек, Хоук наблюдал за происходящим в таверне через щель между ставнями. Видно было не очень много — несколько столов и точка у бара. Но, с другой стороны, его позиция — единственная из всех трех, которая позволяла обозревать внутренний салон. Так что был благодарен и за то, что может быть в курсе всего прямо со своего места.

Карвер видел, как Мерваад зашла внутрь. Он легко улыбнулся ей в спину, хотя и перед всеми присутствующими он делал вид, что ему вовсе не важно, кто там эта кунари, решившая зайти в таверну на ночь глядя.

И он волновался.

Она закрывала хозяина таверны спиной, и мужчина не мог понять, о чем они говорили, даже если бы умел читать по губам. Поэтому он просто смотрел.

Ему нравилось просто смотреть. На широкую спину, маленькие косички, на то, как она переминалась с ноги на ногу, потому что высоты стойки не хватало, чтобы нормально о нее опереться.

Леди Инквизитор. Ты должен следить за ней, Карвер. Нет, не так, не за ней. Чтобы с ней ничего не случилось. Но это не значило, что он не мог наблюдать и за ней.

Слева послышалось недовольное бурчание нищенки, столкнутой с порога таверны выходящим из него человеком.

Было в нем что-то странное. Не мог выходить из питейного заведения кто-либо так целенаправленно и зло.

Карвер глубоко вдохнул. Он знал эту странность. Это было магической силой и силой темной, которую могли почувствовать не только храмовники, но и простые люди. По крайней мере, так он объяснял то, что не утратил к такому нюх, и отказавшись от лириума.

Мужчина знал, что не должен был покидать свой пост — ведь Адаар оставалась еще там, но он чувствовал, что так будет правильнее.

Тенью он двинулся за покинувшим таверну посетителем, лишь на краю сознания вращая мысли о том, что он сам безоружен и практически беззащитен.

Преследуемый шел уверенно, не оборачиваясь, будто и не думая, что за ним могут идти. Он прошел один ряд домов, второй, свернул за поворот… и пропал.

Хоук остановился пораженно посреди улицы. Загадочного мужчины нигде не было. Словно сквозь землю провалился.

Злой на себя и раздраженный от глупости ситуации в целом, храмовник вернулся к своему старому посту, стараясь выглядеть так непринужденно, будто все это время и стоял там.

Он подошел к окну, заглядывая в просвет между ставнями. Адаар внутри уже не было.