Восемнадцать - четырнадцать (гет)

Не один раз преподаватели говорили своим студентам остерегаться Запретного леса. ругая и наказывая всякого, кто по своей храбрости или глупости порывались ступить на недозволенную землю. Как бы это не было парадоксально, Хогвартс, этот оплот надежности и безопасности, в одночасье соседствовал с одним из самых опасных мест на свете, особенно сейчас. Лес был постоянным напоминанием того, что каким бы сильным не был человек, перед лесом он становился попросту никем. Бегущая сломя голову Флер отчетливо это понимала. С момента начала Тура прошло всего несколько минут , но ей казалось, что время как будто специально растянули. Хруст заиндевелой травы под ногами шел в такт с судорожными вздохами Флер. Морозный ночной воздух резал ее легкие, и от этого она очень быстро вымоталась. Периодически она останавливалась, чтобы перевести дух и унять неистово бьющееся сердце. В очередной раз она притормозила и ухватилась за бок, вслушиваясь в звуки леса. Она вспомнила слова мадам Максим о том, что накануне Тура всех зверей и прочих обитателей по возможности разогнали и огородили, но Флер интересовали не они. Ей постоянно мерещились чьи-то протяжные хриплые вздохи: ни Седрик, ни Гарри так делать явно не могла, отчего у Флер сложилось параноидальное тревожное чувство.

Никогда в жизни она не видела дементоров живьем, лишь слухи доходили до ее ушей. То, как менялись лица тех, кому "посчастливилось" их повидать, пугало ее до чертиков. И то, что дементоры охраняли сам Азкабан, говорило о многом. Эти невеселые мысли подстегивали Флер бежать без оглядки, так быстро, как только она могла. Она боялась леса, он давил на нее своей тишиной, мраком, пустотой. Он делал ей больно почти что физически. Позволить этом месту быть рядом со школой, где учились дети, по мнению Флер, было безумием. Добежав до огромного раскидистого дуба, она остановилась о оперлась рукой о его ствол.

— Хух, черт... Фу-у-ух... Направление! — палочка взмыла в ее руке и показала прямо. — Отлично.

Она вспомнила слова Бэгмена о куполах, но их не было рядом и подавно. Видимо, Чемпионам для начала нужно было хорошенько вымотаться перед встречей с противником. Уставший волшебник мало что мог сделать против стражей Азкабана. Флер почувствовала, что что-то изменилось вокруг.

— Неужели это?.. — она набрала воздух в легкие и медленно выдохнула. Ее дыхание в виде пара устремилось вверх и рассеялось без следа. — Стало холоднее. Они уже близко.

Она долго думала насчет Тура и своей подготовке к нему. В какой-то момент Флер прислушалась к словам Авелин. Та была права, ее сил все-таки недостаточно для этого испытания, а раз так, то девушка решила слукавить. Если бы ее мать увидела, то по шапке Флер получила бы славно, но сейчас была не та ситуация, где этого следовало бояться. Она окоченевшими пальцами взялась за колечко на ее пальце и медленно его сняла.

Тотчас звуки стали глубже, зрение четче, и вместе с этим холод заявил о себе несколько иначе. Порыв ветра пробрал ее до костей, отчего Флер задрожала.

— Угх... как же холодно, — собравшись с силами, она устремилась вперед, в самую гущу леса. Краем уха она расслышала смазанный крик Седрика, после чего последовала голубая вспышка — Диггори встретился с дементором.

Флер ускорила темп бега, не желая отставать от других Чемпионов. Силы вейлы в ее крови придали ей энергии, обострили ее чувства, но насколько ей этого хватит, она не знала. Седрик уже успел встретиться с противником, а от второго участника не было никаких сигналов.

"А сможет ли он вообще вызвать Патронуса?"

Флер уже знала ответ — нет. Гарри не вписывался в понятие "здорового" человека никоим образом. Она тут же отогнала дурные мысли прочь, и очень вовремя. Когда она добежала до лесного оврага, ей показалось, что ее с головой окунули в ледяную прорубь. Они были здесь.

Как в немом кино, Флер в замешательстве смотрела на то, как эти существа медленно, неторопливо выглянули из-за деревьев. Их было двое, похожие друг на друга как две капли воды: непропорционально высокие, тощие, в рваных черных мантиях, капюшоны скрывали их лица, если они вообще и них были. Вокруг них, казалось, застыл сам воздух, сам лес, сама жизнь. Флер попятилась и медленно опустила руку к палочке. Та, давно почувствовав опасность, чуть не обожгла девушке руку, но она, стиснув зубы, заглушила боль и начала лихорадочно соображать.

— Поступление в Шармбатон... давай, ну же... — она резко выхватила палочку, — Экспекто...

И не успела. Один из дементоров с головокружительной скоростью подлетел к Флер и наотмашь выбил палочку у нее из руки. Она закричала, но не от боли — второй дементор не заставил себя долго ждать: подлетев, он схватил ее за горло. Флёр в панике заметалась, начала сучить по земле ногами. Хоть рука дементора и выглядела тонкой, хватка была просто чудовищной.

— Ты... не смей! — она обхватила его руки своими, но тут началось самое страшное.

Эти двое склонили к ней свои лица, послышался затяжной хрип. В голову Флёр вклинились воспоминания, которые она хотела забыть навсегда. В уши врезались крики ее мамы, спустя миг перед глазами мелькнуло старое видение.

— Нет, нет, пожалуйста! — она завертела головой, не в силах выдержать эту пытку.

- Мадам Делакур, осталось совсем чуть-чуть!

— Господи, НУ ЖЕ! — женщина на больничной койке тужилась что есть силы, вот-вот готовясь дать миру новую жизнь. Акушерка раздвинула ее ноги шире и воскликнула:

— Мадам, уже появляется головка, вы сможете! Тужьтесь!

Это продолжалось недолго, но... вслед за криками родившей Апполин раздался истошный вопль акушерки, явно не от радости. Ведь она увидела, кого родила вейла, что за существо появилось на свет...

— Мадам Делакур! Что же это?! — она в ужасе посмотрела на белую как снег мать, а затем на девочку-подростка, стоявшую у дверей палаты.

— Мама?

— Не-е-ет!!! — Флёр из последних сил сжала костлявую руку дементора и направила свою кровь к пальцам.

Мелькнула вспышка, и она упала на мерзлую землю. Вслед за этим раздался мерзкий визг — дементор пытался сбить со своей руки багровое пламя, но Флёр знала, что у него ничего не выйдет. Пламя вейлы будет гореть до тех пор, пока она не передумает, а она даже не думала его гасить. Девушка подобрала палочку с земли и завопила:

— Она моя Габриель, ты, мразь! Экспекто Патронум! — ее радость за то, что у неё есть такая хорошая сестренка, что она жива и невредима забурлила в ней и переродилась в маленькую сияющую сойку. Издав клёкот, птичка с остервенением начала кружить над дементорами, поражая их волнами от пения. Те поняли, что проиграли и поспешили убраться восвояси. Флёр упала на колени и с облегчением выдохнула. — Я смогла. Я сделала это.

Сойка взмыла ввысь и растворилась, и слабость сдавила Флёр намертво. Она опёрлась руками о землю и начала считать стекающие с лица капли пота. Это, как ни странно, успокаивало ее, дало ей подтверждение, что она жива.

— Это безумие, — она кое-как поднялась на ноги и засунула руку в карман штанов, — настоящее безумие.

Мадам Максим не прогадала с гостинцем. Флёр достала шоколадный батончик и принялась его жевать, игнорируя рвотные спазмы. Сладость давала ей сил и то тепло, которого ей так не хватало.

Она осознавала, что могла увидеть это. Знала, но все равно не была к этому готова. Пробегая мимо деревьев, она глушила боль в своём сердце, не давая ей захватить разум. Как Бэгмен и говорил, основным противниками были не дементоры, но то, что они вызывали, и это было Флёр не по зубам. То, что она единожды сумела отбиться, не давало ей полной уверенности, что последующие встречи с дементорами окончатся так же. Так или иначе, Кубок выбрал ее, она Чемпион, и с этой мыслью Флёр мчалась вперёд все дальше и дальше. Из раздумий ее вывел настойчивый и странный запах, который не вписывался в общую картину Запретного леса. Она замедлилась и подошла к небольшой полянке. В нос ударил сильный запах гари, идущий от изрубленных и сожжённых деревьев. Флёр увидела, что на них тлели огненные рубцы, а это означало то, что кто-то сделал их недавно, и этот «кто-то» не Седрик. Патронус такого сделать точно не мог.

— Гарри...

Как она и предполагала, он не в силах вызвать стража, следовательно, Гарри решил бороться с противником альтернативными методами.

«Дементоры это холод, значит, против них работает огонь, — Флёр вспомнила визги напавшего на неё противника. Она окинула взглядом выжженную полянку, — тут все логично...»

Только вот одного она понять не могла — каким же сильным и горячим должно быть пламя, чтобы погасить мертвенный холод дементоров. Уже то, что Гарри поднял ее на ноги явно Темной магией, являлось тревожным звонком. Внезапно ей захотелось увидеть его. Флёр хотела посмотреть на него, поговорить, утешить...

— Так, соберись, — она потрясла головой, — сейчас не время.

— Экспекто Патронум! — она вновь услышала крик Седрика, а затем произошло то, чего она не ожидала, по крайней мере, сейчас.

Флёр уже давно разглядела вдали голубоватое свечение первого купола. Однако сейчас, в ту самую секунду, этот маяк прощально прощально вспыхнул и угас. Кто-то из Чемпионов добрался до первого барьера, умножив неприятности вдвое. Воздух мгновенно стал холоднее, отчего Флёр всю передернуло.

— Да чтоб тебя! — она выругалась сквозь зубы и помчалась дальше.

Теперь передвигаться стало гораздо труднее, и на то были свои причины. Во-первых, сам воздух стал плотнее и тяжелее, и от этого Флёр чаще останавливалась чтобы перевести дух, к ее неудовольствию. Она и так отставала, а теперь угнаться за парнями, которые чисто физически были ее сильнее, стало практически невозможно. Во-вторых, даже если дементоров не было поблизости, из-за их скопления у Флер «потяжелела голова» — порой ей мерещились размытые тени, шорохи, всхлипы, что вкупе с первой причиной давало ее организму «веселое, бодрящее» ощущение. Из-за этого она чувствовала, что невольно взращивала в себе иррациональную паранойю. В-третьих — банальный страх. Каждый шаг давался Флёр вместе со схваткой с ним, и трудно было сказать, кто побеждал. Кислотный ужас впивался в неё и не собирался отпускать.

— Да что за черт... — она достала палочку и положила на ладонь. — Направление!

Палочка во второй раз взмыла вверх, и Флёр поняла, что сбилась с пути — кончик палочки смотрел влево. Девушка выругалась и тут же навострила уши. Она услышала чьи-то быстрые шаги. Кто-то из Чемпионов шёл прямо к ней, и почему-то у Флер екнуло сердце. Предательское девичье чувство, столь неуместное в данной ситуации, пробрало ее с головы до пят, заставив ее думать вовсе не о туре.

— Гарри? — тихо спросила она и потухла. Светя перед собой палочкой, к ней вышел Седрик. — Ох, это ты...

— Флёр, ты цела? — он отвёл палочку в сторону. — Я... о-о-ох.

Она забыла надеть кольцо обратно, отчего все ее чары обрушились на ослабшего измученного парня. Его глаза застекленели, он сделал пару шагов навстречу, вытянув руку. Флёр поспешно надело колечко на палец, спасая и себя, и Седрика.

— Прости, я не хотела! — Седрик на это покачал головой и провел ладонью по лицу. — Как ты?

— Хреново, если честно, — он заозирался, из его рта валил пар, — надо быть начеку до самого конца.

— Погоди, ты пересекал барьер?

— Нет, мне пришлось сделать крюк, увязались дементоры. И это не ты, так?

Они оба уставились друг на друга. Ответы на свои вопросы они прочли на своих же недоумевающих лицах.

— Значит, Гарри, — Седрик нахмурился. — Ты не замечала ничего странного вокруг? Выжженной местности, например?

— Да, было дело, — Флер кивнула, — ты тоже?

— Да. Я шел по его следу и наткнулся на дементора, — его всего передернуло. — Я не знаю, что у него на уме, но... черт возьми, дементора разрезало!

— Значит, нам надо ускориться, — девушка отогнала скверные мысли из головы, — Седрик, по правилам мы должны двигаться раздельно.

— Понял, расходимся, — он ободряюще хлопнул ее по плечу, — рад видеть, что с тобой все в порядке, — и побежал от нее прочь в глубь леса.

"Куда там в порядке, — она прикусила губу, — я не в порядке..."

Ее опасения подтвердились — Гарри перешел черту. Сначала ее спина, теперь вот это. Его не было в школе так долго, а затем его привели обратно, будто ничего не случилось. Флер ничего не понимала, и от того, что он объявился, легче не стало.

"Ты любишь его?" — как назло, она вспомнила слова Ави. Флер и сама не знала, что она чувствовала к нему. Целая палитра чувств и эмоций были у нее в голове, едва она вспоминала его — симпатия, дружба, соперничество, зависть, недопонимание — все это перемешалось и слилось воедино в нечто бесформенное и очень мощное. Ей было бы куда легче, если бы она просто дружила с ним, или симпатизировала, или даже ненавидела, но все было так, как было. И у нее были смутные подозрения, что внутри этих чувств постепенно, как гусеница в куколке, зрело нечто...

Подул порывистый ветер, потревожив кроны деревьев. Шум листвы заставил бежать мурашки по спине Флер. Она побежала дальше, огибая деревья, перепрыгивая ямы с одной мыслью — поскорее закончить все это и вернуться назад. Мысли об окончании испытания грели ее, давая возможность для хорошего Патронуса.

Но она просчиталась. Уйдя в себя, Флер сглупила и позабыла о главном — противник мог появиться откуда угодно, и это случилось. Пробегая мимо дерева, она почувствовала резкий холод, и дементор, все это время летавший высоко в воздухе, стремительно спикировал на нее. Времени обдумывать у нее не было, поэтому она быстро развернулась и направила палочку в воздух.

- Вспыхни! — мощный всполох пламени вбил Флер в землю, отчего она упала, дементор же в последний момент увернулся от заклинания и склонился над ней. Флер не стала дожидаться особого приглашения, поэтому просто просунула палочку тому под плащ. — Экспекто Патронум!

Всполох голубого света на какой-то миг осветила дементора изнутри, и она увидела, что скрывалось у него под капюшоном. Увидела и завопила от ужаса. Ее все перекосило, она скорчилась на земле закрыла лицо руками. Даже когда дементор давно ретировался, Флер продолжала лежать на земле в позе эмбриона.

— Я хочу домой... — вся ее бравада рассыпалась вмиг, сквозь навернувшиеся на глаза слезы она увидела, как второй барьер погас. — Мама, я хочу вернуться к тебе. Габи... — она по-детски захныкала.

Мама, ее мягкая добрая мама, даже несмотря на все невзгоды, она оставалась сильной всегда. Флер вспомнила ее первый визит в Шармбатон после того, как ее старшая дочь поступила туда. Мама тогда увидела ее, зареванную, на крыльце школы, утешила и сказала слова, ставшие для Флер смыслом жизни. "Неважно, какая кровь в тебе течет, неважно, что о тебе думают другие. Ты — это ты, так гордись этим" — вот, что она тогда услышала. Если бы она увидела Флер сейчас...

— Пожалуйста, хватит... — холод и стужа начали сковывать ее, — я больше не хочу...

Она крепилась очень долго, но последней каплей стало то зрелище. девушка подняла палочку и нацелилась в небо, туда, где кружили дементоры. Никто ее не осудит, подумала она, глотая слезы, и приготовилась пустить сигнальный огонь.

"Все хорошо... я сдаюсь... все хорошо... я сдаюсь..."

Душераздирающий крик пронесся эхом по чаще леса и смолк — внезапно и обрывисто. Заклинание Флер, вместо того, чтобы взмыть вверх, влетело в дерево, оставив обугленный отпечаток. Флер округлила глаза и вскочила на ноги. Так кричать мог только один человек, ей уже доводилось слышать его в день прибытия делегаций.

— Гарри... — она сделала робкий шаг и, когда крик повторился, рванула со всей прытью. — Гарри!

Бежать ей пришлось долго. Флер мчалась вперед, перепрыгивала торчащие корни, одна из ветвей больно хлестнула ее по лицу, по щеке начала идти кровь. Резкая боль лишь подстегнула Флер бежать дальше. Она выскочила на местность, лишенную деревьев, и остановилась. Эта полянка хорошо освещалась лунным светом, изредка принимая тень от пролетавших мимо дементоров. Если за ее пределами лес от ветра гнулся и трясся, полянка сохраняла свою неподвижность. Лишь трава слегка шевелилась от ветра... и от человека, скрючившегося на земле. Не было никаких сомнений, кто это был, но все же Флер не решалась к нему приблизиться. Гарри вел себя странно — он дергался, извивался, катался по траве, сминая ее, утробно рычал и хрипел. Его тощие руки при этом сохраняли неподвижность, намертво вцепившись в волосы. Благодаря лунному свету Флер увидела, что голова Гарри дополнилась еще несколькими белыми прядями. Парень задрожал и выгнулся дугой:

— Кх-х-х-х! — из его рта пошла пена, глаза закатились, а сам он схватился за горло. Флер не смогла больше терпеть такое зрелище и подбежала к нему.

Она расстегнула ворот мантии и с превеликим трудом расцепила его руки. На шее у Гарри остались синюшные следы. Флер пару раз ударила его по щекам, стараясь привести его в чувство.

— Давай, ну же! — она приложила ухо к его грудной клетке и вмиг побелела. Пульс отсутствовал. — Что?! Нет, нет, нет-нет-нет-нет-нет...

Она вспомнила уроки своего отца — сложила руки, приставила чуть правее того места, где по идее должно было быть сердце, и стала с силой надавливать. Тут же сказался пробел в знаниях и ее собственная тупость — в школе ее класс проходил азы лечебной магии, тогда же Флер отсутствовала по болезни, а самой учить было лень.

"Давай, давай, давай! — она разжала его рот и прижалась к его губам своими. С силой выдохнув, она отстранилась и принялась за массаж снова. — Очнись, пожалуйста! Ну!!!"

Флер краем уха расслышала уже знакомый затяжной хрип, но она сработала наперед — она выхватила палочку, представила Гарри целого и невредимого, и выпалила:

- Экспекто Патронум! — когда из ее палочки выпорхнула сойка, она крикнула ей. — Летай вокруг нас, отпугивай их!

Гарри всем своим видом буквально кричал о том, что он был мертв. Белый, окоченевший, с синими губами, застывший в неестественной позе, он не подавал никаких признаков жизни. Флер начала вновь массировать ему сердце, упрямо игнорируя кошмарные мысли. Она не верила, она не хотела верить в это. Еще столько всего она хотела услышать от него, рассказать ему, повидать школу не с Ави под боком, а с ним. Гусеница в куколке уже давно преобразилась, и Флер, с нарастающим отчаянием в душе смогла принять и осознать это. За всей завистью, недопониманием и ревностью, было столь простое, и столь же сложное чувство, которое она то игнорировала, то внушала себе, что это "не оно".

— Хватит, это не смешно, вставай! — Флер приложилась ухом к его груди. — Не смей оставлять меня у тебя в долгу, ты, маленький засранец!

Когда она в очередной раз склонилась к нему, чтобы провести искусственное дыхание, ее мольбы были услышаны... наверное. Гарри встрепенулся, а затем резко и сильно укусил ее за нижнюю губу. Флер испуганно отстранилась, чувствуя, как по ее подбородку стекает теплая кровь. Гарри медленно приподнялся и, встав на руки и ноги, прижался к земле. Все его движения трудно было назвать человеческими, и уж точно не глаза — его взгляд отливал зеленоватым свечением. Его рот был в крови Флер, и теперь он перекосился в усмешке:

- Ах, наконец-то... хух... я смогу прогу... блять!.. ся... — он хрустнул шеей. — Дай мне...

— Ч-что?! — пискнула Флер, стискивая палочку. Она в ужасе отстранилась от него подальше, не в силах усмирить холод в ногах.

- ДА-А-АЙ МНЕ-Е-Е-Е!!! — Гарри тугой пружиной рванул к ней на руках и ногах, как дикий кот. — МНЕ, МНЕ, МНЕ-Е-Е!

- Остолбеней! — красный луч угодил ему прямо в лицо, но и только. Никакого эффекта это не возымело, Гарри повалил Флер на траву и начал руками с немыслимой силой рвать на ней одежду.

"Нет, пожалуйста" — Флер была слишком шокирована, чтобы сопротивляться Гарри, который обезумел в край — срывая с нее верх, разгрызая свои губы зубами, орошая ее кровью, буравя ее пустым взглядом.

- Да-а-а-а, — он на миг застыл и окинул ее взором. Лунный свет падал на ее юное, сильное, упругое тело, на ее шею, живот, небольшую грудь с бледно-розовыми сосками. От такого зрелища он растянул рот в отвратительной гримасе и медленно потянул к ней свои руки.

— Пожалуйста... не надо! — Флер со слезами на глазах пыталась прикрыться, но руки Гарри обхватили ее кисти и с силой развели в стороны.

Патронус угас, обдав их холодом. Быть может, это послужило сигналом, на парень вдруг замер, а затем посмотрел на Флер совершенно иначе. Он вскрикнул и отскочил от нее прочь. Он споткнулся о свои ноги и рухнул на землю.

— Что ты делаешь?! ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?!

- Это то, чего ты давно хотел, Гар-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-р-и-и-и-и-и-и-и-и, — из его уст шло сразу два голоса — напуганный, разозленный, и едкий и отвратительный. - Ты давно хочешь ее трахнуть, отодрать до крови, сделать ее своей! Насиловать днями и ночами! Я знаю тебя, как никто другой, мой маленький извращенец.

— ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ! УБИРАЙСЯ! — он повернул гоову в сторону ошарашенной Флер и с мольбой в голосе проговорил. — Убегай скорее, пока не поздно, а не то я ВЫЕБУ ТЕБЯ ПРЯМО ЗДЕСЬ! Пошел прочь из моей головы!!!

Флер стало дурно. Никогда ранее она не видела подобного зрелища. Все происходило настолько быстро и невозможно, что ей показалось, что она сбрендила. Часть ее требовала незамедлительно последовать просьбе Гарри и бежать отсюда куда подальше, другая же часть боролась с этой идеей.

- НАДО ЖЕ, ЩЕНОК РЕШИЛСЯ ПОТЯВКАТЬ! ЕЩЕ НЕДАВНО ТЫ ССАЛСЯ ПОД СЕБЯ В ПАЛАТЕ СВЯТОГО МУНГО, ЗВАЛ СВОЮ СДОХШУЮ МАМОЧКУ, КЛЯЛСЯ В ЛЮБВИ ЭТОЙ БЕЛОБРЫСОЙ ПОТАСКУХЕ! А КАК ЖЕ Я?! — "Гарри" с ненавистью глянул на девушку, и та попятилась. — Я ВСЕ ЭТИ ГОДЫ ЗАЩИЩАЛ ТЕБЯ, Я ДАВАЛ ТЕБЕ СИЛЫ, Я БЫЛ ВСЕМ, Я-Я-Я!!! Ошибаешься, — тон его голоса резко поменялся. — Если бы только тебя не было... если бы только МЕНЯ не было... — и он упал на траву, скрывшись из виду.

По спине Флер пробежал холод. Дементоры тут были не причем, было кое-что другое. Все поле зрения сузилось до размеров точки. Эти же слова она говорила себе каждый раз, когда в ее жизни наступал непроглядный мрак. Она двинулась навстречу Гарри, а тот лежал на траве лицом вниз, шепча себе что-то под нос.

— Гарри...

— Я хочу... кто-нибудь... — его затрясло от тихого плача.

Такое зрелище подкосило бы любого здравого человека, но Флер давно была не "здравой", да и человеком тоже. Что-то очень горячее зародилось у нее в душе. Чувство, что обжигало ее щеки, подсказывало, что ей нужно было делать и как поступить. До дементоров Флер уже не было дела — она просто взмахнула палочкой, и из нее вылетела целая стайка соек, закруживших вокруг полянки. Ее не волновало даже то, что Седрик пересек последний барьер. Она медленно подняла палочку и коснулась ей пряди своих волос. Легкое движение руки, и на ее ладонь упала отсеченная белая прядь. Чувство радости и печали сковали ее голову, ведь то, что она собиралась сделать, изменит ее жизнь навсегда.

— Услышьте меня, мама, папа, мои предки, предки моих предков, — Флер сложила прядь поуже, — я предстану на ваш суд, я готова к Слову, я... — она глянула на Гарри, который от наплыва бесконтрольных эмоций потерял сознание, и закрыла глаза, — я выбрала.

Тепло ее руки передалось пряди, и та начала собираться в широкое кольцо. Собравшись, прядь начала очень медленно сужаться, и Флер услышала множество тихих шепотов — духи вейл услышали ее. Когда она открыла глаза, на ее ладони покоилось тонкое белое колечко — символ начала и конца. Ее сердце забилось чаще, когда Флер аккуратно взяла руку Гарри и надела его на его указательный палец. Как только дело было сделано, девушка откинула голову, силясь вздохнуть поглубже. Как человек, заходя в прорубь, не может набрать в легкие воздуха, так и Флер, погрузившись в эмоции и чувства Гарри, не могла перевести дух. По ее щекам побежали слезы, смывая ее пот и кровь.

Время шло долго и мучительно. Сойки справлялись со своей работой, отпугивая заглядывавших в гости дементоров, и это давало немного времени на отдых и приведение в чувство. Флер молча смотрела на парня, что пришел в себя, а теперь мирно спал, зная, что на его раненую душу кладутся швы. Ее поступок был и опрометчивым и нет одновременно. Она не знала, как ему можно было помочь, кроме как "этим", однако, пусть и сделав выбор, Флер не печалилась. В глубине своей души она, скорее всего, хотела этого — связать себя с таким же, как и она, одиноким, нездоровым, слабым, в надежде, что они друг друга смогут вылечить. Что Флер, что Гарри, они оба были исключениями из толпы, теми, на чьи плечи взвалилась нежеланная ноша — презираемая химера и Мальчик-который-выжил. Раньше она думала, что титул единственного, кто пережил Убивающее проклятье, был судьбоносным и уникальным, делающим его владельца эталоном, но, повстречав этого худющего, немощного юношу с очками на пол лица, поняла, насколько сильно она ошибалась. Гарри с самого начала их знакомства оказался гораздо ближе и роднее всех, кого она знала. Причина была буквально на поверхности: остальные видели в ней объект желания, вещь, сущность идеальной красотки и сердцеедки, и только этот искалеченный паренек разглядел в ней всю суть, отбросив внешнюю оболочку. Любовь и гнев, радость за его жизнь и злость за то, что он уже дважды видел ее голой, сильнейшая эмпатия и полное непонимание — гремучий коктейль из противоречивых чувств атаковали ее, пока она смотрела на него.

— Флер? — он встрепенулся и, вяло поднявшись, сел на траву. Гарри уставился на нее и тут же отвернулся. — П-прости, вот, — он протянул ей свою мантию.

Луна на небе скрылась за тучами, отчего полянка погрузилась во мрак, но Гарри все равно сумел различить наготу Флер. Та поспешно накинула на себя мантию и повернулась к нему спиной.

— Я ужасный человек, — сказал он тихо, — тебе нужно держаться от меня подальше. Боже, что я наделал...

— А что я-то натворила, — прошептала Флер себе под нос, ощущая прилив крови к ее щекам. — Как ты себя чувствуешь?

— Не знаю, — Гарри закрыл лицо руками, — вроде лучше. Хм? Кольцо? — он отстранил руку и всмотрелся в ладонь. — Откуда?

— Старые семейные традиции, — она нашла в себе силы и повернулась к нему, — помогает очистить голову от ненужной грязи.

— Грязи... — он отвел взгляд и помрачнел. — Флер, я... ты уже заметила, что со мной не все в порядке. Ладно, если бы это тревожило только меня, но...

— Больше не будет, — она перебила его, — с этим кольцом твоя голова будет в порядке. Даю тебе слово, — эти слова заставили ее грустно улыбнуться, к большому недоумению Гарри.

— Ты не понимаешь! Я не знаю, что со мной! Пожалуйста, я не хочу, чтобы "я" навредил тебе еще больше, — его взгляд невольно опустился в район ее груди и он зажмурился. — Просто... просто давай покончим с этим туром.

От этих слов Флер охренела. Слишком много было поставлено на кон, отступать она уже не могла, и вместе с "тем самым" чувством в ее крови вскипела чудовищная злость и упрямство. Она подошла к нему и больно ткнула его в грудь, едва не оставив на одежде обугленную дырку.

— Ты! Я не знаю, что за тараканы у тебя в голове, но я тебя спасла от них уже дважды! И это еще не считая того, что ты напугал меня до ужаса! — она раз за разом тыкала пальцем в его грудь, отчего Гарри поспешно пятился. — Ты меня уже достал! Ты как эта хренова игрушка на пружине внутри подарочной коробки! Мне интересно, что еще ты выкинешь? С тобой явно не соскучишься, учитывая, что я дружу с ебанутой Авелин! Вечные сюрпризы! Твою мать!!! — она закричала, кожей чувствуя тепло от колечка на пальце Гарри, и это только подлило масла в огонь. — Кто тебя просил помогать мне со спиной?! Думаешь, что я такая наивная слабая дурочка?! Я Чемпион Шармбатона, а не писаная девица, чтоб тебя трижды гром поразил, Гарри-мать-того-за-ногу-Поттер!!! — она подняла руку и сильно щелкнула его по лбу, туда, где был шрам в виде молнии. — И поехавшему кретину внутри своей черепушки передай, что в этот раз ему повезло, что застал меня врасплох! Ты меня раздражаешь! Ты меня бесишь! — а у самой по щекам текли слезы, чувствуя, что несмотря на ее ядовитые слова, кольцо на пальце Гарри сияло все ярче и ярче. Она утирала руками лицо, не желая смотреть ему в лицо, видеть его, и в то же время сильно этого желая.

— Прости...

— За что ты, черт возьми, извиняешься? — она хлопнула себя по щекам. — Все. Хватит. Успокоилась. Уходим отсюда, и ни слова до конца тура.

Флер шла впереди, Гарри сзади, и оба молчали, не в силах выдавить из себя хоть что-то. Девичье чувство кричало Флер развернуться и поцеловать его, но она с какого-то черта сдерживалась. Упрямство боролось с любовью, и пока-что выигрывало.

Пока что.

* * *

Добираться до конца маршрута было легче по многим причинам. Флер бежала впереди, направляя своих соек вдаль и ввысь, Гарри же мчался в пол оборота, и вместе с этим сияющий олень пробегал вокруг них по спирали, отпугивая деменоров с низин. Тепло сразу от нескольких Патронусов согревало воздух, и уже этого было более, чем достаточно. Флер не бежала даже — она парила над землей, окрыленная приливом сил. Она смогла выговориться, хотя небольшой груз еще оставался, и она очень хотела обрушить его на зеброподобную голову парня позади нее. Теперь она и он "связаны", и что-то Флер подсказывало, что Гарри это понял. Ее симпатия к нему вытесняла все прочие чувства, кроме чувства смущения, конечно.

— Я-я ничего не видел, — девушка расслышала тихий сбивчивый голос. Она резко остановилась и развернулась в его сторону.

— Ты что, мысли мои читаешь?! Развидь! Забудь!

— Я не хотел, — он аж попятился от смущенной и злой Флер, — у меня в голове...

— В таком случае я достану этого придурка и выбью из него всю дурь! — она не заметила, как ее руки начали покрываться искрами.

— Смотри, фонарь! — на лице Гарри явно было видно, с каким облегчением он отвел ему разговора. Он уж точно корил себя за то, что вообще сказал об этом.

И правда, спустившись по тропинке, они обнаружили небольшой уличный фонарь, ни к селу ни к городу торчащий посреди леса. Столб был покрыл тонким слоем инея — видимо, из-за холода дементоров — и красовался одиноким отпечатком ладони. Седрик уже закончил свое испытание.

— Нам тоже пора, — Флер и Гарри подошли к столбу и протянули руки. Флер устало выдохнула и сказала. — Ну что, на счет три? Раз, два...

— Я люблю тебя.

Слова кувалдой ударили ее по голове, заставив в неверии воззриться на смущенного Гарри. Она это давно уже поняла, задолго до того, как надела на его палец кольцо, однако не догадывалась, что он отважится сказать ей об этом напрямую.

— Что ты... — но он, первым прикоснувшись к столбу, не успел ничего толком сказать и попросту исчез. — Ну уж нет!

Флер впечатала свою ладонь в столб. Пейзаж леса рассыпался у нее перед глазами, уступив взамен трибунам. Тепло и свет охватили ее тело, а уши зазвенели от торжествующего рева зрителей. Мадам Максим подбежала к ней и крепко обняла.

— Ох, моя хорошая, ты справилась!

— ПОЗДРАВЛЯЮ ЧЕМПИОНОВ С УСПЕШНЫМ ОКОНЧАНИЕМ ТУРА! — Людо прервал крики с трибун и поднял руку. — НАШИ ДОСТОПОЧТЕННЫЕ СУДЬИ УЖЕ ГОТОВЫ ВЫНЕСТИ ВЕРДИКТ! ГАРРИ ПОТТЕР СУМЕЛ ПЕРЕСЕЧЬ ОДИН БАРЬЕР! — трибуны начали было ликовать, но Бэгмен вновь поднял руку. — МИСС ДЕЛАКУР, К СОЖАЛЕНИЮ, НЕ СМОГЛА ДОБРАТЬСЯ ДО БАРЬЕРОВ, ОДНАКО ОНА ПРОДЕМОНСТРИРОВАЛА НЕПРЕВЗОЙДЕННОЕ МАСТЕРСТВО ВЛАДЕНИЯ ПАТРОНУСОМ, ПОЭТОМУ СУДЬИ РЕШИЛИ ДАТЬ ЕЙ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ БАЛЛЫ! И-И-И НАШ ПОБЕДИТЕЛЬ! СЕДРИК ДИГГОРИ! ДВА БАРЬЕРА И ПЕРВЫЙ, КТО ДОБРАЛСЯ ДО СТОЛБА!!!

Флер уже мало волновало, кто там был победителем. Она выискивала глазами Гарри, а когда нашла, направилась прямиком к нему. Тот разговаривал о чем-то с Дамблдором, но и его она тоже проигнорировала. Гарри, едва увидя ее ,покраснел.

— А... Флер, — он потупился, — послушай, я...

— Нет, это ты послушай!!! — она пнула его в ногу. — Тебе так нравится делать меня своей должницей?! Вылечил меня, носишь мое кольцо, ты даже видел меня... мою... а, черт!

— Эм, мистер Поттер? — Дамблдор высоко поднял брови и с неподдельным интересом посмотрел на юношу, который был краснее помидора. — Вас ведь выписали?

— Сэр, это не то, что вы думаете, — пролепетал он, и Флер не выдержала.

— Именно то, что думает, — язвительно сказала она и, схватив его за шею, сильно чмокнула его в губы. — Вот, держи. Я тоже тебя люблю. А сейчас стой здесь, я позову Скитер. Не одной же мне гореть со стыда!