Последний герой (джен)

Я никогда не видела, как верпуют корабль, только читала про это в книгах да смотрела пару эпизодов в кино. Так что пропустить такое зрелище было бы очень обидно. Любопытство во мне почти пересилило страх перед пиратами, которые заполонили наш пляж, еще утром бывший таким тихим и мирным.

Благоразумие победило. Я наблюдала за действиями наших гостей из шалаша, прижавшись к щелочке. Вид, конечно, был не такой хороший, но зато можно не опасаться слишком настойчивого внимания со стороны французских пиратов. Они мне почему-то напоминали московских «хачиков», то ли внешностью — почти все смуглые и чернявые, — то ли такой же тупой назойливостью. В их французском стрекотании так и слышалось: «Дэвушка, а, дэвушка!»

Хотя офицеры вовсю загрузили их тяжелой работой, некоторые особо неугомонные умудрялись прошмыгнуть к нашему шалашу и начать разговор. Односторонний, к сожалению, потому что мы не понимали по-французски.

Зена не обращала на это внимания, а я дергалась.

Воительницу можно понять, она, закаленная в боях, не чувствовала себя настолько беспомощной среди этих головорезов.

А мне, тощей пигалице ростом от силы метр шестьдесят четыре, лучше не высовываться. Особенно когда ты запакована, как букет цветов, в громоздкое испанское платье. Только бантика сбоку не хватает, как на коробке с шоколадными конфетами.

Тем временем корабль медленно, но верно, продвигался по узкому проливу в лагуну. Впереди него шли две большие шлюпки, с которых по очереди отдавали якоря-верпы: то с одной, то с другой. А потом начиналось самое интересное: корабль подтягивался по канату до той точки, где был якорь, его выбирали, снова грузили на шлюпку, и та ползла по волнам вперед. В то время как с другой уже отдавали второй верп, и подтягивание начиналось опять. Казалось, что у судна выросли две странного вида руки, которыми оно цеплялось за дно, передвигаясь вперед. На носу брига я увидела крошечную фигурку матроса с лотом[1], который он то и дело забрасывал, измеряя глубину. Он так громко выкрикивал результаты промеров, что его было слышно на берегу.

Пираты подгадали заход в лагуну к началу прилива, и течение им благоприятствовало. Но я видела, что в самом проливе вода образовывала опасные водовороты, поэтому полагаться только на паруса и руль, не имея надежной зацепки в виде якоря-верпа, было бы опрометчиво. Сама бухточка не отличалась большой глубиной, и я задумалась, сможет ли бриг вообще в нее войти? Но тут зазвучали другие команды, и я увидела, что корабль становится на якорь, а шлюпки быстро плывут к нему.

Возня на судне длилась еще полчаса, а потом до нас донеслись пронзительные свистки боцманской дудки и звон склянок.

Отвернувшись на мгновение, я посмотрела на пиратский лагерь и заметила, что они тоже прекратили работать и собрались возле своих палаток, судя по всему, намереваясь перекусить.

Тем более, что время было обеденное.

Я неожиданно вспомнила, что из-за всех этих треволнений ничего не ела с прошлого вечера. А теперь, в этом адском платье, как-то и не хотелось…

Голос Дейты нарушил мои размышления о еде. Он с кем-то разговаривал, по-французски, разумеется.

«Странно, — подумала я, отодвигаясь от щелочки, — мы, обитатели этого острова, понимали друг друга без проблем, хотя принадлежали к разным мирам и расам. Но вот речь гостей-французов для нас звучит, как стрекот сверчков. Почему так получилось? Какие законы тут действуют? И зачем мы все сюда попали?»

Я бы продолжила ломать голову над этим затейливым фактом, но появление Дейты и одного из пиратских офицеров отвлекло меня.

Зена высокомерно подняла глаза на вошедшего француза, медленно обмахиваясь пальмовым листом.

Офицер заговорил, жестикулируя, и Дейта перевел его слова.

— Капитар Пикард напоминает вам, леди Зена, о своем приглашении на обед. Он надеется, что вы не откажете в этой маленькой просьбе и почтите его корабль своим присутствием, — сказал Дейта.

Офицер добавил еще несколько слов, и я заметила, что лицо андроида слегка вытянулось.

— Капитан Пикард просил передать также, что он не привык к отказам.

Зена слабо улыбнулась, взмахнув пальмовым листом.

— Понятно. Передайте вашему капитану, что я поднимусь на борт его корабля.

Дейта моргнул, но потом перевел ее слова. Пират улыбнулся, отвесив подчеркнуто низкий поклон.

— Он говорит, что шлюпка уже ждет вас, леди Зена, — ровным голосом сказал Дейта.

Зена продолжала улыбаться.

— Прекрасно. Скажите ему, что я скоро подойду.

Дейта повернулся к офицеру, выпалив очередную тираду. До чего же быстро говорили эти французы! Я бы в жизни не смогла протараторить столько слов в минуту. Даже по-русски.

Мысль о том, что Зена отправится на этот ужасный корабль, встревожила меня. Но с другой стороны, там были капитан Блад, нарны и Джек Воробей. Наверняка ничего страшного не случится. Гораздо неприятнее оставаться на берегу среди этих головорезов, имея в качестве защитника только Дейту. Впрочем, он неплохо справлялся со своей ролью. Я пододвинулась к нему на всякий случай.

— Леди Зена, — начал было он, но воительница оборвала его, взмахнув рукой.

— За меня не беспокойся. Лучше береги мисс Кэтрин.

И она повернулась ко мне, чтобы я могла застегнуть ее платье.

— Опять терпеть этот кошмар! — проворчала Зена, выдохнув. — О каком обеде может идти речь, когда ты зажата в такие тиски?!

Она поправила волосы и, вздернув подбородок, вышла из шалаша.

Французский офицер торопливо указал ей путь к шлюпке, в которой сидело шесть гребцов.

Пират хотел помочь ей сесть в лодку, но Зена высокомерно остановила его и шагнула внутрь сама.

Я наблюдала за тем, как шлюпка тронулась в путь, до тех пор, пока ее было видно из шалаша.

* * *

Свисток боцмана объявил об окончании работ, после чего все матросы, оставшиеся на корабле — вахтенные и подвахтенные, — с радостным гулом устремились в направлении камбуза. Так как стояла дикая жара, кок вытащил котел на палубу.

Г'Кар, На'Тот и Джек Воробей, устало усевшись возле центрального люка, наблюдали за тем, как пираты выстроились в очередь с небольшими жестяными бачками в руках.

Кок, не прекращая болтать, накладывал им в бачки какую-то неаппетитно пахнущую массу, а потом его помощник кидал туда же кусок мяса из второго котла.

Матросы, получившие свой паек, усаживались тут же, на верхней палубе. Судя по всему, опять же, из-за жары.

Над шкафутом[2] был натянут тент из парусины, под которым постепенно собиралась вся команда.

Джек лениво повернул голову в ту сторону, наблюдая за их перемещениями.

— Странные все-таки у Пикарда люди, — сказал он, задумчиво разглядывая ладони, покрытые волдырями после общения с вымбовкой. — Все такие мрачные, тронешь — укусят. Это неправильно. И первый помощник, Лаваль, сущий цепной пес.

На'Тот недобро оскалилась, когда он упомянул о помощнике.

— Ничего, скоро мне придется обломать ему зубы…

— Тс-с, — сказал Г'Кар, сжав ее руку. — Мы не должны подводить капитана Блада!

— Но это по его милости мы теперь сидим тут, — огрызнулась На'Тот. — Рабы! Фи!

Джек принялся обматывать ладони полоской ткани, оторванной от собственной рубашки. Услышав слова На'Тот, он мрачно улыбнулся.

— Ты бы предпочла получить пулю в лоб, не так ли? Мы все еще можем оказаться на мушке у этих подонков. По-моему, всем нам повезло, даже мне…

Он не договорил, потому что мимо прошел Лаваль с глумливой ухмылкой на лице. Он вертел бамбуковую трость в руке.

Г'Кар на всякий случай крепко сжал локоть На'Тот. Но нарнийка, осмыслив слова Джека, осталась сидеть на месте.

— Интересно, останется ли паек на нашу долю? — задумчиво пробормотал Джек, глядя на кока. — Вы хотите есть, ребята? Я бы не отказался. Даже если это будет солонина и пригоревшая маисовая каша.

Он встал и пристроился в конце очереди с непринужденным видом.

Кок мрачно поднял на него глаза, сжимая половник в руке.

На'Тот и Г'Кар не поняли, что он сказал по-французски, но, судя по интонациям и жестам, что-то неприличное.

Джек ухмыльнулся и ответил на том же языке, многозначительно приподнимая брови.

Кок насупился еще больше.

Джек Воробей продолжал говорить, указав пальцем на нарнов. Потом рассмеялся и прижал руку к губам, наблюдая за реакцией кока. Тот немного побледнел, а потом, поджав губы, достал бачок и бухнул туда два половника страшноватой на вид массы.

Джек Воробей сноровисто забрал у него посуду, а потом кивнул на второй котел, где лежало мясо. Кок гневно затараторил, но потом подцепил один кусок и кинул в бачок.

— Мерси, — сказал Джек и вернулся к нарнам. — Теперь, ребята, у вас на этом корабле суровая репутация. Пришлось сказать этому жадюге, что вы, когда голодны, не прочь полакомиться человечинкой.

— Вот уж воистину услужил! — фыркнула На'Тот. — Сначала один из вас обзывает нас рабами, а теперь ты сделал из нас людоедов. Просто замечательно!

— Сударыня, не ругайтесь, лучше угощайтесь, пока есть возможность. Перерыв небольшой, — перебил ее Джек Воробей, сунув в руки бачок.

— Что это? — брезгливо спросила нарнийка, разглядывая его содержимое.

— Маисовая каша и солонина, — ответил капитан Воробей, подцепив пальцем кусочек мяса. — Солонина, конечно, неахти, но есть можно. Особенно после танцев на шпиле.

— Я не голодна, — высокомерно ответила На'Тот.

Джек обрадованно улыбнулся.

— Тогда я съем твою порцию, цыпа, если не возражаешь?

Г'Кар принялся жевать солонину.

Джек взял в руки ложку и хотел приступить к еде, но тут над ним раздался мерзкий голос Лаваля:

— Ага, вот ты где! Капитан приказал вернуть тебя в трюм. Давай, пошевеливайся! Трюмные крысы соскучились по своему сородичу.

Джек закатил глаза, тяжело вздохнув.

— Можно мне хотя бы доесть мой обед?

— Нельзя. Тем более, что тебе обедов не положено. Давай, двигай ногами. Иначе придется тебе помочь.

Бамбуковая палка подцепила бачок и выдернула его из рук Джека. Маисовая каша шлепнулась на палубу.

— Вечно от тебя грязь на корабле разводится, — проворчал Лаваль, пнув бачок с такой силой, что он улетел далеко в сторону, а потом повернулся к двум дюжим матросам, стоявшим позади него. — Проследите, чтобы этот молодец добрался до трюма. И не забудьте запереть решетку, остолопы. Джек Воробей — редкостная каналья, известная своей изворотливостью. Но у меня ты никуда не денешься, предатель чертов!

Г'Кар и На'Тот привстали, увидев, что Джека грубо взяли под руки и потащили к трапу на нижнюю палубу.

Лаваль ткнул палкой в грудь нарнского посла.

— А вас я бы попросил остаться. И не советую бродить в той стороне. Если замечу вас возле камеры Джека Воробья, пеняйте на себя!

Он произнес эти слова на корявом английском, явно желая, чтобы нарны его поняли.

Глаза На'Тот недобро сверкнули, но Джек успел крикнуть им, замерев у трапа:

— Все в порядке, друзья мои, помните о просьбе капитана!

Нарны стиснули зубы и остались на месте.

* * *

Зена сидела на носу шлюпки, с интересом глядя на корабль, вырастающий перед ней. Она была спокойна, и только тесное платье портило ей настроение. За пол-дня пребывания в нем, она постепенно привыкла дышать поверхностно. Но оно сковывало движения, и это бесило ее.

Гребцы подняли весла вверх, чтобы не удариться о борт брига, и матрос, поджидающий их наверху, подцепил шлюпку багром, подтягивая ближе.

Зена прищурилась, оценивая расстояние до штормтрапа, и уже хотела за него ухватиться, когда офицер, сопровождавший ее, покачал головой. Он крикнул что-то людям наверху, и через мгновение к ним спустилась конструкция, чем-то напоминавшая качели: деревянная доска, привязанная к веревкам.

Офицер улыбнулся, подтянув этот импровизированный подъемник поближе, и указал ей на него.

Зена пожала плечами и уселась на «качели», крепко обхватив веревки руками.

Когда сидение приподнялось над шлюпкой и зависло, покачиваясь, над водой между кораблем и лодкой, французский пират что-то сказал и попытался обнять ее за талию.

Зена сурово посмотрела на него, ее синие глаза сверкнули.

— Руки прочь! — прошипела она негромко.

Француз отпустил ее, что-то лопоча и указывая на воду. Но Зена не стала его слушать, только стиснула веревки посильнее. Офицер виновато пожал плечами и, подняв голову, сложил руки рупором, выкрикнув команду для матросов наверху.

Зену медленно подняли на борт.

Она сама ступила на палубу, отказавшись от поддержки матросов, которые, подобно офицеру, тянули к ней руки.

Перед ней, в окружении почетного караула, стоял капитан Пикард, одетый в свой парадный камзол. Ему явно было жарко в нем, но он старался этого не показывать. За ним стоял первый помощник в обычной рабочей одежде, а рядом с ним — капитан Блад. Увидев его, Зена слабо улыбнулась.

Питер Блад поприветствовал ее, сняв шляпу. То же самое, с преувеличенной галантностью, проделал Пикард.

— Рад видеть вас на борту «Русалки», прелестная мадам Зена! — произнес Пикард на ломаном английском. — Надеюсь, вам понравится скромное угощение, которое приготовил для вас мой кок.

С этими словами он повел ее в свою каюту. Блад и офицеры последовали за ними.

Зена чуть замедлила шаг, чтобы поравняться с Бладом. Он выглядел спокойным, как обычно, хотя в его облике проскальзывала чуть заметная усталость.

* * *

В капитанской каюте их ждал богато уставленный блюдами стол. Ради такого торжественного случая он был накрыт белой кружевной скатертью, которая явно была из числа пиратских трофеев.

Вокруг стола с озадаченным видом ходил мальчишка-негритенок в белой полотняной рубахе и коротких штанах. Он держал в руках столовые приборы: вилки и ножи, явно намереваясь разложить их возле тарелок, но, видимо, позабыл, что с какой стороны должно находиться. Гости усаживались на свои места, и Блад, проходя мимо, взял вилку и нож из рук мальчика, положив их так, как надо. Потом подмигнул ему.

Пикард, заметив это, украдкой шлепнул негритенка по затылку. Тот, съежившись, скрылся из виду.

— Абсолютно необучаемое создание, — сказал капитан Пикард с кривой улыбкой. А потом обратился к Зене, которая как раз входила в каюту: — Осторожно, мадам! Здесь низкий потолок, поэтому можно удариться головой о бимс[3].

Совет поспел вовремя, и Зена пригнулась. Будучи высокого роста, она почти касалась потолка головой.

Капитан, любезно улыбаясь, предложил ей стул. Зена, бросив на Блада быстрый взгляд, вежливо поблагодарила Пикарда и заняла указанное место.

Хотя каюта капитана была самой большой на корабле, в ней было достаточно тесно, особенно когда сюда набились все приглашенные на обед. За столом в данный момент сидели, помимо Пикарда, Блада и Зены, старший помощник Лаваль и штурман «Русалки», месье Бригге, коренастый мужчина средних лет, носивший обычную повседневную пиратскую одежду: широкие кожаные штаны и рубашку, небрежно распахнутую на груди. Оба офицера явно чувствовали себя неловко, очутившись за столь роскошным столом, видимо, их капитан нечасто устраивал подобные обеды. Лаваль, правда, стеснялся недолго, и некоторое время спустя уже непринужденно положил локти на стол, ухватив со стоящей рядом тарелки горсть изюма.

Штурман был немногословен, и его нахохлившийся вид привлек внимание Блада. Лицо месье Бригге было лимонно-желтого оттенка, а на висках выступили капли пота. Блад, отметив эти и многие другие едва уловимые симптомы, дал себе зарок после обеда поговорить с этим человеком. Судя по всему, двадцать матросов, лежащих с лихорадкой в лазарете, были только вершиной айсберга…

Кормовые окна были распахнуты настежь, но в каюте все равно было очень душно. И, невзирая на жару, Блад продолжал ощущать сырость, этот корабль как будто пропитался ею насквозь. Крепко, видать, промочил их последний шторм…

Пикард, видимо, решил поразить их воображение, потому что обед и в самом деле был царским. Французы всегда славились своей кухней, и кок, готовивший эти блюда, постарался на славу. Ничего особо экзотического он не сотворил, большинство блюд были классическими «морскими пиратскими», которые подавали на любом корабле в этих морях. Но Блад не мог не признать, что сделаны они были на высшем уровне.

Зена чувствовала себя неловко, потому что не привыкла к обедам, проводимым именно таким образом. Необходимость сидеть на стуле вместо того, чтобы вальяжно возлегать на кушетке или подушках, как это было принято в ее мире, напрягала ее. Ножи и вилки также поставили воительницу в тупик. Но она умело скрывала свою неосведомленность под маской высокомерия. И внимательно следила за действиями Блада, подражая ему. Пару раз чуть не случился конфуз, но Питер Блад успел его предупредить. Зена заметила на столе до боли знакомый им черепаший букан и, взяв нож, ткнула в один из кусков, намереваясь переложить к себе на тарелку. Сделала она это отработанным до автоматизма движением, но, когда увидела лица Пикарда и штурмана, тут же поняла, что это выглядит странно для жеманной леди. Они аж вздрогнули, когда ее рука пригвоздила букан к тарелке. Зена замерла, все еще сжимая нож, воткнутый в мясо, похлопала ресницами, а потом повернулась к Бладу с любезной и беспомощной улыбкой.

— Ах, мой дорогой, ты не поможешь мне с этим мясом? — проворковала она.

«Дорогой супруг», конечно, тут же пришел на выручку и нарезал черепашатину, ловко положив на ее тарелку несколько кусков.

Сам он чувствовал себя совершенно свободно, как будто всю жизнь провел на званых обедах. Орудовал ножом и вилкой, словно придворный вельможа. Даже Пикард не был столь ловким.

Некоторое время все присутствующие отдавали дань искусству личного кока капитана, а потом, когда первый голод был утолен, завязалась предельно вежливая беседа.

Тут Зена почувствовала себя еще более неловко, потому что все в каюте говорили по-французски, но Блад, заметив ее напряжение, принялся переводить все то, что говорил ему Пикард. Француз понял намек, и перешел на английский.

Как они и ожидали, капитан хотел узнать историю их попадания на остров.

Блад удовлетворил его любопытство, в красках расписав ужасный шторм, из-за которого они оказались вдали от своего корабля. Зена слушала его уверенную речь и поражалась, насколько ловко он умеет смешивать реальные факты и выдумку.

— Да, погода нынче стоит странная, — рассмеялся Пикард, поднимая бокал с канарским вином. — Второй шторм за две недели, хотя сезон дождей уже давно закончился. Вы на редкость удачливый человек, месье Ле Сан. Полагаю, это повод для тоста!

Все остальные согласились и тоже подняли свои бокалы.

— За удачу! — повторил Блад, поднося вино к губам.

Пикард с улыбкой посмотрел на Зену и добавил:

— И, как я вижу, удача не оставляет вас и в других делах, мой дорогой доктор. Ваша жена — редкостная красавица. Люди нашей профессии редко связывают свою жизнь узами брака. А те немногие храбрецы, которые это делают, обычно оставляют своих жен на берегу. Будь я владельцем такого бриллианта, как мадам Зена, я бы постарался спрятать его подальше от жадных чужих глаз.

Блад промокнул губы салфеткой, бросив спокойный взгляд на свою «жену».

— Я тоже думал так, как вы, капитан, но есть женщины, завоевать которых можно, только попросив их руки, — сказал он многозначительно. — А заполучив такое сокровище, я уже не смог с ним расстаться.

Говоря это, Блад улыбнулся, глядя на Зену. Она ответила ему тем же.

Пикард хрипло рассмеялся, понимающе кивнув. Потом повернулся к Зене.

— Вы очень смелая женщина, раз решили связать свою судьбу с пиратом, — многозначительно заметил он.

— Я стала женой отважного умного и достойного человека. Именно на эти качества я обратила внимание в первую очередь, — ответила Зена оторвав взгляд от своего «супруга» и посмотрев на Пикарда в упор. — Что касается рода занятий моего мужа… то я считаю, что не место красит человека, а человек — место.

Блад ничем не показал свое удивление, но ее слова тронули его.

На Пикарда этот ответ тоже произвел впечатление. Он хлопнул ладонью по столу и рассмеялся.

— Отличные слова для нового тоста, господа!

Все присутствующие шумно с ним согласились, поднимая бокалы.

Пикард, иронично прищурившись, посмотрел на Блада.

— Уверен, что такое украшение своей профессии, как вы, месье Ле Сан, сумеет поставить на ноги моих людей. Хотелось бы поскорей вернуть команду в прежний порядок.

Блад отложил вилку и нож, повернувшись к нему.

— Рад, что вы первым начали разговор об этом, капитан Пикард. Несомненно, я смогу вылечить ваших людей, но для этого, помимо лекарств, нужны некоторые условия. На корабле очень сыро, это может затянуть их выздоровление, поэтому я бы предложил переправить большую часть больных на берег. Климат этого острова вполне подходит для этого.

Пикард слушал его, и его лицо было непроницаемо.

— Как врач, я бы рекомендовал всем вам побыть здесь хотя бы неделю, чтобы поправить здоровье. В противном случае болотная лихорадка будет продолжать косить ваши ряды, — продолжал говорить Блад.

Лаваль и месье Бригге переглянулись, но промолчали. Пикард же, помрачнев, покачал головой.

— Это неприемлемо, месье Ле Сан. Мы задержимся здесь ровно столько времени, сколько потребуется на ремонт корабля. Это два-три дня, не больше. Если мы будем прохлаждаться здесь дольше, нас может найти береговая охрана…или что похуже.

Штурман и старший помощник кивнули, буркнув что-то под нос.

— К тому же, я удивлен, что вы сделали такое предложение, — добавил Пикард, пристально глядя на Блада. — Мне казалось, вам не терпится попасть в Пти Гоав.

— Это так, — подтвердил Блад, — но я ставлю свой врачебный долг выше личных интересов.

— Какая добросовестность! — насмешливо улыбнулся Пикард, посмотрев на своих офицеров. — Хотя я могу вас понять, сударь… — он лукаво подмигнул Зене, — я бы тоже старался, если бы на кон был поставлен такой лакомый кусочек.

Зена поспешно опустила глаза, чтобы он не увидел сверкнувшей в них молнии. Блад на мгновение нахмурился, но тут же снова стал спокойным.

— Но ведь ситуация под контролем, не так ли, доктор? — спросил Пикард вкрадчиво. — Я потерял слишком много людей за последние месяцы и не хочу чтобы это продолжалось.

Блад посмотрел ему в лицо, и его глаза были ясными.

— Ситуация под контролем, — ответил он уверенно, — я поставлю этих людей на ноги. Впрочем, есть еще одна просьба…

— Я вас слушаю, док, — сказал Пикард, кинув в рот кусочек фрукта.

— Одному из ваших матросов придется ампутировать руку, — произнес Блад. — И так как я не нашел нужного мне лекарства, то прошу позволения воспользоваться запасами рома.

— Вот как! — Пикард откинулся на стуле. — Хорошо, я отдам распоряжение боцману, чтобы вы получили столько рома, сколько нужно. Но ведь ампутация — опасная операция. Вы уверены, что бедный парень выживет?

— Уверен, особенно если сделать операцию как можно быстрее, — ответил Блад. — И я намерен приступить к ней, как только получу ром.

Пикард подозвал к себе негритенка и что-то сказал ему. Мальчишка вылетел из каюты, как угорелый.

— Вы получите ром прямо сейчас, если спуститесь в трюм, — сказал он.

Зена подняла голову, заметив, что Блад покинул свое место и, пожелав всем приятного аппетита, собрался уходить.

— Позвольте мне пойти с вами, — тихо сказала она, так же встав из-за стола.

Блад удивленно приподнял бровь.

— Мадам, я не уверен, что вам стоит это делать, — негромко сказал он. — Лазарет — не самое подходящее место для дамы.

— Я могу помочь при операции, — сказала она настойчиво. — Поверьте, у меня весьма богатый опыт в таких вещах.

Блад был удивлен еще больше, но не стал спорить.

— Капитан Пикард, если позволите, я заберу свою жену. Она часто помогала мне в уходе за больными, и сейчас ее помощь понадобится.

Французский пират был изумлен не меньше Блада, но только поклонился в ответ.

[1] Лот — прибор для измерения глубины воды. Первоначально (во времена парусного флота) в качестве лота использовалась гиря, обычно свинцовая, с тонкой веревкой (лотлинем).

[2] Шкафут — на кораблях и судах — средняя часть верхней палубы от фок-мачты до грот-мачты либо от носовой надстройки (бак) до кормовой (ют).

[3] Бимс — балка, служащая основанием палубы и связкой противоположных боков судна.