Криптоэффект (джен)

К сожалению, на Криптоне был только один Хан. Поэтому он не смог постоянно наблюдать за тем, как пришельцы накачивают зонд энергией при помощи своих бортовых лазеров (система ПОИСК), выведя для этого из ангара фрегата. На борту у них достаточно мощного излучателя не нашлось.

Пришлось оставить управление зондом Нону и самым умным программам, каким Хан только мог доверять. А самому переключиться на ручное управление Криптоном. Благо, тут тоже было много интересного.

Начать с того, что Лара наконец выяснила, кто же убил её мужа. Полномочий следователя ей не хватало, поэтому работа шла вяло. А вот с полномочиями Инквизитора и с поддержкой дронов Фаоры она расколола этот орешек за пару дней.

Самую подозрительную деталь в этом убийстве она выцепила ещё раньше. Убийца Джор-Эла знал один технологический секрет — она всё ещё отказывалась сообщить, какой именно — известный только некоторым специалистам из рабочей гильдии. И использовал его при покушении.

— Ни один рабочий не рассказал бы тебе таких вещей добровольно, Дру-Зод. Гильдейская солидарность, знаешь ли. Конечно, ты мог добиться ответа пытками — это вполне в твоём стиле. Но чтобы получить ответ, нужно знать правильный вопрос, а тебе негде было узнать об этом.

Убийца или сам был из рабочих, или близко контактировал с кем-то из них. При этом не из рабочих вообще, которых на Криптоне сто пятьдесят миллионов — а из одной, очень конкретной специализации.

Лара добавила к этому свои старые связи в гильдии отца, а также знания об анатомии киберзомби и способах их создания, которые предоставили Алура и Кру-Эл, вооружилась полномочиями Инквизитора и пошла по следу, задавая правильные вопросы — где-то в тёплой неформальной беседе за ужином, а где-то — под прицелом трёх десятков плазменных винтовок.

Конкретную личность убийцы она вычислить не смогла. Зато нашла следы внедрения Жнецов в рабочую гильдию, и нанесла им удар почти такой же силы, как Хан в Корриле. Десяток арестованных, три десятка захваченных "живьём" киберзомби, несколько сотен покончивших с собой во избежание ареста, несколько тысяч бежавших или ушедших в глубокую тень... и полностью разрушенная сеть влияния. Переловить всех зомбированных и добровольно присягнувших Жнецам рабочих Лара не могла, да и не пыталась. Но теперь все эти типы были вынуждены, фигурально выражаясь, передвигаться постоянно оглядываясь, пригибаясь и короткими перебежками из тени в тень. Охота на них шла круглосуточно, без перерывов на обед, и теперь у них не хватало времени и ресурсов, чтобы строить пакости Криптону — почти всё уходило на конспирацию.

Ро-Зар и голограммы Алуры развернули аналогичную облаву в высших правительственных и судейских кругах. Вероятно, только поэтому новый мятежный город ещё не объявился на карте. Организовать мятеж теперь несколько труднее, а результаты будут почти нулевыми — так как взбудораженное общество готово простить лорду-протектору любые, сколь угодно жёсткие действия по его подавлению.

Нон сделал предложение Астре... и она его приняла. Квен-Дар согласился их повенчать. Правда, до свадьбы ещё не дошло — у обоих не хватало времени. Но о переводе Кары в интернат, к счастью, речь больше не заходила — спорить с мамой-тигрицей, имеющей полномочия помощницы Инквизитора (пусть даже в виде голограммы) желающих не находилось. Правда, девочке по-прежнему было нечем заняться — но это не самая срочная проблема.

Пришли новые результаты геосканирования. Рост кристаллов в недрах Криптона продолжался строго по графику. Они не ускорились и не замедлились от того, что вытворял Хан. Бабахнули ещё два вулкана, прошло пять серий землетрясений. Одна задела город, но жертв не было, не считая синяков и ушибов — кристаллическое основание успешно погасило толчки.

До начала настоящего светопреставления оставалось чуть более пяти криптонских месяцев. Выращивание спасательных капсул на крышах полностью завершено, учения гражданской обороны проходят по расписанию.

Объявилось движение фаталистов, выразивших желание погибнуть вместе с Криптоном. Хан заявил, что не будет таковому препятствовать — меньше народу, больше кислороду. В буквальном смысле. Только все самоубийцы должны зарегистрироваться за месяц до эвакуации, и пройти медицинское освидетельствование в Инквизиции на отсутствие признаков зомбирования. Незарегистрированные будут эвакуированы даже принудительно, если понадобится.

Религиозная гильдия отреагировала на введение всеобщей идентификации вполне спокойно. То есть, может там внутри что-нибудь и бурлило, но наружу ничего не выплеснулось — светлоликие очень не любили выносить сор из избы. Носить браслеты согласились последователи очень немногих младших богов. Большинство, включая раоистов, предпочло просто отключить маски. Глава гильдии потребовал от лорда-протектора лишь двух гарантий — во-первых, что это временная мера и сразу после эвакуации планеты браслеты будут отменены. И во-вторых, что маски будет разрешено включать на время исполнения религиозных ритуалов. На второе Хан дал добро, почти не торгуясь — только потребовал, чтобы полиция могла проверить личность жреца непосредственно перед ритуалом и сразу после него. А вот с первым возникли проблемы — именно после эвакуации беженцам больше всего понадобится единство. Анонимность может стать критической уязвимостью огромного флота.

— Именно после эвакуации беженцам больше всего понадобится утешение и духовное наставление! — возразил жрец. — Вы не имеете понятия, лорд-протектор, насколько тяжёлой и пугающей является нынешняя ситуация для рядовых криптонцев — не сделанных из стали, как вы. Храмы испытывают небывалый наплыв верующих. Это могло бы нас радовать... но отнюдь не радует, потому что обращение под давлением страха не является истинной верой. Однако мы не вправе отказывать никому в слове богов. Если Рао решил возродить веру Криптона таким образом, кто мы такие, чтобы противоречить его воле?

— Совершенно не вижу, чем наличие браслетов помешает вам выполнять обязанности по духовному окормлению испуганных криптонцев, — пожал плечами Хан. — Вам даже не обязательно эти браслеты демонстрировать. К тому же, основная часть как жрецов, так и паствы, будет находиться в анабиозе. Так что извините, я рассматриваю эту проблему, как высосанную из пальца. Право на анонимность будет возвращено вам в полном объёме после того, как мы найдём новую родину. До этого оно опасно и не нужно.

— Но эти поиски могут продлиться не одно столетие!

— Для замороженных нет разницы. Для подавляющего большинства криптонцев эти века пролетят, как одно мгновение. А на плечи тех, кто останется на вахте, в любом случае ляжет тяжёлый груз и огромная ответственность. Необходимость носить браслеты или снимать маску будет наименьшим из духовных и физических испытаний, которые выпадут на их долю.

Маска нервно дёрнулась.

— Хорошо, буду говорить прямо. Даже после всего, что вы сделали, многие из нашей паствы всё ещё не до конца доверяют вам, Дру-Зод. Если вы сможете идентифицировать и отследить каждого члена экипажа, включая жрецов — люди на исповеди не смогут доверять НАМ. Никто не осмелится сказать правду, если каждое сказанное слово может попасть к верховному правителю, обладающему неограниченными полномочиями! Исповедь превратится в фикцию, утратит весь духовный смысл! Даже сейчас у нас с этим связано немало проблем. Но пока планета велика и людей много, вы хотя бы не можете контролировать каждого. На борту звездолёта всё будет иначе. Там понадобятся искреннее доверие каждого ко всем, чтобы выжить. И только мы можем его обеспечить, для этого религиозная гильдия и была создана. Но только при условии, что вы не будете ставить нам палки в колёса, лорд-протектор.

— Сколько из десяти миллионов жрецов являются исповедниками?

— Регулярно этим занимаются не более двадцати тысяч. Однако гарантированное богами право принимать исповедь есть у шести миллионов.

— Можем сделать вот что. Сделаем отдельный корабль исповедников. На нём будут находиться в анабиозе все практикующие исповедники. Плюс иногда будут прибывать на борт другие жрецы. Никакой связи у этого корабля с остальным флотом не будет. Человек, желающий исповедаться, берёт катер и прилетает туда. На борту он выбирает ячейку с желаемым исповедником, размораживает его, проводит ритуал, затем летит обратно. Никакой записи не ведётся. Я не смогу узнать, кого именно он пробуждал, или что именно сказал пробуждённому. Зато я смогу быть уверен, что под вашими масками на других кораблях не пакостят Жнецы. И что в свободное от исповедей время вы не сговариваетесь между собой. Такой компромисс вас устроит?

— Хм... я должен подумать...

— Думайте на здоровье, только не слишком долго. Я должен заранее вырастить подобный корабль. Чем раньше начнём, тем безопаснее будет для нашей паствы.

Посланник Совета прибыл строго по расписанию. Точнее, посланница — турианцы предпочитали говорить об азари, как о женщинах.

Она была облачена в массивный скафандр, полностью скрывающий не только черты лица, но даже и пропорции. Можно было лишь с некоторой уверенностью предположить, что он имеет дело с гуманоидом — две руки и две ноги. Но не более того.

— Я СПЕКТР Тела Вазир, — представилась гостья. — Я имею право говорить от имени Совета Цитадели, и мои решения — это его решения.

Голос был холодным, гладким и полностью лишённым эмоций — она явно использовала синтезатор речи.

— У вас есть право заключать договорённости и принимать новые разумные виды в Совет?

— Только ассоциированных членов, и только в исключительных случаях. Однако я могу провести предварительные переговоры и набросать черновик договора о вступлении. После согласования всех деталей, Совету и верховным правителям вашей расы останется только его завизировать.

— А если вы внесёте в этот договор какие-то пункты, которые Совет не одобрит?

— В самом крайнем случае, если в тексте будут вопиющие нарушения, Совет откажется его подписать, и мы перейдём на режим прямых переговоров. Но скорее, Совет подпишет даже невыгодный для него договор, чтобы не компрометировать авторитет СПЕКТРа. Я, разумеется, буду в этом случае строго наказана, но вас это всё не коснётся.

— Теперь понятно. Вы всегда ходите в таких скафандрах? — поинтересовался Хан. — Или атмосфера, которой дышат турианцы, для вас непригодна?

— Протоколы вежливости требуют, чтобы собеседники были в приблизительно равных условиях, — невозмутимо пояснила Тела. — Я не могу узнать, как вы выглядите, поэтому будет лучше, если вы тоже не увидите пока моей внешности. У каждой из наших рас могут оказаться привитые или врождённые инстинктивные предубеждения против того или иного облика, что может привести к срыву контакта. Хотя в моём случае это весьма маловероятно, так как я опытный дипломат с многовековым стажем межвидовых контактов. Однако не исключено, что однажды в космосе может встретиться нечто невыносимо отвратительное даже для меня.

— Что ж, это разумно, — согласился Хан. — За время, что вы сюда летели, я изучил свод законов Совета Цитадели, который вы прислали. Мне не совсем понятна одна вещь. Что будет, если новая встреченная цивилизация откажется вступить в Совет, как ассоциированным членом, так и полноправным?

— Ничего особенного. В этом случае её представителям будет запрещён вход в пространство Совета, членам Совета с ней будет запрещена торговля, самостоятельный обмен какой-либо информацией, и Совет будет считать себя свободным от каких-либо обязательств перед ней.

— И много "отказников" вы до сих пор встречали?

— Пока что — только два известных нам разумных вида не входят в Совет. Рахни и геты. Впрочем, последние не то, чтобы отказались... скорее, это Совет отказался от них. Ещё два вида являются ассоциированными членами, но не имеют на Цитадели посольств — это кроганы и кварианцы.

— И вас не беспокоит, что не вошедших цивилизаций однажды может оказаться больше, чем вошедших? И ваш Совет окажется локальной организацией, не имеющей никакого влияния на реальную политику в Галактике?

— Это очень маловероятно. Во-первых, виды, не способные к сотрудничеству в рамках Совета, вряд ли способны к сотрудничеству за его пределами. В основном это очень негибкие структуры: ксенофобные, агрессивные, консервативные, параноидальные или просто с очень чуждым мышлением. А во-вторых, сеть Ретрансляторов сконфигурирована таким образом, что любые достаточно длинные маршруты рано или поздно выводят на Цитадель. Совет имеет абсолютное преимущество по логистике — он держит в руках все нити. Если представителям вашего вида будет закрыт допуск в пространство Цитадели, вы окажетесь изолированы на своей ветке...

Договорить она не успела, замолчав на полуслове. Пару секунд скафандр стоял абсолютно неподвижно, затем снова заговорил:

— Из Ретранслятора выходят...

Её снова перебили. Пол содрогнулся, посыпались искры. Посланница отскочила от зонда, окутываясь сине-фиолетовым сиянием. Исчезла искусственная гравитация, и они оба всплыли в воздух.

— Это ваших рук де...

Третий и последний толчок в последний раз перебил её. Все сенсоры залил ослепительный свет. А потом упала темнота.

— Связь с зондом утрачена, — бесстрастно доложил искусственный интеллект "Устрашающего".