Гарри Поттер и внутренний голос (джен)

— За мной, Поттер.

Снейп едва огнём не плевался.

— Я успею вернуться? Или по-быстрому поесть можно?

Зельевар обжёг меня нечитаемым взглядом:

— Немедленно!

И ушёл.

Финниган, Томас, Лаванда и другие ребята уставились на меня в ужасе.

— Тебе конец, Поттер.

— Точно.

— Гарри, как ты его не боишься?

Понятливые девчонки тут же принялись заворачивать мне бутерброды, а я схватил пирожок и поплёлся в подземелья.

Хогвартс был абсолютно пуст. И преподаватели, и студенты сейчас в Большом зале, домовики — на кухне. Я топал по коридору, удивляясь гулкой тишине, кутался в мантию и соображал, с чего господин зельевар изволил так разгневаться? Контрольную я написал. Дисциплину не нарушал. Зелье вчера не принял, так Снейпа в кабинете не было! Зря минут двадцать проторчал под дверью.

Дожевал пирог, подхватил полы своей роскошной мантии повыше и припустил бегом.

Вот и вход в подземелья. Вертикальная шахта и уходящая вниз по стене винтовая лестница без перил приводила в содрогание. Какой дурак придумал жить под землёй? В замке чёртова прорва комнат. Целые этажи пустуют, а в спальнях по четыре человека и гостиная одна на факультет.

Я осторожно спускался вниз, удивляясь, почему нельзя было поговорить наверху в коридоре или в любом пустом классе. Обязательно тащиться в подземелья! Вспомнилось, как я туда падал. По спине побежали мурашки. Как всегда, где-то на полпути начала кружиться голова. Казалось, сейчас тело качнётся, и я свалюсь в пропасть. Пришлось вжаться в стену, пережидая дурноту, а затем снова шевелить ногами, для уверенности прижимаясь к неровным кирпичам. Мантию жаль, наверняка испорчу.

Когда подошвы ботинок наконец коснулись прочных плит пола, ноги у меня тряслись, а сам я весь был в липком поту. Вот стоило наряжаться? Немного постояв и дождавшись, когда уймется дрожь в коленях, я подошёл к высокой двери личного кабинета Снейпа и постучал.

— Входите.

Зельевар сидел за столом с пером в руке.

— Вы заставляете себя ждать.

Ответить было нечего. Я пошарил по карманам, вынул платок и вытер мокрое лицо. Зельевар неприязненно поморщился. Он, в отличие от своих коллег, не принарядился к празднику. Та же мантия, тот же сюртук, даже шейный платок стягивает шею, как обычно.

— Сядьте.

Сев за ближайшую парту, я замер. Если ему надо, сам скажет, зачем звал. Пожрать не дал, зараза.

— Мистер Поттер. Профессор Макгонагалл сказала, что вы остаётесь в школе. Это так?

— Да, сэр.

— Ради всего святого — почему?

— Тут библиотека, а там никто меня не ждёт.

— Почему вы вообще остаётесь в школе? Я что, непонятно объяснил? Вам нужно лечение и уход. Ваша болезнь прогрессирует.

— Понял я. Моя болезнь прогрессирует.

Снейп замер, точно статуя. Темные провалы глаз, обращённые ко мне, прожигали насквозь.

— Идиот. Поздравляю, ваши мозги деградируют тоже.

Я молчал. Слово было незнакомым и неприятным.

— Поттер, очень скоро вы станете беспомощным инвалидом. Что не ясно?

— У меня есть деньги. Магические галеоны, не фунты. Я найму себе кого-нибудь, чтоб за мной ходили. По крайней мере, проживу столько, сколько смогу, счастливым и сытым.

Снейп обрушил на столешницу кулак:

— Да что вы всё о еде?

— Я стал нормально есть только здесь.

— Лжёте. Ваша семья вполне зажиточная.

— Они — не моя семья. Точнее, для них я — не семья. Они ненавидят магию. Я для них урод.

Снейп поднялся и хотел сказать что-то, но мне уже настолько всё надоело, что я прервал его нетерпеливым жестом:

— Как-нибудь справлюсь. Наверное. Если только вы не захотите стать моим опекуном.

— Мерлин убереги от такого подопечного!

— Не хотите, — сказал я грустно. — Жаль. Я готов был платить вам жалованье, но не нужен даже за деньги. Ясно.

Пришлось вставать и брести на выход. Снейп не остановил меня и не проронил ни звука.

* * *

Когда я добрался до башни Гриффиндора, навстречу хлынула толпа разодетых старшекурсников. Они смеялись, большинство шли парочками. Вот это да! Девушки все в длинных ярких платьях, парни — в коротких, до колен, парадных мантиях и узорчатых атласных жилетах. Такие воодушевлённые, красивые, весёлые, они не обращали внимания на холод. Интересно, буду ли я так радоваться через три года?

В спальне рядом с кроватью я нашёл свёрток с бутербродами и пирожками, но есть уже не хотелось. Зелье от Снейпа мне принёс домовик. Спрашивается, зачем было заставлять меня ежедневно спускаться за ним в подземелья?

* * *

Наутро я сидел в Большом зале, ковырял ложкой овсянку и смотрел, как студенты поспешно проглатывали завтрак и убегали, торопясь занять места в повозках. Таких, как я, проводящих каникулы в школе, было очень немного. Издевательство Малфоя, что, мол, остаются только те, кого не хотят видеть дома, меня не волновало. В моём случае Драко был абсолютно прав, и я предвкушал лучшие каникулы в своей жизни.

Когда Большой зал опустел, я вернулся в спальню и плюхнулся на кровать. Стояла звенящая тишина. Кроме меня, похоже, в башне никого не было. Я удовлетворённо вздохнул. Две недели покоя! Это было волшебно.

Похоже, я задремал. Спать днём почти никогда не приходилось, что тоже оказалось приятным новым опытом. Я лениво разглядывал пустую спальню, размышляя, как мне получше использовать две недели свободы.

Итак. Снейп моим опекуном не будет. Не то чтобы очень хотелось… Первый урок зельеварения до сих пор вспоминался с обидой. Но на самом деле у него отлично бы получилось. Он защищал своих змеёнышей всегда и во всём. Я видел, как его факультет сплочён и как слушается его. Интересно, если бы я оказался на Слизерине, как предлагала Распределяющая Шляпа, Снейп согласился бы он на опекунство? Или дело во мне лично?

Оставалось попробовать удачи у Флитвика. Если и тут не выйдет... Наверняка к тому времени о моих попытках прознает директор. Снейп-то ему не скажет. Насчет других учителей я не был уверен.

Откуда вообще берутся опекуны? Наверное, ими могут быть совсем посторонние люди. Может ли им стать кто-то из банка Гринготтс? Я ничего об этом не знаю. Но я ничего не знал об опекунстве и в мире маглов! Не интересовался. Не задавал вопросов. Идиот.

Нужно с чего-то начинать. Выпишу газету! Многие ребята её получали, но мне, плохо читающему, было не до того. За обедом спрошу у кого-нибудь название и отправлю сову. Глядишь, и полезное что-нибудь узнаю.

В любом случае нужно продолжать заниматься. Миртл не стало, и я забросил это дело. Если предстоит потерять подвижность, единственное, что мне останется — книги. Да и от Снейпа теперь пощады не будет.

Учебник зельеварения был вновь извлечён на свет, и я раскрыл его на новой странице. Прокашлялся, улёгся поудобнее и начал читать вслух.

* * *

К обеду я слегка охрип и спустился в Большой зал с твёрдым намерением провести остаток дня в полном молчании. Но не тут-то было. Оказалось, что учеников со всех факультетов осталось только шестеро, поэтому нам накрыли за одним столом с учителями. Разумеется, место рядом со Снейпом досталось мне. Невезуха. Аппетит тут же пропал. Под суровым взглядом зельевара я давился картошкой, размышляя, можно ли будет набрать пирожков и яблок с собой.

Завтра Рождество. Сегодня сочельник. Обычно в такой день Дурсли ходили на службу. Меня они брали в церковь лет с пяти. Я помнил длинные жёсткие скамьи, огни свечей, аромат воска, дружное пение детского хора, от которого отчего-то становилось тесно в груди.

В семь лет меня впервые повели на исповедь. В восемь я рассказал доброму священнику о своей жизни у тёти с дядей. Тот причастил меня, велел молиться утром и на ночь. Подарил книгу молитв. Читать её я не мог, так что она пылилась на полке в чулане. Единственный раз, когда мои воззвания к Богу принесли результат, было вознесение Миртл.

— Мистер Поттер, — обратилась ко мне декан Макгонагал, — послезавтра, если не передумали, можете посетить Лондон. Профессор Снейп будет там по делам и сможет захватить вас.

Снейп?!

— Увы, у меня изменились планы. Мистеру Поттеру потребуется другой сопровождающий, — лениво отмахнулся Снейп и продолжил намазывать маслом тост.

Я моргнул. Вот как, значит. Ладно.

— Я могу съездить с мистером П-поттером, — сказал вдруг Квиррелл. — Мне н-не сложно.

— В самом деле? — удивилась Макгонагалл. — Хорошо. Мистер Поттер?

— Спасибо, профессор, — кивнул я.

Все продолжили есть. Снейп недовольно покрутил в пальцах тост, положил обратно на тарелку, поднялся и вышел через боковую дверь.

* * *

Вечер прошёл странно. Я никогда ещё не был так долго совершенно один. Принял душ, съел пирог. Вышел в гостиную. Она была темной, камины уже погасли. Я сел в самое удобное кресло, но после всё же предпочёл вернуться в спальню. Видно, свои каникулы я проведу в постели.

В темноте хорошо думалось. Похоже, от Снейпа ждать советов и помощи теперь не стоит. Это во-первых. Во-вторых, как сохранить свою личность в двух мирах? Это вообще возможно? В-третьих, Квиррелл чувствует себя обязанным за подарок, раз согласился ехать в Лондон. Отлично. Снейп слишком проницателен, а теперь должно быть попроще.

Взбив подушку, я влез под одеяло, зажёг лампу и взял учебник. Отдых, ха.

* * *

Рождественским утром, зевая, я выполз из спальни в гостиную и уселся прямо в пижаме у весело потрескивающего камина. Живое тепло окутало с головы до ног и стало так хорошо, как никогда раньше. Покой. Никто не дёргает и не оскорбляет.

На каминной полке обнаружилось несколько пакетиков, на каждом стояло моё имя. Ещё подарки? Зелёный вязаный свитер с буквой "Н" (Harry) на груди. Очень похожий по стилю на тот, что я взял у Филча. На карточке стояло имя Рона Уизли.

От Гермионы пришла коробка с шоколадом. Хагрид прислал деревянную дудочку, явно самодельную, не очень ровную, но с чистым звуком. От Малфоя ничего не было, но он и так здорово помог мне. А вот небольшой пакетик без подписи. Я вскрыл его, и мне на руки потекла блестящая тонкая ткань. Я подхватил её и не увидел собственных рук. Неужели мантия-невидимка? Ух ты! На карточке значилось:

"Это принадлежало твоему отцу".

* * *

Идти на завтрак не хотелось. Я подъел всё, что у меня было из запасов, оделся и отправился во двор. Снег устилал всё вокруг, было чисто и очень тихо. Я шёл к стадиону, один в целом мире, и через полчаса добрался до сараев с инвентарём.

Метла понесла меня обратно к замку. Я медленно облетел его вокруг, разглядывая башни, крышу, шпили, флюгер и пустующий флагшток. Одна из башен, с широкой плоской площадкой и высоким зубчатым парапетом, оказалась обитаемой. Тёмная мантия, длинные волосы. Снейп. Я заложил крутой вираж и унёсся прочь, скрывшись за стенами и наслаждаясь полётом. Пожалуй, стоит на время каникул оставить метлу у себя. Можно летать по утрам.

Я поднялся так высоко, как только смог, и весь замок теперь был передо мной как на ладони.

Во двор спустились профессора. Похоже, вышли на прогулку. Словно школьники, они, болтая, направились по дороге в Хогсмид. От Запретного леса к ним торопился Хагрид и вскоре уже вышагивал рядом. Я видел и мадам Помфри, и библиотекаря мадам Пинс, и других. Не было лишь Снейпа.

От мороза пощипывало лицо. Я аккуратно спустился во двор, вошёл в двери и с метлой наперевес направился к башне факультета.

— Мистер Поттер.

Ну, разумеется. Снейп возник на моём пути, а я красный, растрёпанный и озябший, молча стоял перед ним с метлой в обнимку.

— Что вы молчите, Поттер?

— Вы ни о чём не спросили. Сэр.

— Куда несёте метлу?

— В башню. Чтобы летать по утрам.

Снейп подошёл ближе, склонил голову, рассматривая меня, словно диковинную зверушку. Я не шевелился и старательно глядел себе под ноги.

— Почему не были на завтраке?

— Это не запрещено.

— Вы выпили зелье?

— Да.

— Вы неразговорчивы сегодня.

— Я замёрз. Можно мне уйти?

— Я дам вам бодроперцовое зелье. Идёмте со мной.

Ну нет! Тащиться в подземелья? Сейчас?

— Мне нужно помыться и переодеться. Зелье может принести домовик. Сэр.

Снейп медлил, явно что-то замышляя.

— Хорошо. Ступайте, Поттер.

Я тут же перехватил метлу и двинулся к лестнице.

— Мистер Поттер. Не хотите поздравить меня с Рождеством?

Чего? Это точно Снейп?

— Я уже поздравил вас два дня назад, сэр. А вы меня — вчера.

— Когда это я вас поздравил?

— Когда назвали идиотом.

Снейп секунду помедлил.

— Коньяк?

— Там была моя карточка.

— Я не понял, что это от вас. Не стоит делать настолько дорогие подарки. Это неприлично.

Вот и вся благодарность. Жесть.

— Алкоголь дарить разрешается. Я читал.

— Чем я заслужил такое особое отношение? — ядовито осведомился Снейп.

— Ничем. Профессор Квиррелл получил точно такой же. И он сказал «спасибо».

Снейп, похоже, такого ответа не ожидал.

— Обиделись? Ну надо же! Наш избранный умеет обижаться!

— Я просто хочу уйти. Кажется, вы не отпустите меня, пока не…

— Пока — что? Отвечайте.

— Не могу. Не знаю, как сказать об этом вежливо. Сэр.

Сейчас с факультета снимут баллы. Но Снейп вдруг повернулся и быстро пошёл прочь.

Я ошибался. Наши отношения стали ещё хуже, чем прежде.