Если читать эту работу в 4:40, расставляя акценты на словах неправильно, а пару важных моментов не заметить совсем, то можно увидеть даркфик. Поэтому была в шоке от спокойствия людей в комментариях. Какого чёрта «ура, мышки»?
Мне почудилось, что Руквуд от балды непонятным образом мучал Асти и в этом и был весь эксперимент, потом решил превратить всю компанию в мышей, а бонусом незадолго до превращения шла речь про какой-то сотворённый ад и невыносимые пытки для Рабастана. А ещё что на Белле замкнулся круг и точно никто не спасётся. Рефлексировала из-за страданий Рабастана, вот и пропустила кусочки, из которых и складывалась вся ситуация. Когда осознала, кто теперь попал в животное обличье, стало почти физически больно, что никто больше людьми не станет. Это называется «что не поняла, то додумаю». Единственной мыслью было: за что? За что он превратил их в мышей? Честно, хоррор какой-то.
На второе прочтение вещи стали вставать на свои места, к третьему поняла всё, что люди уловили сразу)
Сонная голова, совсем не то увидела в вашей работе. Простите за сумбур, это можно было не писать, но иначе всех чувств не передать.

Зато сразу понравились слова, что небо не знает зла, а море смывает любую кровь. Бесконечно понравился младший Лестрейндж. Пока хочется беречь, лелеять и гладить по голове, а его многие слова резали по живому. Верните ему разум наконец, пожалуйста. Я так хочу увидеть Рабастана таким, каким его знал Малфой в юности.

В парочке мест почудилось чуть больше эмоций у Руквуда, чем видела в «Однажды...», кстати.

После третьей попытки поняла сюжет окончательно, здесь можно только сказать, что это было необычно и ярко. Не могу сказать спасибо за удовольствие, но спасибо за историю. С каждой из них мир этих персонажей становится всё богаче.
И надеюсь однажды увидеть вашу книгу с абсолютно оригинальной вселенной, дорогая Алтея. Это уже настолько альтернативный мир, что ваших идей, таланта и мастерства вполне хватит на что-то своё.

P.S. Руквуду тоже спасибо)
Боже, как хорошо, что никто не останется в мышином обличье навек.