Все вокруг смотрят в ее сияющие глаза и рассыпаются в соболезнованиях. Но Джинни не собирается верить ей. Она знает, что за ангельской внешностью скрывается чудовище.
На конкурс «Уровни страха», Восьмой уровень: «Цирк монстров в Хогвартсе»
"Это ужасно!" - рыдает Флёр, и слёзы идут ей, как хорошей актрисе хороший грим.
"Только дочь меня и держит", - уверяет Флёр, принимая соболезнования всхлипывающей Молли.
"Давай за папу", - шепчет Флёр, нежно укачивая маленькую Мари-Виктуар.
"Не поймаешь", - молчит Флёр, и Джинни встречает только хищный взгляд.
Чудовище прячется за ласковыми руками и нежным голосом. Ты видишь это, Джинни? Хорошо, хорошо... а что теперь ты будешь делать?
Это действительно страшно. И страшно не только от происходящего. Но и от ужасающего цинизма. Циничны взгляд, прикосновение... слова. И может ли здесь вообще восторжествовать справедливость?
Какие они, вейлы? Такие? Верить не хочется. Но начинаешь задумываться...
Эх, Билл, Билл...
Клубника: замёрзла во время недавних заморозков
Сливы: замёрзли
Малина: замёрзла
Красная смородина: замёрзла
Груши: замёрзли
Роза "Чёрная магия": кем-то съедена, вероятно, зайцем (она совсем не колючая)
Сальвии: засохли по неясной причине
Калина: съедена тлёй в ноль
Шиповник вдоль забора: медленно погибает, потому что ветром на него надуло "Торнадо", которым сосед обрабатывал крапиву возле своего забора.
Газонная трава: слуууушай, а давай я, чтобы тебя утешить, буду расти по 40 см за неделю? Разомнёшься с триммером, отвлечёшься...
Хрен: йухуу, я теперь буду расти по всему огороду!!!
Укроп и чабрец: и мы, и мы вместе с хреном!
Чабрец, посаженный специально: ну, я тогда обиделся и скоро засохну, готовься.
"Только дочь меня и держит", - уверяет Флёр, принимая соболезнования всхлипывающей Молли.
"Давай за папу", - шепчет Флёр, нежно укачивая маленькую Мари-Виктуар.
"Не поймаешь", - молчит Флёр, и Джинни встречает только хищный взгляд.
Чудовище прячется за ласковыми руками и нежным голосом. Ты видишь это, Джинни? Хорошо, хорошо... а что теперь ты будешь делать?
Это действительно страшно. И страшно не только от происходящего. Но и от ужасающего цинизма. Циничны взгляд, прикосновение... слова. И может ли здесь вообще восторжествовать справедливость?
Какие они, вейлы? Такие? Верить не хочется. Но начинаешь задумываться...
Эх, Билл, Билл...