Ыхыхы. Чот вспомнилось. У нас учился чЮдный мальчик Ильшатик - тощий, как мой кошелёк после аптечного шоппинга, фейсом напоминающий мартышку, перманентно пованивающий и до пизды моралфажный поэт-девственник (поэт в прямом смысле - пейсал стишки, которые читать было нереально без рюмашки). Миру вполне могло бы быть похуй на Ильшатика, но Ильшатику было не похуй на мир. Ильшатик имел дохерлион требований к Девушке Своей Мечты, и требования эти озвучивал в каждом подходящем и особенно в каждом неподходящем месте. В частности, Ильшатик полагал, что порядочную невесту сегодня можно найти исключительно в татарской деревне, поскольку русские девушки слишком развращены нынешним веком, да и городские татарки тоже - ходят в богомерзкие клубы (где, разумеется, епутся со всеми подряд), пьют, курят, носят короткие юбки и не хотят заниматься работой по дому. То ли дело деревенские татарочки! Фантазия Ильшатика рисовала их естественно-прекрасными, скромными, пристойно одетыми, не пьющими, не курящими, хранящими целомудрие до брака и регулярно занятыми домашним хозяйством, на которое у Ильшатика положительно был фетиш: невеста, доящая коровку и кормящая курочек, виделась ему идеалом женственности. При этом Ильшатик регулярно предпринимал попытки получить большую и чистую от деревенских татарочек, но те что-то сбегали после пары месяцев. Даже страшненькие, даже 16-летние, для которых взрослый (аж 21 год!) городской ухажёр считался дофига статусным приобретением.

Стоит ли говорить, что друзей мужеска пола у Ильшатика тоже не наблюдалось, а в местном аналоге Подслушано он стал пожизненным посмешищем, затроллеть которого считалось хорошим тоном.

Так вот. Этот ценитель женской естественной красоты и порядочности практически всегда ходил в одной и той же растянутой кофте, болтающихся джинсах и, как было сказано выше, немилосердно благоухал нечищеными зубами.