Спасибо, мадам (джен)

Они удрали. Опять удрали в закат, виляя латексными попками. Бражник вздохнул. Как же все это достало! Одно и то же каждый раз. Смысл? Может, оставить это?

Нет!

Слишком малодушно. Спустить все усилия на ветер, Габриэль?

Тогда, может, кинуть жребий? Глупо.

Тогда, еще разочек? Прямо так, с порога. Чтобы убедиться для себя раз и навсегда?

Решено. Бражник стал ждать.

За это время он покормил Нууру, почитал утреннюю газету. Скандалы, сплетни… О этот неспокойный мир! Еще он поприседал, размялся, побегал кругами, стараясь не наступать на тени оконного рисунка. В форме-то держать себя надо? Самое утро, еще даже Адриан со школы не пришел, должен же кто-то разозлиться? Бражник начал думать, что это глупая затея, так как не всегда даже за несколько дней удавалось выцепить кого-то не слишком банального. Хотя, в последнее время он стал часто повторяться. Не к добру это…

Вдруг он наконец почувствовал чей-то гнев, достойный перевоплощения. Он исходил из здания школы и — воистину грядка и раздолье для Бражника! — кому-то требовалось его плечо. Ох, кто бы Бражнику такое подставил! Объект — учительница физики, глубоко обиженная учительница. Бражник не стал всматриваться дальше, а просто послал акуму.

«Этот раз решит, стоит ли продолжать»

Бражник потер сведенные брови. Повторная трансформация все равно сильно на него давила и, хоть он мог удерживать свои силы довольно долго в отличие от латексных подростков — нет, кто вообще додумался до такого дизайна? — ему все равно было тяжело. События последних дней повлияли на него не в лучшую сторону.

— Приветствую тебя, Квантувер, — произнес Бражник устало. — Есть две вещи, о которых я тебя прошу. Во-первых, забери для меня талисманы Ледибаг и Суперкота. Во-вторых, отомсти потом на славу своим обидчикам. Равноценный обмен?

— Похоже на то, — последовал ответ. — Только я физик, а не химик.

— В смысле? — вяло моргнул Габриэль.

— Ну, было… есть такое аниме, называется "Стальной алхимик". Там как раз звучала такая фраза.

— И? Зачем ты мне это рассказываешь?

— Так, к слову пришлось. Я сегодня о нем узнала, от своих учеников. Они сказали, что я устарела. Сначала я разозлилась, конечно. А сейчас мне, вот, грустно. Твои слова напомнили мне об этом.

Бражник смотрел сквозь окно на город и видел чужими глазами, слышал чужой голос в голове и чувствовал чужую грусть. Сколько эмоций в минуту сменяют женщины? Она должна была злиться, злиться и не отходить от этого чувства. Что он упустил, какую фразу недопонял?

— Это и есть твои причины? — глупо было задавать этот вопрос, ведь он мог просто заглянуть в голову к своей жертве и узнать все сам, но почему-то сейчас Бражнику так не хотелось этого делать. В кои-то веки услышать от человека его слова, а не сумбур мыслей. С тех пор, как Габриэль получил талисман, он, кажется, стал забывать, что такое разговаривать с людьми, не преследуя никакой цели, не пользуясь эмпатией Нууру.

— Разве не очевидно? Это наша судьба и наш долг — воспитывать следующее поколение, — Бражник увидел, как меняется картинка перед его глазами. Его злодей уселся на стул. Вот зайдет сейчас кто-нибудь в кабинет и что? — Но приходится идти на жертвы. Я всегда знала об этом. Просто иногда накрывает, но я быстро прихожу в себя.

— Выходит, я выбрал неудачную жертву?

— Не надо. Хоть здесь я не хочу быть худшим вариантом.

Бражник молча полировал навершие посоха, все еще пребывая в раздвоенных ощущениях. Он не чувствовал необходимости говорить или действовать.

— А зачем тебе талисманы? Это я так, из научного интереса.

Габриэль уже хотел огрызнуться, сказать: «не твое дело», и покончить с этим, однако…

— Боюсь, научного в этом ничего нет, — он подошел к окну, оперся на него спиной и продолжил: — Это долгая история.

— У меня окно, — Бражник глупо хихикнул, у него тоже есть окно. — Что?

Что ж, она все-равно не сможет никому рассказать.

— Кхм!.. Ничего. Рассказать?.. — Габриэль принялся разглаживать складки на костюме. Выровняв одну, он создавал новую, брался за ту обратно и выпрыгивала следующая и так по кругу. — Ну… У меня есть цель. Хотя, сейчас это больше похоже на мечту. Ты ведь слышала о странном случае на окраине Парижа год назад?

— Пожалуй. Это тот, с Эмили Агрест? Я помню, тогда отменили научный фестиваль, организацией которого я занималась. И сказали только два слова: "Она пропала".

— Да, тот самый, — Бражник некоторое время молча следил за тем, как его собеседница заваривает чай, стараясь не задевать ничего необъятными рукавами своего злодейского костюма. — Это была моя жена.

Брызги чая с характерным звуком полетели на захват классного кабинета. Но их догнали рукава, не дав коснуться пола, и расщепили на молекулы.

— Вау… к такому быстро привыкаешь, — мадам Менделеева растерянно захлопала глазами. — А какой простор для опытов, — она принялась собирать молекулы обратно в чашку. После этого в ней будто что-то щелкнуло и она воскликнула: — Твоя жена?! Бражник — это… это…

— Габриэль Агрест, да, — он молча наблюдал за беснующимся изображением перед глазами и думал о том, что впервые раскрыл свою личность кому-то кроме Натали. Она бы нашла слова. Жаль, что у нее на этой неделе командировка. За него отдувается, между прочим. Ты, Габриэль, и работать должен, а сидишь тут в латексе, нюни пускаешь. Бражник вздохнул.

Мадам Менделеева запила свое удивление чаем и открыла рот, чтобы что-то сказать.

— Нет, я сейчас рассказываю свою историю, пожалуйста, послушайте, мадам, — Квантувер молча кивнула и продолжила сидеть с широко открытыми глазами, — Два камня чудес, кольцо Кота Нуара и серьги Ледибаг — самые могущественные артефакты во вселенной. Если их совместить, можно получить безграничную силу. И тогда… тогда… — Бражник начал чувствовать удушье и расстегнул воротник костюма. — Тогда я достигну своей цели, — мадам Менделеева все также сидела, не шелохнувшись. — Честно, я думал, история будет длиннее.

— Ого, а как работают эти талисманы? Выходит, они — нечто вроде бесконечного двигателя? Но это нарушает все законы природы!

— Нет-нет, там все немного сложнее. Дело не совсем в талисманах, а…

— Я слушаю?..

— Там есть квами и…

— Квами? Это нечто квантовое?

— Не совсем, это…

Так Габриэль Агрест и мадам Менделеева проговорили около двух часов. Они говорили на самые разные темы. Когда дело касалось квами и талисманов, учительница иногда совершенно уходила в себя, начиная бормотать фантастические теории, в восторге перескакивала с темы на тему, и перебивала каждую реплику Бражника. Под этот балаган он даже чуть не уснул, но потом мадам Менделеева наконец домахалась чашкой с давно остывшим чаем и поставила пятно на своем любимом халате. Как-то выяснилось, что он, оказывается, дизайнерский — дизайнерский халат? — и они перешли на обсуждение моды. Габриэль даже вдохновился на создание новой коллекции «Научная строгость и острота». Название придумала мадам Менделеева. Затем она стала рассказывать про своих учеников.

— Ким… такой проказник. Вечно дразнит Айвана. Это у них еще с детсада. Я тогда проходила там практику, а учителем стала совсем недавно. Из науки в социум, так сложно! Они дружили, знаешь. Только это секрет, а то испортится еще его облик крутого парня, — мадам Менделеева издала смешок и прикрыла рот ладошкой. — Но я знаю, о чем тебе интересно услышать больше всего. Адриан!.. — Габриэль сосредоточил свое внимание. — С физикой абсолютно не дружит.

— Как же так, я ведь нанимал ему частного репетитора! — сокрушался Габриэль, оттягивая щеки ладонями.

— Не думаю, что его сейчас интересует физика. Я видела как он заглядывался на девочку за соседней партой, — это привело Бражника в недоумение. Сколько всего из личной жизни сына он упустил? — Но, что волнует меня больше всего, он постоянно бегает в туалет. С частотой, разве что как у… Маринетт, ну, это та девочка, на которую он заглядывается.

— Да неужели?..

— Да вообще…

Бражник никогда не сплетничал с другими людьми, предпочитая держать свои эмоции в строгости, а мысли в порядке. Но откровения мадам Менделеевой настолько его потрясли, что он потерял любую стройность рассуждений. И пока лилась потоком, полная страсти, речь этой простой учительницы физики, про чье каменное сердце в школе ходят легенды, Габриэль неожиданно понял… нет… вспомнил, ради чего он все это время стремился вернуть Эмили.

Спасибо, мадам.