Просто друг (гет)

Гарри всегда ей восхищался. Она вселяла в него уверенность и надежду на лучшее даже в те моменты, когда ему казалось, что он попал в тупик. Только Гермиона могла так подобрать слова, что любая, даже самая, казалось бы, неразрешимая проблема больше не выглядела безвыходной. Её знания поражали, а стремление к новым вызывало неподдельный восторг. И немного зависть. Сам бы Гарри никогда бы так не смог, не хватило бы ни терпения, ни усидчивости.

А ещё она была красивой. Дело было вовсе не во внешности, или не только в ней. Гарри видел красоту в её словах, движениях, мыслях, что она озвучивала. Сама душа у неё была прекрасна. Никто из всех его знакомых не стремился так помогать другим, тем, кто не мог позаботиться о себе сам. И пусть не все её инициативы имели смысл, и не часто она находила единомышленников, готовых бороться за «правое дело», но ведь она искренне хотела, как лучше. Так уж она была устроена. Но разве стремление к справедливости и помощи ближним — не отличительные черты их факультета? Благородство и честь — как они есть.

Гарри нравилось, что с возрастом Гермиона растеряла наивность и доверчивость и научилась ставить под сомнение слова старших, даже учителей, что когда-то были для неё неоспоримыми авторитетами. Она становилась всё более самостоятельной, силе её духа и отваге можно было позавидовать, даром что девчонка. А ещё Гермиона была безгранично преданной тем, кого выбрала. И Гарри был счастлив оказаться в числе её близких.

Он не мог представить школьные годы без участия Гермионы. Её внимательность и острый, пытливый ум помогали учиться и раз за разом вытягивали их с Роном из передряг. Её порой навязчивая забота, заносчивость и некоторое занудство иногда неимоверно раздражали, но Гарри не мог не признать, что даже эти качества сочетались в ней весьма гармонично. Страшно было представить, что её могло не быть в его жизни. Как много бы он тогда потерял.

Когда пришла пора отправляться на поиски крестражей, Гарри верил, что ему лучше остаться одному. Он хотел защитить друзей от неминуемой опасности, но каждый день благодарил судьбу за то, что они пошли с ним. Без них он не смог бы со всем справиться, или, по крайней мере, без Гермионы. Даже оставшись вдвоём, он не переставал чувствовать уверенность в завтрашнем дне и поддержку, и как в детстве верил, что нет такой ситуации, из которой Гермиона не нашла бы выход. За то время, что они провели бок о бок в лесу Дин, их связь стала ещё прочнее. Он без лишних слов понимал её, чувствовал смену настроения, знал, когда не стоит задавать лишних вопросов и вообще оставить её в тишине. А она с особой терпеливостью выдерживала его поведение, когда он носил крестраж, был полон самых безумных идей и не сдержан на язык.

И вот теперь они снова сидели в гриффиндорской гостиной, будто не было ни войны, ни убийств. Гарри смотрел на то, как она, подогнув под себя ноги, листала очередную огромную книгу для «лёгкого чтения», как она любила говорить. Это выглядело настолько тепло и уютно, что Гарри не мог сдержать улыбку. Гермиона была для него не просто лучшим другом, она была его семьёй. Такой же близкой и нужной.

— Ты пялишься, — без особой тактичности, как впрочем и всегда, заявил Рон.

— Просто вспоминал наше детство, — Гарри недовольно выдохнул, откидывая голову на спинку кресла. — Столько времени с тех пор прошло, а ведь по сути ничего не изменилось, и мы всё так же вместе.

— Не совсем, — Рон довольно потёр ладони. — Теперь мы вместе не только как друзья. Я имею в виду нас с Гермионой.

— Правда? — эта новость удивила Гарри и оказалась неоднозначной. Этого следовало ожидать, ведь Рон ещё на шестом курсе пытался ей на что-то намекать. И с одной стороны, Гарри был рад за друзей — если они счастливы, то всё же здорово? Но с другой стороны, гадкая мыслишка, что Рон её не достоин, всё портила. — Поздравляю.

— Точно? — Рон задумался, почесывая подбородок. — Что-то ты не выглядишь особо радостным.

— Конечно я рад за вас, — чуть наигранно возмутился Гарри. — Вы же мои лучшие друзья.

Ворочаясь перед сном, Гарри обдумывал свою реакцию на сегодняшнюю новость. Он безусловно был рад за Рона, ведь такую девушку не так просто встретить, тем более добиться взаимности. Но почему-то радоваться за Гермиону у него не получалось. Хотелось, чтобы рядом с ней был тот, кто сможет оценить по достоинству её ум и доброту, кто станет ей опорой. Рона в этой роли Гарри представить не мог. Он не мог понять, почему она согласилась на эти отношения. А ещё присутствовала необъяснимая обида, будто Рон получил то, чего хотел сам Гарри. Но ведь это не так? Гарри никогда не рассматривал Гермиону как свою девушку, ведь они просто друзья. Близкие, но всё же друзья.

Утро наступило слишком рано. Гарри казалось, что он едва успел закрыть глаза, как комната наполнилась шумом. Сонный и лохматый он спустился в гостиную, где их с Роном уже дожидалась бодрая и жизнерадостная Гермиона.

— Доброе утро, — поприветствовала она, закрывая книгу.

— Прекрасно выглядишь, — улыбнулся Гарри, чувствуя, что утро и впрямь становится добрым.

Все вместе они спустились на завтрак, и Гарри старался не засматриваться на неё, чтобы не испортить аппетит и не выглядеть подозрительным. Он подмечал даже самые незначительные детали, например, как она кривила нос, делая глоток тыквенного сока. Гарри знал, что по утрам Гермиона предпочитала крепкий кофе и чудесно умела его заваривать, но школьные завтраки такого не предусматривали. Или как забавно закатывала глаза, когда Рон, забывшись, начинал чавкать или громко отпивать из бокала.

— У тебя сегодня что-то с волосами, — задумчиво произнёс Гарри, поймав взглядом яркий локон, когда после завтрака они шли к теплицам. — У них цвет другой?

— Немного, — улыбнулась Гермиона, — всего несколько прядок, — а потом как-то обречённо вздохнула. — Рон даже не заметил.

— Может, просто не смог подобрать слов? — предположил Гарри, чтобы подбодрить Гермиону. Рона хотелось хорошенько встряхнуть, неужели нельзя быть внимательнее к своей девушке?

— Спасибо, — её взгляд был наполнен нежностью. — Ты настоящий друг.

От этих слов что-то кольнуло в сердце. И пусть она не сказала ничего такого, ощущение было не из приятных. Ему вдруг захотелось сказать, что он лучше Рона, что она достойна большего, что всё это неправильно. Но что бы это изменило? Откуда вообще в нём все эти мысли? Гарри тряхнул головой и улыбнулся подруге. Они ведь просто друзья, не так ли?