В ритме сердца (гет)

— Ты тоже Уизли? Вы, то есть.

— Да. А кто ты?

— Гермиона Грейнджер.

Они вроде и одинаковые, но она бы ни за что их не перепутала. Он улыбался больше, чем его брат-близнец. А она только присоединилась к их факультету. Забавная девочка с пышными волосами и умным взглядом шоколадно-карих глаз.

— Зачем ты так много читаешь? — удивился Фред, когда уже неделю наблюдал за первокурсницей.

— Книги — мои лучшие друзья, — хмыкнула она, даже не оторвавшись.

— А если я захочу быть твоим лучшим другом?

— Ты?

— Да.

— Тогда нет.

— Почему?

— Ты же мальчишка. Зачем тебе это?

— Я просто хочу. Что плохого в дружбе?

Гермиона подняла глаза и улыбнулась:

— Ничего.

— Так можно я им буду?

— Кем?

— Лучшим другом.

Девочка задумалась, после чего кивнула.

С тех пор он проводил с ней много времени. Она была не против, потому что он не мешал ей, а порой даже готов был поддержать разговор на подобные темы. Только просил ни в коем случае не говорить никому из его друзей, чтобы не терять статуса самого главного шутника школы, и смеялся. И она хихикала на такую забавную с первого взгляда просьбу.

— Почему ты со мной ходишь? — любопытно поинтересовалась Гермиона.

— Потому что мне с тобой нравится.

— Но я же младше тебя.

— На что мне возраст? Ты милая и весёлая, с тобой хорошо — что ещё нужно? Лично мне этого хватает.

— А вдруг, когда я вырасту, я стану другой и перестану тебе нравиться?

— Нет, — отмахнулся Фред.

— Обещаешь?

— Конечно, обещаю.

* * *

Ей нравилось, что он улыбается по-настоящему, искренне. И хохотал всегда заразительно, будто и не учился уже на третьем курсе. Он вообще был другим и как-то даже отличался от одноклассников — ото всех, кроме брата-близнеца, конечно. Но и они не были одинаковыми. Гермиона убедилась в своей способности не путать Фреда с Джорджем, а Джорджа с Фредом, будто провела с ними всю жизнь. Она раньше полагала, что двойняшкам свойственно влюбляться в одного и того же человека, но потом осознала, что почти всегда ходит с Фредом, а с Джорджем пересекается только в гостиной Гриффиндора. Её иногда беспокоило, что у друга могут испортиться отношения с братом из-за неё, а он фыркал и говорил, что они с ним целую вечность вместе, а впереди ещё две.

— Обними меня, — попросила она.

— Зачем?

— Просто так. Ну что тебе, жалко, что ли?

— Нет, — хмыкнул он и притянул её к своей груди.

— Надо же, никогда не замечал, что ты настолько крошечная.

— Это ты слишком высокий! — возмутилась она и уткнулась лицом в складки его мантии, после чего, спустя несколько минут, всхлипнула.

— Эй, ты чего? Ты же не плачешь? — взволнованно проговорил Уизли.

— Не плачу. Мне просто тяжело.

— Расскажи.

— Все говорят, что я всё знаю. Все темы по всем предметам. И я не могу не поддерживать такое мнение о себе, хотя соответствовать ему непросто. А мне, может, и не всегда хочется, понимаешь?

— Не понимаю, — он не смог сдержать смешка: малышка, а уже такая серьёзная.

— Ты врёшь! Ну зачем ты врёшь? Тебе же понятно всё!

— Знаешь что? Тебе нужно больше отдыхать. Нельзя так вестись на поводу у общественного мнения и настолько забивать голову учёбой и уроками.

Он помогал ей в этом. Помогал отвлекаться, вырываться на свободу и дышать полной грудью. А она с радостью и лёгкостью поддавалась, так как без него была на подобное неспособна. Он-то мог, умел и часто практиковал, бывало, даже во время занятий, — но ей не говорил, потому что для Гермионы Грейнджер школа стояла на первом месте.

В последний день — у неё первого, у него третьего курса — они сидели под деревом у озера — на их любимом месте.

— Фред?

— М?

— А, нет. Ничего.

— Тогда я спрошу, хорошо? У тебя есть парень?

— Нет, я ещё маленькая.

— Ясно.

— А у тебя? У тебя есть девушка?

— Нет.

— Но почему?

— Потому что ты ещё маленькая, — тепло улыбнулся Уизли.

* * *

Ей уже шестнадцать, а ему скоро восемнадцать. Она только сдала экзамены СОВ, а он уже открыл собственное дело. У неё в мечтах помочь Гарри Поттеру с выполнением великой миссии, а у него — обзавестись собственной семьёй. Но тогда Гермиона Грейнджер была недостаточно взрослой для того, чтобы встречаться, а теперь — чтобы выйти замуж.

Фред сидел под деревом в обычном магловском парке, вертел в руках ромашку и ждал подругу. Глупо, наверное, было вот так прогуливаться в разгар битвы между сторонами, но он всегда был немного сумасшедшим, а она решила поддаться его тяге к приключениям.

Она вернулась со сладкой ватой.

— Что это? — удивился он.

Она объяснила, легла на траву, положив голову ему на колени. Он запустил пальцы в её пышные волосы, но всё-таки не удержался и спросил:

— Как это: вата и съедобная? Она сделана из той же ваты, что и облака, только розовой, да?

— Уизли,— рассмеялась Гермиона. — Облака состоят из воды.

— Неправда, — буркнул он. — Ты этого не докажешь.

— Когда-нибудь мы с тобой возьмём метлу и взлетим высоко-высоко, и ты увидишь, что я была права, — шепнула она, проведя ладошкой по его щеке.

Фред оторвал кусочек от лакомства и недоверчиво взглянул на него, после чего положил в рот.

— Вкусно?

— Вполне, — хмыкнул он. — А теперь ты, — она пыталась увернуться, но он взял её за подбородок и заставил съесть.

— И почему я влюбилась в такого наглого парня? — вздохнула она, садясь к нему на колени лицом к нему.

— Потому что он влюбился в тебя с самого первого взгляда, — лучезарно улыбнулся Уизли, взял её лицо в ладони и мягко поцеловал.

* * *

— Фред, прошу!

— Уходи.

— Пожалуйста, разреши мне войти, — в ответ молчание, и Гермиона толкнула дверь в его комнату. Он сидел на подоконнике.

— Что?

— Ты не должен сердиться, ведь сегодня свадьба твоего старшего брата.

— Не могу поверить, что ты отказала мне в помолвке! А как же чувства и всё, что было между нами? Не любишь больше?

— Глупый, люблю, конечно! Но я правда не могу.

— Ещё маленькая? — вздохнул Уизли, смягчившись.

— Да.

Он подошёл и обнял её, крепко прижимая к себе и шепча слово «прости». Он сжимал её слишком сильно, но, услышав жалобные протесты, отпустил, а она улыбнулась:

— Хочешь мандаринку?

— А?

В её руках оказался сочный оранжевый фрукт, который она судорожно и цепко сжимала тонкими пальчиками.

— Зачем?

— Не скажу.

— Герм...

— Ну хорошо! Я думала, что ты будешь по-прежнему злиться, и тогда, совсем отчаявшись, предложила бы тебе это.

— Думаешь, сработало бы? — в серо-голубых глазах зажглись весёлые огоньки.

— Ну да, — замялась она. — Ты рыжий, и он вроде как тоже.

— То есть, я похож на мандаринку? — рассмеялся он.

Гермиона надулась, но разве можно рядом с ним вести себя подобным образом? С ним нельзя было обижаться или расстраиваться, только смеяться и радоваться жизни.

После церемонии Уизли стоял с бокалом шампанского, прислонившись к подпирающему шатёр столбу. Грейнджер подошла сзади и обняла его со спины.

— Вернёмся к разговору? — осторожно спросил он, накрывая её руки своей ладонью.

— Как угодно.

— Ты любишь меня?

— Да, Фред. Не сомневайся. За последние три часа ничего не изменилось.

— Больше всех на свете? — улыбнулся он. — Ведь, помнишь, ты пообещала, что я стану твоим лучшим другом.

— Мне было одиннадцать!

— А разве что-то изменилось с тех пор?

— Нет. Ничего.

-

The End