1783, 1956, 1827,2009,1963, 1799 (джен)

Иногда людям бывает плохо, грустно, тоскливо или просто больно. Кто-то просто плюёт на это, кто-то борется. Бороться можно по-разному.

Кто-то заливает проблемы алкоголем. Кому-то помогают сигареты.

Поддерживает друг, подруга, мама, папа, бабушка, брат, прохожий, которого ты видишь первый и последний раз в жизни, большой пёс с мокрым носом или пушистый кот. Можно обратиться к психологу, в конце концов.

А я... а что я, я привыкла переживать всё это в одиночестве, ну или почти в одиночестве. Когда мне надо прийти в себя. Отвлечься, перестать думать о том, что было, как развивается сейчас, и как мне это расхлёбывать, я иду гулять. Иду гулять на кладбище. Там спокойно. Редко встретишь человека, живого разумеется. Там легко успокоится, там многие нашли покой. Это передаются и мне.

* * *

Брожу между могилами, скользя между коваными оградами, невольно восхищаюсь ими — ведь они такие красивые и не одна не похожа на другую: острые наконечники, изящные цветы, восточные узоры, замысловатые змейки, спелые фрукты. Какие-то новые, некоторые полностью покрыты ржавчиной, другие мхом. Иду не спеша, наслаждаюсь тишиной, то соскальзываю в овраг, то взбираюсь по старым плитам снова наверх, должно быть они остались от надгробий, или это бывшая каменная дорожка. Тропинку, по которой можно пробраться дальше, ищу сама, пробираюсь сквозь ветки можжевельника и перешагиваю через раскрошенные от времени могильные камни. Иногда тропка и вовсе пропадает, настолько плотно и хаотично разбросаны захоронения. Над головой склоняются могучие деревья. Они очень старые, помнят все слёзы пролитые здесь. Смотрю на них и невольно восхищаюсь, преклоняюсь перед их величием. Солнечные лучи греют лицо, только что распустившаяся весенняя листва преград на их пути не создаёт. Лёгкий ветерок несёт еле уловимый аромат рыхлой земли. Всё так прекрасно и безмятежно. Внутри что-то поднимается и по телу разливается спокойствие. Шаг становится бодрее, спешу на встречу неизведанному.

Надгробия, памятники, кресты, а кое-где даже статуи. Все разные. Есть совсем новые, на лицо само собой появляется удивление, ведь эти люди умерли всего год, два назад. Есть почти раскрошившиеся, они притягивают своей таинственностью, кажется, в них столько загадок. Ведь порой на них нет ни имён, ни дат. Другие поражают стариной.

Здесь есть целые династии. Особенно долго я стою на территории итальянского семейства. Вот надгробие девушки, она совсем молодая. Нас с ней разделяют столетия. Дата рождения 1784. Интересно, какая она была: красивая, милая, надменная, весёлая, гордая, добрая или жестокая. Чуть ниже выбито ещё одно имя и даты. Ком подступает к горлу. Имя мне не понять, но эти цифры: 1822 — 1823. Год.. всего только год на этой бренной земле. А вдруг этот младенец её сын. Отворачиваюсь, тяжело на это смотреть. Изваяние. Датировано ещё раньше 1764 год. Опять на итальянском. На вершине череп, лежащий на двух скрещённых костях. Зрелище сколь завораживающее, столь и пугающее. Он манит к себе и отпугивает. Жесткость в глазницах. Подхожу ближе. Испуг. Тряхнула головой, скинула наваждение.

Пошла дальше навстречу приключениям. Невольно замечаю, что люди покоятся парами: в основном муж с женой, где-то мать с сыном, братья, отец с дочерью, сестры; встречаются, казалось бы незнакомые люди. 1783, 1956, 1827,2009,1963, 1799. Прохожу мимо, задумываюсь о судьбе этих людей, представляю их в жизни, рассматриваю фотографии, пытаюсь прочитать надписи на латыни.

Потрепанный и истерзанный временем камень. Дрожь по спине. Он практически выворочен, земля под ним разрыта, раскидана, причём явно давно. Бояться, конечно, нечего, но если учесть, что я нахожусь на дне оврага. Меня никто не увидит, да и не услышит. Отгоняю дурацкие мысли. Может они и дурацкие, а шаг ускоряю. Неуютно.

Слышу голос женщины: «Привет, Коля...». В какой-то момент мне показалось, она услышит ответ. В голосе было столько нежности. Спешу прочь, через можжевельник — я здесь явно лишняя.

Каменные ступеньки, заколоченный склеп, кованый крест, покосившийся надгробный камень, живые цветы, искусственный венок, изящная свеча, гирлянда из цветов. Только успеваю поворачивать голову и при этом смотреть под ноги.

Навстречу мужчина, в руке банка с водой — идёт ставить цветы на могилу. Интересно кому? Жене? Дочери? Маме? Отцу? Понимает на меня отрешённый взгляд. Искорка недоумения. Да, действительно, девушка вся в чёрном, шатающаяся по кладбищу в гордом одиночестве. Но это лишь мгновение, он поглощён своими заботами. Даже не горем, скорее тоской. Ничего уже не вернёшь. Сейчас он должен хранить память, приходить на могилу, убирать с неё сухие листья и ставить свежие цветы. Кто-то сверху улыбнётся: всегда приятно, когда о тебе заботятся.

Бетонная дорожка, даже жаль что тропинка закончилась. По мягкой земле ступать приятней. Даже не смотря на то что приходится постоянно куда-то карабкаться, перепрыгивать через камни, и протискиваться в 15 сантиметровые щели между оградками. Сворачиваю направо. Эх, по земле всё-таки лучше. Пару метров. Сворачиваю снова. Другая тропинка, другие могилы, другие истории жизни. Снова поворот. Снова бетонная дорожка. Вдоль изящных склепов и стел. Иду, глаза разбегаются. Тёмно-серые греческие колонны, внутри стена и мозаика. Кажется, она тут лишняя, сюжет веком ошибся. Другая картина. Белый мрамор, девушка плачет над саркофагом. Кудрявые локоны скрывают лицо. Пусть из камня, но как живая. Её боль, моя боль. Она потеряла любимого. Оцепенение. Стою, не могу пошевелиться. Смотреть дальше, нет сил. А я стою, стою и смотрю. Интересно сколько времени прошло? Выныриваю. Вдыхаю больше воздуха. Разворачиваюсь на каблуках, ухожу — главное не оборачиваться.

Там уже совсем главная аллея. Не пойду. Надо возвращаться. Интересно я вспомню обратную дорогу? Одни холмы ничего не видно. Ну что ж, выдохнули и вперёд. Направляю бодрым шагом, вниз с горки, не переставая, вглядываюсь в каждую трещину на камне, каждый виток ограды, каждый лепесток искусственного цветка, в каждую выбитую букву...

Боковым зрение замечаю молодого парня. Моего ровесника. Он сидит на оградке и курит...О нём я ничего знаю. Просто прохожу мимо. Снова поворот.

Вроде иду тем же путём, что добиралась сюда. Надеюсь, что тем же. Чуть выше виднеются греческие колонны; бетонная дорожка; молодая ёлочка; пожилой мужчина, он уже посадил цветы, и теперь просто склонился над могилой; гирлянда из цветов; изящная свеча; искусственный венок; живые цветы; покосившийся надгробный камень; кованый крест; заколоченный склеп; каменный ступеньки; можжевельник; женщина; разрытая могила, как ни странно я обрадовалась, увидев её, — значит на верном пути; 1799,1963, 2009,1827, 1956,1783; итальянские захоронения...

Вот и всё... стою перед могилами людей, которых знаю. Мои близкие. Из них я видела только прабабушку, для меня она всегда останется бабушкой Ирой. Она была очень хорошим человеком. Я это точно знаю, хотя и провела с ней очень мало времени. Её мужа и родителей, похороненных рядом, я никогда не узнаю, я уверенна они были замечательными людьми. Думаю теперь уже о их судьбах.

Пора идти. Прощаюсь. Вслух. Медленно ухожу. Я вернусь. Я обязательно вернусь. Скоро. Очень скоро. Я хочу провести время с вами, и мне здесь действительно хорошо.

Иду к выходу. Я практически у ворот. прежнее состояние возвращается. Снова хочется успокоиться, включить музыку, уйти в себя. Гроб, обтянутый фиолетовой тканью, процессия в чёрном. Мне страшно взглянуть в их лица.

Выхожу за ворота. Новый для меня мир исчез.

Машины, шум, проблемы, гул, люди, суета, крики, ругань, беспокойство, время...

Я вернулась....