Маскарад (джен)

Жоан стояла перед возвышающимся массивом Башни Вентру. Она держала в руках автомат и, немного улыбаясь, устремила взгляд к тускло мерцающим окнам на самой верхушке мрачного гиганта. В городе стояла жуткая тишина, людей не было на улицах, рыскавшие вампиры исчезли, казалось, она наедине с молчаливым колоссом чуяла холод наступающей ночи. Она вспомнила Беккета, его всегда непоколебимое, спокойное, смеющееся, но вдруг испуганное лицо, когда он просил её оставить Анкарский саркофаг запертым. Беккет не боялся Геенны, что заставило его переменить своё мнение, почему он казался взволнованным, почему он не отправился с ней, чтобы уничтожить ключ? Старинное каменное изделье теперь покоилось в кармане её одежды. Она сделала шаг вперёд, надавив на стеклянную дверь, легко открыв её.

Её шаги были бесшумны, она медленно шла по залу, расправляя руки, одним плавным движением доставая из плаща второй автомат, улыбаясь, нацеливаясь на охранников.

— Прочь с дороги, смертные, — и ярый рёв огнестрельного оружия охватил залу, эхом отбиваясь со стен, яркие вспышки, крики, звон гильз, Жоан кружилась изящно, стреляя в упор в каждого из людей в форме. Они орали, они боялись её, она бросила автомат, исчезнув в тени, последний из них испуганно стоял среди трупов, видя, как кровь сочится из глазниц мёртвых соратников. Она появилась за ним внезапно, выступив из мрака, улыбнувшись, вонзив в него клыки, с наслаждением ощущая вкус горячей, наполненной адреналином, человеческой крови. Его тело в судрогах упало наземь, она перешагнула через трупы, подняв автоматы, разве нельзя иначе веселиться? Поймать ЛаКруа, найти ЛаКруа. Она засмеялась. В холле пахло гарью, горячим железом, палёным мясом, в стенах виднелись чёрные узоры смертельных пуль, алые брызги окропили серый мрамор. Она вызвала лифт, бесконечно медленно ожидая открытия дороги к испуганной добыче, что затесалась на верхушке своей мышеловки. Она уничтожила их всех, стёрла с земли кланы хищников и жертв, убивала монстров из мёртвой плоти и плоти человеческой, убила охотников. Она стала охотником. Жоан засмеялась.

— ЛаКруа, ты меня слышишь? Я иду за тобой, — тихо сказала она в микрофон вахтёра, эти тридцать секунд стоили того, чтобы отойти от лифта, хотя кого она обманывала, ведь ей покровительствовало само время.

Но ЛаКруа слышал её и остановил лифт. Она вышла в тёмном коридоре. И снова охранники. Она выбежала к ним, исчезнув в тени. Человек не успел обернуться, как она вонзила свои когти ему в глотку, медленно, с наслаждением высасывая его кровь. Ещё один? Где? Она исчезла, бесшумно передвигаясь по тёмным комнатам, выслеживая, учуяв запах человеческой плоти. Он шёл быстрее, она засмеялась, и одним щелчком пальцев время остановилось, она помчалась к нему, пригнувшись, она оскалилась, укрываясь в тени, её дыхание участилось, она вылетела из мрака, вгрызаясь в его вздрогнувшую шею, видя, слово в замедленной плёнке, как он оборачивается к ней, его глаза наполнены диким ужасом, он хочет кричать от боли и животного страха, он раскрывает рот, но глаза его вдруг угасают, холодное тело плавно опускается наземь, раздаётся глухой стук, и вот время снова бежит.

Она мчалась по тёмным коридорам, подбегая к следующему охраннику, он стрелял в неё, она смеялась, он истратил патроны, тянулся к следующим, но что же, почему ночной гость не умирает? Почему пули проходят сквозь него? Человек попятился назад, она подошла к нему, схватив за испуганно дёргающийся пустыми щелчками пистолет, она оскалилась, с хрустом, скрежетом, чавканьем оторвав руку, человек закричал от неистовой боли, упав, скорчившись, в безумном ужасе смотря на кровавую конечность и демона, что держал её в пасти. Девушка улыбнулась, чуя аромат капающей обрубка густой жидкости. Она выстрелила в охранника, одной пулей в лоб закончив его жизнь. Тонкая струйка дыма извивалась по бездыханному телу с застывшими от нечеловечного страха глазами.

ЛаКруа пустил к ней бойцов в броне. Знал же, что такую не прокусят даже клыки его африканского Шерифа. Жоан ускорила шаг, перейдя на бег, её тело сливалось с мелькающим светом тусклых ламп, она выхватила револьвер.

Подобно пушечному грому, одним глухим гулом раздалась одновременная стрельба спецназа. Она смотрела, как пули, кружась, сверкающими пчёлами пролетают мимо неё, она запрыгнула на лестницу, сбив первого ногами, увернувшись, вниз головой летя на второго, пустив пулю в лицо третьему, пробежав по стене вверх, плавным изгибом тела уклонившись от снарядов, запрыгнув на перила, с лёгкостью помчавшись вверх, слыша, как голоса становятся громче, отчётливее, шаги быстрее, они бежали за ней, она исчезла в ночи. Люди искали её, крича, бегая по узким коридорам, она забралась на стеклянную крышу, меж её острых осколков наблюдая за копошившимися, стойкими, но напуганными людьми. Она расправила плащ, достав два автомата, засмеялась, закрыла глаза и спиной бросилась, понеслась в открытое пространство. Она замерла в воздухе, охранники подняли ружья, она усмехнулась, справа мелькнула первая огненная вспышка, послышался глухой хлопок, потом ещё и ещё, яркие, багровые, жёлтые, оранжевые, алые фейерверки окружили её, свист пуль рассекал воздух, она смотрела на них, подняв над головой автоматы, закружившись в бешенном вихре, расстреливая людей, украсив пламенные вспышки всплесками кровавых капель. Она была быстрее их, ловчее их, они упали, она ступила на середину залы, подол её плаща плавно опустился наземь, она медленно прошла дальше.

— Ты слышишь это? Тик-так.

Что мог наивный вампир, несколько людей и взрывчатка сотворить с ней? Ничего, — она усмехнулась, это был вопрос времени. Она ринулась к военному, пока тот не схватил пистолет, она свернула ему шею, исчезнув в тени, приблизились другие, она закинула взрывчатку, и алые лепестки разлетелись по каменным стенам, обжигая, пожирая всё на своём пути. Она слышала крики, чуяла сладостный запах палёного мяса, видела, как корчились на земле выжившие среди разорванных трупов. Она не боялась их.

Жоан тихо зашла в устланный белым мрамором зал. Она выключила свет, в полумраке наверх простиралась серая массивная лестница. Десятки решительных взглядов сверкали за хрупким стеклом, бледные руки крепко сжимали автоматы. Жоан улыбнулась. Она медленно поднималась по ступеням, ощущая ладонью приятную прохладу мёртвого камня. Она чувствовала запах своих сородичей, сладостный аромат, нет, это были духи, свойственные вентру. Вампиры искали её во мраке, она отворила дверь, здесь было чисто и спокойно. Её шаги тихим эхом звучали со стен, скоро её сородичи должны были подбежать сюда. Она смотрела на изысканные картины, на красоту убранства, она сбросила пальто, оставив пустые автоматы на земле. Она чувствовала их присутствие, они боялись её, разумеется, боялись. Последняя живая стена ЛаКруа? Он не боялся посылать на смерть себе подобных? Он всех посылал на смерть. Она отбросила за плечи длинные локоны рыжих волос. В серой полутени коридора виднелась первая чёрная фигура, направившая на неё ружьё. Жоан медленно достала из-за спины катану. Звук её шагов тихими щелчками отдавался со стен, становясь всё быстрее, отбивая молниеносный ритм, она вонзила меч вампиру в сердце, вентру раскрыл рот, неестественный хрип вырвался из его глотки, она отрубила ему голову. Жоан улыбнулась, вторая девушка-вентру подлетела к ней, но её усилия, дисциплины — всё было тщетно. Тореадор рассекла её грудь, помчавшись дальше, оставляя на белом камне багровые липкие следы. Она вбежала в серую залу, и вдруг стёкла на стенах завизжали, треснули, сотнями осколков разлетаясь по комнате. Острые куски впились в её тело, покрыв правую сторону сверкающими вкраплениями. Девушка крепче сжимала катану, вентру влетали в комнату один за другим, она подбежала к ним, упав на колени, чувствуя над головой пролетевшее лезвие, она замахнулась мечом, некто схватил её и бросил наземь, она отлетела, вскочив на ноги. И разом время остановилось, она нагнулась, уворачиваясь от пуль, отбивая их белой сталью. Взревев, она запрыгнула на вампира, рассекая его пополам, багровым фонтаном кровь брызнула по зале, глаза Жоан сияли безумным светом, она выхватила пистолет из руки трупа, выстрелив в сородича, перекатившись, мечом отсекая его ступни, вентру упал, она вонзила катану ему в грудь. Она смеялась, кровь текла по её лицу, алыми отсветами сверкая среди впившихся стеклянных осколков. Кто видел вампира, жителя ночи, страха смертных, которого охватил дикий животный ужас? Лишившись ног, падая наземь, видя перед собой оскал истинного зверя, чувствуя, как холодная сталь вгрызается в сердце. Другая, новая противница кинулась к Жоан. Тореадор зашипела, отбросив лезвие, голыми руками схватив горло девушки, сжала когти, раздавив хребет, встав, расправив руки, наблюдая, как красная жидкость струится с её пальцев. В мгновении ока она схватила нож, вонзив в живот иного вампира, распоров его, перекинув лезвие, раздирая лицо противника. Она взревела, сладкий вкус чужой крови чувствовался на её губах, она прыгнула, когтями рассекая глотку, выхватив автомат, в упор расстреливая вампиров. Она смеялась, она хохотала, алый фонтан кровавого месива кружился вокруг неё, она была сильнее бруха, она была дикая, как гангрел, яростная, как приверженец Шабаша, она пряталась в ночи, как носферату, ей двигало прекрасное безумие малкавиана. Не было никого, кто сломит её, и пусть Маскарад и Камарилья горят в аду, её не усмирят, не обратят в оковы, вентру, цимисхи, тремеры — какую разницу это имело, ведь она чувствовала себя свободной.

— ЛаКруа, ты слышишь, я сожгу твою Камарилью, — закричала она, упав на колени, заливаясь диким хохотом.

Утирая кровь с губ, она медленно направилась к последнему противнику. С волос её капала алая кровь, она с голодной улыбкой выдирала осколки из своего лица, вплотную подойдя к испуганному вентру. Она наклонилась к нему, поцеловав его, чувствуя стальной вкус его сородичей, видя, как из его глаз капают слёзы. Она застрелила его в голову, багровая звезда осколков костей и ошмётков плоти вспыхнула на серой стене. Бросив пистолет, Жоан взяла огнемёт, пробивая ногой дверь. Ещё стоило проверить, насколько жаркую погоду любят африканцы-вампиры.