Восемь недель (гет)

Гермиона с наслаждением потянулась и услышала неприятный хруст косточек после не слишком удобного сна в кресле, которое, конечно, было достаточно мягкое, но явно не предназначенное для сна гриффиндорских старост, шляющихся непонятно где после отбоя. Она поморщилась, вспоминая события вчерашнего вечера — после того, как Малфой признался в том, что... жить ему осталось восемь недель, он вышвырнул её за дверь, наорал и в духе истерички-Браун с грохотом захлопнул многострадальную дубовую деревяшку. Все тело отчаянно ломило, а содранные коленки с запекшейся кровью периодически продолжали саднить. Гермиона шипела, спуская черные гольфы, и, вытащив палочку, мгновенно залечила ушибы, но легче почему-то не стало.

На душе было муторно, и гриффиндорка, приводя себя в относительный порядок и пытаясь понять, которой сейчас час, анализировала ситуацию.

«Что мы имеем? — спросила саму себя Гермиона, — а имеем мы Драко Малфоя, неизвестное проклятье, и странную щель в конце Южного коридора». И в принципе, все было предельно ясно — после провала Люциуса в Министерстве Темный Лорд по головке бы его не погладил, и, придумав изощренный способ наказания, решил, вероятно, от скуки ради, отыграться на Драко и Нарциссе — если бы не это странное, щемящие чувство отстукивающее рваный ритм неизвестно где, когда Гермиона увидела Малфоя без его извечной маски презрения ко всему миру. «Это все бред, Грейнджер, — расчесывая спутанные кудри, — тебе просто банально стало его жалко. Сердобольная дурочка, — зло вырывая не расчесывающееся колтуны железным гребешком, — сначала домовые эльфы, потом Махаон, сейчас это... А что будет дальше? Весь факультет Слизерина поместишь под свое крылышко, ибо «дети не должны расплачиваться за ошибки своих родителей»?».

Обнаружив, что до начала занятий осталось в районе двадцати минут, и на завтрак она не успевает, Гермиона побрызгала себе на лицо холодной водой, и, переодевшись в другую одежду, подхватила заранее с вечера собранную сумку — благо их у неё было две и сложить понадобившиеся на завтрашние уроки учебники она успела до того, как обнаружила несделанное эссе Рона.

«И вообще! — рассердилась она на саму себя, — мне не капли его не жалко! Вот сегодня же вечером подойду к МакГонагал и сдам его гнездышко!». И решительно зашагала к выходу из гостиной.

До начала урока оставалось минут семь, когда Гермиона зашла в кабинет Истории Магии. Привычно заняв вторую парту, она, скинув неподъемную сумку, принялась готовиться к занятию, одновременно пытаясь разглядеть макушки своих друзей. Гарри и Рона все ещё не было, и она решила повторить заданный на дом параграф о войне гоблинов.

Бинс привычно вплыл через доску и, поприветствовав учеников, вновь начал бубнить своим монотонным голосом о возможностях выигрыша одной из противоборствующих сторон. Гермиона развернула пергамент, обмакнула перо в чернильницу и начала конспектировать лекцию. Этот урок у них проходил с Райвенкло — поэтому в классе стояла относительная тишина, нарушаемая лишь посапываниями и иногда откровенным храпом с задних парт. От занятия прошло уже минут десять, как в класс ввалились взмокшие друзья гриффиндорки. Гермиона бросила в их сторону уничижительный взгляд и попыталась продолжить писать, но поднявшийся шум постоянно отвлекал её, и она решила ненадолго отложить перо.

— Где вы были? — она наклонилась в их сторону, — Рон, ты же староста, ты не должен опаздывать! — Уизли лишь отмахнулся, и, сделав страшные глаза, прошептал:

— Что мы узнали... — и глубокомысленно покачал головой, показывая насколько это «что» важно, — Этот Малфой...

— Тихо! — прикрикнул на него Гарри, — не здесь. — и обвел взглядом полную аудиторию, — кстати, где ты вчера была? Мы ждали тебя часов до одиннадцати, но ты так и не пришла...

Похоже, они не заметили её спящую в кресле, и Гермиона судорожно пыталась придумать, что им сказать. Почему-то рассказывать о Малфое не хотелось, и гриффиндорка замялась, чувствуя, как щеки заливаются румянцем.

— О... да ничего серьезного. Просто наткнулась на пару влюбленных парочек и решила сделать им выговор.

— Но ведь вчера не твоя очередь патрулировать, — попытался возразить Гарри.

— И что? — изображая праведный гнев, — у нас экзамены на носу, а они обжимаются на каждом углу... — Поттер поднял руки в знак капитуляции и ласково улыбнулся, шепча что-то о том, что Гермиона не меняется. В этот момент на них шикнули с левой половины класса — оттуда, где сидят ученики Ровены, и друзьям пришлось прекратить свой разговор.

Остальные уроки прошли не слишком примечательно — на ЗОТИ ученики все так же отчаянно пытались применить невербальные заклинания, превращали подушечку для иголок в ежика на Трансфигурации, а на Руны Гермиона прошествовала в одиночестве, у мальчишек было Прорицание.

Грейнджер устало плелась в гостиную Гриффиндора, которую утром столь спешно покинула и мысленно прикидывала объем домашней работы. Сказав пароль Полной Даме, Гермиона, прошествовав в комнату, без сил упала в кресло. Глаза слипались.

— Гермиона! — она вздрогнула и испуганно начала озираться по сторонам, — Наконец-то! Мы уже замучались тебя ждать.

Грейнджер потянулась, скидывая приятную полудрему, и обратила свой взгляд на бесцеремонных посетителей, потревоживших её уединение.

— Ну, рассказывайте, свою «сверхважную» новость, — она подтянула ноги к груди и приготовилась слушать.

— Понимаешь, мы с Роном сегодня проспали, — теперь ясно, почему они не заметили её спящую в кресле, — и бежали на урок, но лестницы... Сама понимаешь — лестницы, — Гарри улыбнулся.

— И эти лестницы привели нас на восьмой этаж. А История Магии у нас на четвертом, так ведь? — Рон вопрошающе на неё посмотрел, — А что у нас на восьмом этаже, Гермиона? Там, напротив картины Барнабаса Спятившего?

— Выручай—комната? — Гермиона искренне недоумевала.

— Да! И угадай, кого мы там встретили? — и, не дожидаясь её ответа воскликнул: — Малфоя!

— Теперь ясно, почему мы не видели хорька на карте — комната ведь не отображается на ней! — теперь слово взял уже Гарри. — Он явно что-то замышляет, Гермиона. Он — Пожиратель Смерти.

Гермиона дернулась, будто от удара. В душе разливалось грязными лужами презрение к самой себе, и словам, которые она позже сказала:

— Малфой — не Пожиратель Смерти, Гарри! Ты уже совсем потерял голову... — и с этими словами Гермиона решительно поднялась из кресла, — я в библиотеку.

Очень быстрыми шагами Гермиона преодолела десять шагов от кресла до выхода из башни, и чуть ли не бегом припустила в сторону библиотеки, на ходу рукавом мантии стирая успевшие предательски сбежать пару слезинок. Кивнув Мадам Пинс, гриффиндорка прошла к своему любимому месту — за громоздкими стеллажами с книгами, в самом отдаленном углу, и, рассеяно шмыгнув, приступила к выполнению задания по Защите От Темных Искусств.

«Малфой — не Пожиратель Смерти... — вспоминала она, перевязывая атласной ленточкой пергамент с выполненным заданием, — И ты сама пытаешься в это верить, Гермиона».

Чуть помявшись, она все же проходит к полкам, уставленными фолиантами по Темной Магии. «Конечно — в разумных пределах. Все самое главное хранится в Запретной Секции» думала Гермиона, пальцами пробегаясь по корешкам книг.

«Порчи и Проклятья — как с ними бороться», «Как понять, что вас сглазили?», «Летучемышиный сглаз — отомсти противникам!» и многое-многое другое. Грейнджер разочарованно вздохнула и, захватив пергамент, покинула библиотеку.

«А ведь к МакГонаголл ты так и не подошла...» — уже лежа в мягкой постели, подумала Гермиона.