Вниз по спирали (гет)

— Осторожней, котик мой, не споткнись, — рука сержанта Барроу вовремя подхватила меня под локоть, и оцепивший мою лодыжку моток проволоки не увлёк меня на землю. Нагнувшись, я поспешно отбросила металлический прут.

— Спасибо, зайка.

Мы условились обращаться друг к другу фамильярно, чтобы наша легенда о супружестве выглядела более весомой в глазах случайных прохожих. Болтающееся на мне, как на вешалке, пальто я утянула поясом, напихала тряпья в боты, чтобы они не сваливались при каждом шаге. Куртка сержанта, наоборот, угрожающе натянулась на широких плечах, да и штаны с пальмами были немного не по сезону.

Но старания наши оценивать было некому: местные не высовывали носа на разбитые, изрытые воронками улицы. Ветер нёс вязкий прогорклый дым от оплавленных лазерами руин, кое-где в груде камней виднелись куски стекла, чудом уцелевшие лампочки витрин.

— Здесь раньше питомник был, — сухо сказал сержант, кивая на обваленную крышу. — Может, уцелел кто…

Я невольно прислушалась, но тишину нарушало только потрескивание валявшихся в луже проводов.

— Если кто-то выжил, они наверняка сбежали подальше отсюда.

— Ты права, котик, — отозвался Барроу.

Какой-то босой бродяга провожал нас глазами из-за груды кирпича. Видимо, даже в этом разношёрстном одеянии мы показались ему способными за себя постоять, и он не рискнул связываться.

— Кажется, нам надо свернуть налево.

Сержант отвернул рукав — взглянуть на навигатор, и я с опаской накрыла его ладонь:

— Лучше не светить дорогую технику. Мало ли, сколько здесь сброда шатается.

— Им наша техника нужна, как звездолёту — дрова, — хмыкнул он. — Вот если бы я колбасу достал… Пока рано поворачивать, нам в следующий проулок.

Я ускорила шаги, он двинулся за мною следом по ошмёткам тротуара. Скорей бы уж дойти. Что, если дом этого Ларссена тоже разбомбили? А если хозяин удрал, сможем ли мы найти то, что нам нужно?

— Номер тридцать-зет. Кажется, нам сюда, — Барроу махнул в сторону приземистого строения с наглухо закрытыми ставнями.

Что ж, оно хотя бы цело.

Поднявшись на крыльцо, я поискала взглядом входной сканер. Похоже, придётся стучать.

— Эй, есть кто-нибудь дома?

Увесистый кулак Барроу присоединился к моей ладони, но на стук никто не отзывался.

— Эй, хозяева!

Потерев костяшки пальцев, Барроу повернулся ко мне:

— Может, проще ставню высадить?

— Я те высажу, — с издёвкой донеслось из-за двери. — Чего надо?

— Мы ищем господина Ларссена, — поспешно сказала я. — Ему привет от хадарта Иннарда.

— От Иннарда? А не врёшь?

Помедлив, хозяин поинтересовался:

— Что ж он сам не пришёл?

Я нетерпеливо дёрнула плечом:

— А ты бы рискнул, если бы у тебя была косточка на носу? Все аллирады на планете — военные, а здесь, может, корсаров полно.

— Здраво говоришь, — хмыкнул он. Дверь со скрипом подалась, пропуская нас в душную темноту.

— Проходите, рассказывайте, зачем пожаловали к старому Освальду.

Какая-то рогожа ткнулась мне под ноги, я едва не грохнулась второй раз за день. Цепкие руки Освальда ухватили моё плечо, на меня дохнуло дешёвым сливовым вином.

— Что, совсем вас в Академии загоняли — ноги заплетаются?

Я промолчала, не дав сорваться с языка резонному рассуждению о том, что нечего всякий хлам под ноги кидать.

Глаза мои привыкали к слабому освещению, я уже без труда могла разглядеть низенькую фигуру Освальда с отвисшим животом. Рукава его рубахи были закатаны до локтей, пояс обвязывал платок, как у стареньких ревматичек, по сей день не доверяющих магнитотерапии. Маленькие живые глазки разглядывали нас с явным любопытством.

— Ну что же, как поживает дружище Иннард? С тех пор, как он перебрался на эту планетёнку, я не раз просил его оставить меня в покое. Но он, видно, думает, если некогда пару раз выручил меня в форте Надар, так может вечно из меня верёвки вить.

— Иннард — он такой, — я с опаской присела на колченогий стул. — Никогда не согласится оставить прошлое в прошлом. Но сейчас нам в самом деле нужна ваша помощь.

— Учтите, меньше чем на сотку я не согласен, — предупредил Освальд.

— Думаю, в процессе мы всё подсчитаем, — я достала планшет со списком. — Прежде всего нам нужна теплозащитная плитка…

Наверху заскрипели ступени.

— Эй, Освальд, что там у тебя? — спросил голос, знакомый до жути. Тот же мягкий, чуть шепелявящий выговор, та же хитроватая интонация… Нет, мне чудится это сходство, наверняка чудится.

— Пора сматывать удочки?

— Старая ты крыса, — буркнул Освальд, — чуть что — ноги в руки и удирать. У меня гости, да ещё какие знатные! Плесни-ка лучше нам сливового.

Встрёпанная сивоволосая голова заглянула в комнату, и я едва не поперхнулась на вдохе.

— Рита! — он шагнул ко мне.

Рванувшись вперёд, я запрыгнула на него, обхватывая узкие плечи. Он охнул, отступил к стене.

— Полегче, красотка, полегче! Убьёшь ведь.

Спустив меня на пол, он хлопнул меня по спине, его ладонь зарылась в вихры у меня на затылке.

— Я так и знал, что ты не забудешь старого Тима.

Под хмурым взглядом сержанта Барроу Освальд складывал плитку в ящик.

— Получше у вас ничего нет? Это старьё отвалится, как только корабль доберётся до термосферы.

— Отличное покрытие, проверено не раз, — Освальд обиженно причмокнул языком. — А если вас и поджарит, туда вам и дорога: кто ж додумался на флаере по галактике рассекать?

Тим повернулся к нему:

— Не бурди. Мне нет разницы, сгорит хадарт Иннард или уцелеет, но за Риту ты мне отвечаешь головой.

— Тим, ну скажи, — я изнывала от любопытства, — как тебе удалось пережить аварию? От шаттла, говорят, пылинки не осталось.

— Всё просто, моя хорошая, — Тим развёл руками. — Меня и не было в том шаттле. Я пустил его на автопилоте — надо полагать, именно потому он и разбился.

— Следы, что ли, заметал? — хохотнула я. — Мне казалось, ты собирался жениться на дочке прокурора.

— Да ладно. Я, конечно, без ума от шоколадных брюнеток, но эта впилась в меня, как аллирадская болотная пиявка. Такая свобода хуже тюряги, вот я и решил залечь на дно.

— Но здесь-то ты как оказался? Или карантин тебе нипочём?

Тим прищурился с лукавым озорством:

— А разве вчера вы не встречали в порту товарняк с лекарствами? Я ещё не разучился прятаться на кораблях Конфедерации. Ты не представляешь, как просто нажить капиталец, торгуя на закрытой для въезда планете дефицитными товарами. Это стоило риска.

Я хмыкнула:

— Стоило ли?

— Кто ж знал, что корсары с неба посыплются, как муравьи за шиворот. Надеюсь, твои приятели в Академии хорошенько забаррикадировались: если до них доберутся, им крышка.

Я кивнула.

Выходит, судно, якобы перевозившее сверхценное лекарство, даже не досматривали как следует. Ещё один довод в мою копилку. Надо спешить.

— Капитан Грат, вы проверите батарею?

— Иду, зайка, — машинально отозвалась я. Тим изумлённо крякнул:

— Тебя можно поздравить с обретением спутника жизни?

— Да какой там спутник, — я отмахнулась, — с корсарами бы разобраться. Поможешь мне перевернуть эту штуковину?

— Да сейчас я у Освальда гравипластину возьму, она вам всё равно понадобится. Не потащите же вы этакую тяжесть. Чем ты, кстати, так руки натёрла? — он склонил лобастую голову набок. — Перчатки жёсткие?

— Нормальные перчатки, — я пожала плечами, — и ничего я не натёрла.

Протянув руку, он осторожно приподнял рукав пальто, отвернул ткань свитера. Я недоуменно уставилась на сетку алых полос, рассекающих руку.

— Ну-ка, — он вздёрнул второй рукав. Та же краснота, под пальцами протянулась царапина, поблескивающая капельками крови.

— Не знаю, — озадаченно протянула я. — Я вроде не падала, не обжигалась, ничего едкого руками не трогала. Чудеса, а?

Тим покачал головой, из его глаза исчезло всякое веселье.

— Чем скорее вы доберётесь до столицы, тем лучше. Не тяните. У тебя есть день или два, прежде чем ты начнёшь заговариваться и видеть небылицы.

— Хочешь сказать…

Меня передёрнуло. Откуда-то из-под рёбер в живот скатился тяжелый ком. Что-то липкое, клейкое больно сжало горло, мешая говорить.

— Я же не могла заразиться! Не могла!

— Почему не могла? — он пожал плечами. — От этих микробов некуда деться, просто кому-то чуть больше везёт.

Я пнула ногой загремевшую плитку.

— Мне нельзя заболеть, понимаешь? Я ещё кучу всего не сделала! Это какая-то ошибка, Тим. Я не больна.

Тёплая ладонь легла мне на плечо, легонько погладила.

— Я рад бы сказать тебе, что всё будет хорошо, красотка. Но это уж зависит не от меня.

Его пальцы с силой сжались.

— Не сдавайся. Может, ты и успеешь на Гею вовремя.

— Да. Надо успеть, — я прижала ледяные пальцы ко лбу. — Ох, попадись мне сейчас эта крыса…

Тим грустно кивнул.

— Выходит, тебе уже известно, кто предавал вас? Жаль, что я не смог указать на его вам раньше.

— Леон за всё заплатит, — процедила я. — С процентами.

— Капитан Грат, вы закончили?

Я спешно взяла планшет, активировала программу проверки.

— Один момент.

Тяжело переведя дыхание, Хольт утер пот со лба.

— Адмирал, все кресла выкидывать?

— Все, — Иннард махнул рукой в сторону люка. — Мы замкнём батареи напрямую — понадобится каждый миллиметр в кабине. По идее, нам должно хватить мощности, чтобы разогнаться до третьей космической. А там уж выйдем на магистраль А-2-С, подадим сигнал. Нас подберут.

— Может, кому-то из нас всё же стоит отправиться с вами? — сержант Барроу глянул на него с явной тревогой. — Вдруг помощь понадобится.

Иннард решительно качнул головой.

— Для выхода на орбиту и её пересечения мне понадобится только один напарник. Все дальнейшие маневры я могу совершать сам. Вам безопаснее будет остаться на планете и ждать подкрепления с Геи. Если полёт пройдёт успешно, крейсера Флота Конфедерации будут здесь не позднее чем через три дня.

Повернувшись ко мне, он вгляделся в моё лицо.

— Капитан Грат, вы согласны сопровождать меня?

— Так точно, — я убрала руки за спину, пряча ладони в рукава.

Ещё бы я была не согласна: Гея — мой единственный шанс выздороветь.

— Проверьте систему навигации. Сержант Барроу, что с пайками?

— Я распределил их согласно вашему приказу. Вам с капитаном должно хватить на трое суток, нам здесь — на двое.

— Думаю, если понадобится, вы и сами себе раздобудете ужин, — ухмыльнулся Иннард, и хмурое лицо сержанта осветилось заговорщической улыбкой:

— Так точно, адмирал, мы не пропадём.

— Главное — не попадитесь корсарам. Для них сейчас военный, как для быка красная тряпка.

— Система навигации исправна, адмирал, — я подошла к нему. — Но там датчики ещё старого образца. Искусственную гравитацию они наверняка пережили бы, а вот как быть с невесомостью…

Иннард пожал плечами:

— Поставить на флаер гравитационную установку — это уже где-то за гранью фантастики. Ранхилу, может, и удалось бы, а мои способности значительно скромнее. Одна очаровательная женщина не без оснований утверждала, что я и техника — взрывоопасное сочетание, — его глаза заискрились весельем. — Придётся потерпеть невесомость пару дней.

— Мы-то потерпим, а наше бортовое оборудование?

— Не проверишь — не узнаешь, — философски отозвался Иннард. — Ну, посмотрим, что нам удалось намудрить с батареями?

Я кивнула с невольной усмешкой:

— Надеюсь, сарай не взлетит на воздух.

Сержант Барроу стоял перед нами навытяжку, его гулкий низкий голос звучал непривычно тихо.

— Удачи вам, адмирал, капитан. Мы будем вас ждать.

Я побаивалась, что сержант, забыв о субординации, протянет мне руку — и удивится: почему я в маскирующих перчатках? Как бы не заподозрили неладного.

Хорошо ещё, краснота пока не дошла до лица.

— Ждать придётся недолго, — Иннард хлопнул его по плечу. — Держитесь, парни.

Кивнув ребятам на прощание, я направилась следом за ним в кабину.

В кресле второго пилота мне было уже почти привычно. Спинка откинута, ремень пристёгнут… Мои пальцы прошлись по панели управления, отыскивая нужные кнопки.

— Внешняя защита активирована, — сообщил мне ровный электронный голос. — Герметизация кабины завершена.

Иннард бросил взгляд на экран, проверяя показания датчиков. Огонёк над панелью горел зелёным, подтверждая готовность к полёту.

Увы, компьютерным мозгам нашего флаера было невдомёк, в какие глубины космоса мы собираемся его загнать.

Повернувшись ко мне, Иннард слегка приподнял брови. Я кивнула — и его палец лёг на сенсор старта.

Пол под ногами легонько тряхнуло. Неспешно и величаво поехала вниз земля, запорошенная снегом, голые стволы, покосившаяся крыша сарая.

Столбик скорости на табло всё рос вверх, в белой каше облаков уже трудно было что-то разглядеть. Пронзительно, резко запищал индикатор высоты.

— Отключи, — попросила я, сдерживаясь, чтобы не заткнуть уши.

— Протокол безопасности не даст. Система считает, что мы на предельной высоте — она подаёт сигнал.

— Значит, нам всю дорогу эту музыку слушать?

— Когда пройдём орбиту, я гляну, что можно сделать. Резервная батарея готова?

— Да, в режиме ожидания.

— Так… наложение траектории… сейчас мы выйдем на кратчайшую… Включай.

В кресло меня вдавило так, что я распахнула рот, пытаясь продохнуть. Губы Иннарда сжались, к его извечно бледному лицу прилила кровь.

— Перегрузка — пять единиц, — пробормотал он. — Растёт.

— Ускоряемся, — я скосила глаза на экран.

За стеклом бушевало пламя, алые языки пытались достать до нас. Защита держалась. Если додержится до выхода на орбиты, можно считать, нам очень повезло.

Восемь единиц. Веки сами собой закрывались. Копна волос давила мне на затылок, словно каждую прядь облили свинцом.

За каждый вдох я боролась так, будто меня пытались удушить. Надрывный писк резал по ушам.

Он не смолк и тогда, когда с меня свалилась эта нечеловеческая тяжесть и я почувствовала, что мои ноги болтаются над полом.

— Невесомость, — Иннард с наслаждением повёл плечами. — У нас есть с десяток секунд, пока корсары не начнут нас обстреливать.

— Как знать, — заметила я. — Космолёт они бы быстро засекли. Но кому придёт в голову ловить на орбите флаер?

Он взглянул на меня с интересом:

— А это мысль. И, похоже, она работает, раз никто до сих пор не пытается прижечь нам хвост.

— Наверняка радары космической обороны вообще не реагируют на мелочь вроде нас. Мало ли мусора летает?

— Как вам не стыдно, капитан Грат? — с праведным возмущением подивился Иннард. Уголки его рта тщетно старались спрятать улыбку. — Это славный корабль «Альбатрос» под командованием Анвара Иннарда, лучшего военачальника Флота Конфедерации и Военно-Космических сил Звёздной Империи Аллирада.

За стеклом черноту разорвала желто-алая вспышка, экран тревожно замигал.

— Вот и чудно, — буркнула я, вбивая в окошко коррекцию направления. — Вечно вам не хватает внимания, адмирал. Наслаждайтесь, всё для вас.

Иннард рывком потянулся к пульту маневрирования, но его палец мазнул над сенсором и уперся в лампочку подсветки. Я вдавила нужную кнопку, уводя флаер вбок из-под обстрела.

— Следите за курсом, — кое-как я выровняла корпус. — Нам нельзя потеряться.

Ещё нырок, ещё петля… Чуть-чуть нас заденет, самую малость, по касательной — этого хватит, чтобы превратить флаер и всё, что в нём, в пепел.

— Держись на девять-три-два, — сказал Иннард. — Мы уже у края орбитальной зоны, должны вырваться.

Ну же, ну, хоть чуть-чуть поскорее! Но больше энергии мне никто не даст — флаер останется флаером, как ты ни собирай из него звездолёт. Эх, мне бы сейчас мою птичку, носившую меня в разведку… На ней я бы живо оторвалась.

Луч ударил наискось, я едва разминулась с ним. Занемевшая рука в который раз потянулась к кнопке поворота, но Иннард удержал меня.

— Всё, — выдохнул он, — мы вышли. Кончилась зона контроля.

Не особенно доверяя словам, я уставилась на экран. Ничего. Ни единой вспышки.

Я всё боялась отвести от него взгляд: а ну как сейчас, вот прямо сейчас, снова сверкнёт?

Наконец я повернулась, встречаясь с сияющим взглядом Иннарда. Он поднял руку, и я от души хлопнула ладонью о его ладонь.

Иннард мог бы просто протянуть мне пачку сухарей, но он легонько подтолкнул его, с любопытством наблюдая, как она, кувыркаясь, плывёт по воздуху.

— Когда ты успела так приноровиться к невесомости? Я, конечно, не раз проходил тренажёры — но пальцы по кнопкам всё равно с первого раза не попадают.

— А ты послужи на терранских кораблях, — я надорвала пачку, прикрыла ладонью. — У нас по нескольку раз в месяц гравитационные установки ломаются. Новые брать неоткуда. Кое-как починим — и вперёд, до новой поломки.

Он улыбнулся:

— Поэтому ты и попросилась служить у конфедератов?

— Я попросилась к конфедератам, потому что не могла больше видеть жалостливые глаза. Ах, Рита, бедная Рита, она два года провела в плену. Давайте ей посочувствуем — и порадуемся, что не оказались на её месте. Мне хотелось попасть туда, где я смогу начать всё с чистого листа.

— Забавно, — негромко сказал он. — Мне казалось, я прилетел на Кулон за тем же самым.

— Слушай, если тебе дороги зубы, не бери эти сухари, попробуй что-нибудь ещё, — я кое-как разгрызла кусок. — Они как будто из огнеупорного гермопластика.

— По вкусу?

— И по вкусу тоже.

— Молочком запей, — он подал мне тюбик.

Я с наслаждением глотнула — сухари уже не скребли так горло. Иннард, уже опустошивший свой тюбик, задумчиво поглядывал на меня, чуть склонив подбородок к плечу.

— Что такое?

— Мм? — он поднял голову.

— Чего ты на меня так смотришь?

— Ты сейчас такая довольная. Наверное, вот так ты выглядела, когда угнала мой корабль и юркнула в субпространство.

— По-моему, меня тогда колотило жутко, и ревела я во весь голос. Зрелище так себе.

— Ты бы видела меня, — хмыкнул он. — Меня разбудила охрана, я бросился в зал слежения — босиком, в чём лёг. Продираю глаза, гляжу на экран — там мой фрегат удирает в дальний космос. И никто его даже подбить не может! Я бегом за пульт. Ну, думаю, сейчас я тебя достану.

— Не достал? — я сочувственно улыбнулась.

— Со сна трудно целиться, рука дрогнула. Я увидел, что фрегата на экране больше нет, и меня аж скрутило. Я пообещал себе, что когда-нибудь тебя разыщу и буду убивать долго и медленно — чтоб на всю жизнь запомнила.

— На всю жизнь? — усмехнулась я. — Интересная формулировка. По-моему, кому-то надо определиться в своих желаниях.

— Уже определился, — нарочито серьёзно произнёс Иннард. — Мне нужно вернуть то, что я потерял: мою должность, мой форт и мою женщину.

— Иными словами, ты хочешь вернуться на семь лет назад, во времена войны?

— Нет, зачем же? Я думаю о будущем. Хотя это было хорошее время, — по его губам скользнула мечтательная улыбка. — Мне редко приходилось скучать.

— То есть сейчас тебе скучно? — ахнула я. — Ничего, корсары наверняка послали за нами перехватчики. Если они нас найдут, ты взбодришься в момент.

Помолчав, он решительно заявил:

— Знаешь, пожалуй, я обошёлся бы без такого веселья.

— Вот и я так думаю, — я повернулась проверить датчики кислорода. — Знаешь, мне сейчас пришла в голову очень глупая мысль… Такое ощущение, что два года в форте Надар были самыми беззаботными в моей взрослой жизни. Не надо бегать, суетиться, за что-то отвечать — обо всём подумают за тебя. Улыбайся, примеряй новые наряды, валяйся в постели с книжкой, болтай с подружками. Тебя дадут всё, что твоей душеньке угодно — только будь милой и ласковой, не разочаровывай господина коменданта.

Иннард негромко рассмеялся:

— Я бы не сказал, что ты всегда была милой. Колючки умела выпускать ого-го как. Но почему ты всё-таки сбежала?

— Была ещё планета, которую вы грабили. Мама, которая ждала. И куча возможностей ошибаться и самой платить за свои ошибки. В конце концов, форт — это всего лишь форт, а за ним — целая Вселенная. Нельзя же на всю жизнь впадать в детство.

Разобравшись наконец с датчиками, я вновь обернулась к нему и замерла на месте: прямо над его головой взметнулась ослепляюще-яркая стена пламени.