Удивительные приключения лорда Люциуса Малфоя или La Gatta Cenerentola! (джен)

Знание — свет! Только вот иногда это свет фонаря несущегося на тебя поезда...

Люциус мрачно пытался загипнотизировать бутылку безалкогольного огневиски, чтобы она превратилась в жуткую прозрачную смесь, которую притаскивал в особо неудачные дни Антонин Долохов. Кажется, она называлась "водкой"...

Ему бы сейчас совсем не помешало бы забыться и решить, что их с Уизли (merde, он и Уизли вместе) одеяния — простая и милая сердцу белая горячка!

— Я тебя сниму, жуткая тряпка!

Малфой мрачно взглянул на номера...а какой он по счету в этой семейке рыжих кроликов? А, не важно! Рональд Уизли в этот момент старался стянуть с себя свое платье, извиваясь как угорь на сковородке. Зажав кончик белоснежной перчатки под креслом, он пытался избавиться хоть от этой части своего костюма.

-Sauve-moi, Merlin, — скривился Люциус. Сам-то он уже давно понял, что это платье не столько настоящая ткань, сколько магия какого-то мудреного заклинания, и пытаться снять его себе дороже. Правда понял он это после того, как обжегся о свечу, пытаясь сжечь эту блестящую жуть и порезался о секиру, предоставленную Выручай-комнатой. Но что не известно обществу — того никогда и не было!— Уизли, если мне понадобится шут, я буду знать, что вы рядом! Поймите же, недоумок, его не снять!

— С чего вы так решили?— злобно скривился Рон.— Уже попадались?

Люциус с силой сжал трость...То есть серебристую палочку...

— Уизли,— необыкновенно тихо сказал лорд, пытаясь взглядом сжечь то, во что превратилась его любимая трость, купленная за такие деньги, которые большинство из жителей МагАнглии никогда и не видели. Палочка только горделиво замерцала и окутала Люциуса ярко-розовым облаком с запахом шалфея. Откашлявшись, Малфой продолжил.— Это сильное заклинание, а не дешевый розыгрыш в стиле Гриффиндора!

Надо признать, что это он не раз испытывал на себе гриффиндорский юмор — Люциусу не повезло учиться вместе с командой Мародеров. И пусть он был на три курса старше, и не застал самый расцвет их безумной фантазии, ему тоже доставалось. Уж слишком яркой фигурой (и Круцио тому, кто считает не так!) был юный Малфой!

Так вот, пару раз он уже оказывался в женских мантиях после прицельных заклятий недоумка-Поттера и его приятелей. Видимо их привлекала воистину шикарная шевелюра, являющаяся фирменным знакомих Рода! Envieux!

— И что? Вы знаете, как от этого избавится?— проговорил Рон. Он знал, когда стоит перестать возмущаться и начать слушать. Не всегда получалось, но сегодня он свою норму злости выплеснул.

Люциус почувствовал триумф — этот идиот замолк. И теперь только молча фыркал, сияя ярко-красными щеками.

Надо признать, что девчонка из Уизли вышла неплохая. Немного угловатая, лохматая и плоская — но несомненно милая девушка. Яркие кудри лежали на покрытых веснушками плечах, открытых зеленым платьем, да и серо-зеленые глаза смотрелись очень даже неплохо в обрамлении золотистых ресничек. А уж выражение злости было попросту бесподобным! "Вот и загадывай желания",— подумал Малфой, вспомнив о том, что совсем недавно хотел, что бы на месте Уизли оказалась девушка.

— Нет,— наконец глухо выронил маг, откидываясь на спинку кресла и закидывая ногу на ногу. Проследив за стеклянным взглядом Рональда, Малфой слегка покраснел и поправил платье — боковой вырез уж слишком откровенно открыл его ногу. Встряхнув кудрями, гриффиндорец едва не заржал.— Вы хотите что-то узнать, недоумок?!

-Пппп-пп-про-ростите,— заикаясь, ответил парень, все еще похихикивая. Уж слишком нелепо выглядел Люциус Малфой в своем одеянии. И если сам Рон хотя бы напоминал девушку, то широкоплечий и, как оказалось, достаточно мускулистый маг походил на трансвестита. Именно так, по словам Гермионы, назывались тайские мужчины, любящие переодеваться в женщин.

Малфой фыркнул, но продолжать спор не стал — эта история и так начинает попахивать долгими неприятностями.

-Это началось после того, как сказал, что помогу тебе хорошо провести время на этом балу,— задумчиво протянул маг. Он не мог понять, в какой момент сработало заклятье, наложенное на него. Тут уж сомнений не было — именно он связал Уизли в сеть, дав клятву, что устроит ему лучший бал в его жизни.

— Нет,— вдруг сказал студент, поднимая глаза на Малфоя.— Это началось с того, как вы сказали, что станете моей "феей".

Люциус недоуменно уставился на гриффиндорца— ну причем здесь старая легенда о хранительницах юных девушек?

— Ну как в "Золушке",— пояснил Рон.— Гарри и Герми рассказывали первокурсникам...

— И что там?

— Не помню,— пожал плечами Уизли.— Я спал.

— Тогда и не мешай мне думать своими нелепыми предположениями!

Люциус задумался, но никаких идей не было.

— О чем ты там говорил?

* * *

Люциус чувствовал ужас. Такой страх он не испытывал даже тогда, когда разъяренный Лорд накладывал на него Круцио за Круцио или когда он навещал безумную свояченицу в Азкабане. Его руки дрожали, а серые глаза расширились настолько, что потеряли годами натренированное выражение собственного превосходства.

Он был в маггловском Лондоне

Малфой, плотнее закутываясь в длинный черный плащ, судорожно осматривался по сторонам, спеша за своим провожатым, растерянно смотрящим по сторонам. Причем то, что Уизли был не слишком уверен в правильности дороги немало нервировало Люциуса. Да и огромное количество на редкость отвратительных, мерзких, шумных магглов, снующих вокруг, толкающих его, раздражало и пугало потомственного слизеринца до дрожи в руках. И единственное, что останавливало его от применения если не Непростительных, то по крайней мере очень темных и болезненных проклятий — это то, что его новая палочка просто напросто отказывается причинять вред окружающим его отвратительным созданиям! А другая (в любой уважающей себя темной семье есть пара-тройка запасных, теневых палочек) абсолютно отказывалась работать в его руках. Так что Малфой, засунув свое чувство прекрасного далеко в глубины своей изысканной души, положил в карман мантии серебряное безобразие.

Мимо пробежала парочка магглов, разбрасывая на прохожих цветные бумажки. Dеgoutant!

— С Рождеством! Счастливого Рождества!

Девушка в темно-красном шарфе, пробегая мимо Люциуса, кинулась ему на шею и осыпала блестками. Малфой замер в ужасе.

— Счастливого Рождества, красавчик!

Рональд, обернувшись, увидел, как посреди шумной улицы стоит ошарашенный чистокровный маг с ярким следом от поцелуя на щеке, весь обсыпанный конфетти.

— У меня есть компромат на вас, сиятельный лорд,— выдавил он, давясь хохотом. Нет, после того, как он увидел Люциуса Малфоя в сверкающем платье, мало, что могло бы его удивить — но даже после этого, выражение шока было просто незабываемым...

— А я знаю заклинание, которое может заставить твою кровь кипеть,— ласково улыбаясь и стирая со щеки помаду, прошипел Малфой.— Ты нашел этот boutique sacrument?

— Ага,— все еще давясь, сказал Рон, указывая на огромный сверкающий книжный. В огромных окнах кривлялись фигуры эльфов в ярко-зеленых шапочках. Люциус брезгливо осмотрел нелепые картинки.

— Нам туда?— с легким ужасом выдавил он.

Уизли коротко кивнул.

* * *

-Вот! Я нашел!

Малфой поморщился — голосок у недоумка Уизли был звонкий, все еще не сломавшийся, высокий...Ну для их плана это было даже неплохо— что бы сказали окружающие, если бы милая леди, в которую превратился Рональд, заговорила низким басом, передающимся из поколения в поколение в семействе Уизли. Histoire drole!

Еще плотнее запахнув плащ, Малфой двинулся на голос. Уже давно он не испытывал такого смущения — крайне симпатичные девушки в обтягивающих брюках смотрели на него заинтересованно, но удивленно. Маг и сам понимал, что выглядит достаточно странно — длиннющий плащ, закрывающий его идиотское платье и высоченные каблуки выглядел мягко говоря чуждо той радостной кутерьме Лондонского книжного, где он сейчас и находился, отшатываясь от маггл с улыбками голодных акул.

— Что ты наше...нашла?— ехидно протянул Люциус, пытаясь хоть таким незатейливым способом поднять себе настроение. "Девушка" покраснела от ярости.

— Вот,— выдохнул Рональд, протягивая магу три цветные детские книжки.

Малфой вытянул из нее самую толстую. На яркой обложке с изображением смуглой девушки у пальмы было написано "Жанбатиста Базиль, Кошка-Золушка". Посмотрев на год написания, Люциус удовлетворенно кивнул — в отличие от остальных, за этой версией глупой маггловской сказкой стояли года, а значит там больше шансов обнаружить то, из-за чего они оказались в таком идиотском со всех сторон положении.

— Как только твой отец уедет, попроси мачеху достать для тебя старую одежду, которую убрали в большой сундук в кладовке. Пойди с ней туда и скажи "Вынь, пожалуйста, из сундука то, что лежит на дне — хочу я чтобы получше рассмотреть это!". Как откроет она сундук так и скажет тебе "Подержи крышку" а сама наклонится достать одежду — тут-то ты и отпусти руки. Упадет тяжелая крышка на шею твоей мачехи и сломает ее,— брови лорда Малфоя поднимались все выше и выше по мере того, как он читал строки в книге, открытой наугад. Он даже еще раз посмотрел на яркую обложку, перед тем как спросить не менее ошарашенного Уизли:

— И это ДЕТСКИЕ сказки, Уизли? Даже мне читали куда более добрые вещи,— впервые за свою жизнь волшебник подумал о том, что его родители были не такими уж и жестокими.

— Гарри говорил, что "Золушка"— это добрая детская сказка,— недоуменно пожал плечами Рон, краем глаза косясь на замершего у соседнего стеллажа продавца, пожирающего глазами его фигуру. Это было на редкость противно — гриффиндорец впервые понял почему девчонки так остро реагируют на разглядывание. Так как после того как он вышел в маггловский Лондон, он чувствовал себя аппетитным куском мяса в стае голодных волков.

— Если Поттер считает это "доброй детской сказкой",— тем временем продолжил Люциус, относя книжку к кассе. Причем держал ее маг брезгливо, двумя пальцами, словно бы боясь испачкаться.— То мне заранее жалко тех, кто перейдет ему дорогу...

— Вы берете?— спросил продавец, усиленно подмигивая Рону и засовывая между страниц листочек с номером. Уизли передернуло. Люциус презрительно кивнул.

Когда они наконец-то вышли из этого местного филиала Ада (украшенного листьями омелы и ярко-алыми лентами), на улице уже темнело. Огромные часы на соседнем магазине гулко пробили четыре часа.

— И что дальше?— передернул плечами Уизли, поднимая взгляд на Люциуса. Тот передернул плечами и ответил:

— В Малфой-мэнор.

И, зайдя в переулок, аппарировал их прочь.

* * *

— Дорогой, — удивленно ахнула аристократка, увидев как по ее коридору медленно, и очень осторожно идет Люциус, балансируя на высоких каблуках.— У тебя...очень изящная походка!

-Рetite salope!

Этими хриплыми ругательствами сопровождалась жаркая встреча хозяина мэнора и вазы из фамильного сервиза Малфоя. Ваза этой радости не выдержала.

* * *

— Случилось так, что князь должен был отправиться в Сардинию на встречу с правителем Империи Каламиты,— начал читать Люциус, расположив книгу на коленях. Во второй его руке был стакан с огневиски. Очень крепким огневиски.— Позвал он к себе шесть падчериц и спросил их, одну за другой, какие гостинцы привезти им по возвращению. Захотели они роскошные платья для выхода к обедне, шляпы и капоры, румяна, игрушки да безделушки: хотела одна то, а другая это.

Люциус замолчал, обдумывая прочитанное:

— Ну Артур на князя-то не тянет,— скривился он.— Денег у него не хватит даже на нормальную одежду, не то, что бы на подарки "падчерицам"!

— Но в остальном похоже,— произнесла Нарцисса, с любопытством глядя на разозлившегося Уизли. Люциус только рад был вновь напомнить предателю крови о том отвратительном наряде, в котором он должен был рассекать на Балу, хотя бы для того, что бы отвлечься от мыслей что он, представитель древнего чистокровного рода, читает маггловские сказки в компании с Уизли. И что по этому поводу скажут его предки... Цензурного там явно будет мало. Женщина же поторопила его словами.— Читай дальше, милый, у нас немного времени даже учитывая хроноворот!

— И наконец, как бы в насмешку, обратился он к своей родной дочери:" А ты, что бы ты захотела получить в подарок?",— продолжил читать маг.— "Ничего, — ответила она, — ты только напомни чудесной голубке из пещеры Фей, что она хотела прислать мне что-то особенное, — но если ты забудешь об этом, то не сможешь ни остаться на Сардинии, ни вернуться домой — твой меч и рука будут свидетелями того, что ты обещал мне!

— А вот и первые доказательства сходства вашей ситуации!— радостно хлопнула ладонями леди Млфой, прерывая рассказ.

Оба мужчины недоуменно уставились на женщину. Нарцисса же тем временем продолжила, фанатично поблескивая глазами:

— Вот смотрите дальше:" Знаешь, почему корабль не может покинуть гавань? Это из-за князя, который не сделал то, что обещал своей дочери — помнит он обо всем, кроме своего рода!",— прочитала волшебница, присев на подлокотник кресла мужа и заглядывая в раскрытую книгу.— Это же художественное описание Клятвы Мага!

— Ну ладно,— согласился Малфой, хотя и удивился странным вывертам логики прекрасной супруги. Нельзя сказать, что она была полностью неправа — в конце концов, за все время их супружества ее советы всегда помогали Люциусу разобраться в старинных заклятиях — Нарси еще со школы увлекалась изощренными проклятиями прошлого. А что может быть страннее и необычнее того, что обратило их с Уизли в извращенцев в блестящих платьях!

— Что дальше?— поторопил Нарциссу Рон, искренне надеявшийся, что вскоре его кошмар закончится, и он пойдет на Бал, пусть и в старой и страшной мантии, но зато без довеска в виде двухсот фунтов самодовольства в лице сиятельного Малфоя.

— Дальше говорится о том, что князь, вняв совету Феи, отправился на остров, где прекрасная волшебница подарила князю четыре вещи — саженец финика, золотую мотыгу, золотое ведерко и шелковый платок,— задумчиво произнесла леди Малфой.

— Доставались тебе такие "семейные ценности"?— фыркнул Люциус.— Да что я говорю — все, что можно было продать, твой отец уже отдал за еду!

-Люциус! Вы с Роландой в одной лодке!

Малфой и Уизли хором подавились — Рон чизкейком, Люциус виски, и так же хором спросили у возмущенной женщины:

— ЧТО?!

Нарцисса мило засмущалась, но все же ответила ошарашенным мужчинам:

— Я так бы дочку назвала,— и намекающе посмотрела на мужа. Тот снова подавился выпивкой.

— Я не ваша дочка!

— Да,— мечтательно, и слегка завистливо, сказала леди Малфой.— Молли повезло...

— Я вообще не дочка,— не выдержал Рон, вскакивая с кресла.— Я — сын!

— Замолкни, — лениво потянул маг.— Продолжай читать, дорогая.

Нарцисса благодарно взглянула на супруга и, просмотрев несколько абзацев, прочитала:

-"Золотая моя пальмочка, золотой мотыжкой я землю рыхлила, из золотого ведерка я поливала, шелковым платочком тебя вытирала — разденься, а меня одень!"— важно продекламировала женщина.

— И что это за неприличности?

-Это то заклинание, что даровало Золушке ее прекрасный наряд,— заявила Нарцисса.— А обратно она возвращалась со словами — "Раздень меня, а себя одень!"

Луциус и Рон переглянулись и громко крикнули:

— Раздень меня, а себя одень!

На секунду их окутало серебристое сияние, запахло шалфеем, и...

Ничего не произошло.

-Casser le visage!

— Ага,— скривился Рон, пытаясь отрезать кусочек платья кинжалом из коллекции Блэков— приданного Нарциссы, развешанного по всему мэнору. — Почему ничего не получилось?

— Ну, могу предположить, что это только часть нашей проблемы,— важно заявила женщина.— Салли!

Перед хозяйкой мигом появилась старая эльфийка в темно-синем полотенце с гербом Блэков. Люциус посмотрев на нее и только недовольно скривился — это ушастое недоразумение было личным камнем преткновения аристократа. После того, как младшая дочь Друэллы и Чарльза Блэков вошла в род Малфоев, эта старушенция была обязана сменить цвета, но это создание прикинулось глухим и полуслепым (то есть не видело только Люциуса) и все еще расхаживало по мэнору в цветах Блэков.

К слову, пердатель-Добби был ее сыном! Наследственность!

— Чего желает маленькая хозяйка?

— Принеси мне темно-красную книгу из моей личной библиотеки,— улыбнулась Нарцисса— она не обижалась на старушку, которая была им с сестрами в детстве вместо няньки.— Ту, что в тайном отделе моего секретера.

— Слушаюсь, маленькая госпожа.

Буквально через пару секунд в гостиной вновь появилась Салли, передавая книгу Нарциссе и, по привычке, не обращая внимания на попытки лорда Малфоя подставить ей подножку.

— Свободна,— махнула рукой леди, открывая книгу на оглавлении. Затем, быстро просмотрев заголовки, нашла нужную главу.— Вы, мужчины, этого не знаете, но в памяти любой леди есть заклинание "крестной". Его использовали в старое время, когда у женщины-волшебницы рождалась дочка-сквиб. Естественно, оставить ее не могли...

— Почему это?— встрял Уизли, уже отчаявшись хоть немного порезать одеяние оно, похоже, было сделано из мифического мифрила, так как его не резали даже зачарованные клинки Блэков.

— Она не могла бы жить счастливо среди магов, а зная о мире волшебников, могла случайно выдать нас. Слово "инквизиция" никогда не смешило магов, Роланда,— пояснила Нарцисса. Рон уже не возмущался — леди Малфой походила на бронированного дракона — его мнение ее попросту не интересовало. Тем временем она продолжила.— Но и оставить без помощи не одна мать не могла — мальчиков пристраивали в рыцарские семьи, а вот девушкам, мать или ее сестры обычно помогали в качестве "фей".

Люциус замер, вспомнив, как решил пошутить, вспомнив рассказы матери. Неужели весь этот ужас начался из-за его невинной шутки в Выручай-комнате?

— Судя по твоему виду, дорогой,— удовлетворенно кивнула Нарцисса, заметив перекошенное лицо супруга.— Ты в курсе. Но это не все! Я подозреваю, что кто-то вмешался в это заклятие...

— Но я не "мать", а он не "девушка-сквиб"!— возмутился маг, совсем не аристократично тыкая пальцем в Уизли. Тот согласно закивал, поддерживая собрата по несчастью.

— Я и говорю, что кто-то вмешался в заклятие, подмешав еще пару,— пожала плечами волшебница.— Судя по этой сказке, "фея" не только снабдила девушку-кошечку изысканным нарядом, но и прикрепила на ее туфлю заклинание, названное "сандалией танцовщицы". Одна египетская волшебница,— начала уточнять Нарцисса, увидев непонимание на лицах собеседников.— Влюбилась в фараона. И, что бы привлечь к своей персоне его внимание, она наложила на свою сандалию приворотное заклинание. Не сильное — оно просто заставило правителя тех земель искать хозяйку обуви, а потом не замечать социальную разницу между ними. С тех пор этим заклинанием пользовались многие волшебницы. Отсюда, наверное, и пошли все эти маггловские сказки...

Люциус кивнул:

— Я слышал от бабки, что одна из вейл ее клана — Марфа, кажется — так привлекла своего мужа,— маг слегка задумался.— Вроде бы какого-то русского царя...Петера, что ли...

Все помолчали, а Рон с сомнением взглянул на свои волосатые ноги обутые в хрустальные туфельки.

— Так вот, судя по этой книжке, "Фея из пальмы" сделала именно это. Вот, слушайте,— продолжила Нарцисса, вырывая книгу из рук мужа. Тот только вздохнул, понимая, что на Нарциссу напало вдохновении и остановить ее нет возможности.— "Рванулась карета с места с такой силой, что канат порвался — но в этот момент потеряла Зерзола туфельку, и все могли увидеть, как эта туфелька прекрасна. Слуга, который не смог остановить карету, подобрал туфельку и принес ее королю, рассказав о том, что произошло. Король же, взял туфельку в руки и произнес, обращаясь к ней:" О, если так прекрасен фундамент, то каким же должен быть дворец?","О, восхитительный подсвечник, какие же свечи тают в нем!", "О, замечателен треножник на котором кипят в котле мои чувства!", " Ты, превосходный поплавок сети, которой улавливают души!", "Посмотри, я могу обнять и прижать тебя к сердцу, ведь если я не могу получить цветок, то могу любить его корень, если я не могу добраться до капители, то могу целовать пьедестал!", " Мое несчастное сердце в плену у тех белых ножек, для которых была ты сделана, высотой всего в один дюйм!"...

— Нарси, дорогая, мы поняли,— прервал увлекшуюся женщину лорд. Та только скривилась — ее муж абсолютно не понимал тонких намеков. Она была бы не против если бы ее благоверный хоть изредка брал пример с героев ее любимых женских романов — и был бы хоть вполовину так же красноречив, как король из этой сказки.

— Так вот,— недовольно протянула женщина, "случайно" наступая Люциусу на ногу.— Король, увидев туфельку Зерзолы, решил найти девушку, и, после того, как все девушки королевства примерили ее, женился на красотке и жили они долго и счастливо...Кстати!

Она вновь зарылась в сказку о "Кошке-Золушке".

— Помните, я говорила, что "Фея" вышла из золотой пальмы?— дождавшись кивка мужчин, Нарцисса продолжила.— Именно золотой лист пальмы на фоне синего поля, был гербом рода Прюэттов.

— Моя мать была из этого рода,— удивленно протянул Рон.

— Именно об этом и речь. Я не сразу вспомнила, но вот сейчас точно уверена, что в этой сказке речь идет именно об одной из Прюэттов! И именно поэтому, наверное, стало возможным привязать тебя, милый, к этому юноше в качестве "крестной".

— Да почему именно я?!

— Зерзола Прюэтт, анимаг-кошка, была дочерью Эльвиры Блэк и Артуруса Прюэтта. Род Блэков,— пояснила она вздернувшему бровь мужу.— Хранит память о всех своих родственниках. А Эльвира Блэк была племянницей Сирены Малфой, которая, скорее всего, и приняла на себя роль "крестной феи".

— Как она могла быть анимагом, если, как ты говоришь, волшебницы помогали только сквибам, удочеренным магглами?

— Возможно это только совпадение,— пожала плечами леди Малфой.— Но слишком уж хорошо все складывается. Даже кузина Сирены — Аврора Малфой — погибла именно из-за зачарованного сундука с драгоценностями. Кстати, милый, ты же говорил, что именно оттуда пошла ваша вражда с этим семейством? Да?

Мужчины переглянулись. Совпадений и вправду было слишком много.

— И как ты думаешь, что нам делать дальше?

— Исполнить обещанное. Ты сказал, что устроишь ему шикарный бал — вперед! Плюс надо найти "короля", которому надо подкинуть туфлю,— стала перечислять леди. Рон побледнел.— Ну, или "королеву", кто знает, куда заведет заклятье...

Женщина задумалась.

-А лучше и того, и другого — про запас! И тогда,— Нарцисса важно продекламировала.— "Подошел к ней король, крепко обнял и усадил на трон, возложил корону на ее голову и приказал глашатаям объявить о выборе новой королевы".

Рон начал тихо биться головой о кресло.