Вниз по спирали (гет)

— Приготовьсь!

Предохранители защёлкали, словно по полу покатился рассыпанный горох. Курсанты подняли оружие, с большим или меньшим старанием копируя мою стойку. Вот только один из них, крайний справа, так и держал лазерник стволом в пол.

По костистому наросту на переносице, прозрачно-белой коже и миндалевидным светлым глазам в нём легко было узнать имперца. И неподчинение отнюдь не добавляло мне любви к его расе.

— Курсант Ранхил, вы ждёте личного приказа?

Качнувшись с пятки на носок, парень вышел из шеренги.

— Капитан Грат, я прошу разрешения посещать занятия по стрельбе с другой группой, — произнёс он, едва разжимая сухие губы.

— Причина?

— Я не хочу, чтобы меня учил офицер, сражавшийся против моей планеты и убивавший таких же подданных Империи Аллирада, как и я.

Ребята беспокойно покосились на него, на меня. Я стиснула хрустнувшие пальцы за спиной.

— Просьба отклонена. В бою у вас не будут спрашивать, под чьим началом вы хотите служить. Займите позицию.

Он дёрнулся, словно хотел ещё что-то возразить, но шагнул обратно в строй. Скованные напряжением руки подняли лазерник наизготовку.

— Я подам жалобу куратору, — негромко произнёс он.

— Ваше право. Эриксон, — я повернулась к беловолосому курсанту, — уберите большой палец с предохранителя. Кавани, отставьте немного локоть. Вот так, очень хорошо… Огонь!

Пока они пытались прожечь лучами мишени, я прохаживалась вдоль шеренги, стараясь дышать глубоко. Мальчишка из Империи имеет наглость обвинять меня в том, что я пыталась помочь моей планете прогнать захватчиков. Да не лезли бы они к нам — жили бы припеваючи у себя на Аллираде.

Компьютер пискнул: пришли обработанные результаты стрельбы. Я открыла окошко, пробежала список взглядом — только хмыкнула.

— Молодцы. Из норматива не выбился никто, хотя многим стоило бы подтянуть скорострельность. Точнее и быстрее всех с заданием справились курсанты Кавани и Ранхил. Я поздравляю вас.

Загорелое лицо Эды расплылось в улыбке. Имперец ввинчивался взглядом куда-то в пространство поверх моей макушки.

Что-то странное творится здесь с небом, я нигде в галактике такого не видела: выходила со стрельбища — ни единой тучки на тебе. Только успела подняться на главную аллею, потемнело, и как вольёт… Говорят, форму нашу шили из водонепроницаемой ткани, но пока это не особенно чувствуется. К шее, к ко лбу липнут волосы, в левом ботинке уже хлюпает вода. Хорошо бы добраться до столовой, согреть горло горячим травяным чаем. Но пока я добегу, на мне вовсе сухого места не останется, а преподавательская общага — вон она, за тополями.

Лохматый парень в курсантской форме едва не врезался в меня, выскочив из-за угла. За ним показались ещё двое с винтовками за плечами. Марш-бросок, что ли? Тогда почему только три курсанта? Штрафники, не иначе. Многое бы они сейчас отдали, чтобы вернуться в родную казарму и обсушиться как следует.

Двери разъехались, пропуская меня в полумрак холла. Уф, как же хорошо-то… Что-то даже к лифту идти лень: сесть бы на лавочку и сидеть, греться. Но от мокрой формы надо избавиться поскорее.

Щёлкнув по цифре «пять» на сенсоре, я привалилась к стенке, прикрыла глаза. До чего убегалась, аж в голове жужжит... Или не в голове?

Я спешно сунула руку в нагрудный карман, достала наушник интерфона.

— Межгалактический вызов, — пронзительный электронный голос резанул по ушам. Давно хотела найти запись поприятнее, да всё руки не доходят.

— Исходящий сигнал с Семелы-17.

Вот так. Пока я гадала, смогу дозвониться Дане или нет, она сама связалась со мной.

А разве я на её месте не устала бы ждать?

— Принять, — выдохнула я.

Кабина остановилась со слабым звоном. Осталось вспомнить, в какой стороне моя комната — а то вечно приходится возвращаться обратно по коридору.

— Рита, привет, — чуть картавый голосок Даны едва слышно донёсся из наушника. — Я тебе не помешала? Прости, что звоню. Просто я соскучилась ужасно.

— Даночка, солнце моё, привет! Всё в порядке, я не занята. Слышно меня? — я подкрутила колёсико. — Как ты там? Как диктант прошёл?

— Одиннадцать, — вздохнула она. — Это из-за двух запятых. Но в следующий раз я обязательно «дюжину» получу.

— Молодец, — я кинула китель на кресло, потянула к плечам влажную ткань водолазки. — Как вас кормят?

— Нормально, — Дана хихикнула. — Не волнуйся: после того, как ты тогда прилетела с Терры и напустилась на директрису за горелую пшёнку, несъедобного ничего больше не дают.

— И то хорошо, — фыркнула я. — Может, тебе что-нибудь нужно? Ну, из одежды, там, или планшет новый…

— Да ты же дарила мне планшет на день рождения, ещё и года не прошло. С ним всё в порядке.

Помолчав, она тихонько произнесла:

— Вот если бы ты ко мне приехала…

— Ох, ребёнок, — я опустилась в кресло, — боюсь, сейчас ничего не получится. Я только-только начинаю в Академии работать, меня не отпустят.

— Да, конечно. Рит, я просто так сказала.

— Дана, как только мне дадут отпуск…

— Ты полетишь домой, на Терру, — твёрдо выговорила она. — А потом, если у тебя будет время, сможешь погостить у нас. Понимаешь, мне просто очень завидно, когда кого-то забирают новые мама с папой. Теда вчера забрали, у него теперь будет своя комната, куча игрушек, конфет… Но это всё не важно, — её голосок дрогнул. — У меня ведь есть ты.

Я сглотнула.

— Да. Я… я очень рада, что ты у меня есть.

— Правда?

Тоска в её робком вопросе ожгла меня не хуже луча лазерника. Что же я делаю, как я могла отослать её в приют, запихать мысли о ней в самый дальний уголок памяти? Она же ни в чём не виновата, и не за что мне злиться на неё.

По-хорошему, это она должна питать ко мне отнюдь не добрые чувства.

— Конечно, правда. Вот разделаюсь со всеми делами, вернусь на Терру и обязательно заберу тебя. Обещаю.

— Насовсем? — пролепетала Дана.

— Насовсем.

Зачем ты врёшь, Рита, никогда ты этого не сделаешь. Не сможешь переступить через себя. Будешь смотреть в глаза маленькой девочке и вспоминать форт. Свой страх. То, что нельзя простить.

Ты развернешься и в очередной раз улетишь, а она прижмётся к стеклу бледной щекой, будет смотреть тебе вслед. Она разучится тебе доверять, и всем остальным тоже.

— Слышишь? — настойчивый голос Даны прорвался сквозь какофонию мыслей. — Я люблю тебя.

— И я люблю.

В наушнике было тихо, и мне хотелось слушать эту тишину, нарушаемую лишь лёгким дыханием где-то там, на другом конце Вселенной. Обнять бы худенькие плечи, прижать к себе кудрявую черноволосую головку. Дана, маленькая моя Дана.

— Госпожа Ида меня зовёт, — со вздохом сказала она, — на урок пора. А я так и не решила вчера задачки про скорость ракеты…

— Ничего, в следующий раз исправишься. Знаешь, сколько раз я «неуды» хватала? Беги.

— Можно я ещё буду тебе звонить? Иногда.

— Конечно. Если вдруг не отвечу, значит, я на занятиях. Я тогда непременно перезвоню.

— Хорошо. Пока, Рита!

— До скорого. Удачи тебе.

В наушнике щёлкнуло, до меня донеслись негромкие гудки. Сняв проводки, я потянулась к сумке и чуть не упала: спущенные брюки так и болтались под коленками мокрым комом.

Ничего, сейчас найду в шкафу халат и наведу, наконец, чаю. Где-то в рюкзаке лежали шерстяные носки, я их ещё не доставала. Самое время: не хватало мне только простуды.

…С резким, пронзительным свистом хлыст впечатался в напряжённо согнутую спину, выжигая на коже багровую полосу. И ещё. И ещё раз.

Тим уже не кричал, лишь сдавленные хрипы вырывались из его распахнутого рта. Из уголка губ белой струйкой скатывалась слюна.

Ноги едва держали меня, я не могла заставить себя отвернуться. Боги, если его изобьют до смерти, что будет со мной? Кто за меня заступится, если те бандюги из шестой камеры опять попытаются отнять у меня шарф? Кто поделится похлёбкой?

Конвойный вновь замахнулся, и я дёрнулась вперёд, шатнувшись на скользких плитах:

— Хватит, пожалуйста! Это не он взял буханку, честно, не он! Он не сделал ничего плохого!

— Уберите её, — буркнул солдат, вновь опуская хлыст на спину Тима. Я шарахнулась в сторону, поднырнула под локоть его напарнику и что было силы вцепилась в рукоять пыточного приспособления. Позади кто-то сдавленно охнул.

— Не смейте его бить! Его не приговаривали к смерти!

Носок пыльного сапога врезался мне под грудь, я закашлялась, ловя ртом воздух, сгибаясь пополам от обжигающей боли.

— Жалко дружка? — донеслось до меня сквозь звон в ушах. — Могу и тебе устроить дисциплинарный сеанс. А ну-ка…

Ткань блузы треснула под грубыми, бесцеремонными пальцами, шершавая ладонь надавила мне на спину.

— Дура, — прохрипел Тим. — Кто тебя просил…

Хлыст рассёк воздух над моей головой, я зажмурилась что было сил, вжимая ногти в ладони.

— Что здесь происходит?

От звука гортанного властного голоса я вздрогнула — и села в постели.

Тихо как, темно. Только под потолком поблескивает огонёк системы безопасности.

В висках гулко бухает, ночнушка слиплась с потной спиной. Где же сенсор освещения, где он…

От мягкого света, залившего комнату, мне становится чуточку легче. Я набрасываю на плечи одеяло, пытаясь согреться, расправляю сбившуюся комом простыню. Не иначе как я всё-таки простыла: суставы противно ломит, нос заложило. Странно ещё, как мне не приснилась какая-нибудь газовая атака.

Спустив ноги на пол, я нашариваю тапочки и шлёпаю в ванную. Надо умыться хорошенько. Завтра схожу в медчасть, мне вколют что-нибудь для иммунитета — и всё пройдёт.

Великие боги, не посылайте мне больше таких снов. Хватит с меня.

От вчерашних сизых туч на небе не осталось и следа, солнце заливает покатые крыши золотистыми отблесками. За окном снова тепло не по-осеннему, но на всякий случай я застёгиваю китель на все пуговицы, повязываю вокруг шеи плотный нейлоновый шарф. Температура совсем не чувствуется, да и дышится легко, но к вечеру я опять могу расхвораться, так что визит к врачам лучше не откладывать.

Тем более, до лекции у меня есть ещё время.

Сверяюсь по указателю: пятый корпус, прямо и налево. На крыльце ещё больше народу, чем в холле, знакомые и незнакомые курсанты отдают мне честь — я киваю в ответ.

Сладко и пряно пахнет во дворе влажной зеленью. Всё-таки конфедераты — большие молодцы: у нас на Терре вокруг штаба нет ничего, кроме металла и стекла. А разве так сложно посадить пару деревьев?

Узкая тропинка бежит под уклон. Вот он и корпус — приземистый, зато длинный, наверняка с кучей коридоров, где можно блудить, как в лабиринте. Не иначе как из Империи эта мода на лабиринты пошла. Не знаю, нравится ли местным медикам, а мне блужданий по бесконечным переходам более чем хватило в своё время.

Поднявшись по ступенькам, я толкнула дверь — простую, без автоматики. Над головой тут же вспыхнули кварцевые лампы. Всё правильно, дезинфекция — дело нужное.

— Вы ко мне, капитан Грат? — донеслось из-за перегородки. — Проходите, не стесняйтесь.

Миновав узкий вестибюль, я свернула в проём, над которым горела табличка «Дежурный врач». Небольшой светлый кабинет был весь заставлен аппаратурой, назначение которой было мне так же неведомо, как строение протонной бомбы. В кресле у компьютера сидел темноволосый мужчина с седыми висками, его пальцы уверенно скользили по сенсорной клавиатуре.

— Я ещё из окна заметил вас, капитан, — произнес он, оборачиваясь. Я изумлённо шагнула вперёд:

— Леон?

— Я сам не ожидал снова увидеть вас так скоро, — его губы тронула улыбка. — А ловко вы ввели меня в заблуждение: мне и в голову не пришло там, в шаттле, что вы наш новый инструктор.

Я развела руками:

— Я тоже не думала, что вы врач. Скорее можно было предположить, что вы хозяйством занимаетесь.

Леон глуховато рассмеялся:

— В снабженцы меня записали, а? Я бы на такой должности ни дня не просидел. Терпеть не могу скуку. Но вы ведь ко мне пришли не для того, чтобы языком почесать? — он лукаво наклонил голову. — Рассказывайте, что у вас стряслось.

— Вчера простыла немного под дождём. Ночью меня лихорадило, в горле першило.

— Вам надо беречь здоровье, капитан Грат, — мягко сказал Леон.

— Может, без официальностей? Просто Рита. Тем более, на вашем халате нет погон, и я не представляю, в каком вы звании.

— Я с большим удовольствием буду называть вас Ритой, — он потянулся к пульту на стене, нажал пару кнопок, и экран под потолком осветился голубым. — А что, на Терре офицеры медицинской службы носят погоны?

— Нашивки.

— У нас такое не принято. Наверное, всё дело в том, что пациент должен видеть во враче именно врача, а не своего командира. Вы можете сесть в кресло, Рита, — он кивнул на сиденье из синтекожи, установленное прямо под экраном.

Я уселась поудобнее, опустила руки на подлокотники.

— Превосходно. Не двигайтесь… вот так, всё готово, — Леон покосился на свой монитор. — Ничего страшного, обычная респираторная инфекция. Я могу прописать вам трехдневный курс таблеток. Или, если вам срочно нужно быть в лучшей форме, хватит одной инъекции.

Честно говоря, я далеко не любитель уколов. Но вдруг таблетки будут действовать слишком медленно и мне снова приснится какая-нибудь дурь?

Вдохнув глубже, я распахнула китель, спустила с плеча ткань водолазки:

— Колите.

— Решительность, достойная боевого офицера, — хмыкнул Леон, доставая шприц-автомат.

Я качнула головой:

— Бывать в боях мне почти не доводилось. Хотя не могу сказать, что я об этом жалею.

Лицо Леона посерьёзнело:

— Вы совершенно правы, хорошего тут мало. Я служил добровольцем в терранскую войну — всякого навидался и на фронте, и в тылу.

У меня язык не повернулся спросить, на чьей стороне он воевал.

В плечо словно впился шип — и тут же выскользнул, оставив слабую ноющую боль.

— Вот и всё, — Леон приложил к горящей коже прохладную влажную салфетку. — Считайте, что вы и не хворали.

— Спасибо, Леон, — я поднялась. — Пойду учить первокурсников уму-разуму.

— Это дело хорошее. Будет время — заходите как-нибудь поболтать.

Солнце било лейтенанту Торесу в глаза, на лбу, под слипшимися прядями, блестели крупные капли пота. Но он разглядел мою фигуру у кромки корта, махнул рукой:

— Рита, идите к нам! Мне срочно нужен партнёр: Эйси больше не хочет со мной играть.

— С тобой невозможно договориться, — буркнула она, стаскивая с волос повязку. — Сколько раз я тебе говорила, не беги под сетку: удар с лёту у тебя никакой.

Эда Кавани выглянула из-за моего плеча:

— А мне очень нравится, как играет господин лейтенант.

— Так чего же ты стоишь? — хмыкнула Эйси. — Иди, помогай ему, место свободно.

Со смущённой улыбкой девушка отступила на шаг:

— Я не особо хорошо играю. Лучше уж посмотрю.

— А вы, Рита? — Торес утёр ладонью переносицу. — Выручайте, иначе я заранее проиграю Джеффу и Линде. А не дело, чтобы курсанты клали на обе лопатки своего инструктора.

Поколебавшись, я спустила с плеч китель, протянула его Эде вместе с планшетом.

— Сто лет уже ракетки в руки не брала.

— На фоне Тореса ты всё равно будешь выглядеть мастером спорта, — фыркнула Эйси, опускаясь на траву. — Главное, ребята, постарайтесь никого не прибить.

— Показал бы тебе язык, да при курсантах не подобает, — беззлобно бросил он, подкидывая мячик. — Нам подавать?

— Вам, господин лейтенант, — кивнул белокурый Джефф.

С хлёстким звуком ударившись о ракетку, мяч полетел ему под ноги.

Руки поначалу не слушались, я всё никак не могла обвести вёрткую Линду. Колени гудели от напряжения. Торес то застывал столбом, то кидался к сетке — мне всё никак не удавалось подстроиться под его манеру. Первый сет мы проиграли с треском. Но потом я словно влилась в игру, нащупала нить, и мне уже не надо было гадать, что предпримет Торес. Он легко доставал сильные резаные удары Джеффа, а я раз за разом посылала мяч к самой линии, и Линда только закусывала губу, пытаясь дотянуться.

Наконец, опустившись на траву, она прижала ладонь к щеке.

— Жарко. Ребята, давайте передохнём.

— У вас пять минут, — весело сказал Торес. Глотая воздух пересохшими губами, я повернулась к собравшимся у линии зрителям.

— Ребята, кто-нибудь, дайте водички.

Чья-то рука протянула мне бутыль, и я жадно присосалась к горлышку. Уф, как же хорошо…

— Спасибо, — я слизнула с губ струйку, протянула бутылку владельцу. Иннарду.

— К вашим услугам, — иронически произнёс он, закручивая крышку. Я шагнула к сетке, подняла ракетку:

— Ну что, продолжим?

— Капитан Грат, можно вас на два слова?

Подавив вздох, я перевела взгляд на бледное лицо Иннарда.

— В чём дело?

Он отступил в тень орешника, я последовала за ним.

— Мой подопечный, курсант Ранхил, обратился ко мне с просьбой разрешить ему ходить на стрельбы к капитану Роджерсу и сдавать зачёт ему.

— И вы, разумеется, удовлетворили просьбу своего соотечественника?

Иннард качнул головой.

— Просьба не соответствует уставу. Более того, ему не следовало оспаривать ваше решение. От меня он получил два наряда вне очереди.

Я слегка пожала плечами:

— Спасибо, что проинформировали.

Помолчав, Иннард произнёс:

— Если у вас будут какие-то сложности с Ранхилом или с его одногруппниками, не стесняйтесь обращаться ко мне. Я им головы на место поставлю.

— Благодарю вас, адмирал, но, полагаю, я справлюсь самостоятельно, — сухо ответила я.

Чёрные дуги бровей слегка приподнялись:

— Капитан Грат, я ни в коей мере не пытался выказать сомнение в вашей компетентности. Я лишь хочу, чтобы вы знали: вы можете рассчитывать на мою помощь в случае необходимости.

Просто великолепно. Помогите мне, хадарт Иннард. Сделайте так, чтобы меня не прошибала дрожь при одном воспоминании о форте, чтобы я могла спокойно ложиться спать, не боясь проснуться в поту. А лучше всего — спрыгните с десятого этажа, чтобы я наконец забыла о вашем существовании.

— Обсуждаете военную тайну? — Торес взглянул на нас с любопытством.

— Уже закончили, — я поправила ворот водолазки. — Пошли. Мы их сделаем.

Солнце почти зашло за облака, уже не было нужды так жмуриться. Подбросив мяч, я замахнулась ракеткой, и до меня долетел голос запыхавшегося дежурного:

— Господа офицеры, адмирал Немат просит вас срочно собраться в конференц-зале.