Призрак у Чёрного озера (гет)

Сегодняшняя ночь была совсем не похожа на вчерашнюю. Луну и звезды закрывали многочисленные облака, гонимые по темному небосводу порывистым ветром. Было достаточно свежо, но Драко и Гермиона не чувствовали холода. Они шли вдоль замка, узкую тропинку освещал падающий из окон свет. Впрочем, они нашли бы дорогу и в темноте, и с закрытыми глазами — так знаком им был каждый поворот и каждый склон. Как и для всех учеников, Хогвартс стал для них вторым домом. И сейчас он свел их вместе.

Когда они добрались до Черного озера, ветер стал совсем пронизывающим. Грейнджер поежилась. Малфой, сняв пиджак, накинул его на хрупкие плечи.

— Спасибо, — сказала Гермиона робко. — Ты чувствуешь себя так же странно, как и я? Как мы могли оказаться здесь после всего, что было раньше? Ты ненавидел меня все наше детство.

Драко понял, что решимость, с которой она предлагала ему сбежать с праздника, уже испарилась.

— Ненавидел — слишком громко сказано. Я просто был вредным ребенком и во всем подражал отцу.

— Но потом же ты повзрослел.

— Да. И стало еще хуже. Я боролся сам с собой, потому что не мог бороться со своей семьей.

Некоторое время они стояли молча. Ветер совсем испортил прическу Гермионы, и Драко признался себе, что такая — с чуть растрепанными волосами, в пиджаке, который свисал тяжелой ношей с ее плеч, — она привлекала его ничуть не меньше, чем несколько часов назад, когда появилась на вечере у МакГонагалл.

— Было больно? — очень тихо спросила Гермиона.

Драко вдумчиво посмотрел на нее, не понимая, что она имеет в виду.

— Метка — это больно?

— Странный вопрос. — Драко ковырял песок носком ботика.

— Знаю, просто всегда было интересно. — Судя по опущенной голове, Грейнджер было жутко неловко.

— Практически нет, да и длилось недолго, — Малфой постарался произнести это как можно мягче, чтобы она не заметила лжи.

Он не понял, поверила ли Гермиона, но больше она ничего не сказала, сложила руки на груди и смотрела на озеро. По ровной глади пошла рябь, на поверхности показались десятки пузырьков. Видимо, в этот раз кальмар надумал выяснить, кто нарушает его покой. Поднялись большие волны, и все опять стихло.

— Раз у нас время вопросов и ответов, то теперь моя очередь. — Драко перестал рассматривать гладь озера и повернулся лицом к Гермионе — Почему ты не вышла замуж за Уизли? Вы ведь были вместе после войны.

— Мирное время для нас стало большим испытанием. Мы поняли, что слишком разные и просто расстались. Без ссор, упреков и ругани.

— Все у вас, гриффиндорцев, по-благородному, — ухмыльнулся Драко.

— А ты бы начал бить тарелки и сыпать заклинаниями во все стороны?

— Ну, я уж точно что-то предпринял бы, — уверенно заявил Драко.

— Без любви нет обиды, — сказала Гермиона непринужденным тоном. Таким здороваются по утрам с малознакомым человеком. Значит, Уизли и правда стал пройденным этапом.

— Война нас всех изменила, — начал Драко осторожно. — Но мы жили по инерции, цеплялись за прошлое. Было сложно, все мои устои и принципы рухнули. По крайне мере, я так считал в первые годы после войны, пока не понял, что жить без них гораздо проще и что они не являются для меня истиной. На самом деле я совсем другой, и каждый день мне приходится доказывать это. Что я не такой, как отец, что я не такой, как прежде. Мне самому приходится себя узнавать.

— Так зачем ты здесь? — Гермиона развернулась к Драко и с упреком посмотрела ему в глаза. — Я как орудие мести перед твоим отцом? Хочешь доказать самому себе, что не такой, как раньше?

— Грейнджер, — Малфой наклонился к ней и коснулся ладонью ее щеки. Между их губами оставалась всего пара сантиметров. — Я просто хотел рассказать о себе, но ты так много думаешь. Единственное, из-за чего я здесь, — это нестерпимое желание тебя поцеловать.

Гермиона замерла, лишь ее карие глаза отчаянно пытались что-то рассмотреть в выражении лица Драко. Он не мог больше ждать, чувствовать эту сладкую истому внизу живота и не сметь прикоснуться к Гермионе. Малфой поцеловал ее. Теплые губы Грейнджер дрогнули. Его будто закрутили в ураганном вихре из наслаждения и страсти. Но тут ее рука резко толкнула Драко в грудь.

— Нет! Это слишком. Я не могу, — Гермиона отвернулась, спрятав лицо в ладони. Пиджак слетел с ее плеч на мокрый песок.

— Почему? — с нарастающей злостью спросил Малфой.

— Прости. — Она даже не обернулась. — Я не могу, не должна. — Ее голос дрожал.

— Боишься испортить репутацию? А чего ты ждала, когда позвала меня сюда? Что я перестану быть бывшим Пожирателем смерти?! Да, сейчас я другой, но я был им. Был! — Драко почти кричал, судорожно дыша, будто пробежал многокилометровый марафон. — Немыслимо, что я поверил, — он неестественно рассмеялся. — Вот идиот! Ты же Грейнджер! — Драко взмахнул руками и развернулся, чтобы уйти.

Сделав несколько больших шагов, он остановился и вновь взглянул на нее:

— Повзрослей уже, Грейнджер, или сходи к колдомедику, у тебя с головой не все в порядке.

* * *

Драко не помнил, как дошел до замка и оказался у себя в комнате. Возможно, он даже бежал. В висках гудело, а сердце норовило выскочить из груди. Как она могла так поступить? Малфой схватился за спинку стула и что есть силы швырнул его в стену. Тот с грохотом разлетелся на части. Следом со стола полетели книги, перья с чернильницей, а когда на поверхности ничего не осталось, Драко обреченно опустился на пол. Злость раздирала сердце. «Без любви нет обиды», — вспомнились недавние слова Грейнджер. Нет, он не любит ее, нет! Он ненавидит эту чертову гриффиндорку. Так почему же ему так больно?

Кое-как поднявшись, Драко огляделся в поисках волшебной палочки, собираясь привести комнату в порядок. Ему нужно было отвлечься, попытаться вернуться к работе. Но тут он вспомнил, что палочка осталась в пиджаке на мокром песке пляжа.

— Вот черт! — вырвалось у него.

Раздался стук в дверь. Малфой одернул рубашку, застегнул верхние пуговицы и отряхнул брюки. Он совсем не ожидал увидеть на пороге Гермиону, поэтому, когда открыл дверь, сперва опешил и молча смотрел на ее испуганное лицо. Она держала в руках пиджак, а волосы успела наспех заплести в косу, кое-где выбивались кудрявые прядки. Драко прислонился к дверному проему, стараясь не обращать внимания на дрожь в груди, вызванную одним лишь ее видом.

— Прости, но я больше не в настроении развлекать тебя, — заговорил он нетерпеливым тоном. — Так что отдай мои вещи и уходи.

С этими словами он ступил через порог и дернул за пиджак. Рука Гермионы так и замерла в воздухе, неожиданно лишившись своей ноши.

— Выслушай меня. — Она смотрела мимо Малфоя, вглубь комнаты, на разбросанные по полу книги. — Я могу войти?

— По-моему, ты уже все сказала. — Драко рукой преградил ей путь.

— Пожалуйста, мне нужна твоя помощь.

Ее несчастный вид не оставил ему шансов. Малфой отступил, дав ей войти.

— У тебя пять минут, — он пытался сохранять хладнокровие.

Грейнджер посмотрела на обломки стула, но промолчала. Поразмыслив несколько секунд, она осторожно опустилась на край кровати.

— Я не собираюсь всю ночь ждать, пока ты соберешься с духом, — резко сказал Драко, встав напротив.

— Ты был прав, — она теребила ремешок наручных часов, не решаясь взглянуть на Малфоя. — Со мной не все нормально.

Драко усмехнулся. Он прислонился спиной к дверце шкафа, всем своим видом стараясь продемонстрировать отстраненность. В мыслях же ему хотелось сбежать отсюда. От неведомой силы, что влечет его к Грейнджер.

Не обращая внимания на его безразличие, Гермиона тихим голосом продолжила:

— Перед тем, как уйти сражаться с Волдемортом, я стерла родителям память. У меня не было выбора, иначе Пожиратели нашли бы их и убили. — Она поднялась и начала ходить по комнате. — Примерно год назад я попыталась все исправить. Провела кучу времени за книгами, говорила с разными колдунами, все проверила несколько раз и решила, что у меня получится. Но... все пошло не так.

— Что с ними произошло? — откликнулся Драко, отойдя от шкафа.

— С ними — ничего, все последствия неправильно произнесенного заклинания отразились на мне. Сперва я ничего не замечала, но спустя несколько месяцев стало понятно: я начала терять память. Я стала забывать, кого видела, какие лекции вела несколько недель назад. И с каждым днем становилось все хуже. Сейчас мне приходится записывать прошедший день в дневнике и читать утром.

Гермиона перестала ходить туда-сюда и вновь села на кровать, обхватив себя руками. Драко заметил признаки начинающейся истерики.

— Драко, мне так страшно, — сказала она севшим голосом, пытаясь побороть слезы. — Скоро этого будет мало, я забуду все.

Малфой представлял что угодно, только не это. Ее слова все расставили по местам: и тоску в глазах, и недавнее поведение у озера. А звук собственного имени стер все оставшиеся сомнения.

— Так! — Теперь настала очередь Драко мерить шагами комнату. — Утром мы идем к МакГонагалл, и ты ей все рассказываешь, потом в Мунго. Я удивляюсь, что ты вообще до сих пор молчала. Нужно же что-то делать. Поттер тоже не знает?

— Нет, Гарри не знает. — Гермиона смяла руками покрывало по обеим сторонам от себя. — Никто не может ничего сделать! Я прошла обследование — лечения нет.

Она заплакала. И не как в прошлую ночь на озере, беззвучно, — не сдерживаясь и не скрывая. Губы Грейнджер дрожали, а вместе со слезами выходили наружу боль и отчаяние. Драко подошел и крепко обнял ее. Она, всхлипывая, уткнулась в его плечо.

— Мы что-нибудь придумаем, Гермиона, я обещаю!

— Это еще не все, — она отстранилась и вытерла слезы, но по щекам потекли новые капли. — Мне кажется, Бинс пропал из-за меня. Я смирилась, что не смогу вылечиться, но исчезновение профессора... Я становлюсь опасной. Одной мне со всем этим не справиться.

Гермиона призналась Драко, что такая жизнь была настолько невыносима ей, что смерть показалась лучшим решением. Путано и немного задыхаясь от душивших слез, она говорила о том, как попросила Бинса рассказать подробнее о его гибели. Грейнджер хотела стать призраком Хогвартса. Но вот что было дальше, она не помнила. В ее дневнике отсутствовали записи об их встрече.

На миг Малфой представил, что Гермионы уже нет в этом мире, сердце сразу же заныло. Он в который раз за ее короткий рассказ задал себе один и тот же вопрос: почему? Когда жизнь его, казалась бы, начала налаживаться, реальность вновь била под дых. Еще вчера у него было все: хорошая работа, уважение коллег, влюбленность в удивительную девушку — а сейчас она говорит ему о смерти, и нужно лишь протянуть руку, достать записку из ежедневника, чтобы убедиться в ее виновности по делу Бинса, и поставить себя перед выбором: долг или чувства.

* * *

Ближе к полуночи Драко удалось уложить Гермиону спать. Дав ей успокоительное зелье, он попросил постараться пока забыть о страхах и невзгодах. По крайней мере, до утра. Позже Драко позвал домовика, тот явился сразу же и с радостью согласился принести горячего чая с молоком и медом.

Гермиона легла на кровать, подогнув под себя ноги, и накрылась одеялом. Драко сел рядом, поставив кружку с оставшимся чаем на тумбочку.

— Ты теперь не одна, — он взял ее за руку. — Вместе мы справимся. Ты ведь не против моей компании? Теперь уже не отвертишься, придется меня слушаться, — он попытался хоть немного поднять ей настроение.

— Даже и не знаю, вполне возможно завтра я это забуду. Скажешь, что я дала Непреложный обет и должна исполнять все твои просьбы, — она улыбнулась. Голос ее был уже тихим и сонным, Гермиона закрыла глаза.

— Не забудешь, обещаю. — Малфой переплел ее пальцы со своими. — Отдыхай.

Драко не сомкнул глаз. Положив перед собой злосчастную записку, он раз за разом прокручивал в голове тревожные мысли. Ему все равно придется рассказать о ней Гермионе. Глядя сегодня в ее испуганные глаза, Драко не смог, но наступит утро и поговорить придется. Сомнений, что это почерк Грейнджер, почти не было. Удивительно, как Драко не догадался раньше.

Впрочем, Малфою уже было плевать, она писала Бинсу или нет. В ее виновность он мог поверить разве что под заклятием Империус. Единственное, чего Драко боялся, — как отреагирует Гермиона. Не сломит ли это ее окончательно.

Он уткнулся лбом в собственные ладони. За окном занимался рассвет, а он так и не придумал, как быть. Драко потер лицо, отгоняя дремоту. Гермиона мирно спала в его кровати. Ее волосы разметались по подушке, а несколько прядей падали на лицо. Драко подошел и аккуратно убрал их, проведя пальцами по ее щеке. Ресницы Гермионы затрепетали. Малфой сразу же сделал шаг назад, ему так не хотелось ее разбудить. Грейнджер прошептала что-то неразборчивое и, перевернувшись на другой бок, продолжила спать.

От напряжения Драко принялся ходить кругами. Идей не было абсолютно никаких. Он зашел в ванную и открыл кран. Струи холодной воды с брызгами отлетали от ладоней. Мокрыми руками Малфой провел по лбу и волосам.

«Нужно начать сначала, возможно я что-то упустил и...» — мысли его были прерваны внезапно настигнувшей догадкой. Ну, разумеется! Если Гермиона написала Бинсу записку, она что-то нашла. Им нужно просто начать сначала и повторить все ее исследования.

Конечно, Драко понимал, что шансов мало, да и это не избавит от болезни, но для Гермионы было очень важно знать, что она не причиняла профессору зла. Значит, важно и для него.

* * *

Драко разбудили теплые лучи утреннего солнца, пробивавшиеся сквозь окно. Он заснул за письменным столом и теперь, щурясь от яркого света, растирал затекшие руки. Несмотря на вчерашнюю непогоду, сегодня день обещал быть по-весеннему теплым. «Вот бы и в жизни так», — подумал Малфой. Но, увы, рассвет не избавляет нас от проблем.

— Доброе утро, — послышался сонный голос Гермионы.

— Привет.

Малфой подошел к кровати, на ходу пригладив взъерошенные волосы. Вышло, видимо, плохо — Грейнджер улыбалась, рассматривая его.

— Ты так забавно выглядишь с отпечатками чернил на лице, — она села, прислонившись к подушке.

— Ты тоже, — Драко опустился рядом на кровать и вытащил из ее волос маленькое белое перышко.

Гермиона легким движением провела ладонью по его лицу, коснулась губ. Для Драко весь мир на секунду замер, а потом с сумасшедшей скоростью закружился вокруг, когда она его поцеловала.

У Малфоя были женщины, но такое он испытывал впервые. Грейнджер вызывала в нем чувства, на которые раньше он думал, что не способен. Она, совсем внезапно, стала для него центром вселенной. Для нее Драко был готов на все. Он видел такое раньше — в отношениях родителей. Их семья была как отдельный мир, где счастье, смех и слезы — все только для их глаз и ничьих больше.

— Если мы сейчас не остановимся, — Малфой прервал поцелуй, тяжело дыша, — есть вероятность, что останемся в этой комнате на целый день.

Аргумент был так себе, конечно. Драко с удовольствием остался бы тут навсегда, лишь бы она была рядом, но здравый смысл вредным голосом говорил, что нужно остановиться. Сегодня предстоял тяжелый день.

— Только если обещаешь сказать, почему ты не спал всю ночь. — Гермиона поднялась с кровати.

На ней была белая футболка Драко, доходившая ей до середины бедра. Единственное, что попалось вчера под руку. К слову, выглядела Грейнджер в ней очень притягательно. Гермиона огляделась в поисках своих вещей.

— Ты же не хочешь надеть вечернее платье, в котором была вчера? Тем более, оно не очень чистое.

— Не идти же мне вот так к МакГонагалл, — с улыбкой она посмотрела на свой наряд.

— Не будем шокировать директрису. — Малфой подошел и обнял ее. — Я попросил Тинки принести пару твоих вещей.

Он поцеловал Гермиону в щеку, ощутив легкий цветочный аромат шампуня, исходивший от ее волос.

— Так почему же ты не спал ночью, неужели надеялся, что я не замечу?

— У тебя такое хорошее настроение, не хочу все испортить, — с грустью сказал Малфой.

— Послушай, — Грейнджер положила руки ему на плечи, посмотрев прямо в глаза. — Рядом с тобой я впервые за долгое время почувствовала себя легко и спокойно. Поверила, что ты сможешь помочь. И помогаешь — я помню весь вчерашний день до мелочей. Понимаешь, я молилась, просила Господа поставить меня на путь, а на следующий день ты появился на моей лекции. Это было пугающе, но подарило мне надежду.

Драко смотрел на нее с искренним удивлением. Волшебникам чужда вера и иллюзии про лучший мир после смерти. Как же она отличалась от всех — в этом был ее шарм, этим она притягивала его.

— Не смотри так, меня воспитывали маглы, — Гермиона пожала плечами. — И расскажи уже, в чем дело, иначе настроение у меня точно испортится.

Малфой взял ее за руку и подвел к столу, где поверх книг и бумаг лежала записка.

— Вот, — он указал пальцем на немного смятый лист. — Я нашел ее в кабинете Бинса в учебнике. Это ты писала?

— Наверное, ты и сам уже понял, что я, — Гермиона печально отвела взгляд.

— Слушай, это не значит, что ты сделала с Бинсом что-то плохое.

— Но это практически доказывает, что я с ним встречалась, — она обхватила себя руками. — Ну почему, почему я ничего не записала?

— Я знаю, как нам поступить. Мы начнем сначала. Каждый шаг твоего исследования, чтобы… — Драко запнулся, — стать призраком. Уверен, мы выясним, что произошло.

Гермиона согласилась заново пройти этот путь вместе с ним. Как заметил Драко, идея стать призраком все еще владела ее сознанием. Но она совсем не знала Малфоя, раз считала, что он не попытается найти лечение. Ему было необходимо самому убедиться в неизбежном, иначе он не поверит и никогда не смирится.

* * *

В кабинете МакГонагалл ничто не напоминало о вчерашнем приеме. Все было, как и в первый визит Драко. И даже цветок ириса в маленькой вазе на столе все так же благоухал. Оставалось догадываться, заколдован ли он или домовики каждый день срезают новый.

Директриса встретила их очень добродушно, хоть и была немного удивлена такому совместному визиту.

— Присаживайтесь, я вас слушаю, — бодрым голосом поприветствовала она, опускаясь в кресло.

— Профессор… — начала было Гермиона, но Драко тут же перебил ее:

— Я сам все объясню. — Он взял ее за руку, чем привлек любопытствующий взгляд МакГонагалл.

Рассказ Малфоя занял не более двух минут. Он начал с найденной записки, а закончил предположениями касаемо встречи Бинса с Гермионой и ее болезни. МакГонагалл слушала, не прерывая. С каждым произнесенным словом в ее взгляде появлялось все больше сочувствия.

— Бедная девочка! — вымолвила она, не скрывая жалости. — Сколько же испытаний приготовила вам судьба. Это несправедливо.

— Несправедливостей в этом мире хватает, — ответил за Гермиону Драко.

— Да, — вздохнула директриса. — Мисс Грейнджер, я согласна с мистером Малфоем, вы не могли причинить зло профессору Бинсу.

— Я и сама не верю, — сквозь вновь нахлынувшие слезы, сказала Гермиона. — Но неизвестность всегда хуже всего, она зарождает сомнение.

— Мы все выясним, — Драко поцеловал ее руку.

Гермиона натянуто улыбнулась.

— Профессор, мы с Гермионой хотели бы остаться в Хогвартсе на лето, пока нет студентов, — начал рассказывать их план Малфой. — Нам нужно изучить все находящиеся здесь материалы, касающиеся призраков. Уверен, разгадка кроется в одной из книг.

— О Мерлин! — Гермиона резко подскочила со стула, смотря на часы. У меня же лекция. Уже десять минут, как началась.

— Я могу отправить мистера Филча, — поспешила успокоить ее МакГонагалл. — Он предупредит, что вы задержитесь.

— Нет, не нужно. Пока я еще могу, мне нужно преподавать, это моя жизнь! — с этими словами Грейнджер подошла к Драко и положила руку ему на плечо.

— Хорошо, идите, конечно. А мы обговорим с мистером Малфоем детали.

Драко проводил Гермиону взглядом, еще ощущая тепло ее ладони на своем плече. Вот так, всего за несколько дней она помогла ему обрести тот внутренний стержень, которого ему не хватало. Рядом с ней все казалось возможным.

— Теперь, наедине, я не могу не спросить, — директриса пристально взглянула на Малфоя. — Расследование, конечно, важно, но как же здоровье мисс Грейнджер? Неужели это не имеет значения, учитывая, что вас связывают довольно тесные отношения, как мне показалось.

— Ну, разумеется, имеет! — Драко от возмущения даже поднялся со стула.

Почему все видят в нем лишь тень прошлого?!

— Я не хочу внушать ей ложных надежд. Сам же не успокоюсь, пока все не проверю. Хорошо, что она ушла; мне необходимо отправить письмо, я попрошу помощи в этом вопросе. Гермиона не хотела, но выбора нет, — Малфой достал из кармана конверт, на белой поверхности которого было имя адресата — Гарри Поттер. — Можете одолжить сову?

* * *

Шел третий месяц лета. Замок понемногу оживал перед приездом студентов на новый учебный год. Преподаватели вернулись из отпусков, специально нанятая группа волшебников заканчивала реставрацию стадиона для квиддича, а мадам Пинс уже начала повышать голос на домовиков, которые, по ее мнению, слишком медленно протирали книги от пыли и все время путали их расположение.

Вот и сегодняшнее утро Драко и Гермиона встретили в библиотеке под недовольное бормотание. Вообще, к августу им начало казаться, что они живут в этой библиотеке — и не пару месяцев, а всю свою жизнь. Например, Малфой знал, что если зайти за дальний стеллаж с книгами по предсказаниям и пророчествам, наткнешься на маленький шкаф с потайным отсеком, в котором, правда, ничего не оказалось; а после трех зеленых шкафов с рукописями, начинается отсек древних рун, и уже после идут длинные полки с фолиантами про призраков. Проще говоря, они с Гермионой изучили каждый метр этого огромного помещения, хотя в школьные годы Драко считал это нереальным.

— Мы читали эту книгу на прошлой неделе, — сказал Малфой, увидев название на корешке.

— Я помню, просто хотела еще раз взглянуть, — расстроено ответила Гермиона. — Мы уже все пересмотрели. Искать дальше нет смысла.

— Нет, нужно продолжить, — настаивал на своем Драко. — Я уверен, мы уже совсем близко.

— Ты говорил это месяц назад.

Малфой сел на соседний стул и взял Грейнджер за руку. Как он понял за эти месяцы, она всегда успокаивалась от этого. Работа над изучением книг помогла им лучше узнать друг друга, а летние вечера, проведенные у Черного озера или в комнате Малфоя, давали им возможность почувствовать себя по-настоящему счастливыми.

— Давай устроим сегодня перерыв и проведем весь день у озера, — Драко нежно гладил пальцем тыльную сторону ее ладони. — Или можем куда-нибудь выбраться. Куда тебе хочется? Ресторан? Кино? Диснейленд?

— Диснейленд?! — Гермиона не смогла сдержать смех. — Я смотрю, ты отлично подготовился.

— Да? Тогда почему я слышу иронию в твоем голосе? — Малфой улыбнулся в ответ. — Не нравятся идеи?

— Нет, — она коснулась его щеки. От этого прикосновения Драко тут же захотелось закрыть глаза и очутиться в спальне. И как она это делает? — Идеи прекрасные, просто у нас осталось не так много времени, чтобы тратить его на подобные развлечения. Хочу провести его только с тобой.

— Так давай уедем. — Малфой предлагал ей это не впервые. — Я в который раз говорю, мне все равно, что произошло с Бинсом.

— А мне нет, — Гермиона погрустнела. — Мы же все решили. Если не узнаем, что произошло, я хочу, чтобы обвинения оставили на мне, и это не обсуждается.

— Хорошо. Хорошо, я обещаю больше не поднимать тему отъезда. Только давай оставим сегодня библиотеку. — Драко поднялся и потянул Грейнджер за руку, помогая ей сделать то же самое.

Она только и успела, что забрать свой дневник и шейный платок со стола. Малфой уже спешил к входу, увлекая ее за собой.

Весь день они провели у озера. Расстелили плед почти у самой воды, так, что, если сесть и вытянуть ноги, их омывала освежающая вода. Драко прихватил с собой корзину для пикника, заботливо собранную домовиком Триком. В ней было молодое белое вино, ароматный сыр, сэндвичи с ветчиной и еще много всего, включая сладости. А почти на самом дне лежал дневник Гермионы; так уж повелось, что каждый вечер они записывали в него события за день, а на утро Драко читал его вслух.

Когда солнце почти скрылось за горизонтом, Малфой наколдовал небольшой шатер. Верх его был прозрачным. Стоило Гермионе зайти внутрь и поднять голову, она увидела на вечернем небосводе только появляющиеся звезды.

— Подумал, ты не захочешь возвращаться в замок, — Драко положил руки ей на плечи.

— Угадал, — Гермиона посмотрела ему прямо глаза, а потом поцеловала.

Малфой, затаив дыхание, начал расстегивать пуговицы ее платья. То же самое Гермиона проделывала с его рубашкой. Запах ее кожи, тепло рук, нежность прикосновений заставляли Драко сомневаться в реальности происходящего. Неужели все это принадлежит ему? Оказывается для счастья не так уж и много нужно, просто чтобы рядом был любящий человек, необходимо чувствовать его, ощущать, жить им. Это была не первая их ночь вместе, но каждый раз Малфой не переставал восхищаться Гермионой. А в глубине его души все больше расползалась черная дыра страха, оттого что времени у них оставалось все меньше. Проведенные годы рядом с Гермионой, потраченные на высокомерие и неприязнь, казались теперь злорадной насмешкой судьбы. Это был, наверное, первый раз, когда Драко пожалел о своем прошлом. С Гермионой у него многое было в первый раз.

— Пообещай мне кое-что, — приглушенно сказала Грейнджер, когда они, спустя пару часов, лежали обнявшись и смотрели на падающие звезды.

— Что? — Драко приподнялся на локте.

— Когда все станет совсем плохо… — она прижала палец к его губам, из которых вот-вот вырвались бы неуместные сейчас слова. — Не перебивай. Я хочу, чтобы ты не жил прошлым. Встречал новый день, радуясь ему, невзирая на погоду или проблемы. Хочу, чтобы ты создал семью, о которой мечтаешь. Живи полной жизнью. За нас двоих.

Гермиона не плакала, лишь ее рука, коснувшаяся в этот момент лица Драко, немного дрожала. Он перехватил ее и прижал к губам, согревая дыханием.

— Пообещай, — настойчивее попросила Гермиона.

— Не могу, — выдохнул Малфой. — И перестань думать о плохом, мы что-нибудь придумаем.

— Драко, ты же видишь, мне становится хуже. Я забываю, какой сегодня день, что ели вчера на ужин, какую книгу читали неделю назад. Если бы не записи, все было бы еще хуже, но скоро этого будет мало.

— Но пока же это помогает, и кто знает, может, завтра найдется лекарство. Нужно бороться.

— Я знаю, что ты просил Гарри помочь тебе в поисках лечения.

— И давно он тебе рассказал? — Малфой про себя проклинал Поттера и его неумение держать язык за зубами.

— Он рассказал мне почти сразу, — призналась Гермиона.

— То-то я смотрю, он так быстро согласился на мою просьбу ничего тебе не рассказывать! — Драко сел, облокотившись на согнутые в коленях ноги.

— Не злись, — она дотронулась до его спины, и он немного расслабился. — Я понимаю, ты хотел сам все проверить и убедиться. Но, Драко, лечения нет, и Гарри это подтвердил.

— Это он тоже решил сказать сначала тебе? Я все же надеялся, что у него есть хоть немного мозгов. Видимо, ошибся!

— Я хотела сказать тебе сама. Поверь, я смирилась, благодаря тебе мне удалось побороть страх. Единственное, что я хотела бы успеть сделать, — это узнать, что случилось с профессором Бинсом.

Гермиона прислонилась лбом к его спине и обняла. Он мог злиться на Поттера или на себя, но только не на нее. Драко положил свои руки поверх ее. В этот миг что-то оборвалось. Надежда. Она давала ему сил каждый день, а теперь покинула, оставив вместо себя страх и боль. Он понял, что никогда не сможет забыть это теплое лето, нежные прикосновения и страстные поцелуи. Если только вырезать сердце из груди. Однако, вопреки всему, Малфой пообещал Гермионе жить дальше. И это оказалось самым трудным. Ведь он понятия не имел как.

* * *

Отчаяние, бессилие, радость… боль, безысходность. Слишком много эмоций для одного дня, для одного человека. По крайне мере, так посчитал бы Малфой всего несколько месяцев назад. Сейчас же, тяжело ступая по каменным ступеням больницы Святого Мунго, он готов был испытать во стократ больше, лишь бы оттянуть этот момент. А ведь еще утром казалось, что все налаживается.

Драко сидел за столом библиотеки Хогвартса и просматривал очередные книги, которые могли бы пролить свет на исчезновение Бинса. С каждым днем отыскать что-то стоящее внимания становилось все сложнее. Малфой заставлял себя не отчаиваться, но надежда угасла и осталось лишь машинальное перелистывание страниц. Он поклялся просмотреть каждую книгу, лишь бы помочь Гермионе. Проснувшись, она пожаловалась на головную боль, и Драко оставил ее отдыхать, отправившись продолжать поиски в одиночку. Сегодня в библиотеке было оживленно. Оно и понятно: в первые дни сентября всегда так. Студенты торопились запастись материалом на предстоящий семестр.

Он отложил прочитанный том и потянулся за следующим, который выглядел весьма потрепанным. «Призраки. Причины их появления и связь с прошлой жизнью», — гласила надпись на обложке. Названия походили одно на другое, каждый раз заставляя вспоминать, читали ли они это раньше. Но стоило Малфою раскрыть книгу, сердце забилось учащенно, мешая вникнуть в суть написанного. На полях шли пометки от руки. Теперь Драко никогда не спутал бы этот почерк — писала Гермиона.

Малфой перепрыгивал через каждые две ступени, чтобы быстрее добраться до преподавательского крыла. Возможность подарить Гермионе радость, увидеть ее улыбку окрыляла его. Однако все для него вмиг изменилось, когда он переступил порог своей комнаты. Гермиона лежала без сознания на полу, рядом — ее волшебная палочка и фарфоровая чашка с остатками чая. Драко подбежал и опустился на колени около нее, провел ладонью по ее лбу, убирая волосы и чувствуя липкую испарину.

— Гермиона, очнись, — он прижал ее к себе. — Прошу тебя.

Она дрогнула в его объятиях и открыла глаза. Несколько секунд ничего не происходило, а потом она в страхе отскочила, растерянно озираясь по сторонам.

— Малфой? Что ты делаешь у… — она осеклась. — Где я?

Драко навсегда запомнит этот ужас в ее глазах. Он отпечатается в его подсознании и будет преследовать еще очень долго. Пробираясь ночью во снах, заставляя дрожать всем телом и сжимать ледяными пальцами простыни. Не спать — лучшее решение, напиться до беспамятства, опомниться — и уйти с головой в работу, лишь бы не помнить этот страх. Но все это будет потом, а сейчасДрако в спешке звал МакГонагалл, попутно говоря что-то бессвязное Гермионе. Все было как в тумане. Невесть откуда взявшийся Поттер. Он помнил суету, жалкие взгляды, трансгрессию в больницу и монотонный голос колдомедика: «Она не помнит примерно последние полгода, боюсь, дальше будет только хуже».

Драко не знал, сколько прошло времени, пока они находились в Мунго. Только когда он обессилено опустился на лавочку возле палаты Гермионы и бросил взгляд в окно, там была кромешная тьма.

— Малфой, тебе лучше отправиться домой, — сочувствующий голос Поттера раздался над ухом. — Ты не сможешь ей ничем помочь. Никто не сможет.

— Я не успел сказать ей, не успел… — Драко держал в руках книгу, найденную утром в библиотеке, и сам не осознавал, зачем взял ее с собой. — Бинс обрел покой. Гермиона нашла заклинание здесь. — Драко бросил потрепанный том рядом на лавочку, как совсем ненужную вещь. — Она хотела стать призраком, но в книге сказано, что это не происходит по желанию человека. Единственно известный факт — нужна очень сильная привязанность к месту, остальное непредсказуемо. А вот обрести покой призрак может, есть заклинание. Гермиона отдала его Бинсу.

— Вот, Гермиона просила передать тебе, когда все случится, — Гарри, казалось, не отреагировал на его слова и протянул ему маленькую деревянную коробочку. — Мы оба знали, что она не сделала ничего плохого, просто это было важно для нее. А теперь…

Поттер не закончил фразу, да и не нужно было. Малфой и так все понял — теперь это не важно и для нее. Он поднялся и побрел по ярко освещенному коридору к выходу. Его шаги отдавались гулким эхом.

На ступенях больницы Драко остановился и посмотрел на маленькую коробочку, которую сжимал в руке. Он догадывался, что там, и, открыв, убедился. Это был синий камушек. Как сказала Гермиона, она нашла его у Черного озера в их первую встречу. Малфой сжал его в кулаке — так, что костяшки пальцев побелели. На внутренней стороне коробки была гравировка: «Пусть он напоминает обо мне и принесет счастье. С любовью, Гермиона».