Однажды... (гет)

— Вы её укусили? Укусили? Нет, ну вы её укусили?

Почётный слизеринец Драко Малфой прямо-таки подпрыгивал от жажды услышать положительный ответ. Снейп фыркнул.

— Как?… — скис ученик, — вы её не укусили? Это что же, из-за неё мне пришлось перехлопать по попам всю девчачью половину Гриффиндора, и я останусь неотомщён?

Снейп вздохнул, отложил перо и взглядом «Эх, мальчик мой, ничего ты в жизни не понимаешь!» уставился на Драко. Тот взглядом «На себя-то посмотри» уставился обратно. Тогда Снейп решил наступать.

«А сам когда научишься шнурки завязывать?» — беззвучно вопрошал он.

«На это слуги есть», — таращился в ответ Драко.

«Малфой, а памперсами вы в каком возрасте перестали пользоваться?»

«Это семейная тайна!»

«Ах, ещё не перестали…» — в притворном испуге выпучил глаза Снейп.

«Прекрати! Папе скажу, а тот — дяде Волди, что ты наглый тройной шпион! И ночнушка у тебя из-под мантии мелькает!»

Последняя мысль явно была лишней. Снейп ловко завернулся в свой «пододеяльник» и вслух сказал:

— Мистер Малфой, если я ещё раз от вас это услышу, то подговорю эту дуру-иностранку, и вы и мужскую половину Гриффиндора будете по попам хлопать!

Драко вдохнул, собравшись заверещать.

— Какой вы, однако, мстительный! — весело раздалось с порога. Снейп и Драко, всё ещё с кривыми физиономиями, повернулись и увидели скромно стоящую в дверях Джинни Уизли. Драко подавился набранным воздухом.

— Это т-ты? — кашлял он, — Это с тобой мне приказано сегодня в пятой главе сниматься?! Да я сейчас пойду и… и… папе пожалуюсь!

— Вперёд, то-то он посмеётся, — холодно ответила гриффиндорка. Драко замолк от такой наглости.

— Выбирай, Малфой, либо ты теперь с нами заодно, а точнее, помогаешь отобрать у Маши палочку Гарри, либо ты против нас. В первом случае всё возвращается на свои места, как было ДО фика, а во втором… ой, Малфой, во втором тебе лучше сигануть с крыши, потому, что я только что видела, как Маша подслушивала ваш недавний совет, профессор, про мужскую половину Гриффиндора-то…

Драко замер, полный ужаса. Да, идти и жаловаться папе во втором случае действительно не имело смысла. Никогда не угадаешь, как далеко это хлопанье зайдёт. Ухватив слизеринского принца за рукав, Джинни потащила его в сторону места съёмок. Вслед им немытой головой качал Снейп.

Маша выглядела бледнее, чем обычно. То ли из-за ночного визита, то ли из-за того, что сегодня она впервые снималась собственной персоной. Теперь она пудрилась перед зеркалом, как одержимая. К невероятному облегчению Малфоя, ему никого не надо было сегодня хлопать: просто пройти по коридору и стоически выдержать внезапные объятия Джинни. А потом столкнуться с Машей в том же коридоре и рухнуть с дуб… то есть, простите, влюбиться в неё до гроба всех рецензентов мира. Итак, съёмки начались.

— Драко!!! — закатила глаза Джинни.

— Что, гриффиндорская выскочка? — надменно растягивая слова, начал Драко.

— Я… — но свою реплику Джинни договаривать не понадобилось.

— ДРАКО!!! — и что-то тяжёлое быстро пригнуло тощего парня к полу. Тот, вопя, что его убивают и что он сейчас нажалуется папе, рухнул на камни. Маша нехотя встала первой, поправляя декольте.

— А чёй-то ты такой хилый? — невинно спросила она. — Ещё раз! Камера, мотор!

Но и во второй раз вышло то же самое. И в третий. Несчастный, уже изрядно потрёпанный слизеринский принц всякий раз с фальшивым криком «Папа!!!» рыбкой нырял, чтобы подцепить заветную палочку, торчащую из-за машиного пояска. Но не дотягивался. Вокруг уже столпились студенты со всех факультетов, с четвёртого по седьмой курс (младших смотреть на эту битву просто не пустили, так, из этических соображений). И все как один болели за Малфоя. Ещё пять минут объятий в стиле самбо, и народ развернул бы транспаранты, скандируя «Дра-ко!», как вдруг Маша, красная, как советский флаг, распрямила спину и сказала:

— Да-а-а… К следующей главе-то надо тебе дольки, то есть, тьфу, блин, КУБИКИ на животе подкачать!

Конечно же, режиссёр просто оговорилась. Но слово не воробей, «дольки» вылетели — и не поймаешь. И на эти самые «дольки» явился тот, кто, в конце-то концов, должен был уже давно появиться. В обнимку с бадьёй попкорна в центр импровизированного «ринга» выкатился на видавшем виды офисном кресле директор Альбус Дамблдор. Ученики застыли в предвкушении очередного скандала.

— А что, интересное кино! — заметил он, поднимаясь и отряхивая крошки.

— Правда? — просияла Маша, вцепившись в гаррину палочку и временно отцепившись от задыхающегося Малфоя.

— Честное директорское, — сверкнул очками Дамблдор. — Только что это у вас всё про любовь, да про любовь, а? Где интрига? Где саспенс? Где весь экшен? Что это за сплошной хоррор? — отечески укорял он.

Маша потупила глаза.

— Ну, я это… я всё это до последней битвы откладывала…

— Читателя нельзя заставлять ждать! Нельзя кормить его завтраками! Он уйдёт, как золотая рыбка, не оставив ни единого отзыва! Немедленно иди и дописывай сценарий, — наставительно подытожил он, усаживаясь обратно в кресло и выуживая откуда-то пакетик лимонных долек.

— Так как же я допишу-то? Я ж не знаю, откуда и Волдеморта-то живого взять… — оправдывалась Маша, разводя руками. Несчастная звезда Слизерина Драко Малфой вдруг по ошибке принял этот жест за продолжение «объятий», вскочил и с нечеловеческим криком «Па-а-па-а!!! Я всё расскажу дяде Волди-и-и!!!!» вихрем унёсся в коридорную даль.

— Ну вот, — прочавкал Директор. — И доставать никого не надо. Они сами кого хочешь достанут!

И с последними словами он растаял в воздухе, оставив учеников и Машу созерцать пустое пространство. Впрочем, Маша недолго стояла, разинув рот. Поправив декольте и заткнув за пояс чужую палочку, она прошествовала по направлению к Гриффиндорской башне, где немедленно уселась дописывать Самую Главную Главу.

* * *

— Профессор, ну почему вы, победитель самого Гриндевальда, не смогли отобрать у неё мою палочку? — с полными слёз глазами вопрошал Гарри, стоя посреди директорского кабинета. Дамблдор победно сверкнул очками.

— Как это — почему? Не «не смог», а «не захотел». Ты сам должен это сделать. Смотри, во-первых, когда она допишет и фик закончится, мы на короткое время снова станем свободны. Прежде, чем твоя эстафетная палочка, прости за каламбур, перейдёт в руки другого фикописца, у тебя есть шанс забрать её назад навсегда! Ну, а во-вторых, избавимся от Волди. А то я уже устал оттого, что кто-то по ночам опустошает мои склады засахаренных долек!

И директор ссыпал содержимое пакетика себе в рот.