Лунный свет (гет)

Сразу по возвращении от мадемуазель де Скюдери Арамис, не давая никаких объяснений, куда-то собрался. Аня поймала епископа возле дверей его комнаты.

— Господин д'Эрбле, если захотите пропасть, предупреждайте, пожалуйста. Должна же я знать, пора вас спасать или ещё нет.

Арамис рассмеялся и ответил, что едет по делам и вернется, самое позднее, на следующий день вечером.

— И это всё, что вы можете мне сказать? — почти обиженно спросила Аня. — Ваша скрытность сведёт меня с ума!

— Моя скрытность? — епископ вскинул брови. — На протяжении нашего знакомства я перед вами едва ли не исповедуюсь.

— У вас странное представление об откровенности.

Арамис чуть усмехнулся.

— Чем вы недовольны, мадемуазель? Скажите, разве вы не были введены мною в курс всего, что касалось судебного процесса?

— Была.

— Разве не в этом состояло основное ваше условие?

— Верно.

— В таком случае, мадемуазель, всё остальное позвольте мне оставить при себе.

Арамис низко поклонился Ане и в очередной раз исчез.

Девушка отправилась к Володе.

Юноша стоял перед зеркалом и совершал манипуляции со своей шляпой. Его почему-то не устраивало, как свисает перо. 

— Ну, и что наш Мефистофель? — спросил Володя, глядя на Аню через зеркало.

— Кто, кто?

— Арамис.

— Опять уехал куда-то по делам. Во энергии у человека! Говорит, что вернется завтра.

— Понятно.

Володе, кажется, надоело издеваться над шляпой, и он развернулся к Ане. 

— По-моему, тебе пошли бы длинные волосы, — заметила девушка. — Не хочешь поэкспериментировать с париками?

— Наверно у меня в голове живёт куча нелепых стереотипов, но я не хочу быть похожим на девчонку. Даже у рокеров длинные волосы меня раздражают.

Аня засмеялась.

— А мушкетёры тоже похожи на девчонок?

— Ну, не знаю... — Володя задумался. — У них всё как-то органично. Вписывается в образ. А я в свой собственный не впишусь.

— Это, конечно, дело хозяйское. Но вот я обычно ничего не имею против экспериментов.

Аня, красуясь, посмотрелась в зеркало и поправила свою прическу, делавшуюся специально для выхода в свет.

Володя усмехнулся.

— О да! Эксперименты! Помню, ты как-то ещё в школе покрасила волосы частями в зеленый и черный. Тебе лет четырнадцать было.

Аня поперхнулась.

— Это была ошибка молодости.

— Тогда ты с умным видом называла это самовыражением.

— Возможно. Только потом я сама поняла, что мне не идёт. Особенно черный. Светленьким он всегда придаёт сходство с вампирами.

Но тут же девушка расплылась в зловредно-довольной улыбке:

— Зато, как сейчас, помню лицо завуча!

...Ближе к вечеру Володя и Аня решили зайти перекусить в "Сосновую шишку". Это была легендарная достопримечательность, в которой никак нельзя было не отметиться. Те пятнадцать минут, которые они провели здесь, рассказывая д'Артаньяну и Портосу о том, что случилось с их другом, чем-то серьёзным считать было нельзя. А ведь сколько вина здесь было выпито друзьями-мушкетёрами и их сослуживцами во времена молодости! Сколько ссор было затеяно!

Ужин после пешей прогулки показался особенно вкусным. Привыкнуть с местной кухне за прошедшее время молодые люди более менее успели. Многое перестало представляться диковинкой.

— Боже мой, неужели опять будет дождь? — Аня, скривив губы, поглядывала в окно на небо, немного прояснившееся с утра, но теперь снова плотно затянувшееся тучами, — Я плесенью покроюсь скоро от такой сырости! В Москве землю в это время года уже присыпало бы снежком. И это ещё малый ледниковый период называется!

— Ох, идеализируешь ты московкую погоду. 

— Нет, ну правда, куда идёт та туча?

— Ветер, кажется, был западный.

— Я пойду выгляну. Посмотрю, куда флюгеры направлены.

Аня вытерла руки и направилась к двери.

Внимание Володи, тем временем, привлекли голоса пяти мужчин, сидящих через два стола у стены.

— А я вас уверяю, господа, что та девица, которая только что направилась к двери, на побегушках у заговорщика. Он важное дело этой чертовке доверил.

— Да, вы действительно правы. Это её мы с вами и Жоржем видели той ночью.

— И зря отпустили. Под личной испуганной горлицы таилась пронырливая дворовая кошка.

— Ты преувеличиваешь, — засмеялся один из незнакомцев. — Дворовые кошки ободранные, а эта очень даже ничего. Разве что костлявая, пощупать на за что. Одни только локотки проткнут не хуже шпаги.

— А я бы с такой киской позабавился. Кто его знает, что ещё делает с ней ночами достопочтенный епископ? Я наводил справки, он бывший военный, а это народ решительный, как мы с вами сами могли убедиться.

Раздался взрыв смеха.

— Господа, вам, мужчинам, не стыдно зубоскалить у женщины за спиной? — прозвучал новый металлический голос.

Возле их стола стоял Володя с жёстким и решительным выражением лица.

Незнакомец, который, судя по всему, был лидером в этой компании, медленно, точно с неохотой обернулся. Володя увидел перед собой физиономию с острыми и резкими чертами, которая производила какое-то хищное впечатление. Взгляд светло-серых глаз был из тех, в которых мгновенно вспыхивает ярость, но также быстро потухает. Лицо этого мужчины можно было бы назвать по-своему красивым, если бы внешность не портили довольно заметные следы перенесенной когда-то оспы. 

— Вам что-то не нравится? — спросил он, — Налить? Вдруг переменитесь.

— Я, кажется, задал вопрос, — тем же металлическим голосом сказал Володя. — Или здесь с перепою все стали глуховаты?

— Ах, да! Так вы, значит, спутник той дамы? — небрежно-фамильярным тоном поинтересовался незнакомец, и на его губах заиграла странная ухмылка. — Любовник? А, может статься, даже жених или муж? Ребята поддерживают мысль, что вам наставили рога со священником.

Кое-кто снова неприятно засмеялся.

— Вы дворянин? — спросил юноша.

— Да, сударь.

— Тогда я вызываю вас на дуэль, — не повышая голоса, произнёс Володя, но смотреть на молодого человека в этот момент было страшно.

— А вы сами дворянин? С кем я имею честь разговаривать?

— Шевалье де Сегри к вашим услугам, — чуть поклонился Володя.

— Шевалье де Клиссон. Время, место, оружие?

— Венсенский лес. Там, я уверен, мы найдём подходящую полянку.

— Где мы встретимся?

— Возле заставы Сен-Антуан вас устроит? Время встречи назначьте сами.

— В семь часов утра мы может встретимся у заставы, если вам угодно. Сколько у вас будет секундантов?

— Скорей всего один.

— Хорошо, я тоже приглашу одного. Значит, встретившись, мы вместе со своими секундантами отправимся в лес выбирать место, где наиболее удобно уложить человека. К тому времени как раз рассветет. Какое оружие вы предпочитаете? Шпаги? Пистолеты? Или, может быть, всё вместе?

— Пистолеты, — ответил Володя и, чуть помедлив, добавил, — и верхом на коне. 

— Согласен. Сколько выстрелов?

— По два, я думаю, будет достаточно.

— Мне этого действительно будет вполне достаточно, чтобы отправить к праотцам такого упрямца, как вы. Условия приняты. Прощайте! А точнее, до свидания.

Вся компания во главе с де Клиссоном встала, расплатилась с трактирщиком и ушла прочь, похохатывая.

Володя повернулся к своему столику. Аня недвижимо стояла, опираясь рукой на столешницу, белая и похолодевшая, как мраморная статуя. Она слышала и видела всё от и до.

Володя подошёл к Ане.

— Что же ты делаешь, Володенька? Зачем? — почти шепотом спросила девушка.

— Пойдём на улицу. К чему привлекать ещё большее внимание?

На них, действительно, уже оглядывались. Вызов на дуэль в людном месте не мог не привлечь внимания. Посетителей было немного, но те кто были, видели сцену во всех подробностях.

— Володенька, что же ты творишь?! — воскликнула Аня, стоило им расплатиться и перешагнуть порог "Сосновой шишки". — Ты даже оружием здешним плохо владеешь!

— Стреляю я куда лучше, чем фехтую. Это мне и в родном мире не раз доводилось делать в отличие от размахивания шпагой. К тому же стрелять с коня я тренировался, когда сопровождал Свету. Лошадь даст ещё одно небольшое преимущество: не только мне, но и моему противнику попасть в цель будет труднее, чем стоя на твердой земле. А сегодня вечером я возьму урок у Портоса или д'Артаньяна — правда капитан скорей всего будет занят на службе — пусть проконсультируют меня.

— Ну, ты подумай, зачем тебе дуэль?! У тебя что, без горных рек нехватка адреналина?!

— Не могу спокойно смотреть, как какие-то полупьяные обормоты всякими мерзостями оскорбляют хорошо знакомую мне девушку.

— Вот именно, полупьяные обормоты! Связываться ещё! Не ходи! 

— Отказаться — потерять честь. А после того, как сам вызвал... тем более.

- И эту чушь про дуэли говорит мне мужчина из двадцать первого века! — всплеснула руками Аня.

— А разве мужчины не должны защищать женщин, в каком бы веке они не находились. Может я жалел, что дуэлей больше не существуют? — Володя сохранял ужасающе спокойный тон. — Знаешь, иногда ужасно хочется вздуть какого-нибудь негодяя! Но не таким вульгарным способом, как мордобой.

— А если ты... тебя...

— А об этом не думай. Не нужно об этом думать.

— Вовка, дурак же ты! — из глаз Ани брызнули слёзы. — Я же тебя так люблю, без всяких рыцарских подвигов!

Володя замер на мгновение, пытаясь понять, что это было: дружеский порыв или невероятное, но желанное признание. Юноша счёл за благо промолчать.

— Значит отказаться нельзя, — Аня закусила губу и неожиданно успокоилась. — Я понимаю. Кого возьмешь в секунданты?

— Было б неплохо пригласить как раз таки Портоса.

— Это надёжно. А у де Клиссона, чую, секундантом будет кто-то из его головорезов. Обнадеживает, что хоть деретесь вы не на шпагах и выстрелов только два. Фехтовальщик из тебя... Эх! Сама проверяла! Иди скорей к Портосу, иди! Он должен быть сейчас у себя в гостинице. А лучше нет, я с тобой! Как хорошо, что у нас есть его адрес! Послушай, а он не откажет?

— Тому, кому не меньше двух часов рассказывал про свои урожаи? Не думаю. И уже вряд ли он проигнорирует просьбу племянницы одного отлично известного ему богослова, — насмешливо добавил Володя. 

Портос обрадовался, увидев молодых людей. Он уже начал скучать в одиночестве и подумывал не проведать ли на следующий день Арамиса. Визит молодых знакомых сразу поднял барону настроение.

Портос с порога предложил Володе и Ане поужинать, но те вежливо отказались, сказав, что совсем недавно поели, и со значительностью сообщили, что пришли по важному делу. Барон дю Валлон принял самую внимательную позу и выслушал вкратце историю происшествия и просьбу молодых людей.

— У меня очень мало знакомых в Париже, — говорил Володя, — и я не знаю, к кому ещё можно было бы обратиться в подобном случае. Тем более мне хотелось бы пригласить в секунданты человека благородного и опытного, не понаслышке знающего, что такое дуэль.

Портос, польщенный словами Володи, принял горделивую позу.

— Да, по этой части опыта у меня предостаточно!

— Я никогда прежде не дрался на дуэли. Это первый раз. Кто, если не один из четвёрки неразлучных, сможет отлично разобраться во всех тонкостях подобных щекотливых дел и дать добрый совет?

— А что же д'Артаньян или д'Эрбле? Ведь они в Париже.

— Господин д'Артаньян занят на службе, — ответила Аня, — а господин д'Эрбле в отъезде до завтрашнего дня, и к тому же он епископ, это дело может его скомпрометировать.

— Вы не могли бы оказать мне честь, господин дю Валлон, и поучить меня воинским премудростям? — попросил Володя.

— Что ж... — барон размял плечи могучим движением, — я согласен дать вам небольшой урок где-нибудь в просторном месте, а утром я охотно составлю вам компанию на прогулке в Венсенский лес.

Он отдал распоряжение оседлать двух лошадей и учтиво обратился к Аня:

— А вам, мадемуазель, сейчас лучше всего отправиться домой. Мои слуги почтут за счастье проводить вас.

— Ни за что, господин дю Валлон! Спасибо за внимание к моей особе, но я не избавлю вас от своего общества до победного финала. Ни в коем случае не подумайте, что я не доверяю вам, но мне будет спокойнее, если я за всем прослежу сама. Вы же понимаете...

Володя улыбнулся:

— Поедем вместе, сударыня, поедем. Господин дю Валлон не откажет даме.

Портос выбрал в городе прекрасный пустырь, людей нигде не было видно. Володя спустил Аню с лошади, и она присела неподалеку на большой камень, на котором благодаря нескольким юбкам и плащу сидеть ей было не холодно. 

— Покажите сперва, шевалье, как вы стреляете. Мишенью пусть послужит вон то дерево, — Портос указал рукой цель.

Володя пустил коня шагом и поднял приготовленный пистолет.

— Стреляю в нижний сухой сук справа! — объявил он.

Несколько секунд на прицеливание. Выстрел. Перебитый сучок отлетел в сторону.

Володя достал из притороченной к седлу кобуры второй пистолет, развернул коня и прицелился с левой руки.

— Второй сучок справа!

Выстрел. Промах.

— Весьма недурно, молодой человек! Весьма не дурно, — отметил Портос. — Но вы не совсем правильно вытягиваете руку, это сказываете на меткости. Кто учил вас стрелять?

Володя постыдился назвать де Бражелона, тем более в его ошибках виконт был нисколько не виноват.

— Были учителя...

Урок продолжался пока не стемнело настолько, что стало невозможно разглядеть мишень. Несмотря на то, что Портос мог по первому впечатлению показаться простоватым громилой и домоседом, было не много людей во Франции столь же искушенных в воинском деле. Он подмечал все мелочи и огрехи, указывал на их причины и просто и толково объяснял, как их исправить. Наставника лучше нельзя было пожелать. 

Володя и Портос условились о встрече на следующий день, и юноша усадил к себе на коня Аню, которая всё это время внимательно наблюдала за процессом подготовки.

— Ты не замерзла?

— Немного. Но это пустяки.

Пока было по пути, ехали вместе с Портосом, негромко переговариваясь, но скоро на перекрестке пришлось распрощаться. Каждый повернул в свою сторону.

— Выспись, Володька, хорошенько, — сказала Аня, когда они вошли в дом, — Сейчас тебе это очень нужно.

— Я постараюсь. Только пообещай мне, пожалуйста, что завтра ты останешься дома.

— Но почему?!

— Тебе ни к чему там присутствовать.

Володя так выразительно посмотрел Ане в глаза, что девушка прочла в его взгляде: "Я не хочу, чтобы ты видела, если со мной что-нибудь случится".

Она поняла.

— Но я хочу видеть всё!

— Да, но тогда волноваться буду я, — виновато улыбнулся юноша, — и могу отвлечься.

— Хорошо, Володенька, хорошо, я не буду тебя отвлекать своим присутствием. Обещаю! Не переживай! 

Они разошлись по своим комнатам, найдя в себе силы только на то, чтобы пожелать друг другу доброй ночи и крепко обняться, передать свою поддержку через прикосновение. Второпях всё равно не найти слов для подобных ситуаций.

— Что-то случилось, сударыня? Вы бледны, — спросила камеристка, явившаяся в комнату, чтобы исполнить свои обязанности.

— Ничего, Шарлотта. Пустяки...

"Что же делать? Что же делать? — вертелось у Ани в голове, — Ах, если бы дралась я сама, было бы легче!.. Идиот! Самоубийца!"

Что-то делать было совершенно необходимо. Делать что угодно, но только не бездействовать. Невыносимая пытка сидеть и ждать, сложа руки, когда кто-то близкий подвергается опасности.

— Шарлотта, я не буду пока ложиться в постель, — вдруг сказала девушка решительно. — Ты можешь смело отправляться спать. Потом я разденусь сама.

— Вы куда-то хотите отправиться? - с тревогой спросила камеристка.

— Да, и это должно остаться между нами. Я так приказываю.

Шарлотта поклонилась и ушла в свою комнату, смежную с комнатой госпожи.

Аня стиснула руками виски.

"Кулаком в морду — вульгарный способ! Лучше пулю в лоб? До чего же дурно на людей влияет окружающая социальная среда!"

Немного поразмыслив, Аня решила отправиться к маркизе де Севинье. Её адрес девушка отлично знала, и к тому же они неплохо успели найти общий язык. Аня рассчитывала получить совет, где найти хорошего врача, умеющего молчать. Лекарей на дуэли эти отмороженные воители, конечно же, не догадаются привести. А быстро явившаяся медицинская помощь нередко способна спасти жизнь.

Аня дождалась, пока в доме всё стихнет, запаслась, как обычно, кинжалом и, чуть подумав, припрятала ещё и заряженный пистолет. Темное время суток, как девушка могла убедится на личном опыте, было слишком подходящим временем для неприятных встреч, и оружие было очень уместным. Не факт, что поможет, но хотя бы душу успокаивает.

Затем Аня потеплее закуталась в плащ, беззвучно выскользнула из комнаты. Сперва она хотела растормошить конюха и попросить, чтобы он её проводил, но потом подумала, что у него слишком доверительные отношения с Володей, и слуга чего доброго проболтается об её отлучке юноше, и вышла на улицу через черный ход одна.

Кругом не было ни души, только в щели между закрытыми ставнями кое-где пробивался огонек, говоря о том, что город не вымер. Пронизывающий стылый ветер гонял по опустевшим улицам жухлую листву. Аня шла быстрым шагом, то и дело внимательно оглядываясь по сторонам. Она сама не знала откуда взялась эта серьёзность и отчаянность. Может быть, сказывались пережитые опасности и ответственность положения. С невесёлой усмешкой девушка подумала, что ещё немного такой жизни, и ночная беготня по Парижу войдёт в привычку.

Ане повезло, и она без приключений достигла цели. Всё же Маре был аристократическим кварталом и никогда не кишил преступностью так, как какой-нибудь населенный беднотой Двор чудес, куда посторонним лучше не соваться, если они дорожат своей жизнью.

Госпожа де Севинье была уже в постели, когда ей доложили о гостье. Несмотря на это, она оказала девушке тёплый приём и стала расспрашивать, что случилась. Любезность маркизы простерлась до того, что она предложила своего личного лекаря и заверила в его умении помалкивать, когда это требуется.

Аня горячо отблагодарила госпожу де Севинье и отправилась переговорить на крыльце с вызванным маркизой метром Ферье.

— Я понял, сударыня, что от меня требуется. Как мы туда отправимся?

— Я найму карету.

— Но, сударыня, позвольте обратить ваше внимание на то, что экипажу весьма трудно остаться незамеченным. А вы, как я понял, как раз желаете, чтобы нас не заметили.

— Вы правы. В таком случае поедем верхом, — решительно сказала Аня.

— Как вам будет угодно, сударыня.

— Значит договорились. В половине седьмого утра ждите меня здесь же, напротив дома маркизы. Мой слуга приведёт коня для вас, эту заботу я беру на себя. Ещё раз прошу вас, сударь, о сохранении тайны.

До дома Аню вызвался проводить всё тот же господин Ферье, которого и так уже выдернули из постели, и поэтому терять ему было нечего. Девушка вернулась в свой особнячок также бесшумно, как и ушла из него. В доме по-прежнему царила тишина.