Опус вивендис (гет)

Толкнув тяжелую дубовую дверь Замка, Гермиона вошла в Холл. В лицо ей пахнуло ароматом еды, теплом только что разожженного камина и чуть резковатым запахом сырых дров. На улице мелко накрапывал дождь и мокрые листья, налипнув на длинный подол учительской мантии, раскрасили цветными пятнами обычно опрятную и строгую одежду профессора. Улыбнувшись пробегавшему мимо первокурснику, Гермиона наклонилась и принялась руками приводить мантию в порядок — едва ли Филч обрадуется, если после очищающего заклинания листья разлетятся по каменным плитам, в беспорядке устилая их подобно ковру. Мысли девушки крутились вокруг только что состоявшегося разговора с Милзом. Что там сказал Заккари? «Я просил, чтобы мне назначили взыскание в вашем классе, но профессор Снейп отказал, сославшись на то, что вы были против». Какая странная и ненужная ложь. Она потянула с мантии тонкий ивовый лист, затем еще один, и еще, и внезапно сдавленно охнула. На мгновение Гермионе показалось, что она рухнула в ледяную прорубь. Боль железными тисками сдавила ей сердце. Воздух в легких смерзся, в глазах потемнело, злые колючие иглы безжалостно вонзились в руки, а живот скрутила неуправляемая тошнота. Еще секунда, и её непременно бы вырвало.

— Мисс Грейнджер, о Мерлин, мисс Грейнджер, простите меня, профессор, с вами все в порядке?

Холод и боль с неохотой отступали. Вначале вернулись звуки: шелест мантий, скрип ступенек, детский смех. Гермиона медленно открыла глаза и поняла, что стоит, ухватившись обеими руками за перила лестницы, а пальцы, сжимающие потемневший от времени мрамор, нервно дрожат.

— Сэр Николас, — пробормотала она одними губами и, разжав руки, без сил опустилась на каменную ступеньку.

Она сидела на лестнице, глядя на взволнованно кружащего перед ней Почти Безголового Ника и ощущала, что мир вновь становится осязаем. Как странно: она семь лет провела в Хогвартсе, но ни разу до этого дня не сталкивалась ни с одним привидением. Привычно ища ответы в книгах, она читала, что волшебники по-разному ощущают себя в те неприятные мгновения, когда привидение случайно или намеренно просачивается сквозь их тело, но Гермиона и представить себе не могла, что для нее это окажется вот так — она зажмурилась, мысленно стараясь подыскать подходящее сравнение. О господи! Это было даже хуже, чем полет на метле.

— Мисс Грейнджер! — сэр Николас де Мимси-Порпингтон, сконфуженный, со сбитым на ухо париком, стремительно подлетел к лестнице и склонился над профессором трансфигурации. — Я так удручен, я позволил себе непозволительную бестактность, этого никогда бы не случилось, если бы я не был поглощен этим письмом.

Обычно жемчужно-белое, полупрозрачное тело сэра Николаса сейчас казалось серым от смущения. Он поднял руку и показал Гермионе свиток пергамента.

— Я просто не заметил вас, моя дорогая, мне нет оправдания, — призрак Гриффиндора был неподдельно расстроен. — Среди нас, привидений Хогвартса, проходить сквозь живых людей считается в высшей степени дурным тоном. Что скажет Кровавый Барон? А Серая Леди? Я так опозорен...

Сэр Николас сокрушенно покачал головой, и из пышного воротника, напоминавшего бланманже, показался тонкий лоскут прозрачной кожи, удерживающий на плечах его полуотрубленную голову.

— Со мной все в порядке, сэр Николас, — Гермиона попыталась улыбнуться. Она и правда чувствовала себя значительно лучше, холод больше не сковывал её движения, руки перестали дрожать, а тошнота, еще минуту назад казавшаяся невыносимой, сейчас доставляла лишь легкое неудобство. Зато избавившись от последствий физического недомогания, она вдруг отчетливо осознала, что её бледный вид, переживания гриффиндорского привидения и его сокрушённые восклицания привлекают к ним куда больше внимания, чем ей бы того хотелось. Проходящие мимо ученики уже с интересом посматривали в их сторону, а два слизеринских третьекурсника, еще минуту назад спешившие к себе в подземелья, и вовсе замерли позади Безголового Ника, с беззастенчивым любопытством ловя каждое сказанное им слово. Гермиона представила себе, что скажет профессор Снейп, узнав о её минутной слабости, и ужаснулась, внезапно залившись краской — тоже мне, героиня войны, столкнулась в Холле с привидением собственного факультета и едва не грохнулась в обморок.

Гермиона торопливо нащупала рукой перила и, оперевшись на них, решительно встала.

— Вы не расскажете мне о письме?

— О письме? — настроение сэра Николаса разом улучшилось. На призрачном лице появилась торжествующая улыбка, а белые полупрозрачные щеки покрылись синеватой рябью — румянцем, догадалось Гермиона. — Приглашение, мисс Грейнджер, я получил приглашение! Это такое радостное событие! Они наконец согласились принять меня! Десять лет! Я ждал этого десять лет! А сколько я получил отказов! Но в этот раз, в этот раз они сами написали мне. — Сэр Николас развернул светящийся серебристым светом пергамент и, звенящим от переполнявших его чувств голосом, торжественно прочитал:

— Сэр Николас де Мимси-Порпингтон, граф Падингтонский! Сим письмом мы удостоверяем, что «Клуб безголовых охотников» имеет честь пригласить вас стать членом нашего Почетного общества. Торжественная церемония состоится во вторник, десятого октября, в Восточном зале Висельников. При себе полагается иметь свидетельство о смерти, голову и церемониального свидетеля. Ведущим церемонии назначен сэр Арфус Додкинс-Яйцеголовый. Членские взносы просим направлять по адресу... — не справившись с волнением, сэр Николас выронил письмо и закружил вокруг Гермионы.

— Сам сэр Патрик прибудет на этой неделе в Хогвартс, чтобы подготовить меня к церемонии вступления. Возможно, я даже получу свою лошадь!

Не разделить искреннюю радость сэра Николаса было попросту невозможно. Гермиона хорошо помнила, как во времена их учебы на втором курсе они с Гарри и Роном были приглашены на празднование пятисотлетней годовщины смерти Почти Безголового Ника. В тот год надеждам гриффиндорского привидения так и не суждено было сбыться. Маленький кусочек кожи, все еще удерживающий голову сэра Николаса на плечах, оказался непреодолимым препятствием для вступления в клуб обезглавленных привидений. Не помогло даже знакомство со знаменитым Гарри Поттером. И вот наконец мечта Ника сбылась!

— Как вы думаете, — осторожно спросил сэр Николас, скользя рядом с Гермионой, в то время как преподавательница трансфигурации поднималась по лестнице на второй этаж, — не согласится ли Гарри Поттер стать моим церемониальным свидетелем?

Гермиона подумала о своем лучшем друге и мягко улыбнулась:

— Он будет рад, сэр Николас. Если хотите, я сегодня же напишу ему.

Они шли, оживленно болтая о подготовке к празднику, об игре в поло отрубленными головами и о предстоящем матче по квиддичу между Гриффиндором и Когтевраном.

У дверей кабинета трансфигураци сэр Николас плавно замедлил скольжение и церемонно раскланялся.

— Не будете ли и вы столь любезны, мисс Грейнджер, оказать мне честь своим присутствием на моей вступительной церемонии? Ведь вы декан моего факультета, — произнес он прощаясь.

— Конечно, сэр Николас, — не желая расстраивать призрака, согласилась Гермиона и тут же почувствовала, как к горлу вновь подкатила тошнота: мысль провести целый вечер в месте, где соберется половина привидений Англии, казалась ей сейчас равносильной самоубийству.