Времена года (гет)

Неделю спустя.

— За что ты играешь со мной?

— Я ненавижу тебя.

— Почему?

— Я ненавижу тебя.

— Скажи…

— Я ненавижу тебя.

* * *

Джинни Уизли вновь посмотрела на часы. Ожидание. Оно съедало все внутри. Разрывало сердце на части. Невозможно было сидеть одной в четырехэтажном доме и слушать, как дождь барабанит по крыше.

… Наша с Виктором лю… Любовь? Я не знаю… Действительно не знаю. Я жду его. Я не могу без него. Я скучаю по нему… Но… Все как-то быстро. Я не знаю, может я для него просто игрушка? Кукла? Актриса в его спектакле? Марионетка? Почему он заставляет меня ждать? О какой любви может идти речь, когда мы с ним знакомы отсилы две недели? Любовь с первого взгляда? Миг? Жизнь? Я никогда не скажу ему, что испытала, глядя в его глаза. Это нечто невероятное. Меня тянет к нему. Боже, Виктор, ты даже не знаешь, даже наверно не сможешь понять… Что… Почему… Что… Я к тебе чувствую… За что ты терзаешь меня ожиданием? За что?...

* * *

— Уизли, во имя Мерлина! – закричала Гермиона Грейнджер, пытаясь догнать Рона, который с огромной папкой спешно шел по одному из коридоров Министерства Магии, — Остановись! Рооон!

Рон не слышал Гермиону, потому что был полностью погружен в свои мысли. Темой дня было: Разводиться или нет.

— Уизли, черт тебя! – Гермиона дотронулась до плеча Рона, и последний, будучи вырванным из глубоких размышлений, растерянно обернулся и уронил огромную папку прямо на ноги Гермионе.

Девушка вскрикнула от боли и гневно посмотрела на Рона.

— Герм??

— Рон, — прошипела Гермиона, — я за тобой бегу наверно с первого этажа.

— Я не был на первом этаже, — возмущенно ответил министр магии и рассмеялся, — Герм, тебе больно?

— Ладно, Рон, — махнула рукой Гермиона, — Послушай, ты не видел Гарри? Я не могу найти его уже третий день.

— А?

— Рон, черт возьми, — разозлилась Гермиона, — Ты не видел мальчика-который – выжил–и-отомстил-всем-кому-надо, а сокращенно нашего друга Гарри?

— Нет, — Рон помотал головой, — я с ним не связывался последние дней пять наверно. Герм, а почему ты не послала мне сову?

— Ты не читаешь писем, Рон, — вздохнула Гермиона, — Ты их просто не читаешь…

— А что с Гарри?

— Откуда я знаю…

— Может быть он решил смотаться во Францию?— предположил Рон.

Гермиона громко рассмеялся.

— Уизли, хоть ты и министр Магии, но порой несешь просто немыслимую чушь…

* * *

...Я рисую небо синим.

Я скалы рисую серыми.

И мужчин обязательно сильными.

А женщин, конечно, слабыми.

Но небо все-время не синее,

И скалы, конечно, не серые,

И приходиться быть сильным,

Когда хочется быть слабым…

Гарри Поттер внезапно открыл глаза и откашлялся. Было очень трудно дышать. Гарри попытался понять, где он находится. Не получалось. Было очень темно и голова отказывалась работать. Разум не слушался. Хотелось опять упасть и заснуть. Глаза закрывались, ещё чуть-чуть…

— Не смей, спать, не смей! – где-то вдалеке раздался слабый женский голос и кто-то начал из-за всех сил трясти мужчину, — Не спать…! Нельзя! Это смерть…

Гарри открыл глаза и увидел перед собой девушку. Безупречно красивую. Он мог видеть, что у неё белоснежное лицо, хоть и немного запачканное грязью, светлые волосы.

— Не спи, Гарри… — закричала она, — Не спи…

— Кто ты? Где я? – хрипло спросил Гарри, — Что здесь происходит?

— Я София, — тихо произнесла девушка, — София Малфой. Ты в доме Роберта Фонте. Добро пожаловать в ад.

— София? – удивленно произнес Гарри, — Ад?

— Гарри… — вздохнула София, — я здесь уже две недели. Я сама не понимаю, что происходит. Здесь ад. Я пытаюсь выжить. Мне не хватает сил. Но я стараюсь. Гарри… Волдеморт возвращается. Это он. Это Роберт Фонте.

* * *

— Почему ты заставил меня ждать? – тихо произнесла Джинни, уткнувшись носом в плечо Виктора.

— Прости…

— Это была вечность…

-Прости…

-Мне было очень сложно…

-Прости…

— Почти невыносимо…

— Я люблю тебя….