О, сладкоголосая сирена Imnothing!
Разве не знает несравненная, что и гнилушка может светиться, испуская сияние, а золото может быть фальшивым и омытым горькими слезами доверчивых, кротких и беззащитных менял?
Но рассказчик уверен, добросердечная Imnothing не имела цели посмеяться над недалёким рассказчиком, превознося его сверх меры и сверх его невеликих достоинств. Скромность в приложении к автору применима лишь в описании скромности его достоинств, но рассказчик безмерно рад, что даже самые нелепые его строки развлекают дивную ханум.)