Трогательная лирическая история с очень верно выдержанной (и сохраненной в переводе) интонацией, принадлежащей необычному повествователю.
Всё увидено глазами Хедвиг – именно с ее точки зрения, с ее восприятием и оценками. Человечьи дома – «квадратные гнезда». Семейство Дурслей – «боров-мужчина, лошадь-женщина» и их несуразный, точно не вылупившийся из яйца «птенец». И другой мужчина – «вороноподобный, с осторожными движениями и зоркими глазами»…
Лейтмотивом проходят слова «мой мальчик» (и звучат, надо сказать, совсем иначе, чем у Дамблдора). Хедвиг не чувствует себя собственностью Гарри – но она и Гарри не воспринимает как свою собственность. Это – другое. «Ее» мальчик – тот, за кого она взяла на себя ответственность.
И сильный, эффектный финал, когда Хедвиг понимает, что человек с темными глазами сделал такой же выбор и принял на себя ту же ответственность:
«Он тоже считал Гарри своим мальчиком».

Тут я хочу еще кое-что прибавить. Переводчику (reldivs) явно хорошо известна строчка, вынесенная в название фанфика: она из самого знаменитого стихотворения самого известного американского поэта ХХ века – Роберта Фроста («В лесу снежным вечером»). Американцы знают его примерно так же, как мы – пушкинский «Памятник». У нас, по понятным причинам, строчка меньше «узнаваема», и мне хотелось бы ее просто прокомментировать, чтобы стал яснее глубинный подтекст заглавия.
Существует больше десятка русских переводов этого стихотворения. К сожалению, как это бывает чаще всего, совместить смысловую точность и высокие поэтические достоинства, пожалуй, никому не удалось (хотя по отдельности есть и то, и другое). В оригинале последняя строфа стихотворения звучит так:
The woods are lovely, dark and deep,
But I have promises to keep,
And miles to go before I sleep,
And miles to go before I sleep.
Таким образом, у Фроста речь идет не о возвращении героя (к уютному домашнему очагу или куда-либо еще), но именно об исполнении взятых на себя обязательств (promises).
Точнее всего именно эта строфа переведена у В.Бетаки:
Лес чуден, тёмен – глянь в глубину,
Но прежде я все долги верну…
И много миль, пока я усну,
Так много миль, пока я усну…
Последняя строчка повторена дважды: прямой смысл слова «сон» преображается в переносный (примерно так же, как в стихотворении Гёте – Лермонтова: «Подожди немного – отдохнешь и ты…»). Оставить земные дела можно не раньше, чем будет исполнен принятый на себя долг, - и это касается в равной степени и мужественной Хедвиг, и темноглазого человека, которые охраняют «своего мальчика».

Спасибо reldivs за ее выбор этой прекрасной истории и за эмоциональную тонкость перевода!