Воскресенье, 14 Сентября 2008 г
Как мне хочется плакать - не могу передать словами. Хочется, чтобы кто-нибудь сказал какую-нибудь гадость, чтобы резануло по больному, чтобы прекратилось это бесконечное накопление боли. Но таких гадостей никто не говорит. Просто задают ещё больше уроков. Просто ещё чаще говоришь "нормально". Просто встаёшь ещё раньше. Просто ещё чаще не знаешь, как утешить, кому сейчас тоже плохо. Просто бесконечно, раз за разом, прослушиваешь песню Олеси "Прыгай вниз".
И вместо того, чтобы расплакаться, становится как-то так кристально-чисто спокойно, как будто смотришь в прозрачную воду, холодную, глубокую, туда, где нет дна. Понимаешь, что всё вынесешь. И это тоже.

Суббота, 25 Октября 2008 г
Наверное, я ещё очень мало видела доброго. Мне хватает того, чтобы на подкурсах со мной просто поздоровались те, с кем я не общаюсь, - и перед глазами сразу прошлый год, когда наши мальчики расходились как-то особенно жестоко, а я жила в постоянном страхе ослепнуть. Сейчас уже жестокими бывают редко, почти никогда. Чаще просто подлыми, но так, скрыто. Да и то - по отдельности взять, каждого можно понять и оправдать. А вместе - не класс, а свора. И весь мир мне кажется инопланетным, не то я чужая, не то мир - чужой. Все добрые и отзывчивые - как за стеклом. Хожу, погружённая куда-то в себя, а как вынырну - снова получаю порцию боли.
Никогда ещё у меня не было таких великолепных оценок по всем предметам одновременно.

Воскресенье, 30 Ноября 2008 г
Эта осень унесла моё детство.
Не знаю, что этому детству не понравилось, но оно определённо решило окончательно закончиться. Может быть, ему пришлось не по душе то, что до меня спустя три дня после дня рождения дошло, что я теперь могу законно читать НЦ-17. А может, оно не вынесло соседства с самостоятельно подогретыми завтраками, с поездками в трамваях в одиночестве, со страхом за родителей и непрерырвной нервотрёпкой. Может, я его отдавала вместе с последними своими деньгами за лечение у окулиста. Может, его сожгли невыплаканные слёзы, которых было так много этой осенью... может, я не заметила, как оно ушло, потому что смотрела не по сторонам, а всё время только себе под ноги, на асфальт. Может, для детства слишком сложно оказалось уважать неприятных людей и любить тех, кто причиняет нестерпимую боль. Не знаю.
Но оно явно ушло.
И даже ручкой помахать нечему и некому...

Понедельник, 02 Февраля 2009 г
Куда же ты летите, маленькие снежинки? Говорят, у вас свобода. Может, и свобода, а своей воли нет, вместо неё у вас ветер. Везде сейчас зима. Зимние дни, зимние ночи, зимнее небо, зимние дома, и люди тоже какие-то зимние, колючие, холодные, промёрзшие, неуютные. Режут своими острыми углами, со стороны кажется, будто они действительно жестоки. А я слышу, как захлёбываются плачем души людей - мы беспомощны, мы ничего не можем изменить, помоги нам, помоги нам! Нам так больно! А ты как и не видишь!
Где ты, чувство победы? Ещё одно третье место на области, на этот раз МАН. Это моя работа. Мой труд. Моё арбалетище! И где ты, я спрашиваю, где? Где радость?
Как будто галочку поставили, честное слово. Теперь у меня есть очередная бумажка. "Действительный член Малой Академии Наук". Смешная - фотку-то я дала с пятого класса... Да уж, юная одарённость, блин.
Где ты, ликование? Я думала, что теперь станет полегче с графиком, если останется одна учёба. А вот фигушки! В четверг снова в бой. Наша песня хороша, начинай сначала...
Снежинки всё летят и летят куда-то, не отследить, куда, а на сердце как будто тяжёлый камень лежит. Всё уходит в землю. Скоро снова оттепель, расцветут деревья - будет второе цветение, которое не увидит тётя Тоня.
Скоро снова Пасха, и снова дома уже не будет так чисто, как когда-то бывало в детстве.
Сноро снова жизнь. Но вместо радости такое чувство, как будто у меня из сердца вырвали огромный кусок. Лекарства больше нет, точнее, его резко стало слишком мало...
(...)
Кажется, что ничего никогда не было. Начинаю забывать самые яркие эпизоды из своей жизни, о которых думалось, что никогда не забуду. Никогда не было горячего песка под босыми ногами. Никогда мы не ходили в цирк. Никогда не лежала в траве и не ловила руками вечерних бабочек. Никогда не купалась под дождём. Всегда была эта холодная бесконечная зима, и серый асфальт под слякотью перед глазами, и смазанные лица, и истеричный смех, и неподавляемое чувство потери.

Понедельник, 02 Марта 2009 г
Во время одной из моих депрессий был, помнится, такой период, когда я не могла улыбаться. Вернее, вообще могла, только получалось криво.
А теперь смотрю в зеркало и вижу себя – очень уставшую. Улыбаюсь. И улыбаться получается, хорошая такая улыбка выходит, счастливая, весёлая. Сама бы поверила.
Где я научилась так врать, а?
Я теперь как робот. Наверное, монотонная простая работа – лучшее, что только можно придумать. Дома я мою посуду, готовлю, готовлюсь к тестированию; на улице включаю автопилот – переставляй только ноги, а они сами выведут; в больнице слежу за размеренно капающим лекарством в капельнице. Я стала гораздо меньше говорить. Иногда пугаюсь, что такими темпами разучусь выражаться вслух, и заставляю себя. Иначе вынести целые дни, наполненные одними только "угу", "угу", "угу", "да, мам", "угу, сейчас", "да", "угу", "угу", нереально.
Пожалуй, нельзя сказать, что мне больно или плохо. Потому что я ничего не чувствую. И часы, когда фоновая привычная боль уходит, пугают меня ещё больше: наступает абсолютный вакуум. У меня сорваны тормоза.
(...)
А невропатолог, которая осматривала меня, сказала, что у меня полное истощение. Неправда, не полное. Я ещё из себя ещё немало выжать могу… и буду выжимать. У меня со следующей недели ещё более убойное расписание.

Суббота, 27 Сентября 2008 г
(...)
Улыбнитесь. Вас не снимает скрытая камера, но я не хочу, чтобы кто-то из-за меня не улыбался. Будете грустить, вообще дневник закрою. Перечитайте ещё раз приколы, они забавные)) До встречи,
Ваша exhausted, drained и очень sleepy 11-классная Анастас.
ДАЛЬШЕ БУДЕТ ЛУЧШЕ