Fata viam invenient (гет)

Те, кто не извлекают уроков из прошлого, обязаны прожить его заново.

С. Кинг, «Тёмная башня»

Июнь 1997 года

Хогвартс спал. Блаженная тишина растекалась по его широким коридорам, и её не смел нарушить даже малейший скрип двери или тихий звук чьих-то торопливых шагов. Огромные луга, окружавшие замок, были такими же спокойными, как и он сам. Вдалеке чёрной громадой виднелся Запретный Лес, из которого, вопреки обыкновению, не доносилось ни звука. Этой летней ночью всё дышало тишиной. И в первую очередь это напоминало зловещее затишье перед бурей. Если бы смотрителя Хогвартса, Аргуса Филча, не сморил свежий воздух, проникший в коридор через открытое окно, он смог бы услышать отзвук чьих-то быстрых шагов и шорох мантии. Однако в этот вечер даже Филч не смог противостоять дрёме, навалившейся на Хогвартс и его окрестности, поэтому Северус Снейп беспрепятственно прошёл мимо незадачливого охранника и поспешил на восьмой этаж, к дверям Выручай-Комнаты. Там его уже ждал Драко Малфой. Парень нервно переминался с ноги на ногу, поминутно озираясь затравленным взглядом. Снейп кивнул ему.

— Всё идёт по плану, Драко, — тихо произнёс он.

— Я не смогу, — сглотнув, сказал Драко. — Не смогу… — обречённо повторил он, опустив голову.

— У нас нет времени на твои душевные метания, — отрезал Снейп. — Открывай дверь.

Драко молча повиновался. Они вошли в Выручай-комнату, и Снейп мрачно оглядел огромный шкаф, стоящий в самом центре.

— Действуй, — приказал он Малфою. Драко несмело приблизился к шкафу, а Снейп, скрестив на груди руки, остался стоять возле двери и напряжённо наблюдать за действиями своего подопечного. Драко протянул дрожащую руку к дверце Исчезательного шкафа и потянул на себя. Та скрипнула и медленно распахнулась. Из темноты потянуло резким животным запахом. Драко поморщился и отступил.

— Грейбэк, — недовольно произнёс Снейп. — Ты-то что здесь делаешь?

— Шшш, Северус, — послышался смеющийся женский голос. — Я решила взять его с собой, ведь мы планируем как следует поразвлечься, не так ли?

Беллатрикс Лестрейндж выбралась из шкафа, поправила мантию, отбросила с лица выбившиеся из причёски кудри и улыбнулась племяннику, отчего у него по спине пробежали мурашки.

— Привет, Драко.

— Тётя Белла, — пробормотал он. — Всё готово.

— Какой-то ты слишком бледный, — Беллатрикс подошла к Драко и приподняла его подбородок, заставляя смотреть ей в глаза. — Только подумай, какая это честь для тебя! Ты не должен подвести Тёмного Лорда, понимаешь?

— Оставь его, Белла, — Снейп в несколько шагов преодолел разделявшее их расстояние и грубо убрал руку Беллатрикс от лица Драко. — И не трать время на пустые разговоры.

Беллатрикс поджала губы, но решила на этот раз не спорить. С выражением откровенной скуки на лице она принялась разглядывать стены.

— Грейбэк, Яксли, Кэрроу, — обратился Снейп к остальным прибывшим Пожирателям Смерти. — Вы должны оставаться внизу, и если всё пойдёт, как запланировано, Дамблдор вообще не должен вас увидеть, поняли?

— Слушай, Снейп, — грубо перебил его оборотень. — Ты же не запретишь мне позабавиться с каким-нибудь маленьким школьником, если он попадётся нам на пути?

— Маленькие школьники, так же, как и большие, сейчас видят десятый сон, — с плохо скрываемым раздражением ответил Снейп. — Тёмный Лорд всенепременно узнает о твоих похождениях, если ты осмелишься…

— Ладно! — огрызнулся Грейбэк. — Зануда. Как тебя только терпят?…

— Мы идём или нет? — встряла в разговор Беллатрикс.

— Пошли! — Снейп махнул рукой, и Пожиратели послушно выстроились в шеренгу. Первым был Драко, за ним стояла Беллатрикс, после неё — Грейбэк, в хвосте сгруппировались Яксли и Кэрроу. Они выскользнули из Выручай-комнаты и, стараясь производить как можно меньше шума, двинулись в сторону Астрономической башни. Достигнув цели, Снейп указал своим спутникам место, где им предстояло спрятаться. Кроме них на Башне пока никого не было.

— Дамблдор опаздывает на свою смерть? — хихикнула Беллатрикс.

Снейп сжал кулаки, но ничего не ответил. Его раздражала эта полубезумная женщина, одним из главных недостатков которой он считал неспособность оценивать силы врага всерьёз. Для Беллы же все, кроме Тёмного Лорда, были полными идиотами.

— Драко, ты знаешь, что должен делать, — обратился Снейп к Малфою, дрожащему, как осиновый лист.

— Тебе, Северус, тоже известны твои обязанности, — неожиданно произнесла Беллатрикс. На этот раз в её голосе не было ни капли иронии. — Если что-то случится...

— Я помню, — мрачно ответил Снейп. «Если она сейчас же не заткнётся, клянусь Мерлином, наложу на неё Силенцио!» — мысленно сказал он себе. Однако это не понадобилось. Беллатрикс в последний раз сверкнула глазами и успокоилась. Снейп удостоверился, что Пожирателей не видно, и быстро спустился вниз, к своему наблюдательному посту. Теперь оставалось только ждать. Пятеро человек, как ни старались, не могли не шуметь — тишину постоянно нарушало тяжёлое дыхание и шарканье. Драко не видел ничего вокруг себя, он вцепился в палочку так сильно, что костяшки его пальцев побелели, а губы плотно сжались, и было видно, как ему страшно. Грейбэк хищно оглядывался по сторонам, пытаясь как можно более бесшумно втянуть носом воздух, чтобы почувствовать приближение человека. Что касается Беллатрикс, то она стояла, зажатая между Яксли и Кэрроу, и мысленно поливала Снейпа последними словами. Если бы ответственной за операцию назначили её, то всё было бы по-другому. Они не стали бы красться на Астрономическую Башню, как какие-то шпионы или дезертиры, нет — Беллатрикс устроила бы эффектное представление, ведь в этом она была мастерица. Однако оспаривать приказы Тёмного Лорда было немыслимо, поэтому всё своё недовольство Белла обратила на Снейпа. Когда Яксли в очередной раз прижался к ней слишком тесно, и она уже собиралась схватить его за руку и сломать ему пару незначительных косточек, наверху послышались шаги и голоса. Разговаривали двое — мальчик-подросток и пожилой мужчина. Это были Поттер с Дамблдором, и Беллатрикс тотчас забыла обо всех неудобствах. Кровь ударила в голову, пальцы сжали волшебную палочку. Близился момент, которого они все так долго ждали — ненавистный Лорду старикан должен был расстаться с жизнью в ближайшие минуты. Через просветы между балками Беллатрикс увидела, как Гарри сбежал вниз. Она подавила в себе желание схватить мальчишку и устремила взгляд на племянника. Тот стоял, ссутулившись, и все шло к тому, что он вот-вот струсит. Этого нельзя было допустить, и прошипев: «Иди, сражайся за Лорда, Драко!», Белла вытолкнула парня из укрытия.

Его разговор с Дамблдором был просто нелепым. Беллатрикс негодовала. Как её сестра могла вырастить столь никчёмного наследника?! Даже обучение Драко тёмной магии не дало результата — сколько Белла ни билась над племянником в течение нескольких месяцев, он так и не научился использовать Непростительные заклятья без зазрения совести. Сверху доносился голос Дамблдора, говорившего что-то о душе, и Беллатрикс не смогла сдержать ухмылку. Она никогда не задумывалась о подобных вещах — для неё существовало лишь настоящее, и оно было полно проблем. Вдруг из-за угла появился Снейп. Он приложил палец к губам и сделал Пожирателям Смерти знак рукой. Они молча покинули своё укрытие и стали подниматься наверх. Снейп замыкал шествие.

— Ты привёл друзей, Драко? — недрогнувшим голосом спросил Дамблдор, увидев длинную процессию. — Какая роскошная компания — мистер Яксли, мистер и мисс Кэрроу, мистер Грейбэк и… миссис Лестрейндж. Моё почтение.

— Давно не виделись, господин директор, — оскалился Яксли. — Как ваше самочувствие?

— Боюсь, бывало и лучше, — грустно ответил Дамблдор. — Но вряд ли вас это волнует.

— Ну же, Драко! — Беллатрикс подошла к племяннику и подтолкнула его вперёд. — Убей его, и покончим с этим.

— Я не могу… не могу! — давясь слезами, ответил Драко. Его рука, выставленная вперёд, дрожала, щёки были покрыты красными пятнами — в общем, он совсем не походил на достойного Пожирателя Смерти. Белла неодобрительно щёлкнула языком.

— Северус… — обратился Дамблдор к вышедшему из темноты Снейпу. — Пожалуйста.

— Давай, прикончи его, Снейп, — оскалился Грейбэк. — Твоя эпоха завершилась, старик.

— Скатертью дорога, — добавила Беллатрикс, довольно ухмыльнувшись.

Дамблдор вдруг предупреждающе взмахнул рукой. Взгляд его холодных голубых глаз заставил Беллу вздрогнуть. Она могла бы поклясться, что он чувствует к ней жалость, а было бы куда лучше, если бы директор её ненавидел.

— На твоём месте я бы так не радовался, — обратился Дамблдор к Белле. — Очень скоро за мной последует и Том Риддл.

— Врёшь! — яростно воскликнула Белла. — Тёмный Лорд никогда не умрёт!

— Нет, — покачал головой Дамблдор. — Я знаю, что говорю.

— Старый маразматик, — прошипела Белла.

— Подумай, — приподнял бровь Дамблдор. — Что ты о нём знаешь? Веришь на слово? А что на самом деле? Только пустота и неизвестность, в которой кроются самые постыдные тайны.

— Убей его, Снейп! — завизжала Белла, заглушая последние слова директора Хогвартса.

— Авада Кедавра! — зелёный луч пронзил сумерки, и тело Дамблдора, грузно перевалившись через перила, полетело вниз.

Беллатрикс бросилась к самому краю башни и проводила взглядом падающее тело мёртвого врага. И в те мгновения ей почему-то показалось, что открытые глаза Дамблдора всё так же пристально за ней наблюдают.

Уверенность Дамблдора в скорой смерти Волдеморта была абсурдной, но почему же Белла не могла отогнать от себя мысли о его последних словах? Судорожно вцепившись в перила, она продолжала глядеть вниз. Когда тело Дамблдора шлёпнулось на землю, она зажмурилась. «Забудь, забудь! — твердила она себе. — Это его предсмертный блеф!»

— Белла, ты приросла к полу? Произнеси заклинание! — деловито бросил ей Кэрроу.

Чувствуя себя словно во сне, Беллатрикс разжала пальцы, повернулась, подошла к своим соратникам, столпившимся около лестницы, подняла вверх волшебную палочку и громко закричала:

— Морсмордре!

Небо над Хогвартсом пронзил чёрный луч. Он врезался в облака, и через несколько секунд там сформировался огромный череп с выползающей из его рта змеёй. Рукавом мантии Беллатрикс вытерла выступившие на лбу капли пота. Смерть Тёмного Лорда была самой абсурдной идеей, какую только можно было предположить. Разве его знак, висящий над цитаделью врага, разве Чёрная Метка, так отчётливо горящая на запястье Беллатрикс не говорили о том, что он живее всех живых?

— Он никогда не умрёт, — прошептала Белла. — Я уверена в этом.

Но Беллатрикс не хотела признавать, что уверенность, не терпящая никаких сомнений, чаще всего скрывает за собой панический страх оказаться неправым в своих убеждениях.

* * *

Лето было любимым время года Беллатрикс. Но теперь её ничто не радовало — ни тёплая погода, ни безоблачное небо, ни пение птиц, будивших её по утрам. Все мысли Беллы были заняты Тёмным Лордом. В этом не было ничего необычного, но теперь Белла испытывала страх за своего Хозяина. Такого никогда прежде с ней не происходило. Волдеморт был непобедим, он вернулся с того света, когда все уже почти поверили в его гибель. Беллатрикс была одной из тех немногих, кто верил в воскрешение Лорда; мысль об этом грела её в холодных стенах Азкабана, помогала выносить нечеловеческие условия заключения, была светом в крохотном оконце камеры. Но Дамблдору удалось совершить невозможное — он заронил в душу Беллатрикс зерно сомнения, и теперь оно давало щедрые всходы. Каждый раз, когда Волдеморт покидал Малфой-Менор, её сердце сжималось от невыносимого предчувствия беды. Конечно, Белла гнала от себя эти нелепые мысли, но ей никак не удавалось заставить себя вычеркнуть из памяти предсмертные слова Дамблдора.

По сравнению с другими Пожирателями Смерти, которые радовались удаче, сопутствующей им в последнее время, Беллатрикс выглядела очень мрачно. Нарцисса даже пару раз спрашивала, не больна ли она. Белла отвечала, что с ней всё в порядке, будучи не в состоянии объяснить сестре свои чувства. Нарцисса была бесконечно далека от Беллатрикс. Несмотря на то, что в юности они были лучшими подругами, четырнадцать лет разлуки и разные жизненные ориентиры сделали своё дело — сёстрам Блэк было больше не о чем разговаривать. И Белла была вынуждена терзаться сомнениями в одиночестве. Единственный человек, с которым она могла бы разделить эту тяжёлую ношу, находился в Азкабане. Рудольфус был для Беллатрикс единственным другом, рядом с которым она могла разрешить себе непозволительное — быть слабой. Но Руди сидел в тюрьме, и, хотя Волдеморт постоянно говорил о том, что освобождение Пожирателей Смерти произойдёт со дня на день, на деле ничего не происходило. Не был разработан план действий, не был назначен глава операции. Пока что это были всего лишь обещания. Белла не сомневалась в том, что Лорд их исполнит, но не знала, когда. Одиночество угнетало её и заставляло всё глубже копаться в себе. Дело дошло до того, что даже Волдеморт заметил, что Беллатрикс присутствует на собраниях только формально, а её мысли витают где-то далеко. Это было настолько не похоже на Беллу, которая всегда глаз не сводила со своего господина, на лету схватывая каждое его слово, что Тёмный Лорд решил не наказывать её в присутствии остальных, а поговорить после собрания. Когда они остались в комнате одни, Лорд поднялся со своего места во главе стола и подошёл к Беллатрикс. Она опустила голову и сжала кулаки, тщетно пытаясь унять дрожь. Волдеморт протянул руку и замер, когда его неестественно тонкие, белые пальцы не остановились в миллиметре от головы Беллы.

— Что тебя беспокоит, Белла? — тихо спросил он.

— Ничего, милорд, — сухими губами прошептала она.

— Не обманывай меня. Я вижу, что ты уже несколько дней сама не своя.

— Я думаю о будущем. О том, когда же вы, наконец, одержите победу…

— Врёшь, — мягко перебил её Волдеморт. — На самом деле ты снова и снова переживаешь прошлое, не так ли, моя милая Белла?

Этих слов было достаточно, чтобы к горлу Беллатрикс подкатил комок. Она потупила заблестевшие глаза и отрицательно мотнула головой.

— Прошлое не вернуть, — безжалостно продолжил Волдеморт. — Ты многое пережила, но не стоит пытаться заглушить боль, воскрешая воспоминания. Ты делаешь себе только хуже. Смотри вперёд и думай о великих делах, которые нам ещё предстоит совершить. Ты поняла?

— Да, милорд, — Белла попыталась придать своему голосу как можно больше твёрдости, но получилось это весьма слабо.

Он отвернулся и быстрым шагом покинул комнату. Белла осталась сидеть за столом в холодной тёмной комнате. Она чувствовала себя одинокой. Последний приказ Лорда она выполнить не могла — прошлое слишком цепко держало Беллу в своих руках. Закрыв глаза, она погрузилась в воспоминания…

Ей казалось, что до двадцати пяти лет она и не жила. Влачила жалкое существование светской леди, изо дня в день медленно умирая от скуки. С родителями Беллатрикс прекратила общаться почти сразу после свадьбы. Средняя сестра исчезла из жизни Беллы много лет назад, и она не вспоминала об Андромеде даже в моменты самой дикой тоски. Нарцисса, любимица матери, искренне восхищавшаяся своей старшей сестрой, после собственной свадьбы полностью ушла в свои заботы. Хотя Беллатрикс и считала Нарциссу не слишком-то одарённой ведьмой, а, откровенно говоря, — наивной простушкой, которую интересуют только домашние дела, временами она скучала по их ночным разговорам, в которых они делились друг с другом своими девичьими секретами. Когда Андромеда ушла из дома, младшая и старшая сёстры сблизились, несмотря на то, что были довольно разными. Белла не могла понять стремления Нарциссы как можно скорее выйти замуж, причём непременно за Люциуса Малфоя, родить наследника, стать хозяйкой большого поместья, а Нарцисса, в свою очередь, пугалась желаний Беллатрикс. Белла не хотела ни мужа, ни детей, в своих мечтах она представляла себя на вершине чего-нибудь огромного и устрашающего; своё имя Беллатрикс понимала буквально, и её приводил в бешенство тот факт, что девушка из знатного рода никогда не будет воительницей. Поэтому когда родители объявили, что, если она не выйдет замуж в ближайшее время, то на дальнейшее обеспечение может не рассчитывать, первым желанием Беллы было всё бросить и сбежать. Но разум горько спрашивал: куда она пойдёт? на что будет жить? Беллатрикс не представляла себя за прилавком или возле школьной доски — а другой работы для молодых волшебниц практически не было. Она не знала, как живут люди, не принадлежащие к высшему обществу, не имела ни малейшего представления о том, где можно снять комнату, как надо искать работу. В отличие от Андромеды, Беллатрикс было некуда идти. Поэтому, несмотря на всё своё бунтарство, весной 1971 года Белла вышла замуж за своего одноклассника и давнего поклонника Рудольфуса Лестрейнджа. Это не был брак по расчёту — она всегда с симпатией относилась к Руди, но любовь, о которой Нарцисса прожужжала ей все уши, была для Беллатрикс каким-то фантомом. За пять лет брака Рудольфус ни разу не упрекнул свою жену в отстранённости — он прекрасно знал, что она не любит его, и был благодарен хотя бы за честность. У них не было детей, и, по мнению Беллы, это было прекрасно. Она с трудом выносила визиты приятельниц, которые с восторгом рассказывали о жизни своих малышей, превознося до небес каждый их писк. В обществе у Беллатрикс Лестрейндж сформировалась безупречная репутация светской дамы с совершенными манерами.

Ей завидовали, но Белла медленно умирала. Она ненавидела себя за то, что уничтожила свои мечты, и была почти готова покончить со своей бесцельной жизнью, но совсем неожиданно пришёл Он. Даже сейчас, по прошествии стольких лет, Беллатрикс могла вспомнить тот вечер до малейших деталей. Тогда Рудольфус пришёл к ней в спальню и шёпотом, запинаясь от волнения, рассказал, что появилась организация чистокровных магов, борющихся за освобождение Англии от грязнокровок. По словам Руди, во главе организации стоял некий Тёмный Лорд Волдеморт — самый сильный волшебник Европы. Белла уговорила мужа взять её с собой на собрание — и тогда её жизнь переменилась. Всё, что так долго накапливалось в её душе, все неудовлетворённые мечты вырвались наружу, как только она увидела Тёмного Лорда. Он лишь пару раз взглянул на неё, но она уже была готова продать душу ради того, чтобы снова ощутить на себе этот взгляд. Для того чтобы получить знак Лорда, надо было убить маггла, и Белла выполнила это условие без колебаний. Понеслась совсем другая жизнь — полная приключений, ночных вылазок, убийств, пыток и… любви. Белла влюбилась. Она поняла, что Нарцисса была права, и любовь существует. Но её любовь к Тёмному Лорду была совсем не той, о которой рассказывала младшая сестра. Белла испытывала не нежность, а одержимость; не желание заботиться, а желание убивать; это было чувство не созидания, а разрушения. Тёмный Лорд хвалил её, ставил в пример другим Пожирателям Смерти, но ни разу не дал понять, что она интересует его как женщина. Более того, иногда он отсылал её прочь, в то время как она страстно желала быть рядом. Белла понимала, что докучает ему любовью, которую он так презирал. Если бы она только могла растоптать это чувство, тогда, быть может, Милорд понял бы, насколько она сильная.

Беллатрикс открыла глаза и тряхнула головой, отгоняя от себя грустные воспоминания. У неё ничего не получилось. С каждым днём она любила Лорда всё сильнее. Именно это треклятое чувство заставляло её постоянно прокручивать в голове пугающие слова Дамблдора. Волдеморт не мог умереть. Он уже один раз воскрес из небытия, разве это не доказательство? Белла резко встала из-за стола и вышла в коридор. Она бесцельно бродила по Малфой-Менору, и ноги сами принесли её в библиотеку. Сумрак, всегда царивший в этом душном помещении, угнетал, но, тем не менее, Белла присела в одно из кресел и снова задумалась о прошлом, но на этот раз не о своём. Её интересовало прошлое Волдеморта. К несчастью, оно было покрыто мраком. Белла не знала о Лорде ничего, кроме того, что когда-то давно его звали Том Риддл, и он учился в Хогвартсе в сороковых годах. Это была чрезвычайно скудная информация, но Лорд никогда не рассказывал о своём прошлом, иногда шутя говорил, что его биографам придётся грызть землю, чтобы узнать хоть что-то. Тогда Белла смеялась вместе со всеми, и ей нравилась загадочность её господина, но теперь женщина была готова на всё, лишь бы узнать хоть крупицу.

— Прошлое, прошлое, — прошептала она. — Всё в нём, старикан был прав.

Внезапно её глаза блеснули. В голове промелькнула сумасшедшая мысль, и в другое время Белла бы испугалась, но теперь она желала одного — узнать. Вскочив с кресла, она бросилась к полкам. Секреты малфоевской библиотеки были ей известны — она нажала на резной выступ, одновременно вынув нужную книгу, и книжная полка со скрипом стала поворачиваться. Через полминуты Белла исчезла из библиотеки, точнее, из той её части, которая была общедоступной. Оказавшись в потайной комнате, Беллатрикс первым делом наложила запирающие заклинания — ей совсем не хотелось, чтобы кто-то нарушил её уединение.

— Люмос! — маленькая комната озарилась тусклым светом.

Белла решительно подошла к книгам, лежащим на столе. Это были старинные средневековые гримуары[1], за которые Министерство Магии отдало бы не одну тысячу галеонов, потому что они были необычайно редкими и содержали много информации о тёмной магии. Усевшись за стол, Белла придвинула их к себе и погрузилась в чтение.

Сколько прошло времени, Беллатрикс не знала: её полностью захватили описания черномагических ритуалов. Каждый раз, узнавая о магии что-то новое, Белла поражалась возможностям, которые предоставляло колдовство. Для волшебника почти не было границ ни в пространстве, ни во времени, если, конечно, он не делил магию на белую и чёрную.

— Нашла! — Белла не смогла сдержать восторженного вздоха.

С трудом разбирая латынь, она вчитывалась в потускневшие от времени буквы. Ритуал, описанный в гримуаре, позволял вызывать духов, воплощаться в них и в их обличье посещать прошлое. От волнения у Беллы задрожали пальцы. Именно это ей и было нужно. Оказаться в прошлом, узнать тайны Тома Риддла и развеять свои страхи. Или… найти им подтверждения и сделать всё, чтобы обезопасить своего повелителя. Из библиотеки послышались удары часов — была половина двенадцатого. Ритуал можно было провести ровно в полночь, и одним из самых удачных дней для этого считались четырнадцатые лунные сутки. Прочитав это, Беллатрикс не смогла сдержать нервного смеха. Всё сходилось слишком удачно, и в это почти невозможно было поверить. Выскользнув из библиотеки, Белла бросилась в свою комнату за свечами, бумагой, перьями и прочими необходимыми вещами. На пути ей не встретилось ни одного человека, что она истолковала как добрый знак. Белла остановилась лишь на минуту, задержавшись возле огромного зеркала, стоявшего в холле Малфой-Менора, и вгляделась в своё отражение. Из зазеркалья на неё глядела высокая женщина с растрёпанными волосами и болезненно блестящими глазами. Беллатрикс не могла больше терять ни секунды — часы пробили без четверти полночь. Она побежала в библиотеку, снова проникла в потайную комнату, освободила стол от лишних книг и разложила необходимые предметы. Гримуар был раскрыт на нужной странице, и, внимательно сверяясь с иллюстрациями, Беллатрикс начала рисовать на полу магический круг, используя чернила разных цветов. Когда странный рисунок был готов, часы показывали без пяти двенадцать. Белла взяла со стола нож, приложила лезвие к запястью и замерла, напряжённо вслушиваясь в тишину. При первом ударе часов она должна была пролить в центр круга свою кровь, а затем произнести заклинание. Последние минуты, отделявшие её от рокового шага, Белла провела, ни о чем не думая. Она не сомневалась в своём решении. Беллатрикс была ведьмой, а, значит, потусторонние силы должны были ей подчиняться.

— Я узнаю правду, — прошептала она искусанными губами. — Ты не победишь, Дамблдор, я этого не допущу!

Послышался первый удар часов. Сжав зубы, Белла полоснула себя по руке. Полилась тёмно-красная кровь. Заставив себя забыть о боли, Белла стала говорить заклинание:

— Я заклинаю тебя, Амон, могущественный и самый суровый маркиз, приди быстро и без промедления, в какой бы части света ты ни находился; дай верные ответы на мои вопросы и говори со мной так, чтобы я могла понять тебя. Я управляю тобой невыразимым именем Повелителя, поэтому ты обязан повиноваться мне. Заклинаю же тебя, дух Амон, приди ко мне и ответь мне![2]

Последний удар часов совпал с последним словом Беллатрикс. Капля крови упала на пол, и рана на руке, к огромному удивлению Беллы, затянулась. Настала тишина. Было непонятно, подействовало ли заклинание. Беллатрикс стояла неподвижно, пытаясь уловить малейшие колебания воздуха, которые свидетельствовали бы о приближении духа.

— Моя прекрасная госпожа, — раздался из темноты чей-то скрипучий голос.

— Амон, — произнесла Беллатрикс. — Где ты?

— Угодно ли госпоже, чтобы я принял облик человека?

— Да, — резко кивнула она. — Да, пожалуйста.

Послышались шаги, и из темноты появилась человеческая фигура. Впрочем, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что голова у фигуры была воронья. Внезапно Белле стало страшно. Она поняла, что ввязалась во что-то странное и неподдающееся объяснению. Никто, даже Лорд, не рассказывал ей о правилах обращения с гримуарами. Но отступать было поздно — дух стоял перед ней и ожидал приказаний.

— Я хочу, чтобы ты показал мне прошлое, Амон, — наконец, произнесла она, но в её голосе совсем не было уверенности.

— Прошлое велико, госпожа. Да и потом — иногда лучше не знать его, — почтительно склонил голову дух.

— Не перечь мне! — резко оборвала она его. Свой страх она компенсировала грубостью. — Мне нужно попасть в прошлое. В сороковые годы двадцатого века.

— Это слишком расплывчатая формулировка. Скажите мне имя того, за кем вы хотите наблюдать.

— Том. Том Риддл.

Казалось, что духу ничего неизвестно об этом человеке, по крайней мере, он никак не отреагировал.

— Я хочу увидеть его тайны. Следить за ним днём и ночью. Быть в его голове, читать его мысли. Я хочу понять, почему… — тут Белла осеклась. Она чуть было не раскрыла перед духом все свои помыслы.

— Вы просите так много, госпожа… Но что вы дадите взамен?

— Взамен? — переспросила Белла. В гримуаре ничего не говорилось о том, что она должна что-то давать духу.

— Конечно, должны, — Амон словно прочёл её мысли. — Неужели вы думаете, что авторы сей книги описали всё, что связано с духами? Или, быть может, вам кажется, что колдуны подчинили духов себе? Нет, госпожа. Эти гримуары были написаны под нашим руководством. Мы согласны помогать людям, но за это мы просим вознаграждение.

— Но это нечестно! — возмутилась Белла.

— А разве то, что собираетесь делать вы, госпожа, честно? Вы хотите проникнуть в прошлое постороннего человека, а за такое дорого платят.

Беллатрикс засомневалась. Кто знает, какую награду запросит злой дух? Может быть, и не стоило всё это затевать…

— Чего ты хочешь? — спросила она.

— Мы — духи тьмы, госпожа, — Амон снова поклонился. — Нам нужны жизненные силы.

— То есть?

— Я проведу вас в прошлое и покажу всё, что захотите. Но взамен вы отдадите мне год жизни… — он помедлил, а затем торжественно произнёс:

— Год жизни того, в чьё прошлое вы так настойчиво хотите проникнуть.

Беллатрикс в ужасе отшатнулась. Это было дико. Как она могла украсть у Тёмного Лорда целый год жизни ради того, чтобы удовлетворить свои странные прихоти? Но если Лорд бессмертен, то это было бы бессмысленно. А если нет? В голове у Беллы всё перемешалось, да ещё в дополнение ко всему она вспомнила заунывный голос какого-то профессора: «Чёрная магия разрушает. Не верьте её обещаниям. Чёрный маг никогда и ничего не сделает просто так, он заберёт у вас самое ценное, и вы не сможете избежать этого…»

— Я отказываюсь, — срывающимся голосом произнесла Белла. — Уходи.

— Вы не можете отказаться, госпожа, — дух источал почтительность, но в его чёрных птичьих глазах плескалась злая радость.

— Почему? — воскликнула Белла. — Я повелеваю тобой!

— Только до той поры, пока уважаете законы! — он взмахнул рукой и обернулся волком с хвостом-змеёй. Раздалось угрожающее шипение, и Белла впервые испугалась символа своего факультета. Волк оскалился и заговорил человеческим голосом.

— Выполни условия договора или понесёшь наказание!

— Убирайся прочь! — Белла вжалась в стенку. Она уже искренне сожалела о том, что затеяла всё это. — Авада Кедавра! — предприняла она безуспешную попытку обороны. Смертельное заклятие ударило волка прямо в грудь, но он лишь отряхнулся и в один прыжок оказался рядом с Беллой. Поднявшись на задние лапы, передние он положил ей на плечи, и от тяжести у Беллы едва не подкосились колени.

— Плати! — прорычал он.

— Нет! — она тщетно пыталась освободиться.

— Тогда узнаешь гнев духов! — Амон повалил Беллу на пол и, схватив зубами за воротник, потащил в центр круга. Затем, вспрыгнув на неё, чтобы лишить возможности убежать, он наклонил голову к её лицу и, роняя тяжёлую волчью слюну, сказал:

— Я исполню твоё желание. Но потом не жалуйся.

Раздался оглушительный взрыв, и Белла зажмурила глаза, чтобы не ослепнуть от ярких белых лучей, озаривших комнату. Она почувствовала, что пол под её спиной растворяется, и она теряет опору. Белла полетела куда-то вниз. Сверху на неё давил лапами волк, змея обвила ноги, в ушах раздавался страшный рык, смешанный с шипением. Падение было стремительным и невероятно долгим. Наконец, она ударилась обо что-то твёрдое, и в тот же миг всё исчезло: и Амон, и яркий свет, и оглушающий шум.

[1] — гримуар — книга, описывающая магические процедуры и заклинания для вызова духов (демонов), или содержащая ещё какие-либо колдовские рецепты.

[2] — заклинание создано на основе подлинных магических формул, описанных в гримуаре «Ключ Соломона»