Дом для Притворщика (джен)

Гарри уныло обмяк, тоскливо прислонившись боком к стене возле заколоченной двери. Как он мог забыть, что Дурсли ещё прошлым летом уехали по его же настоянию?.. Уехали по засекреченному адресу, который им предоставил Орден Феникса.

— Мистер Поттер… — позвал было Северус и осекся, когда Гарри взглянул на него тем обреченно-отрешенным взглядом, которым смотрит смертельно уставший от жизни человек. Фраза, сказанная Поттером, только подтвердила впечатление.

— Хватит уже, сэр… Ну какой я вам Поттер? — отведя глаза, дополнил едва слышно: — И не Поттер я вовсе…

С последним словом погасли искорки в глубине потускневших зеленых глаз. Северус занервничал, узнавая страшные признаки посттравматического синдрома, а Поттер, как он успел понять перед последней битвой, был и вовсе убит Авадой Темного Лорда, чем тот хвастался, демонстрируя мертвого парня. И один черт ведает, что происходит с человеческой психикой после визита на тот свет… Ясно было только одно — мальчик перенес клиническую смерть без положенной в таких случаях госпитализации и должной профессиональной помощи врачей-реаниматоров.

— В таком случае, как мне вас называть? — осторожно спросил Северус. Гарри безучастно пожал плечами.

— Дядя Вернон называл меня мальчишкой, — уныло сообщил он Северусу.

— Вы можете обратиться к соседям? — чувствуя подступающее отчаяние, спросил Северус. Гарри всё так же безучастно помотал головой, окончательно теряя интерес к происходящему. Оставив его, Северус обошел три дома по соседству, спрашивая, не знает ли кто, куда уехали Дурсли, и не могут ли уважаемые господа соседи приютить их племянника Гарри Поттера? У него в школе карантин и…

— Чего-о-о? Карантин у психов?! Да идите вы!.. — и дверь с грохотом захлопнулась перед носом Северуса. Из дальнейших расспросов и легоньких незаметных легилименций профессор узнал, что все соседи и знакомые уверены, что этот странный Поттер, ненормальный племянничек Дурслей, записан в школу имени святого Брутуса для подростков с дурными наклонностями! Вот, значит, как? Вот как Петунья позаботилась о пл… простите, а он племянник? В этот момент Северус оказался рядом с фонарным столбом, о который он тут же побился головой — легонечко и аккуратненько. О, тухлая печень дракона, о, сгнившая селезенка летучей мыши, о… не потрошенный, бум-с, флоббер, бум-с, вурм!

Услышав неподалеку мелодично-чугунное «бум-с, бум-с, бум-с…», Гарри невольно заинтересовался, повернув голову, посмотрел в сторону звука и увидел невероятное, по своей сути немыслимое зрелище — его строгий, непоколебимый профессор зельеварения методично и обстоятельно долбился лбом в чугунный фонарный столб. Это его так поразило, что он на какое-то время позабыл о своем горе. Подойдя поближе, Гарри с неистощимым интересом принялся внимательно смотреть, как профессор Снейп стукается лбом об столб — честно говоря, это было такое упоительное зрелище… Периферийным зрением заметив рядом с собой кое-чье лицо с любопытнейшим выражением, Северус опомнился и прекратил изображать эльфийскую истерику. А Гарри поспешно спросил, пока смелость опять не убежала:

— Сэр, а как вас кислородный баллон укусил? Вот тут… — юноша осторожно показал пальцем на шею, — у вас рваные раны были…

— Как по вашему, какой породы была Нагайна? — вопросом на вопрос ответил Северус. Гарри задумался.

— Ну, с виду вроде полоз, вот только они такими большими не бывают… — с сомнением протянул он. — И узор на шкуре какой-то слишком… геометрический.

— Браво! Вы помните это сложное слово! — Северус два раза соприкоснулся ладонями. И продолжил более ровным тоном: — Геометрический узор на шкуре говорит о том, что змея искусственного, неестественного происхождения. Более того, она вообще не живая, а, скажем так, голем, созданный для поддержания жизни, он совмещал в себе сразу две функции: служить кислородным резервуаром и казаться для всех змеей. Ах нет, была ещё и третья функция — быть крестражем. Так что… как ни абсурдно это звучит, но меня действительно укусил баллон. Неядовитый.

— А как же мистер Уизли? Его на моем пятом курсе укусила огромная змея, — озадачился Гарри.

— Тогда голем исполнял функцию змеи, и в его задачу входило проникновение в отдел Тайн, устранение препятствий в виде лишних свидетелей… яд, к слову, был синтетическим, поэтому колдомедики Мунго не смогли его идентифицировать.

— Как всё просто… — подытожил Гарри. Посмотрел на небо. — Кто-то звал меня там.

— Кто? — испугался Северус. Бросил быстрый взгляд на коварные небеса. Снова напряженно уставился на парня. Значит, всё-таки побывал там? Да, ребёнок?..

Шорох колес проезжающей машины не привлек их внимания, ни к чему волшебникам опасаться автомобилей. А зря… Гарри стоял лицом к дороге и потому увидел, как у крадущегося лэндровера опустилось тонированное заднее окно. Ствол глушителя Гарри уже просто угадал. Видел он это не раз в шпионских боевиках по телевизору… Прыгнув вперед, он просто упал на Северуса, опрокидывая того вместе с собой на газон. Пули с разочарованным визгом вонзились в стену, просвистев у них над головами. Северус, крепко обняв Поттера, сумел трансгрессировать из положения лежа…

Приземлились они где-то на задворках. Скатившись с Поттера, Северус рывком встал и торопливо проверил себя и парня на предмет шальных пуль — оба оказались целы и невредимы, только штукатуркой обсыпанные. Гарри поднялся медленней, встал перед Снейпом и пристально уставился ему в глаза.

— Что?.. — спросил с опаской тот, настороженно следя за каждым движением парня.

— Кто такой этот гребанный Волан-де-Морт, черт возьми? — сквозь зубы выцедил Гарри.

— Всё, что знал, я уже сказал вам! — четко проговорил Северус. — Ни больше ни меньше. Мало что известно относительно прошлого Рейнса. Скорее всего, он начинал простым психиатром и выполнял те же обязанности, что и остальные члены Центра. Но в какой-то момент Рейнс отбросил клятву Гиппократа ради не совсем этических экспериментов. Выращивал особенных детей и создавал из них наемных убийц, социопатов. Известно, что он проводил эксперименты с неким мальчиком и ответственен за его превращение в Анжело — искусственного волшебника. На данный момент он больше всех желает… то есть желал возвращения какого-то очень волшебного Притворщика в Центр, говорят, кучу народа уничтожил ради Притворщика. После пожара в начале восьмидесятых в SL-27 постоянно возит за собой баллон с кислородом, он же Нагайна для магов, Рейнс не хотел афишировать свои физические слабости и недостатки, поэтому и явился перед нами в тот памятный год, в турнирный, в образе страшного Темного Лорда. До этого он все годы скрывался среди магглов, руководил Центром, искал дополнительные способы обрести бессмертие.

Рука Гарри потянулась к затылку.

— А как он умудрился выглянуть из… э-э-э… Квиррелла?

— Квиррелл, как и вы, был крестражем Темного Лорда Рейнса. Вживленный сознательно и управляемый на расстоянии, как змеей в отделе Тайн. Ну и, разумеется, тот кусок души сросся с душой Квиррелла и поэтому не смог спастись, когда вы уничтожили носителя своим прикосновением. Они погибли вместе — Квиррелл и крестраж.

Северус замолчал, с тревогой наблюдая, как Гарри трет свой шрам. Настороженно спросил:

— Болит?

— Что? А-а-а… нет-нет, просто… Он тут был все… всё время, да? — как-то беспомощно спросил Гарри.

Вот тут-то Северус и привлек его к себе, обнял и прижал к груди, успокаивая, а заодно и благодаря за спасение от пуль. Молча. Потому что вслух благодарить он не привык. Гарри эту благодарность почувствовал и тактично принял её тоже молча. Гордость профессора он уважал. Слушая ровный стук сердца, Гарри глухо спросил в грудь:

— Так он исчезал в ту Хэллоуинскую ночь?

— Как волшебник — да. В ту ночь он лишился всех своих магических сил и едва не погиб. Потому маги и решили, что он сгинул. Но потом агенты Дамблдора доложили, что Рейнс восстановился и снова руководит Центром. Вот тогда-то Дамблдор и забил тревогу — стал уверять магическую общественность, что Темный Лорд не исчез навсегда, что он вполне ещё может вернуться.

Гарри вздохнул, согревая дыханием грудь профессора.

— Сэр, он же умер? Почему же тогда в нас стреляли?

— Не знаю… — Северус осторожно потрогал лохматый затылок и спросил, по-прежнему опасаясь называть ученика по имени: — А кто вас звал… там?..

— Пока был там, думал, что это мой отец. Но потом… когда я увидел живого Джеймса Поттера, стал сомневаться. Тот голос кричал мне: «ты мой сын, иди ко мне!»

Снова вздохнув, Гарри замолчал. Северус осторожно отстранил его от себя и заглянул в грустные глаза разочарованного ребёнка. И впервые в жизни назвал его по имени:

— Гарри, не сдавайся!..

И снова прижал к груди, покрепче, тем самым обещая не бросать и помочь. Потому что нельзя иначе, потому что ещё чуть-чуть, и Гарри сломается, сдастся, не устоит перед искушением чудесного загробья, он уже видел краем глаза райские кущи и совершенно точно хочет вернуться туда, в сладкое блаженное забытье, где нет ни боли, ни тоски, ни разочарования… Подумав об этом, Северус заговорил вновь:

— Не сдавайся, Гарри. Не уходи туда… Отец тебя спас, он понял, где ты и почему, поэтому и звал тебя. Не обманывай его надежд, позволь ему найти тебя…

Гарри вскинул обнадеженные засиявшие глаза, неуверенно улыбнулся и с зарождающимся оптимизмом поинтересовался:

— А вам, как члену Ордена Феникса, случайно не известно местонахождение Дурслей? Просто я больше не знаю, куда пойти.

— Понял, — кивнул Северус. — Думаю, пора нанести визит Дедалусу Динглу и Гестии Джонс, миссия по спасению твоих родственников легла на их плечи. Значит, сперва в Кент? — полуутвердительно спросил Северус, сжимая руку Гарри для трансгрессии. Дождавшись кивка, он втянулся в подпространство, увлекая с собой Поттера.

Однако, вышагнув из воронки перемещения, Северус сразу понял — что-то не так… На месте дома Дингла зияла свежая дымящаяся котловина. И хоть всё его существо так и заорало об опасности, собраться для повторного прыжка он не успел — в шею вонзился усыпляющий дротик.

«Ладно, не пуля…» — успел подумать Северус, проваливаясь в никуда. Рядом с ним так же молча распростерся Гарри с точно таким же дротиком в плече.

Пробуждение было аховым и страшным. Проснулся Северус там же, где и упал, его не убили и никуда не увезли, его вообще не тронули, его усыпили только для того, чтобы беспрепятственно забрать Гарри.

— Н-ну, с-с-сволочи… — Северус уперся лбом в землю, пытаясь хотя бы так остановить головокружение. — Ну вы у меня… попляшете, твари! Если с Гарри хоть один волосок… — дальнейшие ругательства перебила рвота — организм взбунтовался, будучи непривычным к маггловским транквилизаторам.

Организм Гарри тоже был непривычен, и он очень сильно пожалел, что вообще очнулся — рвало его долго и мучительно, казалось, сам желудок хочет вытошниться наружу. Когда стало мерещиться, что его тошнит кишками, Гарри испугался — да чем его таким ужасным отравили?! Когда это прекратится???

Прекратилось не скоро, да и то никто не спешил ему помочь — Гарри был в комнате один. Когда отпустило, он на дрожащих от слабости конечностях отполз от лужи, прислонился к мягкой стене и испуганно осмотрелся — белые стены, обитые чем-то пружинистым, дверь, пол, потолок, вот и все, никаких окон. Но под потолком Гарри узрел несколько камер видеонаблюдения, отчего неуютно поежился, понимая, что там всё видели… нервно пощупал одежду, ища палочку, но тут же бросил эту затею: на нем была больничная роба на голое тело, с завязками на спине. Захотелось плакать. Его всё-таки забрали хозяева мальчика из пробирки. Спасибо хоть Северус успел предупредить, а то б сходил с ума сейчас от страха и неизвестности.

С жутким капканьим лязгом отворилась белая дверь, в комнату вошли двое громил с выражением умного кирпича на лицах, один встал сбоку от двери в позе клубного вышибалы: руки за спину, ноги по ширине плеч, другой кивком велел Гарри встать и следовать за ними. Кирпичные рожи этих типов не располагали к общению или к сопротивлению, и поэтому Гарри подчинился.

Длинные бесконечные коридоры, в отличие от комнаты, были темно-серыми — унылый, совершенно депрессивный цвет. Но в груди узника, бредущего между конвоирами, разгорался страстный огонь оптимизма. Подействовал закон обратного — закон противоречия. Если утром Гарри был готов сдаться, распрощаться с жизнью от сильнейшего разочарования, то пули, пущенные в них с Северусом из лэндровера, разожгли в мальчике первые искорки протеста, а теперь, зная, что его ищет отец, Гарри был готов к сражению за жизнь. Закон жизни включился на полную мощь: если у тебя что-то отбирают — не отдавай и дерись до конца.

В общем, до назначенного места с конвоирами дошел не пленник, а злобный волк, готовый к драке. Глядя на черный супернавороченный вертолет и без труда поняв, что его сейчас увезут куда-то на хрен, Гарри, не задумываясь, согнул лопасти ведущего винта — одичавшая от страха сырая магия волнами вырывалась из него, в точности выполняя его волю. Та же участь постигла и автоматы с пистолетами — взбесившаяся магия Гарри безжалостно плющила и корежила всё металлическое.

Идиотов среди присутствующих, к счастью, не оказалось. Зная, что пленник — маг, главарь дал знак не рыпаться, а отпустить колдуна с миром. В конце концов, Рейнс, как им сообщили сутки назад, умер, а американский филиал Центра те же сутки назад взлетел на воздух. Одно совпало с другим, не имело смысла теперь рисковать своими жизнями, и если мальчишка хочет уйти, то пусть уходит. Тем более, что в рации как раз прозвучал голос Сиднея:

— Паркер погиб, Притворщик сбежал снова, сворачивайте операцию.

Вот как… Паркера больше нет. А значит, нет и Центра. Дело закончено. Словно ставя последнюю итоговую точку, где-то вдали веселенькой иллюминацией замигали далекие маячки полицейских машин…

Полицию Гарри не опасался, более того, он ей доверял. После спешной сортировки пленников и сотрудников, кои различались благодаря одеянию, Гарри вместе с остальными пленниками был посажен в скорую и доставлен в больницу. Сотрудников — людей в черном — посадили в автозак. Операция «Кровные узы» была закончена.

Доставленных в больницу людей осмотрели, пострадавшим тут же оказывали срочную медицинскую помощь, шерстили базы данных в поисках родственников и проверяли списки пропавших без вести. Гарри оказался из последних — его искали Дурсли… Этот непостижимый факт вышиб из него слезы. Обритый наголо в профилактических целях, с трубкой от капельницы в вене, Гарри выглядел совершенно жалким, его плачевный вид вызывал ответные слезы: тонкошеий, со свежими (суточной давности) царапинами и ссадинами, с торчащими ребрышками, парнишка выглядел точь-в-точь смертником из лагеря смерти типа Бухенвальд… Общее состояние его здоровья заставляло желать лучшего. О том, что он целый год скитался по Британии туда-сюда в компании двух подростков и избегал егерей с Волан-де-Мортом, Гарри благоразумно умолчал, предоставив врачам пребывать в ошибочном смятении, кротко выслушивая их медицинские показания:

— Вас морили голодом, мистер Поттер?

— Да, — и срочно промолчим, что он весь год питался тем, что найдет-приготовит Гермиона…

— Вас жгли огнем?

— Ага, жгли… — угу, сам обжигался о те раскаленные золотые чаши в сейфе Лестрейнджей.

— На вас многочисленные гематомы, мистер Поттер, вас били?

— Да, бывало, поколачивали, — на драконе сквозь подземелья, полы и крыши удирать было довольно больно.

Ну и прочее в том же духе и смысле… в общем, полное обследование мальчика составило весьма неприглядное впечатление о научных сотрудниках Центра. Нацисты какие-то, суки и сволочи! Это ж надо, так довести ребёнка — до сильного физического истощения, тотального обезвоживания организма, двухстороннего воспаления легких, и бог знает чего ещё они там с ним вытворяли! И это не считая того, что из того же секретного барака вместе с живыми вынесли тела погибших, чьи личности сейчас пытаются установить.

Несколько следующих дней Гарри провел в карантине и ожидании, которое вскоре было вознаграждено — местонахождение Дурслей обнаружили и сообщили им, что нашелся их утерянный родственник. Дядя Вернон, грузно топая, атомным ледоколом раздвигая людей, вошел в палату — огромный, красный и пузатый, как и всегда. Оглядел Гарри и шумно выдохнул, словно до конца не верил, что ему пообещали встречу именно с племянником.

— Живой? — с неохотной приветливостью выдавил он. Гарри робко кивнул. Вернон привычно фыркнул в усы, подошел к койке и положил рядом с Гарри пакет с одеждой. Ворчливо прогудел: — Собирайся, пора домой.

Гарри, суетливо подрагивая, принялся торопливо переодеваться из больничного в обиходное, бросая быстрые взгляды на дядю, словно боясь, что тот приснился и вот-вот исчезнет, растворится в воздухе. Но дядя никуда не исчез, а дождался племянника и вывел из больницы к машине. Серый воксхолл, семейный, вместительный, Гарри откинулся на шершавую кожаную спинку и всю дорогу смотрел в окно, не видя, впрочем, пейзажа, мысли его были далеки от реальности. По-видимому, Дурсли пока не знают, что он неродной племянник, что-то будет, когда они узнают об этом?..

Мимо сверху проплыл дорожный баннер, и Гарри обратил внимание на надпись — название населенного пункта. Встрепенулся.

— Мы теперь живем в Коукворте?

— Да, — нехотя ответил дядя. — Тот дом, что нам предоставил Орден Феникса, не пришелся нам по нраву: жалкая двухкомнатная лачуга, состоящая из крошечной кухоньки и гостиной. Спать было просто негде, поэтому Петунья вспомнила про дом родителей и предложила перебраться туда. Так что… вот уже год, как мы обитаем здесь.

Вернон кивнул вперед, одновременно выруливая на подъездную дорожку, Гарри с интересом уставился на большой двухэтажный дом, по самую крышу заросший розой и повиликой. У дома было собственное имя — на адресном стенде красовалось название: «Роуз Эванс-холл». А от крыльца к ним уже спешила Петунья, вытирающая руки о передник…