Дом для Притворщика (джен)

Телефон затрясся в лихорадке виброзвонка, Джарод поспешно вынул его из кармана, бросив взгляд на светящийся экран «сименса», вдавил кнопку приема и поднес к уху.

— Да, Сидни?

— Джарод?.. Свершилось! — в голосе Сиднея звучит ликование. — Запомни эту знаменательную дату — второе мая девяносто восьмого года, в этот день умер Уильям Рейнс!

— Паркер?

— Найден мертвым, его парашют не раскрылся. Свитки пропали бесследно, Джарод, их не смогли найти.

— Да к черту их, я и так знаю, что в них. Как мисс Паркер?

— Горюет. Хоть и знает, что Паркер ей не отец, и всё равно горюет.

— Это делает ей честь, — мудро заметил Джарод. — Она осталась человеком. Но со стороны Паркера было свинством предавать её и сигать с парашютом из неуправляемого самолета.

— Который ты всё же посадил, — хмыкнул Сидней.

— Жить хотелось, — в том же тоне отозвался Джарод.

— Ты сейчас где?

— На пароме, — Джарод посмотрел на удаляющийся, тающий в утреннем тумане берег Острова Призраков. — Покидаю Оркнейские острова.

— Не покидай пределы Англии, Джарод! — в голосе Сиднея прозвучало напряжение. — Звонил майор Чарльз, сообщил, что Гарри найден и находится в Коукворте, это где-то в Манчестере!

— Понял, Сидни, спасибо… — убирая телефон в карман, Джарод негромко пробормотал: — Вот теперь я точно запомню дату. Вообще-то с этого и надо было начинать…

Пассажирский паром лениво покачивался на серых волнах Северного моря, неторопливо шествуя по архипелагу средь хаотично разбросанных островов, коих было семь десятков. Погоня за матерью в этот раз привела Джарода сюда — в северошотландский архипелаг Оркнейских островов, на Остров Призраков. Встретиться им помешали Чистильщики из Центра и мисс Паркер. Снова.

В течение долгих лет Джарод искал своих родителей, несколько раз издалека видел маму, узнал о существовании младшей сестры, пережил, к сожалению, гибель младшего брата, совсем недавно расстался с отцом... Параллельно с вечным убеганием от Чистильщиков, поисками самого себя и своих родителей, постоянной помощью случайным людям, нуждающимся в поддержке, Джарод все эти годы преследовал ещё и личную цель — найти своего сына. Как он узнал из случайно оброненной фразы мистера Лайла, у них у всех для создания клонов брали не только кровь и прочие частички биоматериала, но и сперму. Из всех химер выжили и полноценно развились только двое — клон Джарода и его ребёнок, чей зародыш был выращен в пробирке, а после помещен и доношен суррогатной матерью.

— Ты слишком живучий, гад, — сказал ему однажды мистер Лайл. — У тебя самые живучие гены. Поэтому твой ребёнок станет резервным телом для Рейнса, когда он всё подготовит для полноценного перерождения.

Но увы. Планам Рейнса помешали — вмешались волшебники, которым в те же годы срочно понадобился сторонний ребёнок для подмены. Было произнесено пророчество о падении Темного Лорда, и колдуны решили подсуетиться, потому что как раз несколько объектов пророчества ожидали пополнения в семье, и был придуман гениальный план Дамблдора — заменить одного из малышей на подставного, никому неизвестного и ненужного маггла… Научники заказ приняли и в уже созданный эмбрион Джарода внедрили ген внешности некоего Поттера. А Поттер оказался магом…

В итоге Гарри родился настоящим человеком, с собственной душой, и потому стал непригодным для господина Кощея Не-Бессмертного, да ещё — вот ужас-то! — продолжал быть угрозой для жизни Рейнса, по-прежнему оставался Дитем Пророчества. Это, разумеется, ему не понравилось, и он приложил максимум усилий, чтобы поймать и убить испорченный материал. В результате вышло то, что вышло. Развязалась война, научные сотрудники Центра и волшебники загнали друг друга в угол. Уильям Рейнс, в мире магов известный как Волан-де-Морт, не победил ни в чем: ни бессмертия не обрел, ни запасным телом не обзавелся… проиграл со всех сторон. И умер как волшебник — от собственного убивающего заклятия.

Джарод хмуро оглядел горизонт. Глубоко вздохнул, пытаясь восстановить хронологию мыслей, но они скакали из настоящего в будущее и назад, в прошлое, никак не желая выстроиться в плавную цепочку… Когда он встретился с отцом и рассказал ему о судьбе Кайла, майор Чарльз расстроился и в свою очередь поведал о причастности мистера Паркера к убийству своей жены Кэтрин Паркер. Джарод очень хотел увидеть мать и сестру. Но майор Чарльз сам потерял связь с ними много лет назад, когда ушел на поиски сыновей.

Нечаянно именно папа подсказал Джароду, что у него могут быть свои дети, когда показал, что он нашел, сломав код украденных дисков. После просмотров DSA они выяснили, что на складах «Пакор» хранились биологические материалы. Даже замороженные эмбрионы. Яйцеклетка его матери тоже хранилась там. После долгих поисков они нашли месторасположение секретной генетической лаборатории «Донотерейс». Осталось проникнуть туда и всё разведать.

Один из сотрудников Донотерейс заметил незваных гостей и поднял тревогу. Убегая, они столкнулись с мисс Паркер, Брутсом и Рейнсом. И вот тут-то их ждал невероятный сюрприз — с ними находился клон, четырнадцатилетний Джарод… Центру удалось клонировать его, использовав яйцеклетку Маргарет.

Клона удалось похитить. Провожая взглядом шестиместный самолетик, на котором улетали майор Чарльз и мальчик-клон, Джарод сжимал в кармане диск с кодом — ХХХ-80-1. Именно из-за этого диска пути Джарода и отца разделились: Притворщик остался, чтобы найти своего ребёнка. На тот момент его сыну исполнилось уже шестнадцать лет. Но даже сейчас, два года спустя, узнав полное имя и местонахождение сына, Джарод не рискнул явиться к нему, потому что за ним шла охота. Чистильщики сразу и без колебаний убивали всех, кто имел хоть какое-то отношение к Притворщику, как это чуть не случилось с Эмили, которую выбросили из окна после встречи с Джародом. Чуть не потеряв родную сестру и понимая, что люди из Центра ни перед чем не остановятся, Джарод никому на свете даже не заикался, что знает, где его ребёнок.

Но теперь, когда Центр накрылся медным тазом, лаборатории уничтожены, а люди обезврежены… Теперь, когда ему стукнуло без малого тридцать девять лет, а его мальчику скоро исполнится восемнадцать… Теперь, когда стало немного спокойней и безопасней, может, имеет смысл найти свое дитя и наконец-то прижать к груди? Тем более, что его не отпускал недавно приснившийся кошмар в ночь на второе мая, когда он проснулся с ноющей болью в сердце, со страшным ощущением того, что его сын умер…

Как умер клон — Джарод номер два. Мальчик оказался зависим от тайного препарата, который поддерживал его жизнедеятельность, без этого лекарства клон оказался нежизнеспособен. Люди мистера Паркера подло подстраховались, препятствуя изъятию клона за пределы Центра, сделав его зависимым от специальных медикаментов, наподобие инсулинозависомого диабетика. Да вот закавыка — инсулин-то хоть достать можно в любой нормальной больнице, а клону для спасения жизни ни единого шанса не оставили. Мальчик умер через два месяца после прибытия в Альберту. Умер тихо, во сне, просто остановилось сердце. О том, что он был зависим от ферментированного гемоглобина Х-О, стало известно только после вскрытия.

Вот и сейчас сердце вдруг заныло, чутко реагируя на родного, никогда не виданного ребёнка. Джарод прижал ладонь к левой стороне груди, опустил голову и закрыл глаза, сконцентрировавшись на своем чувстве тревоги — что с тобой, малыш? Что тебя беспокоит, мой маленький?.. Гарри, славный мой сынок, я скоро буду с тобой, скоро приеду… Ты только дождись меня!

* * *

Петунья, поджав губы, окинула Гарри надменно-придирчивым взглядом. Не найдя, к чему придраться, она кивком пригласила входить. Обойдя гостеприимную и любящую тётушку по широкой дуге, Гарри поднялся по ступенькам и вошел в просторный светлый холл. Дядя Вернон, гулко топая, вошел следом и сказал в спину:

— Ступай на второй этаж, мальчишка, твоя комната в конце коридора справа.

Кивнув, Гарри покорно свернул к лестнице. И не видел, что Петунья смотрит на него с облегчением, глядит на его бритый затылок и слабо улыбается, радуясь тому, что он жив. Ничего этого не заметив, Гарри поднялся в коридор второго этажа и пошел вдоль него — его комната, как он понял, была в самом конце. Едва он взялся за ручку правой двери, дверь напротив распахнулась и на пороге вырос Дадли. Замерев, парни молча уставились друг на друга, узнавая и не узнавая — минувший год сильно их изменил… Гарри мы уже видели — тощий, бритый налысо новобранец, метр с кепкой ростом. А вот Дадли… вместо крепыша с кулаками молотобойца перед Гарри предстал худой высокий парень с кудрявыми волосами, худоба почему-то оттопырила его уши…

Судорожно сглотнув, Гарри шагнул к Дадли, тот — навстречу, в следующий миг они крепко обнялись. Потом Дадли молча уволок Гарри в свою комнату и, пихнув на кровать, сел рядом, жадно разглядывая лицо. Гарри задал давно мучивший его вопрос:

— Почему вы меня разыскивали? Зачем?

Дадли непроизвольно бросил взгляд на стол, Гарри проследил за его взглядом и увидел «Дейли пост». Взяв газету, Гарри глянул на дату выпуска — третье мая. Неделю назад… Кричащие заголовки тараном врезались в глаза:

Внезапная бойня в Шотландии! Родителям привозят детей в цинковых гробах! В семье Криви погиб старший сын Колин. Умерла Лаванда Браун с Парк Лейн 74… Джастин Финч-Флетчли рассказывает… Как Дин Томас потерял ногу?.. Родители напуганы и растеряны — что происходит в закрытом пансионате? Грейнджеры в списке пропавших без вести… а вот и его: Дурсли требуют возвращения пропавшего племянника…

В ушах зазвенела взбурлившая кровь — вон оно что… Массовая смерть детей не прошла мимо внимания магглов. Дадли тихонько пихнул его локтем.

— Гарри, можешь считать, что меня дементоры подменили, но я должен это сказать. Я слишком поздно понял, что такое родственник.

В ответ Гарри молча прислонился к нему плечом, и Дадли обнял его одной рукой. Посидели, проникаясь теплом и обществом друг друга, потом Гарри тихо признался:

— Я тоже только о вас думал, когда всё кончилось. Первой моей мыслью было вернуться к вам, ведь больше у меня никого нет…

— Ага… — кивнул Дадли и спросил: — А оно… всё кончилось, да?

— Да, — подтвердил Гарри. — Война закончилась, главный противник моей семьи и жизни — пал. Всё кончено.

— Это хорошо, — облегченно выдохнул Дадли. Чуть крепче прижал Гарри. — Теперь тебе не надо никуда уезжать… Ты же останешься?

Гарри подумал об отце, который, по словам профессора Снейпа, разыскивает его, но когда-то он найдет? Сколько его ещё можно ждать, если он не пришел раньше и не забрал его, маленького, когда он мечтал об отце и матери в детстве? Да и стоит ли его ждать, незнакомого, по сути, человека?

— Останусь, Дадли. Что бы ни случилось, я теперь никуда не уеду.

— Правда? А твои, эти… А твой мир, ну… — невпопад забормотал Дадли. Гарри поморщился.

— А я устал от него. Ничего хорошего мне мой мир не принес: волшебная сказка оказалась ложью, волшебство — обманом, счастье заменилось болью и разочарованием, а жизнь стала смертью… — в доказательство своих слов Гарри приподнял газету, и Дадли кивнул, соглашаясь с его вердиктом. Легонечко качнул за плечи.

— Ты свою комнату ещё не видел, пойдем, посмотришь…

Это было хорошее предложение, и Гарри с готовностью принял его. Вошел в комнату и с восторгом осмотрелся — просторная и длинная, с двумя окнами и двумя дверями. В углу, меж окон — стол с креслом, два разных шкафа и кровать у стены, у кровати примостилась скромная тумбочка. За дверями обнаружились уборная и гардеробная, чему Гарри искренне поразился — не комната, а целые царские покои с собственными ванной и туалетом!

По лицу юноши против воли расплылась широкая радостная улыбка. Пройдя к кровати, потрогал матрас, тот ответил пружинным скрипом. Засмеявшись, Гарри снова осмотрелся, отметив на сей раз светлые обои с бледно-зеленым рисунком вьюнка, простенькую люстру на потолке и ковер-панно из тростника на стене над кроватью, на панно было изображение журавлей, пляшущих в стеблях бамбука. На полу — практичный серо-коричневый ковролин. Прекрасная, просто замечательная комната. У входа, наблюдая за Гарри, облегченно заулыбался Дадли.

За обедом, основательно подкрепившись рисовым пудингом, Гарри стесненно спросил тётю:

— Скажите, пожалуйста, как пройти к Паучьему тупику? Мне очень нужно увидеть профессора Снейпа.

Тётка поджала губы, но до ответа снизошла.

— Дойдешь до конца улицы, до супермаркета, за ним увидишь детскую площадку, за ней река и мост, и вот там, на той стороне, найдешь свой тупик. Снейповский дом стоит под номером тринадцать на берегу канала рядом с ткацкой фабрикой. Найдешь, не заблудишься.

Получив более чем исчерпывающие инструкции, Гарри допил овсяное молоко, поблагодарил тётю и вышел на улицу. Ну что сказать… Коукворт — вполне современный индустриальный город в центральной части Англии, расположенный в Манчестерском графстве, город сугубо рабочий и вызывающий соответствующие ассоциации с тяжёлым и честным трудом. Пейзаж местами не радовал глаз: серый и невзрачный вид дополняли черные дымовые трубы от ближайшего завода. Ежедневно из них поднимаются клубы удушающего дыма, так что жить в округе порой становилось просто невозможно. В городе на первый взгляд не было никаких особых достопримечательностей, на которые стоило бы поглазеть любопытному туристу, но Гарри, проходя по широкой светлой улице, видел фонтаны, манчестерский собор, городскую ратушу, музей, другие локации, типичные для подобных мест: кафе-рестораны, магазины и маленькие торговые лавочки, благоустроенные гостиницы.

Пройдя по указанию тёти до конца и миновав супермаркет с автостоянкой на месте бывшей детской площадки, Гарри ступил на мост, пересек его и ступил на улицы старого города. Совсем другая, величественная картина открылась его глазам — старинные дома, мощеные брусчаткой дороги… А вот и улочка под названием Паучий тупик. Мрачная, ничем не примечательная, скованная высокими кирпичными стенами и застроенная однотипными серыми домами. Именно где-то здесь находится дом Северуса Снейпа, который ещё надо найти среди совершенно одинаковых домов.

Совсем рядом расположен ткацкий район и городской канал, из которого вытекала река Эрк, в прошлом известная своими мельницами, а теперь ставшая грязной и вонючей канавой… В отличие от Ирвелл, широкой и судоходной реки.

Здесь находилась железнодорожная станция с небольшим старинным вокзалом. Вот гостиницу «У железной дороги» Гарри узнал с первого взгляда, здесь он был с Дурслями, когда за ними по всей Англии гнались письма из Хогвартса, в этой гостинице они ночевали, спрятавшись от спятивших магов… Покачав головой — подумать только, совсем рядом с жилищем Северуса они тогда остановились — Гарри поднялся на крыльцо нужного дома и взялся за дверной молоток.

Лицо Северуса, увидевшего своего ученика на пороге, заслуживало самой звонкой золотой медали за самое лучшее в мире удивление.

— Боже… — не веря своим глазам, Северус протянул руку и схватился за плечо Гарри, потом, поверив, рывком втянул в прихожую и, быстро, на короткий миг приобняв, тут же отпустил. — Где вы были, что с вами произошло, как вы меня нашли? — забросал он гостя лихорадочными вопросами.

Гарри, растроганно-умиленно взиравший на профессора, едва не прослушал вопросы, но вовремя спохватился и ответил на все по очереди:

— Был в каком-то месте, откуда меня спасла полиция, потом меня нашел дядя и забрал домой. Тётя и дядя теперь живут здесь, в Манчестере. Профессор, а у меня получилось колдовать без палочки, я им там все машины переломал… — вдруг совершенно по-детски поделился Гарри. Северус с тревогой заглянул в глаза. Но сказал совсем другое:

— Это бывает. Когда сильно-сильно прижмет и неоткуда ждать помощи, волшебник способен колдовать без палочки. Вам просто пришлось прибегнуть к помощи сырой стихийной магии, чтобы спасти свою жизнь.

Гарри обдумал сказанное и вздохнул, ну, он, собственно, и сам об этом догадался, просто хотел услышать то же объяснение из уст компетентного взрослого. Поколебавшись, нерешительно спросил:

— Сэр… я насчет отца. Мне кажется, что мне не хочется, чтобы он нашел меня… Ну вот скажите, зачем ему сейчас искать меня, когда я уже совсем взрослый? Вот если бы раньше, когда я был маленьким и действительно мечтал о папе… Вот… почему он раньше ко мне не пришел? — выплеснул наконец Гарри свою обиду.

— Послушайте… Гарри, — с трудом заговорил Северус, чувствуя опасную грань. Узкую грань между страстным желанием узнать отца и яростным неприятием, отказом от него. — Мы не знаем, почему ваш отец не пришел к вам раньше. Первое, что мне приходит в голову в качестве самого толкового объяснения — это что он, возможно, не знал о вас или не смог прийти. Может, он пленник и сидит в тюрьме, как сидел тринадцать лет Сириус Блэк?

— А он точно сидел? — агрессивно спросил Гарри.

— Из мертвых Блэк не вернулся, значит — сидел. Я не знаю, кого Дамблдор посвящал в свои планы, а кого — нет. Он был достаточно хорошим гроссмейстером и делал отличные ходы, виртуозно управляя своими марионетками. Вполне возможно, что Блэк был стандартной пешкой, как и многие из нас. Поймите, Темного Лорда надо было остановить любой ценой. Простите, Гарри, меня не посвятили в тайну вашего рождения, я не знаю, кто вы, чей вы ребёнок, у кого вас украли или в какой лаборатории вас вырастили в пробирке. Знаю только, что вы ведете себя, как маленький эгоистичный засранец, который настолько боится правды, что готов отказаться от родного отца!

Лицо Гарри обдало жаром стыда, и он, тихо застонав, отвернулся к стене. Не глядя, нащупал дверь, раскрыл и выскочил вон. Вслепую дойдя до какого-то сквера, Гарри нашел скамейку и, сев на неё, болезненно съежился. Стыд продолжал его жечь и разъедать, незаметно подкрались тоска и отчаяние. Гарри впервые оказался в таком нелепом положении буриданова осла — хотелось всего и сразу и в то же время было боязно всё это потерять: если его найдет отец — придется расстаться с Дурслями, а если он хочет остаться с ними, то придется отказаться от отца, которого он не знает. Блин, ну что за абсурд?! Подняв голову, Гарри посмотрел в голубое манчестерское небо и тоскливо вопросил:

— Кто ты? Какой ты, папа? Заберешь ли ты меня сейчас, такого взрослого, такого глупого, ничтожного сына? И правда ли я тебе нужен?..

Небеса не ответили, лишь медленно плыли белые кучевые облака, да нежарко светило майское солнышко…