Подари мне новую жизнь (джен)

— Порошок мгновенной тьмы, перчатки-невидимки, плащи-невидимки... Н-да, нужно сказать Джорджу, что спрос на них упал... Так, что там еще? Волшебные помадки... Ух ты, он, оказывается, расширил их ассортимент!..

Я рассмеялась, вспомнив, сколько раз в школе Невилл на них попадался. Школа... Повинуясь внезапному порыву, я затянула одну из песенок Распределяющей Шляпы. Дословно я, разумеется, ее не помнила, поэтому пела те строчки, которые всплывали в голове.

— В стародавние дни, когда я была новой... Слизерин с Гриффиндором — вот были друзья! Пуффендуй, Когтевран — вот подруги! Процветала единая эта семья, и равны были магов заслуги... Ла-ла-ла-ла-ла... Что было дальше? Так жила наша школа потом много лет в половинчатом, хрупком согласье. Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять, чтобы...

— Ну-ну, Гермиона, за что ты обзываешь себя древней шляпой? Не такая уж ты и древняя...

О, нет.

— Ты второй человек, кому довелось услышать мое пение!

— Правда? А кто был тем счастливчиком?

— Рон.

Простое слово далось мне с трудом. В носу защипало. Но не буду же я плакать в том месте, где положено веселиться. И при том человеке, который сам потерял двух братьев, и которому тоже нелегко говорить о них. Я глубоко вздохнула и продолжила, как мне показалось, непринужденно:

— Ты что-то хотел?

— Да.

Он вроде тоже все понял и решил проявить тактичность. Что ж, тем лучше!

— Но, услышав песню Шляпы в твоем исполнении почему-то передумал.

О, да. Я знаю эту улыбку. За две недели работы во Всевозможных волшебных вредилках я изучила всю мимику Джорджа. И я знаю, что когда он вот так начинает улыбаться, меня ждет сюрприз. Плохой или хороший. Как вариант: он пришел, чтобы объявить мне об увольнении, но, услышав мое неземной красоты пение, передумал. Буду надеяться на лучшее.

— Сегодня пятница, и я хотел отпустить тебя пораньше.

Все ясно. Ну ладно, планов на вечер пятницы все равно нет.

— Но вместо этого приглашаю тебя со мной поужинать.

Вот так сюрприз!

— Поужинать? Где?

Вечер обещает быть интересным. Давненько я не ужинала с кем-то, кроме Живоглота.

— Не все сразу! Хочу пригласить тебя в одно забавное местечко. Не беспокойся, скучно там не бывает. Согласна?

— Да!

Интересно, а что мне надеть, чтобы соответствовать "забавному местечку"? Словно читая мои мысли, он добавил:

— И еще... Оденься как-нибудь поскромнее. К черту мантии! Встретимся в семь здесь. Тебя устроит?

Не знаю — не знаю...

— Может в восемь?

— Идет! Тогда в восемь я буду ждать тебя у входа.

— Значит, ты меня все-таки отпускаешь пораньше?

Надо же все уточнить!

— Отпускаю-отпускаю. Беги придумывать прическу!

Урра! У меня четыре часа... Стоп, прическу?

* * *

Проклиная всех и все на свете, а себя в первую очередь, я ковыляла на каблуках по вымощенной камнем улице Косого переулка. Кто, спрашивается, заставил меня надеть шпильки? Да, Грейнджер, тебя никто и не заставлял. Сама, дура, решила повыпендриваться. Вообще-то я редко когда зову себя дурой. Только в крайних случаях. Но этот случай точно крайний!

Я не знала, в какое такое местечко хочет отвести меня Джордж и как там нужно выглядеть, поэтому решила надеть универсальный вариант — маленькое черное платье. Но к этому безобидному платьицу без рукавов и молнией на спине у меня нашлись только чудовищные черные туфли. В смысле сами туфли, конечно, не были чудовищными, но вот каблук...

Уф! Ну, наконец-то! Вот и магазинчик. Я вижу Джорджа в маггловских джинсах и чувствую, что мой рот сам собой расплывается в улыбке. Нет, ему определенно идет маггловская одежда. Особенно эти голубые джинсы и белая рубашка. На фоне белого рыжие волосы кажутся просто пламенными, а голубые глаза сверкают больше обычного. Он тоже мне улыбается, но почему-то смотрит не в лицо, а на... Черт! Да он же усмехается над моей модельной походкой "от бедра"! Чувствую, как кровь приливает к щекам. И все-таки стоило тоже надеть джинсы.

— Прекрасно выглядишь!

— Ты тоже.

Всегда возвращаю дежурные комплименты. Даже самым близким. Даже Рону возвращала... Гхм, так о чем это я...

— Я вся внимание! Куда мы идем?

— Терпение. Уверен, тебе там понравится! Возьми меня за руку.

Что?

— Зачем это?

— Всего лишь парная аппарация, Гермиона!

Упс. Как же я не подумала об этом.

Рука у Джорджа была большая и теплая. Я втихаря грела в его широкой ладони свои холодные пальцы. У Рона тоже были всегда горячие руки. Я зажмурилась.

Мы аппарировали.

Не открывая глаз, я втянула носом воздух, и тут же поняла: мы в городе. Эта мысль заставила меня широко распахнуть глаза и оглядеться. Мы стояли в темном тупичке, таком узком, что вдвоем мы в нем помещались только боком. Маггловский квартал. Почему-то я была уверена, что до этого не была здесь ни разу. Интересно, это и есть то самое место, куда меня позвали ужинать? И, получается, я зря гробила этими страшными шпильками свои ножки?

— Мы еще не пришли.

Я очнулась.

— Мм?

— Отвечаю на твои вопросы.

— Я... Я что сказала это вслух?

Не может быть.

Он кивнул с насмешливой улыбкой. Его глаза блестели в полумраке тупичка.

— Пойдем.

Он потянул меня за собой, вместе мы один раз свернули налево и через маленький проулок выбрались на ничем не примечательную улицу. Я шла за Джорджем и втайне радовалась, что он не выпустил моей руки. А что? К хорошему быстро привыкаешь! А еще я сгорала от нетерпения и любопытства. Должна признать, что Джордж умеет заинтриговать. Интересно, долго еще идти?

— Тад-а-ам!

— Что?

— Не "Что?", а посмотри направо.

Хм, а ничего вроде. Кажется я все-таки не зря гробила свои... Стоп.У меня внутри все похолодело, когда я прочла яркую вывеску.

— Караоке?!

Если он сейчас же не скажет, что это шутка, я развернусь и уйду!

— Сюрприз!

Ну все, с меня хватит! Я действительно развернулась и, вздернув подбородок, попыталась удалиться. Но у меня ничего не вышло, потому что Джордж по-прежнему держал меня за руку. Точнее крепко сжал мою руку, мешая бегству.

— Пусти, Джордж! Я ненавижу караоке и не умею петь...

— Умеешь, подожди, Гермиона! Можешь одну минуточку не биться в конвульсиях и выслушать меня?

Я вырвала свою руку, отошла назад и, скрестив руки на груди бросила:

— Минуту.

Люблю немножко театральные эффекты.

— В этом маленьком кафе не только поют караоке, но еще и едят, и выпивают. Так что если ты не хочешь петь, заставлять никто не будет! Поверь мне на слово, Гермиона.

Я приподняла бровь.

— Правда?

"Поверь мне на слово, Гермиона!" Лучше дай мне Непреложный Обет.

— Честно-честно!

Я засмеялась, глядя в его щенячьи глаза. А ведь и правда, чего это я уперлась? Не могу петь — послушаю, как поют другие!

Он протянул мне руку. Я подождала три секунды, потом с видом, будто делаю ему великое одолжение, подала свою.

Помещение оказалось очень уютным. Круглые столики, милые шторы. Очень люблю шторы. По-моему без них нет уюта. Небольшая сцена располагалась в центре. Пока что она была пуста и выглядела совершенно безобидно. Я расслабилась. С минуту я стояла, оглядывая кафешку в поисках лучшего столика (Джорджу выбор я бы не доверила ни за что!), а потом, заметив его, с удобством пристроившегося у окошка, потащила удивленного Уизли за собой.

*три часа спустя*

— Да! О да, я хочу еще!

Почему такая длинная очередь к сцене? Я не помню, что я пела, сколько я пела, но я пела! Это было потрясающе. Хочу еще!.. Мм. Я оглядывала зал в поисках человека, которому еще не довелось со мной спеть. Я уже пела с Джорджем, потом одна, потом с тем джентльменом в зеленом, потом с какой-то парочкой, с маленькой собачкой, потом в компании виски... О, а еще Джордж угостил меня таким классным коктейльчиком зеленого цвета... Вот с ним мне больше всего понравилось петь! Я уже давно так не веселилась. Мне так хорошо сейчас...

— Гермиона.

— Чего тебе? Я просто стою, жду своей очереди и не бросаюсь на официантов!

Вот, какая я молодец!

— Нам надо идти.

— Что? Не-ет!

Я не хочу уходить домой, там на меня давят стены! Живоглот теперь часто уходит по ночам, и я остаюсь одна. Потом достаю старые альбомы. И начинаю вспоминать... Прошлое не вернуть.

— Гермиона, если мы еще выпьем хоть по капле виски...

— Ла-адно... Пошли. Знаешь, ты умеешь портить настроение, даже еще лучше, чем поднимать?

— Знаю.

Как же не хочется домой...

— Где мы аппарируем? Там же?

Почему-то он расхохотался. Что такого смешного я, интересно, спросила?

— Нет-нет-нет! В таком состоянии мы и на дюйм аппарировать не сможем!

Какая чушь!

— Что? И... Как... Как мы попадем домой?!

— Никак.

Не поняла!

— Как это, никак?

— До Дырявого котла семь кварталов дворами. Дойдем до него, а там уже камины...

Он зевнул и, кажется, при этом чудом не вывихнул челюсть.

— Так, я чего-то не поняла. Нам что, придется идти? Семь кварталов? Пешко-ом?

— Да!

Если бы это происходило не со мной, я бы посмеялась над ситуацией.

* * *

— Ну не дуйся.

— Я не дуюсь.

— Не обижайся, значит...

— Я и не обижаюсь.

— Ну, тогда...

— Стоп!

Наверное, это моя карма — постоянно попадать в различные неприятности. Кажется, я сделала что-то не очень хорошее в прошлой жизни, и теперь она мстит мне за подлянку, которую я ей устроила... Жизни, разумеется. Интересно, с каких это пор меня интересует моя карма? Интересно, с каких пор я стала верить в нее?! Если это из-за виски, то я завязываю с выпивкой раз и навсегда. А если это последствия караоке... То что? Не знаю.

Такой вот примерно я вела с самой собой веселый разговорчик, пока Джордж не влез со своими подозрениями о моей обиде на него. И с чего он это взял? Я вовсе не сержусь.

— Джордж, я на тебя не обижаюсь. За что на тебя обижаться? Давай... Давай просто говорить... Или просто идти. Мм? — сказала я, в то время как мои ноги вопили " Придурок! Мы болим из-за тебя!".

— Ладно, я тебя, похоже, достал, — он усмехнулся.

Да. В принципе так оно и было.

— Ну что ты, Джордж, ничего подобного! — язык заплетался после сегодняшнего вечера. Хотя, повезло еще, что мозг работает вроде по-прежнему ясно. — Как ты живешь... сейчас?

Не могу поверить, что задала именно этот вопрос. Куда подевалась моя тактичность? "Уплыла вслед за мозгами по реке алкоголя", — подсказал мне внутренний голос. Почему-то мне вдруг стало важно показать ему свое участие. Захотелось узнать, что творится у него в душе. Но Джордж сейчас имеет полное право проигнорировать меня или свести все к шутке. Зная его характер, второй вариант вероятнее.

Однако он, вопреки моим ожиданиям, почему-то решился на откровенность...

— Неплохо! Хотя вру... — он сделал глубокий вдох. — Если честно, смотреть в зеркало трудно до сих пор.

Этого я не ожидала. С этой фразой рухнуло все: мое шаткое спокойствие, его показная веселость, дымка ночного города, стена между нами... Меня будто прорвало. Навалилось все сразу. Рон. Последние два года без него. Страх. Одиночество. Отчаяние. Боль. Все смешалось, я думала, что моя голова треснет. Душевная боль пересилила физическую. Мне стало плевать на ноющие ноги, нет, я даже стала сильнее бить каблуком по асфальту, стараясь вызвать еще большую боль. Перед глазами снова была нелепая картина его смерти. В то солнечное утро он вместо зелья от головной боли взял с собой на работу сильнодействующее снотворное... И хлебнул не той дозы... В кошмарных снах мне до сих пор является его лицо, спокойное и умиротворенное, будто бы он правда спит. Я до сих пор просыпаюсь по ночам в холодном поту, до сих пор страдаю бессоницей. После его смерти я выкинула из дома все целебные зелья.

— Гермиона?

Мне почудилось беспокойство в его тихом голосе.

— Джордж...

Я взяла его за руку, стараясь показать, что он не одинок. Что сейчас у него есть я. Он сжал мою руку в ответ.

— А ты? Как... Ты?

Некоторое время мы шли молча. Я собиралась с мыслями. Я решила говорить откровенно. Смешно, что до этого я никому не рассказывала о том, каково это остаться вдовой в девятнадцать лет. Да и сама как-то не задумывалась над этим. Просто... Существовала.

— Тяжело, если честно. Я не знаю... Я не могу убрать из буфета его любимую чашку, но и смотреть на эту чертову чашку тоже не могу!..

Он обнял меня, я расплакалась. Ну и зачем я ляпнула про эту дурацкую чашку?! Рон... Я уткнулась Джорджу в плечо, слезы застилали глаза... Вдруг — свет. Вспышка. Со мной что-то случилось. С нами. Я все еще чувствовала щекой его мокрую от моих слез рубашку, когда проваливалась куда-то...