Волна / Billow (гет)

Гермиона удивилась, увидев два свитка пергамента на своем столе. Она глубоко вздохнула, прежде чем открыть их. Решив, что надо что-то делать со слабой тянущей головной болью, которая появилась вместе с возвращением Северуса, Гермиона сняла туфли, сбросила мантию, распустила волосы и налила себе крошечный стаканчик огневиски. Она берегла бутылку для особых случаев, таких, как сегодня. Немного отпив, она уселась на кровати вместе со стаканом и пергаментами. Почерк на первом был знакомым, но совершенно не соответствовал содержанию.

Гермиона!

Нам интересно, где ты сегодня была. Я никогда не подумала бы, что ты пропустишь крещение маленького Джеймса. Джинни и Гарри были расстроены, так же, как мы с Артуром. Они же так хотели, чтобы ты была крестной. А теперь эта честь принадлежит Луне Лавгуд.

С уважением, Молли Уизли.

Гермиона открыла рот от удивления, а потом прикрыла его рукой. Она пропустила письмо, в котором они рассказывали о рождении Джеймса? У Джинни мальчик. У Гарри сын. Она не была там. Гермиона встала и принялась искать нераспечатанное письмо. Она что-то пропустила, но это не страшно. Забыв о втором свитке, она быстро села за стол и безумно застрочила:

Дорогие Гарри и Джинни!

Мне очень жаль, что я пропустила крестины вашего сына. Кстати, поздравляю! Мне очень жаль, думаю, письмо где-то потерялось. Боюсь, на моих столах (в комнатах и кабинете) царит беспорядок с того времени, как Минерва назначила меня заместителем директора — преподаватель ЗОТИ в Мунго, и ему становится только хуже.

Простите еще раз!

Со всей любовью, Гермиона.

Она позвала одну из школьных сов, и только когда отправила письмо, позволила нескольким слезинкам упасть. И совсем забыла о втором пергаменте.

Гермиона свернулась калачиком, низзл Патрик уютно расположился на ее ногах, согревая их. Она перерыла свои комнаты сверху донизу — везде. По камину переместилась в кабинет и искала там до полтретьего ночи. Ничего. Гермиона сдалась и позволила себе больше слез и всхлипов. Немного повернувшись, она почувствовала будто бы маленький сверточек у себя за спиной. Бережно провела она пальцами по неопознанному предмету и вытянула мятый свиток пергамента. Ее мучила резь в глазах, да и картинка расплывалась, но она развернула письмо и села.

Гермиона!

Мне так жаль. Я должен был прийти и забрать тебя, когда родился Джеймс. Но на меня столько навалилось: я был нужен Алексу и Надежде и не смог тебя предупредить. Ранее пытался связаться с тобой по каминной сети, но, кажется, у тебя защита, сквозь которую не я смог пробиться. В любом случае, просто хотел объясниться. Джеймс родился три дня назад и выглядит в точности как Гарри. В нем нет ничего от Уизли. Представь, как Снейп его возненавидит, когда новый Джеймс Поттер прибудет в Хогвартс!

С любовью, Рон.

Гермиона закипела. Никто и не подумал связаться с ней, им даже не хватило смелости сказать об этом Молли. Она написала несколько дней назад, перед тем как родился ребенок, и до сих пор не получила ответа. Гарри не показывался, а Рон оказался ненадежным, если дело не касалось его семьи. Это уже не было Золотое Трио. Был Гарри, Рон и их семьи. А потом уже Гермиона. Она приняла это. Дети? Да. Возможно. Когда-нибудь. Вероятно. Не сейчас.

Она забылась тревожным сном, собираясь побывать в Норе утром. Ей надо все выяснить.

Северус потер заспанные глаза, на секунду сев на кровати. Что-то разбудило его, но он не мог понять, что именно. Послышался еще один стук в дверь, и Снейп наконец понял, что так внезапно вырвало его из сна. Наверное, это кто-то из слизеринцев, кто доверяет ему больше, чем декану, или какая-то другая непредвиденная ситуация.

Поворчав, он завернулся в длинную черную накидку, чтобы прикрыть свой голый торс. Северус обычно спал в маггловских пижамных штанах, они казались ему более комфортными, чем традиционные у магов ночные сорочки. С палочкой в руках, но босой, он направился к двери. Послышался еще один стук, и профессор уже знал, кто его ранний посетитель. Он рванул дверь и уставился на улыбающееся лицо Минервы.

Северус закатил глаза, но отступил в сторону. Он не позволит ученикам видеть его таким... неодетым.

— Директор, — цинично сказал он.

— Доброе утро, Северус. Я только что вернулась из Лондона.

— Интересно. Как раз посреди ночи, — буркнул Снейп.

— Полпятого, — возразила она. — Ты всегда первым просыпался, когда раньше преподавал здесь.

Северус закатил глаза.

— Так и есть. Когда у меня уроки. Но сегодня воскресенье.

— Ах, я знаю, — она покачала головой. Снейп знал этот жест с первого своего дня в Хогвартсе. — Можно перекинуться парой слов с твоей бабушкой?

Северус застонал и показал на себя.

— Так иди и переоденься. Вместе позавтракаем, — улыбнулась она. — Пожалуйста...

Он сдвинул брови, но признал свою капитуляцию.

— Только не навязывай ей свои идеи, — пробормотал он по пути в спальню.

— Разумеется, она будет! — крикнула бабушка с портрета и улыбнулась Минерве: — Доброе утро, моя девочка.

— Доброе утро, Лакс, — МакГонагалл просияла.

— Если ты используешь невербальное заглушающее заклинание, он не заметит, — подмигнула миссис Принц.

— В его комнатах? Конечно, заметит, — запротестовала Минерва.

Лакс покачала головой:

— Не заметит. Поверь мне.

Но когда Минерва подняла руку, она остановила ее шипением.

— Нет. Не это.

— Что? Я не...

— Не Силенцио или Муффлиато. Попробуй Дженерате Доместичи — ухмыльнулась Лакс.

— Дженерате Доместичи? — переспросила Минерва.

— Это одно из заклинаний Квинтуса. Он любил говорить с портретом своей мамы так, чтобы я не слышала. Оно очень простое, и Северус не заметит, — она потерла подбородок. — Опиши палочкой восклицательный знак.

Минерва улыбнулась, сконцентрировалась и последовала совету.

— Сработало? — с любопытством поинтересовалась она.

— Увидим! — захихикала Лакс и закричала: — Северус!

Обе женщины повернули головы в сторону дверей спальни, но ничего не произошло, они только слышали, как он собирается.

— Хорошо, давай быстро. Какие новости?

— Гермиона все еще не знает, что пророчество о ней. По крайней мере не знала, когда я уходила. Вчера за ужином она выглядела очень расстроенной. Филиус сказал мне. Но я уверена, что она придет ко мне, когда догадается.

— Почему она не знает, что пророчество о ней?

Минерва пожала плечами.

— Не понимаю. Я еще больше в этом убедилась, ну, странно, что она была здесь вчера. Если верить Молли Уизли, — Минерва фыркнула, увидев, как Лакс морщит нос от этого имени, — ее не было на крестинах сына Гарри и Джинни. А она должна была быть крестной.

— Почему же она была здесь?

— Полагаю, она просто не знала, — хмуро ответила Минерва. — Я ничего не слышала ни от кого из них, но Молли была в гневе, что ни один из ее родственничков не смог написать.

— Лицемерка, — пробормотала Лакс.

Минерва критически подняла бровь.

— Как бы там ни было, я не слышала, чтобы ее приглашали. Это звучит странно, — задумчиво добавила Минерва.

— Значит, ты думаешь, они забыли о ней?

— Покинутая, — процитировала пророчество директор. — Полагаю, скоро она почувствует себя покинутой. Тем более Артур говорил, что ему стоило огромных усилий убедить Молли не отправлять вопиллер.

— Бедная девочка, — Лакс покачала головой и мягко добавила: — Понимаю, почему они подходят друг другу.

— Как он? — вкрадчиво спросила МакГонагалл.

Лакс пожала плечами.

— Вчера вечером заказал у эльфа шоколадный пудинг и скрылся с ним в спальне. Делает вид, что ему все равно, но я-то знаю. По крайней мере, уже не изнывает по этой Эванс.

— Лили... Да... Это была та ещё история.

Лакс буравила Минерву взглядом:

— Вот почему он сбежал, Минни...

— Ты единственная, кому я позволяю так себя называть, и если ты скажешь Северусу... Впрочем, можешь сказать ему, что я буду обращаться к нему Сев, если он посмеет назвать меня Минни, — пригрозила она.

— Ни одна живая душа не узнает. Я не позволю, — засмеялась Лакс.

Минерва еще секунду ухмылялась и снова стала серьезной.

— Я знаю, почему он бежал. Но Гарри, он такой, хотел, чтобы все знали, какой хороший человек твой внук. Просто пошел и рассказал. Северус ненавидит внимание. Все еще ненавидит. Он только дважды ужинал в Большом зале, и то один раз, когда не было меня.

— М-м... вчера, это я его отправила.

— Хорошо. Спасибо тебе, — улыбнулась Минерва. — Ему нужно снова привыкнуть к людям. Привыкнуть к тому, что к нему относятся как к нормальному человеку. Не как к призраку. Ты не поверишь, сколько любовных писем ему принесли совы после заявления Поттера. После того, как он отказался от госпиталя и ордена Мерлина. Он не привык быть на виду и ненавидит славу.

Лакс согласилась.

— Наверное, надо снять заклинание. Он скоро выйдет, но сначала... В комнатах Гермионы есть портрет, который я могла бы посетить?

— Хочешь с ней встретиться? — ухмыльнулась Минерва.

— Однозначно, — Лакс снова подмигнула.

— Я принесу ей Гундорфа Сварливого. — Директор улыбнулась и подняла палочку: — Фините инкантатем.

Северус закатил глаза, увидев двух хихикающих женщин. Особенно Минерва — она никогда так не хихикала. Он откашлялся и посмотрел на них, вопросительно подняв бровь.

— Не думаю, что для тебя это обычное поведение, Минерва, — прошипел он.

— Конечно нет, мой мальчик, — успокоила его Лакс. — Обычно я отправляюсь в ее кабинет. Поболтать с ней или с Альбусом.

Северус мысленно вздохнул и пристально посмотрел на Минерву:

— Тогда завтрак, женщина?

— Прояви больше уважения к директору! — беззлобно отругала его Лакс.

Минерва ухмыльнулась, пожала плечами и без разрешения взяла Северуса под руку.

— Пойдем?

Он только кивнул и повел директора из своих комнат.

Плач ребенка разбудил ее. Третий раз за ночь. Почему мальчик всегда просыпается, как только она уснет? Кровать была теплой и удобной, но за доли секунды Гермиона поднялась, дрожа,и немедленно завернулась в толстый черный длинный халат. Осмотрела комнату и поняла, что чего-то не хватает. Она не знала, чего именно, но почему-то комната казалась пустой.

Гермиона пошла босиком по каменному полу к детской. Когда она заглянула в приоткрытую дверь, ребенок перестал плакать. Вздохнув, решила убедиться, что все в порядке. Но когда она подошла к кроватке, сына там не оказалось.

— Квинтус? — тихо спросила она.

— Ш-ш, Гермиона. Он только что снова заснул, — мягко ответил знакомый бархатный голос.

Она повернулась к старому креслу-качалке. Усталые глаза сразу обнаружили мужа, и губы растянулись в счастливой улыбке.

— Северус, я не заметила, что ты встал.

— Квинтус заплакал, как только ты уснула, — объяснил он. — Я встал. Он и мой сын.

— Он проголодался? — спросила Гермиона, не скрывая своей зевоты, и осторожно подошла к креслу.

— Нет. Думаю, его что-то испугало, — нежно ответил Северус и покачал спящего малыша. Он с любовью улыбнулся и похлопал ее по левому бедру. — Сядешь?

Гермиона улыбнулась и удобно устроилась на коленях мужа, прижимаясь к его широкой груди, когда он обнял ее за талию. Она посмотрела на него, а потом взяла сына на руки и прижалась теснее. Закрыла глаза, вдыхая детский запах и наслаждаясь губами Северуса на своем виске.

— Мерлин, я счастлив, — выдохнул он у ее уха и вновь прикоснулся губами к ее виску.

— Я тоже, Северус, я тоже, — шептала она, растворяясь в его прикосновениях.

— Патрик, слезь с меня, — закричала Гермиона, толкая низзла, которому больше нравилось лежать на ее лице, чем на кровати, и пытаясь восстановить дыхание. Ребенок от Северуса Снейпа.

— Конечно! — сказала она сама себе голосом, полным сарказма.