Заветное Желание (джен)

Северус не смог бы узнать говорившего, даже если бы знал его несколько лет. Потому что он умел быть разным. Как солнце и луна, лед и пламя, камень и перо. Волшебник понял, кто перед ним, по логике, хотя и был крайне удивлен его появлению.

— Только не надо старых песен на тему « Матисс — первый ублюдок Вселенной, а все кругом белые и невинные, а-ля ангелы во плоти» . — сказал Веноуэр, непроницаемый взглядом смотря на волшебника — И пытаться сделать вид, что тебя волнует судьба Энни, — немного резко добавил он, — Ты ведь никогда не задумываешься о чувствах окружающих тебя людей. Тебе наплевать на чужую боль и чужие страдания, главное, что тебя обидели. Хочешь сказать, я не прав? Ты знал, как Энни было страшно и одиноко в твоей семье? Ты думал, что она чувствует, когда плачет по ночам? Когда ее оставляют одну? Когда она, искреннее и со всей душой тянулась к тебе, пыталась с тобой подружиться, а ты грубо отталкивал ее и просто игнорировал, ты думал, что причиняешь ей этим боль? Думал о ее чувствах? Ты знал, каково ей было терпеть унижения в школе? А она всегда за тебя заступалась. Знаешь, каково маленькому ребенку приходить домой и понимать, что тебе не с кем поделиться, что тебя никто не обнимет и не скажет доброго слова? Ты знал, что в тот день, когда, ты, став Пожирателем Смерти, вернулся домой, у нее отняли ее любимую игрушку, единственного друга? Она так обрадовалась тебе, хотела все рассказать, а что сделал ты? Знаешь, как ей было больно?! Я потратил практически все свои силы, чтобы как-то уменьшить ее страдания. А ведь она была еще совсем ребенок. Ты знаешь, как она боялась за тебя и не могла заснуть по ночам? Представляешь, что она чувствовала, когда заболела твоя мать? После ее смерти? Она до сих пор считает себя виноватой. Ты даже не дал ей договорить после похорон, помнишь, тот день? Она понимала тебя. Не обижалась на твое безразличие. Твою холодность. Что ты тогда хотел сделать? Ты знаешь, сколь невыносимую боль ей до сих пор причиняет это воспоминание? Но тебе ведь все равно. Даже в тот единственный раз, когда ты пришел в мой дом, ты сказал ей хоть одно доброе слово? Нет. Ты снова сделал ей больно. Подумаешь. Это ведь чувства какого-то там никчемного человека, вот если бы тебя кто-нибудь так обидел, тогда да. Я где-то был не прав? — Матисс говорил медленно, с расстановкой, в конце вопросительно посмотрев на Северуса

— Я просто не люблю быть кому-то должным за свою жизнь — спокойно ответил волшебник, вставая. 

— Если тебя это успокоит, я отвечу: душу. Гипотезы древности весьма интересны, а я склонен все интересное проверять на практике. И, знаешь, весьма успешно. Когда-то давно я смог забрал душу у своего кота Сатина, благодаря чему могу принимать его облик, как настоящий анимаг. Но, конечно, многое в том тексте требовало доработок и исправлений. 

  — Мисс Дэруа ведь маггл — удивился Северус, но постарался не дать виду

— Возможно — театрально протянул Матисс — Но все же, я, хотя и не нашел особых подтверждений, склонен подозревать, что она инмаг. Ах, да — добавил он, заметив непонимание на лице волшебника — Я же скрыл их от волшебной общественности. Не люблю, когда люди, потратившие время на разрешение загадок, так и остаются в полном неведении. Поэтому объясню. Можешь потом поделиться этой информацией со всем светом, мне будет крайне забавно на это посмотреть. Итак. Есть волшебники, магглы, сквибы и инмаги. По-другому «внутренние волшебники» — это ни туда, ни сюда. Вроде бы не маггл и в чем-то превосходит волшебника, но и не волшебник, далеко не волшебник. Хотя, в последнем я не уверен. Рождаются исключительно в семье магглов. Ты, наверное, слышал, что среди магглов бывают всякие сверх целители, предсказатели и прочее? У инмага с рождения есть особенная сила, но только одна и определенная. Он, например, может видеть будущее всех людей, говорить с животными или управлять ими, исцелять смертельные заболевания, управлять стихиями, чувствовать чужую душевную боль, проникать в сознание, изменять другим память, убивать одним взглядом и так далее, и тому подобное. Естественно, они видят больше, чем магглы. Я скрыл всех инмагов от волшебного сообщества, поэтому не знаю, вышли бы из них волшебники или нет. Однако я предполагаю, что это был бы волшебник в совершенстве владеющий чем-то одним и совершенно не умеющий ничего другого. К примеру, он мог бы создавать наисложнейшие зелья, но при этом был бы неспособным нормально произнести ни одного заклинания, и отличить кентавра от корнуэльского пикси. Выберет ли инмага волшебная палочка? Как показали эксперименты последних лет, да. Я недавно создал внутри Silentium Serpentes волшебную школу, правда там катастрофически не хватает преподавателей

— волшебник как-то странно посмотрел на Северуса — Мне, конечно же, нужны не только инмаги. В лаборатории содержаться и волшебники, и магглы и прочие существа нашего необъятного мира. Зачем? Во-первых, эксперимент. Во-вторых, я должен же как-то продлевать и поддерживать свою вечную молодость, и, в третьих, я пытаюсь вывести армию послушных кукол. Люди, в совершенстве владеющие магией, практически неуязвимые, но в тоже время не выделяющиеся из толпы. У них не должно быть своей воли, своих чувств, своего мышления. Они должны слушать только меня, это должно быть основой их жизни, их мышления, которое  неизменно. Сторонники — это хорошо, но всегда найдутся двойные агенты, а это чревато нехорошими последствиями, — Матисс улыбнулся, — Добиться нужного мне результата, провести все необходимые проверки, опыты, собрать данные — крайне сложно. Процент неудач зашкаливает за девяносто процентов, ведь человеческий организм чрезвычайно хрупок. Приходиться нести определенные потери. Моя первая жена — чистокровная волшебница, как и я, была заинтересована моими, тогда еще совсем ранними исследованиями, и погибла во время неудачного эксперимента. Та же участь постигла и безумно влюбленную в меня магглу и волшебницу, на которой я женился, спустя довольно долгое время после первого брака. Мои дети тоже стали частью эксперимента, все они погибли, не дожив до четырех лет. За исключением дочери Элеоноры. Но это уже отдельная история.

— И какая же сила у мисс Дэруа? — спросил Северус, стараясь сохранить спокойствие.

Дамблдор растил чужого сына на смерть, но убить собственных детей? Не все средства могут быть оправданы целью.   

— Вот в этом-то и проблема — ответил волшебник — Что я могу только предполагать. Когда Энни  была еще младенцем, я заметил, что у нее необычайно чистая и светлая душа. Как раз та, что я долго искал. Тогда я начал действовать. Для начала я убил ее отца, предварительно заставив его при помощи Империуса, отдать дочь твоим родителям. Я просто отключил подачу кислорода. Убедить Катарину Дэруа, что ее племянница мертва, тоже не составило труда.  Твоя семья…Я знал, куда отдаю девочку. Хотя и не ожидал, что все будет настолько, аж до тошноты, просто. Ты сильно мне упростил задачу, спасибо.  Энни могли отдать только в одну школу, как там относились к детям из семей, наподобие твоей, мне было тоже известно. Я слегка подтолкнул твоего не в меру выпившего папашу, зная, что Эйлин Снейп не справиться с еще одним нервным потрясением. Усыпил Энни на год, сходил в маггловское учреждение соцзащиты, где после моего прихода ей отменили денежные начисления. Все. Пути отрезаны. Маггл без образования, денег, документов и семьи — страшно представить, что ждало бы Энни, вздумай она от меня уйти.  Все шло гладко, пока не появилась Рина Цукино. Дав Энни работу в Silentium Serpentes, я сделал все, чтобы с ней никто не пересекался, кроме Рион Кассандры, даже портрету запретил говорить с ней. Но эта фанатка квиддича умудрилась заблудиться. Сначала я придумал историю, согласно которой Рина едва не попала в Азкабан за пытки, но когда это не помогло, пришлось перейти к кардинальным мерам. Энни давался яд, слабая доза которого вызывала обмороки, головокружения и тошноту. Убедить девушку, что она тяжело больна было легко. Общение с Риной свелось к минимуму. Но от этой волшебницы было больше проблем, чем я ожидал. Когда Катарина Дэруа вернулась из-за границы, я довел ее до сумасшествия и поместил в маггловскую психбольницу. Но мисс Цукино нашла ее, и устроила Энни встречу с тетей. Видимо у Катарины весьма хорошая карма, потому что сразу после этого она уехала в Германию, и перестала представлять для меня проблему. На моем доме стояли защитные заклинания, благодаря которым никто, кроме меня, Элеоноры, Энни и собаки Лорда не могли войти в дом и никто не мог узнать, где живет Энни. Поэтому я был крайне удивлен, увидев тебя. Возможно, Энни как-то изменила защиту, сделав дом открытым и для тебя тоже. До этого я пресек ее попытку прийти к тебе в дом Снейпов. Я хотел разобраться в твоем неожиданном появлении, но возникла небольшая проблемка. Цукино начала лезть не в свое дело, пытаясь проникнуть в тайны Silentium Serpentes. Глупая девочка. Ее пришлось убрать. Я подумал, что сказав Энни, будто ее лучшую подругу убил братик Северус, я вызову в ней ненависть к тебе. Но она разозлилась на меня. Да, ты оставался единственной проблемой. Она была слишком привязана к тебе, и это необходимо было исправить. Очень скоро мне представилась такая возможность. Энни поручают написать книгу, разоблачающую Лорда Воландеморта. Я проследил, чтобы она непременно попала к Пожирателям Смерти, а затем через цепочку волшебников передал, кто является автором книги, и непосредственно для Кэрроу, где можно найти Энни Дэруа. Далее необходимо было, чтобы Энни оказалась в нужное время, в нужном месте. Любой исход ее аудиенции с Темным Лордом был мне выгоден. Если бы он ее убил, то душа Энни, понявшей, что ее люблю только я, что я единственный ее друг, оказалась бы у меня. Живая Энни была бы совершенно сломлена, наконец, отказалась бы от тебя, и я получил бы ее душу. Ты ведь пытал ее там, правда? Знаю, что пытал. Я практически заполучил Энни, но мне помешала моя своенравная дочь вместе с собакой. А вот потом.…Сначала она попала в одну из комнат лаборатории. К счастью, эта недалекая, наивная девочка поверила, что люди в клетках были лишь ее больной фантазией. Затем Энни набралась наглости и вздумала со мной играть. Признаться, я такого не ожидал. Совсем не ожидал. Она заставила меня принять Непреложный Обет. По ее интонации и словам, я понимал, что если откажусь, частично могу потерять ее. С другой стороны, она сказала, что если я захочу, то могу потребовать взамен все, что угодно. Так что это было очень выгодное предложение.

« Если захочет…Что ж, хоть до такой оговорки она додумалась…» — раздраженно подумал Северус .Как она вообще посмела такое сделать?! Он просил ее приносить себя в жертву?!

— Пожалуй, это все, что тебе позволено знать — закончил Матисс — Могу добавить, что душа Энни становилась сильнее после занятий музыкой, поэтому я отправил ее в музыкальную школу. Надеюсь, на сей раз, ты забудешь о своем хобби делать Энни больно и не станешь ни о чем ей рассказывать.

— Она знает, что ты ее используешь — сказал бывший директор Хогвартса.

Веноуэр непонимающе приподнял левую бровь

— Мисс Дэруа слышала ваш разговор с Элеонорой, из которого поняла, что ей что-то подсыпают в еду — пояснил Северус — Я выдрал из ее дневника страницы, где это было написано, вместе с длинными сентиментальными, слезливыми мыслями и попытками убедить себя, что странный диалог  просто-напросто был неправильно понят. Она подумала по своей глупости, что если сама выпьет воды с подмешанным ингредиентом, ты решишь, что она действительно больна и не будешь ее больше ничем поить.

— Надо же — спокойно сказал Матисс — Она, оказывается,  неглупая девочка. Ценный экземпляр, как ни посмотри.

— Не хочу тебя разочаровывать — усмехнулся Северус — Но весь твой долгий труд был напрасен. Мисс Дэруа, к моему величайшему огорчению, связана душой со мной. Поэтому, ее душа в любом случае, как бы мне этого не хотелось, окажется у меня. Вместе со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Я догадывался об этом — кивнул Веноуэр — После твоего прихода. Я проверил защиту дома, в ней не было никаких изменений, но кто-то снял эту защиту для тебя и провел через мощнейшее магическое поле. Я подозревал, что это есть внутренняя сила Энни. Потом ее странный приступ на похоронах Цукино. У вас очень странная связь. Она не похожа на ту, что описана в древних текстах. Иногда у меня складывается впечатление, что Энни твой крестраж, но это ведь абсурд. Забавно, если окажется, что Эйлин Снейп была далека от верной, преданной женушки, и Энни — настоящая волшебница

— Не смей так говорить о моей матери — холодно оборвал его Северус

— Прости — лже-примирительно ответил Матисс — Но что тут такого? Я ведь должен что-нибудь предполагать. Вас бы изучить. Хорошо изучить. Но Энни, к сожалению, связала мне руки. Я не могу сделать ничего, что могло бы тебе навредить. А ведь такое исследование пропадает…— с сожалением добавил он

— Честно говоря, мне нет никакого дела до твоего Silentiuma, Silentium Serpentes или какого-нибудь нового Silentium Felis — пренебрежительно сказал бывший директор Хогвартса — Кроме того, учитывая, что официальное магическое сообщество считает меня умершим, а воскресать мне крайне невыгодно, у меня не остается выбора, как стать преподавателем в твоей школе

— Я буду очень рад такому твоему решению — улыбнулся Веноуэр

— Но ты должен отпустить мисс Дэруа. Ты все равно не сможешь забрать ее душу.

— Я могу ее тебе отдать — с холодным безразличием, как-то слишком быстро, ответил Матисс — Но конечно, если она сама захочет уйти с тобой — приторно-сладко добавил он — Ты представляешь, насколько она мне будет благодарна за твое спасение?! Но раз уж у нас с тобой договор купле-продажи.. А я весьма предприимчивый человек, то ты, должно быть, понимаешь, что за любую услугу, за любой товар нужно заплатить — голосом расчетливого бизнесмена, чуть растягивая фразы в какой-то особой леденящей форме, сказал Веноуэр

— Для предприимчивого человека ты ведешь слишком долгие беседы — усмехнулся Северус — На каких условиях ты отпускаешь мисс Дэруа?

Влитый Матиссом эликсир начал действовать, внешне возвращая бывшего директора к двадцати трем годам. Отчего Северус выглядел ровесником Дэвантэро Веноуэра — самого опасного человека, из всех, что ему когда-либо приходилось встречать. Да, Матисс был опасен. Очень опасен. Потому что это был не обиженный судьбою, никем нелюбимый, оскорбленный ребенок, решивший отомстить всему свету за детские обиды и унижения, не сумасшедший садист, не повернутый на темной магии тиран, это был человек цели. Человек, который готов на все ради достижения своей цели. Человек, за тысячи лет ставший идеальным стратегом, человек, который всегда смотрел наперед, тщательно продумывая каждый свой ход. Этому человеку не нужны ни слава, ни величие, ни всеобщее признания. Он готов вечность оставаться в тени и быть никем для всеобщих масс, годами ждать результата, идя к своей цели и имея в своих руках ниточки тысяч, а может даже и миллионов судеб. Он никогда не предложит того, что ему не выгодно. Не согласится на невыгодное предложение. Северус это очень хорошо понимал. Раз Матисс так легко согласился отпустить Энни, значит ему это выгодно. Возможно, даже выгоднее, чем, если бы девушка осталась у него. И то, что он сейчас предложит, ему будет выгодно, независимо от ответа волшебника.

Волшебники трансгрессировали у самых дверей особняка. Бывший директор Хогвартса хранил на лице непроницаемое спокойствие. Да, Веноуэр знал, что предложить. В любой ситуации и при любых обстоятельствах, Северус отказался бы. Нет, не отказался, а выбрал второй вариант. Матисс этого ждал. Выбрать второй вариант или отказаться — означало бы проиграть ему. А бывший директор не любил проигрывать. Северус вошел за Веноуэром, что вновь стал излучать внутреннее тепло, в дом. Первым кого он увидел, была девочка. Энни и раньше в свои семнадцать выглядела на четырнадцатилетнюю девчушку, а сейчас вжавшись в спинку дивана, в теплом махровом халатике с маленькими Пегасами, накинутом поверх ночной сорочки, она, казалась совсем ребенком. Длинные волнистые волосы, спутавшись, спадали по ее дрожащей спине, по бледноватому мокрому лицу тянулся тонкий белый шрам, оставленный волшебной палочкой Воландеморта… .Северус отвел от девушки взгляд. Неужели, ему придется поступить с ней подобным образом? С этим беззащитным ребенком…

Энни подняла голову….Зрачки ее глаз расширились, наполняясь слезами…— СЕВЕРУС!!!! — девушка соскочила с дивана и бросилась к волшебнику — СЕВЕРУС!!! — она обняла его, прижимаясь к его груди — Северус, ты жив…— тихо прошептала Энни, закрыв глаза и крепче прижимаясь к волшебнику.

По щекам девушки текли прозрачные струйки слез — Ты жив… — еле слышно повторили ее губы…

— Мисс Дэруа держите, себя в руках! — сказал Северус, отстраняя девушку.

Но Энни, покачав головой, в ту же самую секунду снова прижалась к нему, крепко обнимания и плача. Она все чувствовала. Чувствовала, как зубы змеи вонзаются в его шею, чувствовала острую боль, чувствовала как кровь вытекает из раны, как силы покидают тело.…Чувствовала как тяжело и больно было говорить, а кровь все текла и текла… Чувствовала, как бледнеет лицо…Как темнеет в глазах…Как обессилено упала рука, что-то сжимавшая до этого, и последние крупицы жизни не спеша покидают тело…. Как билась душа, не в силах ни вернуться в тело, ни переступить границу в иной мир…Девушка всхлипнула.

— Если вы собираетесь вернуться в дом моих родителей, то знайте, что я не намерен вас ждать — холодно сказал волшебник, не смотря на Энни

Девушка подняла заплаканные глаза, которые до сих пор не верили в то, что видят перед собой живого человека…— Вернуться в дом твоих родителей… — неуверенно переспросила онаНеужели.…Неужели, братик предложил ей.…Предложил ей вернуться….Он зовет ее с собой?! Это правда?! Он, правда, ей сказал…

— Я дважды не повторяю — ответил Северус

— Хорошо — кивнула Энни. Она отошла от волшебника и вытерла слезы.

Глаза девушки лучились счастьем. Северус жив. Он на самом деле жив! И он предлагает ей вернуться…

— Я скоро! — девушка побежала в свою комнату

— Я думал, это чувство вины перед Лили Эванс сделало тебя таким — тихо, в самое ухо прошептал бывшему директору Хогвартса Матисс, подходя к нему — Но оказывается ты сам по себе такой бесчувственный, холодный камень

— Это говоришь мне ты — чуть громче Веноуэра сказал Северус, усмехнувшись

— Ты ведь принял это решение, опираясь на свой эгоизм, даже не спросив ее — Матисс немного отошел от волшебника — У тебя срок до завтрашнего утра, не забывай.

— Я не жалуюсь на память — раздраженно ответил бывший директор Хогвартса

— Я готова! — счастливо улыбающаяся Энни стояла перед волшебниками, держа в руках сумку с вещами.

Ее волосы снова были заплетены в косы, а на голове был тоненький нежно-розовый ободок  под цвет вязаной кофты, что была одета поверх легкого, ситцевого платья. Девушка остановила взгляд на Матиссе, почувствовав, как ее сердце скрутило от мучительной боли.…Значит, это все…Конец.…Все кончено…Они больше не друзья.…Где-то в самой глубине души, иногда Энни понимала, что рано или поздно это произойдет, но…Она так не хотела в это верить.…Ведь она не сможет…Она не сможет так просто перестать считать Матисса другом, она не сможет так просто уйти от него…Может…Может ей не уходить и тогда все будет, как прежде.…Нет! — закричало терзаемое противоречивыми чувствами сердце. Но…Просто взять и уйти.…Это больно…

— Энни, ты чего? — ласково спросил Матисс — он подошел и нежно обнял девушку, выразительно посмотрев на ее брата. Северус с отвращением отвернулся

— Мы же не прощаемся. Двери моего дома всегда для тебя открыты. Ты можешь приходить сюда в любое время. И я буду безгранично рад, если ты захочешь вернуться — волшебник поцеловал Энни в макушку — Мы же лучшие друзья — он мягко улыбнулся, крепче прижимая девушку к себе

Бывший директор Хогвартса раздраженно кашлянул. Он стоял с таким выражением, словно выпил не меньше десяти стаканов оборотного зелья вместе с лимонной кислотой и чем-то еще более мерзким и отвратительным.

— Спасибо, Матисс — Энни искренне обняла волшебника, добавив — Спасибо тебе, за все

— Увидимся завтра на работе — сказал Веноуэр, отпуская девушку — Я так полагаю, вы придете вместе — скорее констатировал, нежели спросил он, обращаясь к Северусу

— Если мисс Дэруа задержится еще хоть на секунду — медленно и крайне раздраженно ответил волшебник — То полагаю, мы будем добираться до Silentium Serpentes разными путями

— Прости, пожалуйста! — Энни еще раз попрощалась с Матиссом и с Элеонорой и вышла вслед за Северусом

Волшебник не стал трансгрессировать, поэтому до дома Снейпов, они добирались пешком. Дорога оказалась очень долгой, полной всяких препятствий, таких как, поваленные деревья, ямы, большие, неровные камни. Северус шел очень быстрым шагом, поэтому девушка едва поспевала за ним.

— А что Матисс имел в виду, сказав, что мы вместе придем в Silentium Serpentes? — спросила Энни

— То, что я теперь часть этой организации — спокойно ответил волшебник, не оборачиваясь и не сбавляя ходу

— Как??! — девушка резко остановилась

— Раньше об этом нужно было думать — холодно сказал Северус — Но не берите на себя слишком много: я считаюсь умершим в официальном волшебном мире, и, учитывая, некоторые обстоятельства мне бы не хотелось их переубеждать

— Но ведь… — ошарашено начала Энни

— Чем нужно было думать, чтобы заключить с ним Непреложный Обет?! — оборвал девушку бывший директор Хогвартса, резко поворачиваясь и пронзая ее насквозь холодным взглядом черных глаз.…

На секунду Энни показалось, что волшебник ударит в нее каким-нибудь заклинанием

…— Сердцем…— тихо ответила девушка

— Мы еще поговорим об этом — тоном, не предвещающим ничего хорошего, сказал Северус, отвернувшись от Энни

Дальше они продолжили идти молча. Девушка даже не предполагала, что дом ее приемной семьи находиться так далеко от особняка Матисса. Она не помнила местности, по которой сейчас шла, не знала, где очередной поворот, а где нужно сойти с дороги, поэтому старалась не отставать от Северуса, который судя по всему, был очень зол на нее. От этого становилось грустно.…И от «Мисс Дэруа». Он так говорил, словно они чужие.…Словно они совсем не знают друг друга.…Неужели, им никогда не стать семьей?

Где-то совсем рядом послышалось тихое, жалобное мяуканье. В нем было столько страха и отчаяния, что сердце Энни сжалось в груди. Девушка остановилась и прислушалась. Мяуканье доносилось откуда-то снизу. Энни сошла с тропинки и подошла к оврагу. На его дне, среди поваленных веток и мусора, съежившись, сидел маленький котенок нежно-кремового цвета с густой, пыльной шерсткой.

— Бедный малыш! Как ты туда попал? — Энни спустилась в овраг, расцарапав до крови руку об какой-то колючий куст.

Увидев человека, котенок приподнялся и неловко попытался подойти. Его левая задняя лапка была неестественно вывернута и волочилась по земле.

— Маленький, ты поранился — девушка взяла котенка на руки, расстегнула кофту, накрыла правой частью котика и снова застегнула, нежно поддерживая зверька — Так тебе будет теплее — сказала Энни, гладя котенка по голове.

Он замурчал, потянувшись к ней носиком

— Если вы собираетесь останавливаться возле каждого кота, мы не доберемся и за неделю — сказал бывший директор Хогвартса, когда девушка вместе с котенком вернулась на дорогу

— Северус, пожалуйста, позволь мне взять его! — взмолилась Энни — Он погибнет на улице! — ее глаза, наполненные слезами, с мольбой смотрели на волшебника…  

Северус посмотрел на нее, потом перевел взгляд на котенка, и ничего не сказав, пошел дальше. Девушка, прижимая к груди котенка, шла за ним. Наконец, показался небольшой полуразвалившийся дом. Дом, в котором прошло детство Энни. Знакомые места вызывали такое странное чувство.…Это было так.…Так необычно — снова вернуться в этот дом.…В этот маленький, старый дом.…Кажется, каждая трещина, каждая царапина, каждый слой  пыли придавали ему что-то особенное…Что-то очень родное.…Даже королевский замок не смог бы сравниться с этим домом.…Потому что в нем было что-то такое…Что-то, что, наверное, могла понять только Энни. В ее сердце была радость и, в тоже время, почему-то в нем была такая щемящая тоска.…Хотелось улыбаться, но в груди был ком слез, и хотелось упасть на колени и заплакать…Странно. Странное чувство, когда ты куда-то возвращаешься. И, вернувшись, понимаешь, что никогда отсюда не уйдешь, что нигде тебе не найти места милее и роднее этого. Даже внутри все осталось как прежде. Так, словно она никогда и не уходила из этого дома. Девушка опустила котенка на пол, неуверенно проходя в конец коридора…Она робко, словно боясь, что все сейчас рассыплется и исчезнет, подобно миражу, дотронулась до стены. На ладони остался слой пыли.…Почему сердце больно кольнуло? Может, все дело в воспоминаниях, которыми был наполнен этот дом? Котенок громко мяукнул.

— Кушай, Пурди — ласково сказала девушка, наливая ему в мисочку молока, предварительно спросив разрешения у Северуса.

Котенок принялся жадно лакать, а Энни с умилением смотрела на него…Вот, интересно, откуда в брошенном доме взялось свежее молоко? Такая маленькая деталь настоящего, дающая понять, что все-таки прошло время.…Прошло много времени…Налив изголодавшему Пурди добавки, девушка прошла в гостиную. Здесь, она была в свой последний миг в этом доме. Она стояла на этом самом месте, а Северус…Северус…Энни дернулась.

— Я тогда стал двойным агентом. В моем доме не могла жить маггл, тем более, что ко мне могли прийти люди Темного Лорда, а вы знаете, как они относятся к таким, как вы — сказал бывший директор Хогвартса.

Волшебник стоял недалеко от девушки, молча за ней наблюдая

— Если бы не это обстоятельство, вы могли бы остаться

— Ты мог бы просто попросить меня, и я бы ушла — бесцветным голосом сказала Энни, теребя пальцами край полки

— Вы хотите сказать, что тогда, в свои шестнадцать лет, вы бы просто взяли и молча ушли? — усмехнулся Северус

— Я бы поняла — чуть громче сказала девушка — Я бы поняла… — она опустилась на пол и тихонько заплакала — А то.…То что.…Хотел сделать ты.…Это ужасней….Ужасней Пожирателей… Смерти.… И… Круциатуса.… И всего.…И…Они…

Волшебник поднял Энни с пола и усадил на диван, поставив перед ней горячий чай и вазочку с печеньем

— Выпейте — требовательно сказал СеверусДевушка вытерла слезы и покорно взяла в руки чашку. Сделав глоток, она остановила взгляд на вазочке: шоколадное печенье…

— Не бойтесь, не отравлено — усмехнулся волшебник

Энни взяла одно печенье, как-то странно смотря на него…

— Когда, я была маленькая… — медленно, словно сама с собой говорила девушка — Я часто плакала по ночам и мешала тебе.…И тогда ты…Ты приносил мне это печенье и говорил, чтобы я перестала плакать…

— Мне, как я заметил, справедливо показалось, что оно может снова потребоваться — ответил Северус и внезапно рассмеялся…

Энни изумленно посмотрела на него:  

— Братик…Ты смеешься…

— С такой сестрой, как ты, не побудешь серьезным — ответил волшебник

Сестрой…Сестрой…Он сказал: сестрой…Он назвал ее сестрой…Он назвал ее сестрой? Сердце девушки счастливо встрепенулось.…В глазах засияло весеннее солнышко.…Еще полмгновения, и Энни бросилась бы к нему, обнимая…Северус сел напротив девушки, на лице которой светилась детская, счастливая улыбка… Энни была подобно цветку, что после долгих лет, наконец, расцвел, распустив свои яркие, нежные лепестки. Сестра! Он назвал ее сестрой! Он правда назвал ее сестрой…Такая мелочь….Всего одно слово.…Но сколько чувств и сколько тепла может принести человеку всего одно слово!

— Послушай, я давно хотел у тебя спросить — сказал волшебник — Почему у тебя на всех рисунках — Северус сделал взмах волшебной палочкой и у него в руках оказался его портрет, нарисованный когда-то Энни — Он улыбается?

— Потому что там — настоящий Северус. Настоящий Северус добрый. И он улыбается — ответила девушка

— Я так понимаю, переубеждать тебя бесполезно — вздохнул волшебник

Энни, улыбнувшись, кивнула. Котенок тронул ее лапкой за ногу. Девушка подняла его и усадила к себе на колени, нежно поглаживая по пушистой, мягкой шерстке. Пурди довольно мурчал…

— Дай сюда котенка — внезапно сказал Северус

Энни непонимающе посмотрела на него, но протянула Пурди. Бывший директор Хогвартса достал волшебную палочку, направил ее на безжизненную лапу котенка и произнес заклинание. Лапа дернулась, и Пурди поставил ее на пол, с удивлением поняв, что у него снова четыре лапки, и он может с легкостью запрыгивать на диван. Котенок с благодарностью посмотрел на Северуса.

— Братик! — девушка по-детски радостно подпрыгнула — Пурди совсем здоров! Спасибо!

Волшебник улыбнулся. Он смотрел, как она присаживается возле котенка, и зверек начинает играть с кончиком ее косички… Кажется, он становится сентиментальным….Нет. Нельзя. Он должен быть таким же, как и перед Темным Лордом. Без единой эмоции. Без жалости. Без сострадания. Иначе он не сможет освободить ее от Матисса. Неужели, этот ребенок и вправду мог вести опасную игру с самим Дэвантэро Веноуэром? Мог ударить одного из самых страшных и жестоких волшебников? Мог спасти его жизнь? Эта девушка? Она ведь совершенно беззащитна. И перед Дэвантэро Веноуэром, и перед Темным Лордом, и перед ним. Он хотел поговорить с ней насчет Непреложного Обета. Как же он ненавидел ее за это. Если бы она была волшебницей, ее место было бы на Гриффиндоре среди таких, как Поттер или этот выскочка Блэк. Самопожертвование.…Ради чего? Какая глупость.

— Энни — тихо позвал Северус

Девушка перестала играть с Пурди и посмотрела на волшебника.

— Ты ведь понимаешь, что Матисс не просто так тебя отпустил?

Энни резко стала серьезной, в ее глазах смешались испуг и тревога. Что Матисс мог потребовать у Северуса? Как бы она не была ему благодарна, сколько бы не считала своим другом, в глубине своего сознания она понимала, на что тот был способен. Пусть и старалась не думать об этом. Но ведь согласно данному Обету, Матисс ведь не мог ничего плохого сделать братику? Или…Что он попросил? Может, лучше было бы, если Северус ее тогда просто вышвырнул на улицу.…Тогда он бы не попал в Silentium Serpentes…