...И навести, наконец, порядок в Хогвартсе (джен)

Утро начинается не с кофе и даже не с чая. Утро начинается с Ровены, отбирающей у тебя салфетки в пользу собственных каракулей.

— Я тут подумала-подумала, и кое-что придумала. Дементоры же у нас что? Воплощённый страх. А значит, с ними можно бороться от противного!

— Смехом? — скептически предположил я.

Ро мотнула головой.

— Счастьем. Вспомни, Патронус вызывается самыми счастливыми воспоминаниями. И если сделать что-то вроде ловушки-накопителя...

— Питающего щит, например? — задумчиво протянула Хельга. Ро щёлкнула пальцами.

— Именно! Замкнуть контур на Источник, чтобы работало в автономном режиме.

— И что нам для этого нужно?

Ровена пожала плечами.

— Единорог, Феникс. Счастливые воспоминания. А, ну и потанцевать в Большом Зале.

— Ничего себе запросики! Единорог и феникс. А василиска с драконом тебе не надо? — хмыкнул Сэл.

— Нет, знаешь, как-то вот давай без них. Их обычно боятся, а нам нужны счастливые эмоции. Сильный выброс, для активации накопителя. Смотри, я набросала схему, — Ро подвинула ему салфетку.

— Хм-м... Не боишься, что вместе с позитивом начнёт силы тянуть? Ещё вот тут и тут, — он поочерёдно ткнул в салфетку пальцем. — Ошибка в расчётах. Не может такого быть, не в наших условиях.

— Это пока набросок, не будь занудой! Смотри, здесь можно использовать Умеренность через переход от Нецах к Тиферет...

— И оттуда куда? В Кетер?

— Обсчитывать позже будете. Я правильно понимаю, что это — набросок ритуального круга? — Вмешалась Хельга. Сэл пару секунд скептически изучал набросок, потом изрёк:

— Скорее многоугольника.

— Чертежа.

— Да хоть пентаграммы. Как это связано с планом "потанцевать в большом зале"?

— Да ей просто потанцевать захотелось.

— Заткнись, а? — Ровена пихнула его локтем в бок. — Я же говорила, для активации нужен будет первичный вброс энергии...

— Главное чтобы потом не оказалось, что мы сделали стационарного дементора. Позитив-то оно высосет...

— Не окажется! Зачем я тут, по-твоему, распинаюсь? Думаешь, одна всё это считать буду?

— ...А назовём мы его Grach-Pugach, — вставил я.

Ровена вскинула брови. Сэл нахмурился. Хельга недоумевающе моргнула.

— Почему?

— В честь Ровены!

Сэл закатил глаза и ядовито улыбнулся.

— Потому что у него левая пятка зачесалась, очевидно.

— Да нет же, вы не понимаете! — Я замахал руками. — Grach — это птица семейства врановых. На ворона похожа.

— А Pugach?

— А Pugach — это пугалка. — Ну и ещё сигнальный пистолет, но об этом я говорить не стал.

— Ну допустим, — с сомнением протянула Ро, но я видел, что ей приятно. — Впрочем, мне без разницы, главное, чтоб работало.

— Да я тебе говорю, надо брать другую систему!

— А я говорю, что...

Я хлопнул руками по столу.

— Так. В итоге мы собираемся сделать что? Артефакт? Ритуал?

— Надстройку на действующий конструкт мы собираемся сделать, — буркнул Сэл. Я поморщился.

— Давай начнём с простого. Как мы собираемся её делать?

— Ритуалом.

Я удовлетворённо кивнул.

— Хорошо. Цель — создать аккумулятор-излучатель. А о плате вы подумали?

Наши умники переглянулись.

— Ну... Светлые воспоминания? Возможность призывать Патронус? — Неуверенно предположила Ровена. Хельга скрестила руки на груди:

— Так, нет, на такое я не готова. Мои светлые воспоминания — драгоценные сокровища. Только забыть вас мне ещё для полного счастья не хватало! А без Патронуса, если что вдруг пойдёт не так, мы же просто не отобьёмся от дементоров! Вот ты знаешь, у скольких в Школе, кроме нас, есть Патронус?

Ровена вздохнула. Сэл покосился на меня и потёр лоб.

— Да, плату надо хорошенько обдумать. Я как-то тоже не готов терять светлые воспоминания.

— Вот и думайте, — подвёл итог я. — А мы с Хельгой подумаем про танцы. В конце концов, у нас Бельтайн через полтора месяца.

Всё время до пасхальных каникул Сэл и Ро не вылезали из расчётов. Ругались, мирились, не спали ночами, переписывали общую канву по десять, двадцать, тридцать раз. Я благоразумно во всё это не лез, довольствуясь краткими комментариями Хельги, которой эти двое приносили очередной вариант на вычитку.

Хельга качала головой, находила очередную логическую несостыковку и всё начиналось заново.

Я, в свою очередь, исследовал опушку Запретного Леса и старательно пытался подружиться с полувеликаном. Раз уж Ровене в голову втемяшились единороги — надо попробовать достать единорога.

Лесник оказался довольно... понятным. Этакий среднестатический крестьянин, добродушный и по-простецки смекалистый, преданный своему лендлорду. Звали его Хагрид, зверьё он обожал (взаимно), когда-то учился на гриффиндоре и безмерно гордился Гарри Поттером. Его рассказы процентов на шестьдесят состояли из историй "про Гарри", остальные сорок приходились на описание флоры-фауны Запретного Леса и способы с ней взаимодействовать. Поладить с Хагридом оказалось довольно просто — я всего лишь высказал при нём вслух восхищение Поттером, а после проявил интерес к зверушкам. К чести Хагрида, трудно было не проявить интереса к той великолепной стае гиппогрифов, что он прикормил! Слово за слово — и к Пасхе я был завсегдатаем его избушки. Это оказалось на удивление полезным: истосковавшийся по общению Хагрид неожиданно много знал о событиях последней войны.

Ну что ж, Ровена оказалась права в своих предположениях. В замке действительно была филактерия, и в какой-то момент даже не одна. Вот только как бы ей так поаккуратнее сообщить, что её любимая безделушка сгорела в пресловутом Адском Пламени?..

Заодно я выяснил, что только холода спасли нас во время той милой рождественской прогулки от встречи с колонией акромантулов. Ну, Хагрид... Даже я в свои лучшие годы таким отбитым не был!

Неумолимо приближались Пасхальные каникулы. В этом году они выпадали на апрель, а значит, план "устроить вечеринку на Бельтайн" откладывался. Сэл и Ро наконец пришли к консенсусу и теперь доводили до ума получившуюся схему, и на каникулах мы собирались как следует облазить Хог с целью выбора места под узор. Но как бы не так: мы опять забыли о самом важном.

О родителях.

А вот они о нас — нет.

Началось всё с вопиллера за завтраком. Мы уже собирались уходить, когда перед Ровеной опустилась сова, протягивая привязанный к лапке красный конверт.

Ро вздохнула и лёгким взмахом трансфигурировала вилку в беруши.

— Raven Rookwood! — хорошо поставленным женским меццо-сопрано заголосило вскрытое письмо. — Sei una ragazza insopportabile e irriverente! La tua madre non t'ha vista per quasi sei mesi — e nessuna notizia, nessuna lettera, nessuna sessione di comunicazione! Corvina, perché non ami la mamma così tanto?⁽¹⁾...

Спустя полминуты экспрессивной тирады на итальянском я пожалел, что не последовал примеру Ро с берушами. Ещё спустя секунд двадцать подошедшая директриса МакГонагалл, недовольно поджав губы, взмахом палочки заставила письмо умолкнуть и застыть.

— Мисс Руквуд, полагаю, будет лучше, если окончание Вашего письма Вы заслушаете в более уединённом месте.

Ровена с достоинством кивнула.

— Конечно, профессор. Прошу простить мою маму за столь... яркий способ выражать своё недовольство.

— Ничего, мисс Руквуд. Но впредь будьте добры, постарайтесь не доводить миссис Руквуд до подобных мер, — улыбнулась директриса и направилась к преподавательскому столу.

Ро вздохнула и повернулась к нам.

— Вы как?

Сэл ковырнул в ухе и задумчиво поделился:

— Такое чувство, будто я оглох на одно ухо. Твоя мама умеет произвести впечатление.

— Всё так. И, боюсь, у меня плохие новости. Мне придётся вернуться домой на пасхальные каникулы.

Ро потёрла виски. Я хлопнул её по плечу.

— Ничего, мы и втроём справимся.

— Вдвоём, — виновато подала голос Хельга. Письмо у неё в руках, к счастью, не было вопиллером. — Бабушка приезжает на Пасху, мне надо домой...

Мы с Сэлом переглянулись.

— Значит, вдвоём?

— Значит, вдвоём, — подтвердил он.

А вечером со мной связалась мама. И после стандартных вопросов про учёбу и приключения поинтересовалась:

— Ну что, когда тебя ждать?

Я чуть дара речи не лишился. О том, что они уже вернулись из своей командировки и ждут меня на каникулы, я, конечно же, напрочь позабыл.

— Мам... А можно я не поеду?

— Это ещё что за новости? — нахмурилась мама.

— Ну... — я замялся. — Понимаешь, тут такое дело... Важное. Его обязательно надо сделать, и без меня ну совсем никак, вот вообще совсем.

— Кажется, что-то подобное я уже слышала на Рождество.

— Ну... Так вышло. Ну правда, мам, очень надо!

Мама с полминуты вглядывалась мне в лицо — я аж занервничал — а потом вздохнула.

— Я начинаю всерьёз бояться, что ты и на лето решишь не ехать домой и останешься в этом своём Хогвартсе. — В её голосе слышалось предупреждение. Мне немедленно стало очень-очень стыдно.

— Нет, на лето я обязательно приеду домой. Честно-честно. Просто... кое-что очень-очень надо сделать. Неопасное, — поспешно добавил я. — Но важное.

— Ну-ну, — хмыкнула мама. — Допустим, верю. Но ты же понимаешь, что однажды нам придётся поговорить об этом?

Я вздохнул.

— Конечно.

На том и попрощались.

Первые дня три Сэл отсыпался; причём, в гриффиндорской башне. Я не возражал: это было удобно, не приходилось разыскивать друг друга по всему замку. Почти все львы разъехались по родне, и домовики без всяких проблем организовали Сэлу кровать в нашей комнате. А также стол, который он моментально завалил свитками, личное кресло из его змеятни и любимый кубок — я только восхищённо покачал головой на этот беспредел во славу личного комфорта.

Пока Сэл дрых, я успел вчитаться в заботливо оставленные для меня на видном месте выкладки, трижды проклясть манеру наших умников всё усложнять, возблагодарить Хельгу, которая читала это раз за разом, и примерно понять, что от нас требуется и в каком виде они себе представляют ритуал. Заодно порадовался: ловля феникса и единорога отменялась.

А требовалось от нас ни много ни мало помещение либо под, либо над Большим залом, большой рисунок не абы чем, а какими-то замороченными чернилами (основу на них Сэл перед отъездом поставил вызревать) с добровольно отданной частью единорога (в идеале кровью, но на это мы не рассчитывали), ночь Силы (тут шла какая-то нумерология, вникать я не стал, только пожалел, что к Бельтайну не успели: вот уж где ночь Силы, живородной, к тому же) и максимально большое количество радостных людей в Большом зале для запуска ритуала.

Выглядит так, будто без пресловутого "потанцевать в Большом зале" не обойтись.

Мы сидели у озера в умиротворённом молчании. Сэл растянулся на траве и грелся на солнышке, я неторопливо полировал лезвие личного карманного ножа. До конца каникул оставалось два дня, и я ловил себя на том, что не отказался бы побездельничать ещё недельку.

Это если даже я настолько устал, то насколько же устали остальные?

— Слушай...

— М? — Сэл повернул ко мне голову, приоткрыв один глаз.

— Ты там вообще как? Не помрёшь от недосыпа?

Он фыркнул.

— Неисповедимы пути твоих мыслей, Гриффиндор. Я же буквально на твоих глазах спал беспрерывно несколько суток.

— А потом буквально на моих глазах не спал, — поддел я его. За минувшую неделю мы облазили весь Хогвартс вдоль и поперёк (разве что в Тайную Комнату не сунулись), доварили эти их хитровывернутые чернила, пару раз прогулялись в Запретный Лес (неглубоко, но с пользой: набрали чёртовых единорожьих волос, оставшихся на кустах), познакомили Сэла с Хагридом и убедили того, что Сэл отличный парень (было непросто), покатались на гиппогрифах — в общем, зря времени не теряли. — Я серьёзно. Как ты? С этим всем. Я переживаю — а ну как в один прекрасный день ты загнёшься от переутомления?

Он сладко потянулся и снова зажмурился, подставляя лицо солнцу.

— Не загнусь. Ну уж точно не раньше, чем ты скопытишься в когтях какой-нибудь мантикоры.

— Эй!.. Уж с чем-чем, а с мантикорами я всегда справлялся!

Мы досидели до самого вечера, вытребовав у домовиков пятичасовой чай прямо на берег.

А на следующий день вернулись девочки.

В результате общего сбора и жаркого получасового обсуждения всего и вся было постановлено, что чертить будем на крыше. Хельга торжественно извлекла из кармана кровь единорога — по её утверждению, отданную добровольно, и я в очередной раз вознёс ей хвалу: с чернилами, замешанными на крови единорога, у нас были все шансы нанести узор до массового приезда учеников.

Стоит ли говорить, что успеть — успели, но закончили буквально с рассветом?

Датой решили назначить Литу: как раз заканчивался семестр, начинались каникулы, сдавались экзамены — а что может порадовать студента сильнее сданного экзамена? К тому же, вечеринка — само по себе событие радостное.

Как выяснилось, нельзя так просто взять и устроить праздник. Часть студентов сдавала экзамены после Литы, использование Большого зала требовало разрешения директрисы, а конкретная дата только усложняла задачу. В ход пошло всё: моё упрямство, выдумки Ро, социальные навыки Хельги, интриги Сэла... Мы спорили о том, не легче ли напоить весь замок эйфорийкой ("Нет, не легче, нам нужны чистые эмоции, а не навязанные!"), теряли планы и списки, находили планы и списки, составляли планы и списки... До сих пор не понимаю, как нам удалось закончить всё к сроку и убедить директрису — но каким-то невероятным чудом удалось. И в ночь на Литу в Большом зале шумела вечеринка, а мы вчетвером стояли в самом центре Gracha, отсчитывая секунды до начала (его, конечно, наши умники тоже вычислили).

Ровена глубоко вздохнула.

— Минута. Готовы?

— Уже полчаса как, — буркнул Сэл. — Хором?

— Хором.

— Тридцать секунд.

Мы взялись за руки. Меня потряхивало от предвкушения — и не одного меня.

Вдох.

Выдох.

— Старт.

Вдох.

— Я начинаю танец в древнем кругу камней. — Сейчас уже никто и не помнил, но Хогвартс действительно располагался в кругу камней. Большом таком кругу. Ритуальном. И фраза — ключ для Источника. — Властью, данной по праву Наследия, Волей и Магией своей заклинаю: да будут память, свет и смех в этом Замке защитой от тьмы, холода и смерти. — Наши голоса звучали почти как один. Вокруг постепенно поднимался ветер, усиливался с каждой секундой. Звуки снизу становились громче, то сливались в неразборчивый гул, то разбивались на отдельные слова и фразы. — Да не угаснет защита над Замком до тех пор, покуда есть в нём жизнь свету, надежде, радости и любви. — Ветер превратился в настоящий ураган — и эпицентром его была наша четвёрка. Смех и музыка стали пугающе-громкими, настолько, что приходилось их перекрикивать. Узор под ногами наливался болезненно-ярким светом. — Да будет так Властью моей, по Воле моей, Магией моей!

Два удара сердец — и ветер стих, будто не было. Погас узор, звуки вернулись в норму. Мы молчали ещё несколько секунд, успокаивая дыхание, не размыкая рук, потом Хельга осторожно поинтересовалась:

— Сработало?

— Не знаю. На первый взгляд всё нормально... Джек!

— Госпожа Ровена? — Хранитель Ключей, повинуясь хриплому Ровениному голосу, завис прямо напротив нас.

— Джек, с Замком всё в порядке? С учениками?

Джек на секунду застыл, будто прислушиваясь, и покачал головой:

— Всё в порядке.

Мы дружно выдохнули, наконец расцепляясь. Ровена вяло махнула рукой — и Джек растаял, оставив нас одних.

— Ну что, — улыбнулся я, разглядывая собственные подрагивающие руки. — Кто там хотел плясать в Большом зале?

Ровена уселась прямо на черепицу.

— Кто-то уже перехотел. Кто-то хочет какао и полежать.

— Солидарен. Давно я так не выматывался, — вздохнул Сэл.

Внизу шумела вечеринка, на которую мы потратили столько сил; смеялись люди, благоухала еда.

Мы переглянулись.

— Спать?

— Спать.

И пошли спать.

А ночью мне приснился Грач-Пугач. Он выглядел как старшекурсник, почему-то в смешной маггловской футболке с черепом и джинсах; с лопатой на плече; неуловимо, но очень сильно похожий на Ровену и чуть меньше — на всех остальных. Его окружали дементоры, но обеспокоенным он не выглядел. Скорее наоборот.

Грач-Пугач радостно оскалился, подпустил одного из них поближе — а потом как следует с размаху огрел лопатой, выдав бодрое:

— По спине лопатой н-на!

Ошалевшего дементора снесло как лист с ветки в ураган.

Остальные притормозили. Грач-Пугач крутанул в руке лопату и снова забросил её на плечо.

— Ну что, — сообщил он тоном Пивза, замыслившего шалость. — Сле-едующий!

Выглядел Грач-Пугач при этом абсолютно счастливым.

Я проснулся непривычно рано и минут десять просто лежал, бездумно глядя в потолок. Что-то было не так.

Но что?

Странное чувство не отпускало меня вплоть до самого завтрака. Я пришёл на него одним из первых, огляделся, высматривая Ро или Хельгу... Наткнулся взглядом на Сэла и замер.

Резко стало не по себе.

Сэл отсалютовал мне чашкой и я, с некоторым трудом переборов желание сбежать куда подальше, двинулся к нему. Странно, он что — рад меня видеть?

— Ты чего такой смурной? Плохо спал после вчерашнего? — Это что, тревога за меня? Воу.

Я помотал головой.

— Нет, я в порядке. Просто не проснулся до конца, наверное.

— Ну смотри, — Сэл глянул подозрительно, но докапываться не стал; вернулся к завтраку.

Я честно попробовал последовать его примеру. Хватило меня минут на пять вялого ковыряния овсянки.

Я наконец понял, что же было не так.

— Сэл... — Неуверенно протянул я.

— М?

— Мы же... помирились? Ну, — я сглотнул. — После прошлой жизни.

Сэл поднял на меня удивлённый взгляд.

— Вроде да, а почему ты спрашиваешь?

Я выдохнул. Слава Мерлину, мы действительно помирились.

— Понимаешь, тут такое дело... Я абсолютно этого не помню.

Взгляд Сэла из удивлённо-насторожённого стал задумчивым.

— Похоже, — медленно произнёс он, — мы всё-таки накосячили в ритуале. Потому что я, например, не помню нашу первую встречу в этой жизни. Ну-ка... — Он взмахнул палочкой. — Экспекто Патронум!

Из палочки не выпало ни искорки.

Салазар вздохнул.

— Ну точно накосячили.

— И чем нам это грозит?

Ответить он не успел: двери Большого Зала с треском распахнулись.

Блондинистое воплощение ярости, в котором с некоторым трудом узнавалась Хельга, стремительно подлетело к нашему столу. Я рефлекторно выставил щит: такой злой я её уже давненько не видел. Лет этак сто.

— Где Ровена?! — прорычала Хельга, хлопая руками по столешнице. Бедный дубовый стол жалобно хрустнул.

— Не знаем, — нервно огрызнулся Сэл. — Почему ты вообще у нас спрашиваешь?

Хельга гневно сощурилась и припечатала:

— Потому что последнее, что я помню — это гроб. Чёртов гроб с её телом. И тебя рядом!

У Салазара натурально челюсть отвалилась, а я понял, что надо срочно как-то спасать ситуацию.

Ровена появилась на пороге как нельзя вовремя. Почему-то бледная и отрешённая, и сразу пошла к столу воронов. Странно... Но неважно.

— Эй, эй, Хель, спокойнее! Вон Ровена, видишь? С ней всё хорошо! Эй, Ро! — крикнул я и махнул ей рукой. — Иди к нам!

Хельга рывком обернулась и замерла.

— Живая, — выдохнула она. — О, слава Мерлину...

Ровена, успевшая сесть, подняла на нас равнодушный взгляд. Пару мгновений смотрела, будто не узнавая — а потом молча заплакала, не отрывая от нас глаз.

Я выругался и метнулся к ней. Ро вцепилась в меня как в спасательный круг, уткнулась в плечо и разрыдалась уже в голос.

— Ро, ну чего ты...

— Узнаю, кто её довёл — кошмары лёгкими снами покажутся, — негромко пообещал Сэл из-за моего плеча. Я зыркнул на воронов исподлобья, молча подтверждая его слова. — Рик, тащи её к нам, а то Хельга доломает несчастный стол.

— Да не мы это! — обиженно вякнул кто-то из воронят, но мы уже шли обратно.

— Мне приснилось, что я вас так и не нашла, — тихо сказала Ро, не поднимая глаза от чашки с чаем. — И я проснулась в твёрдой уверенности, что здесь одна.

Мы сбежали из Большого зала в пустующий кабинет и по-быстрому организовали себе перекус. Нам всем явно надо было как-то прийти в себя. Ровена проплакала всю дорогу и только-только успокоилась, Хельга отстранённо молчала, я пытался понять, какого чёрта происходит.

Сэл задумчиво хмыкнул. Судя по общей невозмутимости его рожи, он тоже был не совсем в порядке.

— Знаете, на что это похоже? На лажу с ритуалом. Потому что я с утра был уверен, что Годрик мёртв, а Рик — что мы так и не помирились. Хельга?

— Мне снилась её смерть, — мрачно отозвалась Хель. — В тот раз... Я ведь так и не смогла её спасти.

Ро сочувственно шмыгнула носом и, дотянувшись, погладила Хельгу по плечу. Хель накрыла её руку своей.

Сэл удовлетворённо кивнул.

— Патронус вызвать пробовали?

— Издеваешься?

— Подтверждаю теорию. Ро, помнишь, в самом начале мы думали про плату, и ты ещё упоминала невозможность призывать Патронус?

— ...То есть, ты думаешь, — медленно начала Ровена. — Что ритуал забрал у нас самое светлое воспоминание этой жизни?

Салазар пожал плечами.

— Насчёт себя я уверен.

Мы переглянулись.

— Это... стоит обдумать.

— И что теперь, мы никогда не сможем призвать Патронус?

— Без понятия, — фыркнул он, скрещивая руки на груди. Я почесал голову и высказался:

— Думаю, нам просто придётся осваивать его с самого начала.

— И явно не сейчас, — поддержала Хельга. — Сейчас мы не сильнее пятилетки. И в эмоциональном раздрае, к тому же.

Ровена хихикнула.

— Да уж, стоило завалить ритуал, чтобы как следует почувствовать себя ребёнком!

— Как там... Это не баг, а фича, да?⁽²⁾ — улыбнулся Сэл.

— Именно!

И мы рассмеялись.

Напряжение потихоньку отпускало.

* * *

— Как думаете, всё-таки сработало?

— Без понятия. — философски отозвался я. Хельга вздохнула.

— Не попробуем — не узнаем.

— Не поспоришь, — пробормотал Сэл.

Мы стояли около карет с фестралами и смотрели на Замок. Grach-Pugach едва заметно мерцал с крыши Большого Зала.

У нас так и не выдалось возможности проверить его в деле: ни один дементор за те десять дней, что оставались до каникул, вокруг замка замечен не был. Сэл уповал на то, что июнь выдался солнечным, а дементоры предпочитают полумрак и сырость, Ро — на то, что дементоры слишком хорошо запомнили нас и наши патронусы. Хельга считала, что раньше осени и говорить не о чем: за лето уж наверняка что-нибудь случится. В целом, я был с ней согласен.

— Мне как-то не по себе, — неожиданно вырвалось у меня. Ровена пожала плечами.

— Ну, это временная мера. Мы вернёмся и придумаем что-нибудь получше.

— Да в том-то и дело. Вдруг не вернёмся? Знаю, глупо, но...

Сэл положил руку мне на плечо, Ро улыбнулась, прижалась к боку — я приобнял её в ответ. Хельга нашарила мою ладонь и крепко сжала.

— Обязательно вернёмся, — твёрдо сказал Салазар. — И обязательно вместе. Нам ещё столько всего нужно сделать!

Дорогу обратно мы дружно проспали.

1) Рэйвен Руквуд! Ты несносная, непочтительная девчонка! Твоя мать не видела тебя уже почти полгода — ни весточки, ни письма, ни сеанса связи! Воронёночек, за что ты так не любишь мамочку?

Вернуться к тексту

2) It's not a bug, but a feature.

Вернуться к тексту