5 раз, когда Тони не нужно было беспокоиться о Питере (джен)

— Вы отправляете меня в лагерь? — спросил Питер, стоя на своём диване. Он без всякой видимой причины ходил между двумя подушками, когда ответил на видеозвонок Тони.

— Всего несколько часов в день, — ответил Тони, одним глазом поглядывая на окошко вызова, другим на изрядно попорченный интерфейс оружия, забытого пришельцами во время фиаско во Франции в прошлом месяце.

Питер недоверчиво заломил бровь.

— Вы отправляете меня в дневной лагерь? Мне шестнадцать.

— А вот и нет.

— Мне будет шестнадцать в конце лета, — исправился Питер, тыча пальцем в камеру.

— Послушай, парень, это по большей части… образовательный лагерь. Он будет прекрасно смотреться в твоём резюме, и, кроме твоего, все твои друзья по декатлону тоже едут. Нэд, ходячая банка с гелем для волос и девушка, в которую, ты делаешь вид, что не влюблён…

— Эй-эй-эй, — зачастил Питер и покраснел. — Это не то, что вы… Я имею в виду… — он прищурился. — Вы просто пытаетесь убрать меня с улиц, так?

Да. Это именно то, что Тони делал. Если не ради него самого, так ради Хэппи, которому были очень нужны эти восемь часов образовательного процесса, во время которых Питер сохранял (предположительно) некое подобие здравого рассудка.

— Я просто хочу убедиться, что у тебя для поступления в колледж будет что-нибудь кроме «ношу трико».

— Кто вообще сказал, что я собираюсь в колледж? — спросил Питер слишком весело, чтобы в это поверить.

— Пожалуйста, не вынуждай меня просить твою тётю тебя вразумить. Лагерь стартует в понедельник, сразу после завершения полугодия.

— Но…

— Я только что слышал «но»?

— Эм, да?

— Забирай его назад. Дело закрыто. Приятного отдыха.

И он повесил трубку, правда, только потому, что ему и без того предстояло выслушать много всего об этом в течении следующих нескольких недель. После случая на складе Тони старался связываться с парнем не реже одного раза в неделю, что, в свою очередь, каким-то образом превратилось в ежедневные звонки и переписку в течении всего дня. Питер теперь был с ним на такой же короткой ноге, что и Пеппер с Хэппи.

Это был именно тот сценарий, которого Тони так избегал поначалу, но на деле всё обернулось ещё хуже. Он просыпался от бессмысленных сообщений Питера о его учёбе, он спорил с ним о будущем науки о мутациях во время обеда, он звонил ему вечером, чтобы убедиться в том, что Питер не вляпался ни в какие неприятности, и просил его перезвонить, если Питер собирался куда-нибудь ночью (иногда Тони не отвечал, поэтому он запросто мог сделать вид, что он вовсе не ждёт, пока Питер вернётся домой, но в большинстве случаев он ждал). Несколько раз Тони даже был в Квинсе, отважно приняв приглашение Мэй на ужин. Ещё чаще Мэй и Питер были на ужине у них. Мэй и Пеппер подружились куда быстрее, чем Питер и Тони.

Всё было не так, как планировал Тони. Он всегда считал, что куда проще держать парня в поле зрения, а не на расстоянии вытянутой руки.

Проблема была, конечно, в том, что чем прочнее Питер врастал в жизнь Тони, тем больше Человека-Паука становилось в жизни Железного Человека. Может, это и лучшему, что всё так сложилось. Путь в Мстители всегда был путём под крутую горку, но Питер всё чаще и чаще протягивал руку помощи, когда Мстители разбирались с локальными угрозами, и даже несколько раз за пределами города. В этом случае Тони готовил целый информационный стенд о готовящейся миссии для одобрения Мэй.

Так что теперь Тони чувствовал себя обязанным. Ему и Мэй. И всем остальным, кто оказался непреднамеренно приглашён в команду под названием «Давайте Убедимся, что Питер Доживёт до Своего Восемнадцатилетия». Чем больше времени Питер проводил с друзьями за учёбой, тем меньше поводов у них было для беспокойства.

И, разумеется, Тони очень быстро убедился в том, что можно вытащить парня из цепочки по борьбе с преступностью на несколько часов, но нельзя вытащить борьбу с преступностью из парня.

— Здрасьте, мистер Старк, — он позвонил ему днём. — Вы прослушиваете полицейскую частоту?

— М-м, я собираюсь сделать вид, что этого не слышал, и ответить «нет», — сказал Тони. — Или ты съел свой «Хэппи Мил» и предопределил будущее Искусственного Интеллекта?

— Да, да, это я могу сделать и с одним наушником в ухе.

— Я бы предпочёл, чтобы ты не мог.

— В Бруклине только что произошло несколько необъяснимых взрывов, возможно, взорвались мусорные баки, но я подумал, что, может…

— Что мы говорили о выходе за территорию лагеря?

— Ну, вы сказали… Не выходить. Но, мистер Старк…

— Не волнуйся об этом, парень. Я уверен, правоохранительные органы с этим справятся. А если нет, то у них есть… — Кэп, чуть было не сказал он, но, с учётом обстоятельств, это было бы слишком фамильярно. — Адекватное подкрепление, — закончил он.

Последовала пауза, во время которой Питер, вероятно, решал, стоит ли спорить.

— Хорошо, — сказал он через мгновение. — Но я буду следить за новостями.

— Или, к примеру, ты бы мог…

— Эй, кто съел мою пиццу?

— Кто не успел, тот опоздал, Питер, — послышался голос девушки на другом конце провода.

Это была реплика Тони.

— Поговорим позже, парень, — проговорил он и повесил трубку.

На этом бы всему и закончиться, но когда в последний раз так было? Питер имел привычку творить всякую ерунду у Тони за спиной, и ему оставалось надеяться, что он нажмёт на тревожную кнопку до того, как все они умрут.

Дабы перестраховаться, он всё-таки подключился к полицейской частоте, просто ради того, чтобы быть в курсе, но его отвлёк международный звонок от Пеппер по поводу выставки, и та не отпускала его до тех пор, пока не добилась желаемого. Они закончили только через полчаса, и к тому моменту Тони вообще забыл о переговорах на полицейской частоте.

Он был в своём кабинете, когда раздался ещё один звонок, и он тут же вспомнил о разговоре с Питером. Он был уверен, что это снова он, но, увы, ошибся. Из всех возможных людей ему звонил Стив Роджерс.

Чёрт.

Долю секунды Тони всерьёз думал о том, чтобы отправить ему голосовое сообщение. Не то чтобы они всё еще были на ножах. Они вообще не общались. Они пересеклись лишь пару раз с тех пор, как с Роджерса были сняты все обвинения и он вернулся в Бруклин, и каждая из этих встреч была слишком хаотичной, чтобы у них было время на что-нибудь кроме обсуждения тактики и коротких согласных кивков, когда они сходились во взглядах.

Но это — звонок на личный номер Тони — это было впервые. Хватало уже и того, что он знал его достаточно хорошо, чтобы не игнорировать.

— Привет, — сдавленно поздоровался он.

У него было не так уж много времени, чтобы решить, как себя вести, потому что шум с другого конца провода мгновенно привёл его в чувства.

— Ты знаешь, я бы не позвонил, если бы того не требовали обстоятельства. Мне нужно всё подкрепление, которое ты сможешь дать.

— Куда? — спросил он, готовясь вызвать всех остальных Мстителей.

— Бруклин, — ответил Стив, тяжело дыша. — Только, слушай, тебе сюда нельзя.

— Это ещё почему?

— Что бы за чертовщина это ни была, она вырубает любую технику подле себя. Мне пришлось отойти, чтобы позвонить тебе. Твой костюм… Я более чем уверен, что он не будет работать. Мне нужна поддержка, но я говорю только о тех, кто может драться в рукопашную… Ох!

Связь ненадолго прервалась. Тони подождал несколько мгновений, пока Стив вернётся на линию, мысленно пробегая по списку тех, кого можно было бы привлечь.

— Дай мне всю информацию, которую можешь.

— Какой-то здоровый… робот, — Стив коротко вздохнул. — Не похоже, что он с Земли. Оружие его не берёт. Пока у меня только Сэм и Человек-Паук…

— Что?

— …но долго мы эту штуку сдерживать не сможем.

— Ты позвал Человека-Паука, — прорычал Тони сквозь зубы.

— Я позвал всех, кто мог…

— На скамейку запасных его. Сейчас же.

— Что ты… Нет, он нам нужен, эта чертовщина…

— Ему пятнадцать. Прогони его к чёртовой матери, или Богом клянусь, Роджерс, я тебя…

— Сколько? Господи боже, он ребёнок?

— Где он?

Раздался ещё один взрыв, и связь оборвалась.

— Чёрт.

Ему нужно было расставить приоритеты. Он отправил сигнал бедствия каждому, с кем он всё ещё контактировал: Вижену, Ванде, Наташе, даже Клинту. Он отправил в Бруклин дрона, чтобы взглянуть на ситуацию с высоты птичьего полёта и проверить теорию Стива, и дрон, разумеется, вырубился сразу же, стоило долететь до клубов дыма возле Рэд Хук. Догадываясь, впрочем, что это в данный момент абсолютно бесполезен, он активировал протокол «Радионяня», но костюм был совершенно точно не активен.

Что означало, что Питер сейчас дерётся там в красно-синей простыне.

Тони глубоко вздохнул. У него не было времени думать об этом сейчас, когда были куда более глобальные и серьёзные вещи, о которых следовало поразмышлять.

Для начала нужно было выяснить, какой именно вид технологий эта штука была способна блокировать. За минуту он активировал десять разных видов дронов и отправил их к месту происшествия — девять из десяти вырубились в воздухе, однако один, на экспериментальном источнике энергии, с которым Тони возился с тех самых пор, как их навестили пришельцы, чудесным образом не упал.

Теперь единственная проблема заключалась в том, чтобы адаптировать под него костюм, быстро.

Он пытался один глазом приглядывать за ситуацией с помощью работающего дрона, но так сосредоточиться не получалось. Для синхронизации костюма и нового источника энергии потребовалось пять минут, и Тони не нужно было видеть всю картину целиком, чтобы понимать: случилось нечто ужасное. Он слышал глухие взрывы и видел клубящийся над Манхэттеном дым.

К тому моменту, как он взлетел, он мог видеть фрагменты взрывов, что гремели каждые несколько секунд и попадали в фокус беспилотника. Он видел, что Ванда и Вижен были уже на месте, оба сражались с тем, что Стив пытался ему описать. Трудно было сказать, машина это или же биологический объект, но оно расширялось, сжималось и принимало разные формы с удивительной скоростью, и с каждой их попыткой совладать с ним становилось всё более подвижным и умным.

Теперь, когда он знал, с чем имеет дело, он мог позволить себе подумать о том, о чём вопило его сознание с тех пор, как позвонил Стив.

— Пятница, найди Пит… Человека-Паука.

Дрон нырнул в дымовую завесу и, к облегчению или ужасу Тони, нашёл его за одну секунду. Тони даже не потребовалось качественного изображения, чтобы понять, что с парнем всё было не в порядке: костюм был разорван в нескольких местах, а через дыры обильна шла кровь. Питер этого, казалось, не замечал, но делал именно то, чему учил его Тони — вытаскивал из зоны поражения гражданских.

Проблема была в том, что единственный известный Питеру способ заключался в том, чтобы сделать цель из себя. Он видел, как Питер кричал женщине об опасности, как раз тогда, когда робот нацелился на неё, и следующий же выстрел попал прямо ему в солнечное сплетение. Питер отлетел в сторону и врезался в кирпичную стену.

Когда Тони приземлился в самой гуще хаоса, он увидел еле стоящего на ногах Питера.

— Парень, — начал было он, но в следующую секунду Пятница предупредила его об угрозе, и он повернулся как раз вовремя, чтобы взорвать пушку как раз до того, как она, несомненно, взорвала бы их. — Парень, ты отвоевался.

Питер продолжал трясти головой, даже когда Тони пришлось схватить его за плечи, чтобы тот стоял прямо.

— Не заставляй меня уносить тебя отсюда на руках, — сказал Тони. — Получится неловко и…

— Мистер Старк, нет, — возразил Питер, с удивительно силой стряхивая руки Тони со своих плеч. Тони ждал его привычных, граничащих с хныканьем рассуждений о высшем благе и протестов, но голос его не дрожал: — Речь не обо мне. Я не могу уйти. Люди погибнут.

«Ты можешь умереть», — подумал Тони, и грудь сдавило от одной только мысли.

Ему нужно было что-нибудь придумать. Нельзя было тратить ни минуты. Ванда не могла отвлекать робота вечно.

Тони ещё ничего не решил, когда выпустил Питера из рук. За долю секунды до этого Тони увидел тяжёлую, немую вину в глазах Питера, и затем тот вернулся к сражению, и именно в этот момент Тони понял — это и было решение.

К лучшему или худшему, Питер теперь был Мстителем.

Он услышал крик Ванды. Судя по всему, время, которое она им дала, только что закончилось. Он взлетел, чтобы получше оценить ситуацию и попытаться атаковать самому и, чудо, каким-то образом комбинация его репульсоров и нового источника энергии оказалась способна нанести роботу урон. Он выстрелил несколько раз только лишь для того, чтобы отвлечь его на себя.

Не думая о том, что делает, он посмотрел вниз и встретился взглядом со Стивом. Стив кивнул в ответ.

— Есть идеи, откуда он взялся? — спросил Стив так легко, словно бы и не было ничего между ними — словно бы они всё ещё были командой и никогда не пытались перегрызть друг другу глотку.

— Да, — ответил Тони. — Дрон, которого я отправил. У этой штуки такой же источник питания. И если я всё правильно понимаю…

— Давай, — перебил его Стив, и это был как раз один из тех редких и смешных моментов, когда они, несмотря на все непреодолимые преграды, думали одним мозгом на двоих.

И разумеется, меньше чем через минуту к ним присоединились Наташа и Клинт со стрелами и пулями на том же источнике питания, а Стив скомандовал всем безоружным покинуть линию огня и вызывал подкрепление. Тони сосредоточился на своей цели, и инопланетный робот становился всё меньше и меньше, металл звенел, стараясь вернуться к исходному размеру, и с каждой секундой терял форму.

Но чем больше повреждений они наносили, тем опасней становился робот: стрелял во все стороны, под безумными, немыслимыми углами. Ванда вернулась в строй как раз вовремя, чтобы спасти Сэма от, безусловно, смертельного удара. Тони только и оставалось, что избегать их, спасибо встроенному в костюм радару. Он знал, что у него не было времени на посторонние мысли, не тогда, когда столько было поставлено на карту, но не мог не сканировать землю.

Он сразу же нашёл то, что искал, и присмотрелся получше, чтобы убедиться в том, что и так чувствовал краем своего мечущегося сознания — Питер неподвижно лежал рядом с кучей щебня, рука была изогнута под неестественным углом, маска была так сильно изодрана, что он мог видеть бледное лицо…

Вижен приземлился рядом с ним и поднял как тряпичную куклу.

— Он… он?..

Он не мог заставить себя закончить вопрос. Не было никакого шанса, что его хоть кто-нибудь услышит, но Вижен повернулся к нему и кивнул — он жив — и унёс Питера из творящегося вокруг кошмара.

Тони выдохнул и заставил себя сосредоточиться. От него зависели люди. Но даже когда он целился, стрелял, уклонялся и помогал товарищам по команде, всё, что он мог видеть перед глазами — безжизненное лицо Питера с высеченными на нём пятнадцатью смешными годами.

Он никогда себя за это не простит.

Тони продолжал стрелять, интерфейс костюма уже самостоятельно справлялся с поиском слабых мест. Он как раз давал команде последние инструкции, когда робот, кажется, собрался наконец подыхать, вызывая куда больше взрывов, чем сразу после своего прибытия, заставляя Тони думать о слабой пародии на фейерверки в честь четвёртого июля.

И затем, когда дело шло к концу, взрывная волна сбила Тони. Прежде чем он понял, что произошло, он врезался в здание, репульсор на спине едва успел сработать, прежде чем он пропахал землю. Тони покачнулся, дыхание перехватило, а костюм показал критический уровень повреждений, но это больше было не важно. Враг взорвался, как умирающая звезда. С работой было покончено.

Было бы покончено, если б не ещё один взрыв. Несмотря на то, что костюм принял удар на себя, последний импульс сбил Тони с ног и так приложил о стену, что всё остальное показалось сном: взрыв, удар, грохот падающего на него здания, красно-синяя вспышка слева, рывок в сторону и затем темнота.

Он очнулся спустя несколько минут от звуков приближающихся сирен, шороха гравия и крика.

— Не переживай, мы тебя вытащим. Только продолжай говорить, хорошо?

Тони знал этот голос. Этот голос Стива он называл голосом раненой птицы. И когда мир вокруг снова обрёл прежние, устрашающие краски, а зрение прояснилось, он сразу же понял, к кому тот обращался и едва ли в это поверил.

Тони, спотыкаясь на каждом шагу, подошёл к руинам здания, где столпились Стив, Наташа, Сэм и Клинт. Они пытались разгрести завалы.

— Где он? — Голос Тони сорвался. Он нигде не видел Питера, но уже знал, что произошло: красно-синяя вспышка, рывок в сторону, но нет, нет, нет…

— Тони, мы его вытащим, — твёрдо проговорила Наташа.

Она обладала определённым авторитетом тогда, когда нужно было вытащить человека из бездны собственной паники, но сейчас не было ничего, что могло бы ему помочь.

— Вы его… — понимание накрыло его с головой. — Он под завалом?

Они проигнорировали его вопрос и продолжили разгребать обломки.

— Говори со мной, парень, — услышал Тони Стива.

Шедший откуда-то снизу голос был слабым, таким тихим, что они едва его слышали, но это, несомненно, был голос Питера.

— Говорить, — прохрипел он. — Эм… Говорить что-нибудь.

Можно подумать, это была грёбаная проверка микрофона, а не упавшее на него здание.

— Вытащите его оттуда, — крикнул Тони, хотя именно этим они и занимались. Он попытался оттащить обломки самостоятельно, но вот же чёрт — его костюм не подлежал восстановлению, а если бы он даже был в лучшей физической форме, он бы всё равно не смог поднять грёбаный бетонный блок. — Где, чёрт возьми, Ванда и Вижен?

— Ванда без сознания. Вижен улетел вместе с ней…

— Проклятье.

Стив послал Тони предостерегающий взгляд, и на секунду это придало Тони так много сил, что он едва не заехал ему по звёздно-полосатому лицу, но смысл был в другом — нельзя было паниковать. Он не мог так обойтись с Питером. Было необходимо успокоиться.

Он вызвал из Башни другой костюм, но этого было недостаточно. Он был недостаточно быстрым, не годился для разбора завалов, и почему, чёрт возьми, они не могут вытаскивать его быстрее…

— Говори с ним, — подсказала Наташа. Они оба знали, что в его состоянии и без костюма он больше ничего не мог сделать.

Но Тони не мог. Он не мог слышать этот натянутый как струна, абсурдно доверчивый голос, эхом раздававшийся из-под завала, не мог слышать, как ребёнок пытался скрыть ту боль, которую сейчас наверняка испытывал, и при этом осознавать, что это целиком и полностью его, Тони, вина.

— Говори с ним. Нам нужно, чтобы он был в сознании.

Тони моргнул, беря себя в руки.

— Питер? — позвал он. — Слышишь меня?

Одна секунда.

— Да, — твёрдо отозвался тот, как будто бы понимал, что вот сейчас у него будут проблемы.

И да, они, несомненно, будут, как только Тони поймёт, как со всем этим справиться. Сейчас он только наделся, что Питер выживет, чтобы потом он мог убить его своими собственными руками.

Тони открыл рот, чтобы что-нибудь сказать, но помешал ком в горле. Он никогда не думал, что до этого дойдёт. Он должен был быть под завалами, а не наоборот. Он хотел отмотать время назад, хотел оттолкнуть Питера в сторону до того, как тот оттолкнул его — не судьбой Питера было оказаться под горой щебня, под которой должен был быть Тони. Он готов был торговаться…

— Тони! — прошипела Наташа.

— Эм… Скажи, парень, какие планы на сегодняшний ужин? Мэй что-нибудь готовит?

Питеру потребовалось мгновение, чтобы ответить, и это мгновение было мучительным.

— Да.

Стив и Сэм убрали ещё один огромный блок, но этого было мало. Они его всё ещё не видели. Тони ещё ни разу в жизни не чувствовала себя настолько бесполезным, настолько беспомощным, как в этот момент. Он знал, что даже если попытается помочь, то будет только мешать.

— У неё есть какая-нибудь любимая кухня или, может, коронное блюдо имени Тёти Мэй?

— Эм… Ростбиф? — ответил Питер. Голос звучал слабо и глухо.

Убрали ещё один обломок. Оставалось их куда больше. Тони зажмурился.

— Расскажи, чем вы, ребята, сегодня занимались в лагере.

Тишина.

— Питер?

Он услышал задушенный всхлип откуда-то снизу.

— Эм, — произнёс Питер и слова застряли у него в горле. — Когда… эм-м-м… Вы меня вытащите?

— Держись, Питер, — твёрдо проговорил Стив, и это было так странно, слышать имя парня от кого-то ещё. — Ещё пару минут.

— Парень, хочешь анекдот? — спросил Клинт, вместе с Сэмом поднимая следующий обломок вместе, и Тони вздохнул от облегчения — кто-то, умеющий говорить с детьми, справится лучше. Кто-то, кто мог успокоить парня так, как Тони прямо сейчас не мог.

— К-конечно?

— Сколько ушей у Спока?

Питер хрипло выдохнул.

— В-все знают, что я задрот?

— Ага, — незамедлительно отозвалась Наташа.

— Левое, правое и, наконец, переднее, — ответил Клинт и фыркнул, когда они подняли следующий блок.

Питер не удержал смешок, который внезапно оборвался и превратился в стон боли, когда Тони услышал, как сдвинулись обломки. Все обломки. Стив застыл, опасаясь, что те провалятся вниз.

— Малыш? Ты там в порядке? — спросил Тони.

Он мог слышать прерывистое дыхание.

— Да, — он лгал. — Не в первый раз… Не в первый раз на меня падает здание.

— В этом деле тут новичков нет, — легко ответила Наташа.

— Какого… Когда, чёрт возьми, на тебя падало здание? — забывшись, потребовал ответа Тони.

— Н-на выпускном.

Тони вспомнил фотографии рухнувшего склада, на котором работала группа зачистки, и спрятал лицо в ладонях. Боже.

— Он сказал на выпускном? — прошипела Наташа. — Тони, сколько ему…

— Его не должно было быть здесь, — прорычал Тони.

— А я думал, что это мне со школьными танцами не повезло, — громко сказал Стив, не давая Питеру их услышать.

Тони бросил взгляд на горизонт, ожидая увидеть вызванный запасной костюм. Его не было. Он это и так знал. Что бы за чертовщина это ни была, техника по-прежнему не работала.

Вот почему, понял Тони, замолкли сирены. Почему машины скорой помощи не могли добраться сюда. В тот самый момент, когда Питер вытолкнул Тони из-под падающего здания, он подписал себе смертный приговор.

— Мистер Старк?

Тони знал, что не захочет услышать то, что последует за этим вопросом.

— Да, малыш? — всё же отозвался он.

— Простите меня.

— Нет, — Тони знал, что означает это извинение, знал это лучше, чем кто-либо ещё. — Нет, не прощаю. Питер?

Тишина последующие несколько секунд была ещё более невыносимой, чем думал Тони.

— Питер.

— Почти вижу его, — сказал Стив.

— Парень, чёрт возьми, не смей, — Тони трясло, тело словно бы одеревенело, а всё его существо каждой своей крупинкой отказывалось верить в то, что случилось. Он должен был знать, что так оно и будет. Всё, к чему он прикасался, каждый человек, которого он любил — кто из них не пострадал? Кого он не подвёл?

Это был лишь вопрос времени — когда кто-нибудь из них заплатил бы жизнью.

— Вижу его, — крикнул Клинт.

Живот Тони скрутило, как только он увидел бледное лицо Питера внизу: глаза были закрыты, и выглядел он почти умиротворённо, словно бы смирился с тем, с чем не был готов смириться Тони. Маска была изодрана в клочья, как, вероятно, и костюм.

— Ноги всё ещё придавлены, нужно…

— Я этим займусь!

— Эй, малыш, слышишь меня? — спросила Наташа и, присев возле, прикоснулась к лицу Питера с нежностью, которая сломала внутри Тони что-то, что он отчаянно пытался игнорировать.

— Боже, он же совсем ребёнок, — пробормотал Сэм. — Тони, о чём ты…

— Просто вытащите его! — рыкнул Тони, хотя прекрасно знал, что они и без того стараются на пределе своих возможностей.

Наконец, они вытащили его из из-под завала, и Тони задержал дыхание, ожидая, что вот сейчас — сейчас Питер очнётся, и Тони будет чувствовать себя крайне нелепо из-за разведённой вокруг паники. Моргнёт удивлённо, дёрнется и улыбнётся одной из своих кривых, неуверенных улыбок.

Но Питер был неподвижен. Настолько неподвижен, что почти не похож на самого себя. Настолько неподвижен, что выглядел…

Нет. Нет, нет, нет…

Он не осознавал, что бормочет всё это вслух, пока Стив не потянул Питера на себя, и тот не обмяк у него на руках. Без единого слова Стив опустил его на землю и приложил два пальца к шее.

— Не могу найти пульс.

— Подвинься, — сказал Тони, и Стив немедленно отошёл.

Он старался не смотреть на кровоточащую рану на лице, на сломанную руку, на ожоги по всему телу. Он нажимал на грудь Питера, чётко и быстро, чувствуя себя словно бы вне собственного тела, будто бы наблюдая со стороны.

— Давай же, Питер, — пробормотал он. — Давай.

Этого не могло быть. Всё не могло вот так закончиться. Не для Питера, который после всех своих выходок казался непобедимым, считал себя непобедимым. Не для Питера, который мог болтать о чём угодно и имел бесконечный, невероятный потенциал. Не для Питера, одного из последних хороших незапятнанных людей в этом проклятом мире, за который они бились. Не после того, как Тони сделал всё, чтобы этого избежать.

Не всё. Он сделал недостаточно. Даже и близко не достаточно.

Снова закричали сирены. Должно быть, подавляющий технику эффект сошёл на нет.

— Притащи сюда скорую, быстро.

Стив кивнул и, не сказав ни слова, сорвался с места. Наташа осторожно положила руку Тони на плечо и тихо проговорила:

— Тони…

Он стряхнул её ладонь.

— Тони, он…

— Нет. Он здесь не умрёт. Грёбаным богом клянусь, он не…

Искра.

Заработал костюм Питера.

Тони посмотрел в центр грудной клетки, вспоминая, что когда он вшивал это в костюм, то думал о том, что не существовало такой Вселенной, в которой он бы пригодился. И сейчас Тони был благодарен провидению больше, чем когда бы то ни было за то, что встроенный дефибриллятор ожил, и тело Питера вздрогнуло.

Слабо. Чёрт. Как этого могло не хватить?

Он снова ударил по дефибриллятору и, боже, на это было трудно смотреть. Он повторял себе, что должен, но даже мысль о том, чтобы нанести Питеру ещё больший вред, чем уже был нанесён, приводила его в ужас. Когда следующий электрически разряд прокатился по телу Питера, но ничего не произошло, Тони целую секунду думал о том, что, быть может, Наташа права.

Он не мог позволить себе принять это. Уже стоя у самого края принятия, он видел — слишком глубоко, слишком темно. Он знал, стоит перешагнуть, и он уже никогда не выберется.

— Пожалуйста, — проговорил он. Глупая, нелепая, обречённая на провал сделка со Вселенной — он снова положил руку на дефибриллятор, смотрел за тем, как ток проходит сквозь тело Питера и затем…

И затем случилось невозможное. Питер содрогнулся всем телом, задрожал и задышал.

Это был самый ужасный и самый прекрасный звук, который Тони когда-либо слышал.

— Боже, — выдохнул он. Его рука всё ещё покоилась на груди Питера, и он чувствовал себя таким слабым, что едва не лёг рядом с Питером.

На одно короткое мгновение Питер приоткрыл глаза, и Наташа тут же села перед ним и положила ладони ему на лоб. Жест, который, как подумал Тони, был призван успокоить, но в следующую же секунду он понял, что Наташа удерживала его голову. И, да, вдруг Питер начал задыхаться, глаза закатились.

— Парень, ты в порядке, мы здесь, — сказал Клинт, пока Тони просто сидел, пытаясь угомонить звон в ушах и стук собственного сердца.

В следующий момент они подняли его на носилки и внесли в вертолёт скорой помощи, Тони, спотыкаясь, ни на шаг не отставал, не позволяя никому встать на своём пути. Уже в вертолёте, на пути в Башню, он собрался с силами и заставил себя позвонить Хэппи, чтобы тот связался с Мэй и договорился встретиться с ними там.

— Что мне ей сказать? — спросил Хэппи.

Тони закрыл глаза.

— Чтобы поторопилась.

Больше Хэппи вопросов не задавал.

В вертолёте Тони не позволили подойти к Питеру ближе, и ему ничего не оставалось, кроме как просто стоять и волноваться, не получалось даже как следует рассмотреть Питера сквозь окруживший его медперсонал. Только когда они сели, он разглядел его лицо, казавшееся абсурдно маленьким из-за кислородной маски. Они отвезли его в операционную и сказали, что Тони может идти. И вот тогда, перед закрытой дверью операционной, последний кусочек, который не давал ему развалиться на части, начал трескаться — глаза жалило слезами, руки тряслись, каждая частичка его души разрывалась от страха и сожаления.

Он не сдвинулся с места даже тогда, когда увидел, как Мэй Паркер ворвалась в коридор. В глазах её полыхала ярость.

— Что, чёрт возьми, произошло? — потребовала она ответа.

Тони открыл рот, но ничего не смог сказать.

— Где он? — лицо Мэй было красным от слёз, но это ни капли не умаляло гнева в её голосе. Она схватила его за руку и встряхнула. — Где мой ребёнок?

— В операционной, — всё, что у него получилось сказать.

Мэй проследила за его взглядом и спрятала лицо в ладонях, пытаясь утереть слёзы.

— Насколько всё плохо?

Тони не отвечал достаточно долго, чтобы она всё поняла. Зло, хрипло всхлипнула и почти прорычала:

— Где, чёрт возьми, был ты? Ты втянул его в этот кошмар. Так где же, чёрт тебя дери, ты был?

— Я не смог его остановить, — ответил Тони.

Мэй покачала головой.

— Ты не остановил его.

Как только слова сорвались с её языка, Тони знал, что ещё долго будет слышать их в кошмарах.

Питер пробыл в операционной восемь часов. Восемь часов Тони и Мэй сидели за дверью в абсолютной тишине, изредка отвлекаясь на Хэппи — команда, судя по всему, сидела внизу и ждала новостей, которых у Тони не было.

— Я знаю, это не твоя вина, — сказала Мэй спустя несколько часов, голос ей изменял. — Я знаю, что он жив только благодаря тебе.

Ответить на это Тони было нечего. Ничто из этого не имело значения, если Питер всё же смог оказаться в подобной ситуации.

Когда, наконец, к ним вышел врач и сказал, что Питер стабилен и пришёл в себя, Мэй тут же поднялась на ноги и обернулась только у самой двери, чтобы посмотреть, идёт ли Тони за ней. Он кивнул, чтобы она шла одна. У него на это права не было. Мэй нужно было хотя бы несколько секунд наедине с Питером, без человека, из-за которого всё произошло.

Он заглянул в палату через окошко в двери, и волна дрожи прошибла его насквозь, когда он увидел, что Питер проснулся и сел. Его лицо было всё в синяках и швах, рука и грудь были перебинтованы, но в остальном он был невредимым и живым.

Мэй не плакала. Она умела сохранять спокойствие ради Питера. Тони этим похвастаться не мог. Мэй присела на краешек кровати, и Питер слабо улыбнулся. Она покачала головой, что-то прошептав ему на ухо, и прижала его к себе. Питер продержался не больше секунды, и вот слёзы уже текли по его щекам, он всхлипывал словно маленький ребёнок, так, словно сдерживал рыдания часами. Так, словно бы не позволял себе плакать несколько месяцев.

Тони отвёл взгляд и вышел из зала.

* * *

Шли дни. Остальные Мстители приходили и уходили, и, несмотря на не отпускавший его эмоциональный ступор, Тони почувствовал, словно что-то сдвинулось с мёртвой точки — это сражение, каким бы болезненным оно ни было, стало им напоминанием о том, что в первую очередь нужно быть командой. Если не ради них самих, так ради Питера, и любого другого, кто окажется в одной с ними лодке. Он знал, что Питер вряд ли станет последним из Мстителей, как бы трудно ни было с этим смириться.

Мэй не отходила от кровати Питера, кроме разве что того дня, когда она вышла, чтобы Питер мог поговорить с Нэдом. Она нашла Тони, который прятался у себя в кабинете меньше, чем за минуту.

— Он хочет тебя видеть, — твёрдо проговорила она.

Тони кивнул.

— Что-то случилось?

Он повернулся к ней лицом. Судя по её взгляду, он должен был чувствовать себя виноватым.

— Он думает, ты на него злишься, — сказала она, и вся суровость из её голоса испарилась.

— Нет, — ответил Тони. — Я злюсь на себя.

Тони не спал два последующих дня. Ничто не занимало его мысли достаточно долго. Он приходил тогда, когда точно знал, что Питер спит, или тогда, когда его снова увезли, чтобы сломать неверно сросшуюся руку. И в итоге не он пришёл к Питеру.

Питер пришёл к нему.

— Какого… Тебе нельзя вставать, — сказал Тони, который подскочил с дивана в тот самый момент, как понял, что тень в дверном проёме принадлежала Питеру.

Питер застыл в нерешительности и прикусил губу.

— Да, но… Я досмотрел все фильмы, что у меня были, — проговорил он.

Тони заломил бровь, и Питер упрямо выпятил подбородок, словно бы беря Тони на слабо. Тони знал, что парень может поднять машину над головой, но этот маленький акт неповиновения делал его похожим на повисшего на поводке щенка.

Тони кивнул на место возле себя, и Питер тут же подошёл и сел рядом. Какое-то время они оба молчали, глядя на пустой экран телевизора.

— Ты мог умереть, — выдохнул Тони.

Питер, очевидно, был к этому готов.

— Но не умер.

Тони не собирался повышать голос — как и всегда — но он не успел себя остановить.

— Ты не мог этого знать.

Питер нервно сглотнул.

— Но я знал, что умрёшь ты, — сказал он. — И не мог этого допустить.

Тони смотрел на свои собственные руки, и голова внезапно показалось слишком тяжёлой.

— Боже, Питер, — пробормотал он. — Предполагалось, что я тот, кто должен тебя защищать.

— Так и есть, — кивнул Питер. — Ты защищаешь. Ты мне как…

Конец фразы повис в тишине, хотя Питер и не договорил. Тони знал, он бы и не смог. Они оба потеряли слишком много людей. Произнести вслух — всё равно что бросить вызов Вселенной.

И всё же Тони положил руку ему на плечо и притянул к себе.

— Ты меня до чёртиков напугал, парень, — сказал он, как только Питер прислонился виском к его плечу. — Даже не думай проделать нечто подобное снова. Понял меня?

Питер не ответил. Он, может, и был новичком, но точно знал — не им давать обещания.

Тони же надеялся, что он мог кое-что пообещать. Пообещать Мэй, что он сбережёт Питера. Пообещать Питеру, что он всегда будет рядом. Он хотел бы пообещать, что подобное никогда больше не повторится, что однажды наступит мир, в котором не будет Мстителей. Потому что они будут не нужны.

Но не мог. Единственное, на что он был способен — это продолжать пытаться. И он будет, каждый проклятый день своей жизни.

______________________________________

[1] — шутка про старину Спока (за объяснение спасибо Mr. Sensitive):

Дело в том, что "a final front ear" (которое в фф перевели как "наконец, переднее (ухо)") созвучно в английском языке с "the final frontier" (последний рубеж).

Спок — главный герой Стартрека или, как у нас его еще именуют, Звездного пути. В заставке каждой серии оригинального одноименного сериала (1966 — 1969) звучал монолог капитана Кирка:

"Space: THE FINAL FRONTIER. These are the voyages of the starship Enterprise. Its five-year mission: to explore strange new worlds, to seek out new life and new civilizations, to boldly go where no man has gone before.

(Космос — ПОСЛЕДНИЙ РУБЕЖ. Это путешествие звездолёта «Энтерпрайз». Его пятилетняя миссия: исследовать странные новые миры, искать новые формы жизни и новые цивилизации. Смело идти туда, где не ступала нога человека.)

Этот монолог широко узнаваем во всем мире. Впоследствии немного видоизмененный он использовался в последующих сериалах и фильмах, относящихся к данной вселенной.