О полезных демонах, рыжих кошках и настоящих именах (джен)

Доктор Эванс не обманывался на свой счёт. Он точно знал, что на интеллектуала и гения аналитики не тянет, как ни старайся. Во все времена действовать у него выходило лучше, чем планировать. Но, увы, пока было решительно некуда бежать и совершенно некого спасать. Так что, обзаведясь пакетом печенья и литровой кружкой сладкого чая, он устроился на кровати в своей маленькой квартире на Харли-стрит, поджал ноги, достал палочку и нарисовал в воздухе большой знак вопроса.

Укоризненный, зелёный.

Некий маг хочет добраться до королевы Британии, взять её под контроль и править магглами. И с их помощью, видимо, подчинить себе магов. Такого доктор ещё не встречал — обычно Тёмные лорды и прочие буйные сумасшедшие планировали с помощью магов подчинить себе магглов, а тут наоборот. Ко всему этому добавляется толпа загадочных фанатиков, так или иначе увлечённых демонологией. Ритуалы вызова демона фигурировали во всей этой истории уже дважды. Сначала те, кто убил родителей мелкого графа, пытались призвать демона, потом Фейрфакс решил сделать то же самое.

Рядом со знаком вопроса появились написанные корявым почерком слова: «Фанатики», «Магглы», «Демонология».

Доктор ткнул палочкой в последнее слово, и оно увеличилось.

Когда-то давным-давно, переживая очередной кризис взросления, доктор Эванс, на тот момент вовсе даже и не доктор никакой и не Эванс, задумался о школьной программе. Из разговоров со старыми портретами он узнал, что каких-нибудь шестьдесят лет назад в Хогвартсе преподавали множество неизвестных ему предметов — и артефакторику, и ритуалистику, и демонологию. Загоревшись идеей немедленно получить все эти восхитительные запретные знания, доктор ломанулся в библиотеку. С энтузиазмом нюхлера, почуявшего золото, он копался в книгах, донимал портреты, даже побывал на консультациях у старых профессоров.

Через три месяца ажиотаж спал. Выяснилось, что тайные знания, которых его лишили, не столько тайные, сколько бесполезные.

Ритуалистика отмерла окончательно, когда магическое сообщество запретило жертвоприношения магглов. Увы и ах, но без человеческих жертв ритуалы выходили слабенькими и бессмысленными — заклинания значительно мощнее.

Демонология потеряла актуальность ещё в середине восемнадцатого века, но за неё упорно держались чуть ли не до первой трети двадцатого. Действительно, зная нужные слова и рисунки, призвать демона нетрудно. Но что, простите, с призванной тварью делать? С бытовыми задачами эльфы-домовики, если уж на то пошло, справляются куда лучше. А для устранения врагов демоны и вовсе бесполезны — заклинания-то они разрушать не умеют. Быстрые, конечно, но и отгоняются нетрудно. В общем, значительно легче собрать отряд друзей-последователей.

Только артефакторика, пожалуй, показалась доктору Эвансу интересной и нужной, но нереально сложной. Настолько, что вторую свою жизнь он посвятил ей почти полностью — и то не был уверен в полноценности своих знаний. Освоил бы всё — не застрял бы во временах королевы Виктории и Шерлока Холмса.

Поймав себя на совершенно сторонних размышлениях, доктор волевым усилием вернулся к вяленьким плодам размышлений. Что ж, демонология. Кому-то она прямо не даёт покоя. И стоит признать: если во врагах не маги, а магглы, то призыв демона обретает смысл. В мире магглов демон практически всесилен, ни убить, ни остановить его не получится. Цепи, верёвки, темницы — демон освободится, даже не напрягаясь. Пули он, вероятно, просто выплюнет, и даже взрыв максимум отвлечёт его на пару минут.

Вопрос: почему Лондон и Британия до сих пор не захвачены местным Тёмным лордом и его легионом демонов?

Доктор Эванс с грустью осознал, что печенье закончилось, а идей так и не появилось. Допил остатки чая, улёгся на бок и слегка стукнулся головой о плотную перьевую подушку.

«Думай!»

Юный граф подчинил себе демона достаточно легко. Но он не колеблясь предложил собственную душу в обмен на службу. Вероятно, Тёмному лорду собственная душа слишком дорога. Поэтому он ищет обходные пути.

С раздражением доктор развеял надписи, потушил лампу и накрылся одеялом. Не приходили ему в голову умные мысли, оставалось только попытаться уснуть.

* * *

— Магглы, очевидно, это мы, те, кто не владеет магией. Набираем силы… Да, безусловно, за последние несколько лет прогресс совершил несколько заметных скачков, а если мои прогнозы верны, то следующие два десятилетия принесут ещё более впечатляющие результаты. Устранив сторожевых псов, этот человек надеется добраться до Королевы, взять под контроль всю страну, а потом, используя технологии, подчинить себе и магов. Он не может находиться слишком уж далеко, нет, на его месте я постарался бы подобраться как можно ближе к своей цели. Возможно, он даже входит в окружение Её Величества. Но не в ближайшее — иначе давно осуществил бы свои планы. Нам нужно смотреть на аристократию.

Граф рассуждал, болтая ногами в воздухе, а доктор слушал его, пожалуй, с восхищением. Выходило стройно.

— Я думаю… Нам не помешает совет, — после недолгой заминки добавил граф. — Специфический совет. Доктор, — он прищурился, — надеюсь, у вас хорошее чувство юмора.

Доктор удивлённо поднял брови.

— Тот, с кем мы будем советоваться, не принимает денег в качестве оплаты. Только хорошие шутки.

Доктор присвистнул. Да нет, юмористом он себя не считал, а у анекдота про лепрекона, великана и тролля, которые зашли в паб, росла длинная белая борода. Но он решил, что сориентируется на месте, и не прогадал.

Они пришли в лавку мастера-гробовщика. На подходе у доктора будто открылось второе дыхание. Плечи расправились, недавно появившаяся боль в колене прошла. Воздух показался легче, чище и слаще.

Он толкнул деревянную дверь лавки и оказался в сумрачной приятной полутьме. Глаза тут же адаптировались, острота зрения повысилась. Он теперь видел без очков и куда чётче, чем большинство обычных людей.

Первым порывом было уйти ко всем чертям. В конце концов, человек имеет право на принципы. Доктор Эванс не желал встречаться со слугами Смерти ни в каком виде. Но, конечно, он даже не обернулся на закрывшуюся дверь, осознавая, что уже ввязался в это дело по самые уши.

Владелец лавки оказался невысок, хрупок и носил такие длинные волосы, что они закрывали его практически целиком. Глаз не было видно вовсе. Едва-едва можно было рассмотреть шрамы на лице. Одежду он выбрал смешную — слишком длинную мешковатую чёрную мантию и чародейскую остроконечную шляпу с помятой тульей.

— Господин граф, привет! — высоким голосом промурлыкал он, проигнорировал демона и обернулся к доктору. — И вам здравствуйте. Добро пожаловать. Желаете гроб? У меня есть для вас превосходный. Красный бархат, золото, как вы любите. Хотите примерить?

— Очень смешно, — буркнул доктор.

— Я знал, что вы оцените! С чем пришли, господин граф?

Доктор опёрся рукой о выставленный посреди лавки гроб, побарабанил пальцами.

— Расскажи мне, Гробовщик, — начал граф, — кто руководил сектой, в которой находился барон Фейрфакс?

Гробовщик продолжал смотреть на доктора — вероятнее всего, поскольку его глаза были по-прежнему скрыты под волосами. Но ответил графу:

— Представьте себе, господин граф, не знаю.

— А если спрошу я? — негромко произнёс доктор.

Гробовщик пошевелил губами, будто молился.

— Даже если спросите вы. Но я могу рассказать, кто ещё был в той же секте. Три имени. За плату.

Доктор нахмурился. Он мог бы потребовать. Но, пожалуй, ему было чем расплатиться. Обойдя гроб, он приблизился к хозяину лавки, наклонился к самому уху, вдыхая сухой пыльный запах смерти, и зашептал.

Сторонний наблюдатель сумел бы разобрать только несвязные обрывки: «крестраж», «семь», «бессмертие», ещё что-то про мальчика. Но Гробовщик, похоже, отлично всё понял, потому что, стоило доктору договорить, как он расхохотался высоким истерическим смехом, от которого затряслись пол и стены.

Перестав хохотать, он потряс волосами, тщательно скрывая глаза и шрамы, пару раз дёрнул плечами и произнёс:

— Граф Дугалс, баронесса Сесил и мистер Эштон, эсквайр. Честная сделка.

Пожалуй, что так.

— У вас странные отношения с Гробовщиком, — заметил граф, когда они сели в карету.

Демон забрался на козлы и правил, но доктор подозревал, что он отлично слышит весь разговор.

— У меня странные отношения со Смертью. А поскольку ваш знакомый имеет к ней непосредственное отношение, он относится ко мне достаточно уважительно.

Вдали от лавки положительные эффекты пропали, зрение опять затуманилось, а колено разболелось особенно заметно, так что доктор был не в духе.

— Странные отношения со смертью? — переспросил граф.

— Технически… Мы не сошлись во мнениях по некоторым ключевым вопросам. Я вспылил, она вспылила. Не берите в голову, это никак не повлияет на наше расследование. Вы знаете тех троих? Граф Дугалс…

— Баронесса Сесил и мистер Эштон, эсквайр, — продолжил граф. — Лично нет. Но знаю, где бывает баронесса. Я надеюсь, доктор, что в карты вы играете лучше, чем в шахматы.

Доктор припомнил все бесчисленные партии в подрывного дурака и заверил, что с картами у него полный порядок.

— Отлично, тогда завтра нас ждёт светский визит. А пока, доктор, не откажетесь отобедать со мной? О, не переживайте, Себастьян успеет приготовить отличный обед.

Да в этом как раз доктор и не сомневался.