Семейство МакДугалл, или Яблочко от яблоньки (гет)

1980 год

Констанция сидела в саду, в плетеном кресле. Мораг, которой уже минуло четыре месяца, спала рядом в колыбельке, раздетая, в одной только рубашечке. Рэкс, утомленный необыкновенной даже для августа жарой, лежал у ног хозяйки, рядом с ним устроился черный полукниззл Кристофер, который время от времени поднимал голову и к чему-то прислушивался, навострив уши, потом принимался лизать сонного Рэкса — и опять засыпал.

Мистер МакДугалл был на работе, Трой — в гостях у своего приятеля, а к Изабелле пришли три девочки, ее ровесницы. Всем им уже скоро предстояло ехать в Хогвартс.

Мораг зашевелилась и зевнула, но продолжала спать. Констанция подумала: «А не пора ли домой? Уж очень жарко, как бы она не перегрелась… А от охлаждающих чар в жаркий день недолго и простудиться…» Она осторожно завернула Мораг в простынку, позвала эльфа, велела ему отнести колыбельку в спальню и медленно направилась к дому.

Уложив так и не проснувшуюся дочку, Констанция пошла взглянуть, что поделывают Изабелла и ее гостьи. Возле столовой она услышала голоса — видимо, девчонки из комнаты Изабеллы переместились туда.

— Я так хочу попасть на Гриффиндор! Мерлин! Везет же некоторым — у Лайзы там вся родня училась, так и она наверняка туда попадет. А у меня родители — оба с Хаффлпаффа, — с сожалением сказала Розамунд Стоун.

Вторая девочка, Лайза Броклхерст, возразила:

— Родня — это еще не гарантия. Может, я вообще попаду на Слизерин, к змеям. Ой, не дай Мерлин!

— Скажешь тоже — Слизерин, — рассмеялась Рози.

— А мне все равно, только хорошо бы нам быть всем вместе… — промурлыкала Кэтрин Барроу. — У меня мама с Хаффлпаффа, а папа — с Рэйвенкло. И брат на Рэйвенкло учится.

— Я надеюсь, что буду на Рэйвенкло, как мама и папа, — произнесла Изабелла.

Констанция вошла в столовую.

— Девочки, кто хочет холодного сока с печеньем? Я сейчас вам принесу.

От угощения никто не отказался, и миссис МакДугалл направилась на кухню. Когда она снова подошла к двери в столовую, неся на подносе кувшин с апельсиновым соком, стаканы и вазочку с печеньем, то чуть замешкалась у порога. И тут снова послышался голос Розамунд Стоун.

— Изабел… а ведь твой жених, Лестрейндж — он же со Слизерина. У них вся семья там училась.

— Ну и что?

— Ты не боишься?

— А почему я должна бояться?

— На Слизерине учатся темные маги.

— То есть, если поступил на Слизерин — все, ты темный маг? Интересно… Ведь они в той же школе учатся, у них те же предметы. Почему Гриффиндор — это хорошо, а Слизерин — плохо?

— Между прочим, про Лестрейнджей я слышала, что они служат тому самому… ну, Сами-Знаете-Кому, — вмешалась Лайза.

Констанция у дверей замерла, прислушиваясь к разговору.

— А интересно, что будет, если его по имени назвать? — задумчиво спросила Изабелла.

— Ты что?! Не вздумай! Нельзя! — завопили на два голоса Рози и Лайза.

— Нет, правда — что будет? Он явится и всех убьет? — Изабеллу явно разбирало жгучее любопытство.

«Ох, — подумала Констанция, — хоть бы и впрямь не вздумала его назвать… Хотя никто не знает, почему нельзя произносить его имя, и что будет, но мало ли…»

Она решительным шагом вошла в столовую.

— Изабелла, хватит, прошу тебя. Не пугай своих гостей и меня. Вот, пейте сок, ешьте печенье, девочки.

— А я его называла… — тоненьким голоском вдруг сказала Кэтрин.

— Китти! Ты дура?! — вскрикнула Лайза.

— И что было? — у Изабеллы голос дрожал от волнения.

— Да ничего не было, — Кэтрин обиженно шмыгнула носом. — Я ночью, тихонько, шепотом сказала. И сама испугалась — вдруг правда придет? А он не пришел.

— Все равно ты дура, — отрезала Рози. — Даже Министр его по имени не называет, а ты что, думаешь, умнее всех?

— Не надо больше так делать, Китти, — укоризненно покачала головой миссис МакДугалл.

Она вышла в коридор и направилась в спальню, но на полдороге ее догнала Кэтрин.

— Миссис МакДугалл… А можно на ребеночка посмотреть?

— Можно, — улыбнулась Констанция. — Только она спит. Пойдем.

Они вошли в спальню, и Констанция подвела Кэтрин к колыбельке.

— Ой, она совсем маленькая! — восхищенно прошептала Китти. — Какая она хорошенькая! Прямо как кукла!

Констанции была приятна эта простодушная похвала.

— Разве ты никогда малышей не видела? — спросила она.

— Нет, — вздохнула Кэтрин. — У меня только брат, и он старший, школу в этом году заканчивает. Еще двоюродные братья есть, но они такие, как я.

Когда Кэтрин, насмотревшись, повернулась, чтобы уйти, Констанция сказала:

— Ты все же не называй его имя, Китти. Вдруг это все-таки опасно…

— Я не буду больше, — заверила ее девочка.

«Ох, как я устала… — подумала Констанция, когда Кэтрин закрыла за собой дверь. — А Мораг, наверно, уже скоро проснется… Но все равно прилягу, хоть ненадолго».

Она легла на кровать, и вскоре задремала.

А в столовой девочки снова обсуждали жениха Изабеллы.

— Изабел, — протянула Лайза, — а ведь Лестрейндж будет уже старый, когда ты за него замуж выйдешь.

— Почему старый? Тридцать лет. У меня папе сорок два — разве он старый? — Изабелла даже немного обиделась.

— Ну, папа — это папа, а муж — это совсем другое, — со знанием дела сказала Рози. — Кстати… ты знаешь, что твой муж будет с тобой делать?

— Что он будет со мной делать? — не поняла Изабелла.

Розамунд и Кэтрин захихикали.

— Китти нашла дома книжку — учебник по целительству. Там все-все расписано, как дети появляются, и что для этого надо делать… И с картинками. Она мне показывала.

Рози поманила подружек поближе к себе и шепотом рассказала все, что она выяснила из той книги, поминутно уверяя, что Кэтрин не даст соврать, она тоже все это видела и читала. Кэтрин покраснела, как вишня.

— Гадость какая! — Лайза брезгливо сморщилась. — Фу! Не верю, что это правда!⁽¹⁾

— Правда-правда! Если не будешь это делать, то дети не получатся.

— Не может быть! Наверняка для детей есть какой-нибудь другой способ, не такой противный.

— А вот и нет! — Рози явно забавлялась возмущением Лайзы. — Это ведь не что-нибудь, а целительский учебник, там даже штамп Мунго стоит. Кэтрин, скажи?

Кэтрин кивнула и пояснила:

— У меня дедушка в Мунго работал, это от него книжка осталась.

— Изабел, ну и как тебе?

Изабелла помедлила с ответом. Недавно мама рассказала ей про месячные: "Ты ведь скоро поедешь в школу, возможно, это случится там, и надо об этом знать заранее, чтобы ты не испугалась..." Вопрос о том, как именно появляются дети, миссис МакДугалл деликатно обошла, однако Изабелла смутно о чем-то догадывалась. И теперь она тоже была смущена, но негодование и отвращение Лайзы почему-то казались детскими и глупыми.

— А что — как? — пожала она плечами на хихиканье Рози. — У меня же сестра недавно родилась. Мама, когда ее ждала, так радовалась. Уж наверное, в этом нет ничего плохого.

— Может, твоя мама просто детей любит, потому и терпит.

— Ну, если это так надо, чтобы были дети, можно и потерпеть, — уверенно заявила Кэтрин.

— Конечно, — поддержала ее Изабелла.

— Да, женщинам столько всего терпеть приходится, — вздохнула Рози и подперла щеку кулачком.

— А вот я ничего терпеть не буду! — вспыхнула Лайза. — Я и замуж не выйду, пойду на аврора учиться, буду как тетя Алиса, ловить темных магов и сажать в Азкабан. Моя двоюродная тетя, — пояснила она. — Они вместе с дядей Фрэнком столько Упивающихся смертью поймали!

— Да, Лонгботтомы — настоящие герои, — мгновенно посерьезнев, с большим уважением подтвердила Рози. — Я, может, тоже пойду в Аврорат после школы.

— Тетя Алиса сейчас не работает — у нее недавно сын родился, Невилл. Но она долго сидеть дома не будет, — добавила Лайза.

— А малыш с кем останется? — спросила Кэтрин.

— С бабушкой Августой, с кем же еще? Тетя Алиса сказала, что сейчас каждая волшебная палочка на счету. Им еще в прошлом году разрешили непростительные применять без ограничений, и даже Аваду. Вот такие дела.

— Так что подумай, Изабел, за кого ты замуж собралась… Может быть, мы с Лайзой его и поймаем.

— Ой, не говори ерунду, Рози, — Изабелла поджала губы и выпрямилась.

После этого разговор уже как-то не клеился, и вскоре девочки начали собираться домой. Пока они ждали у камина, когда их заберут родители, Китти, явно расстроенная, нежно поцеловала Изабеллу в щеку и шепнула: «Не обращай на них внимания, что они могут знать? Строят из себя самых правильных…»

Изабелла вернулась в свою комнату, достала книгу сказок и открыла на картинке с принцем. «Неужели правда, что он темный маг? Да нет, ну как можно верить всему, что говорят? Ну и что, что он на Слизерине учился? Да что вообще со Слизерином не так, с чего они это взяли? Одна школа, одни уроки, одни учителя… Чушь какая-то…»

Она провела пальцем по золотистым волосам нарисованного юноши, и картинка ожила, принц повернул к ней голову и улыбнулся. А Изабелле вдруг пришло на ум то, о чем рассказывала шепотом Розамунд — уши и щеки вспыхнули от стыда. Она поспешно захлопнула книгу.

Потом подошла к столу и вгляделась в сделанный вчера набросок — она решила запечатлеть лежащих рядом черного Кристофера и золотистого Рэкса. Достала кисти и краски, и вскоре забыла обо всем.

Рисунок выходил очень красивым, но у нее никак не получалось передать выражение собачьих глаз, и она уже начинала нервничать, когда в комнату заглянул брат. Увидев Троя, Изабелла отложила кисть и спросила:

— Что тебе?

Мальчик подошел к сестре и таинственным шепотом сказал:

— Изабел! Я понял!

— Что ты понял?

— Я понял, откуда Мораг взялась!

— О Мерлин, да что же сегодня целый день об одном и том же? — пробормотала Изабелла. — Ну и откуда же?

— Она у мамы в животе сидела! Смотри: когда нас отправили к дедушке, у мамы был живот. А Мораг не было. Потом мы приехали обратно — живота у мамы нет, а Мораг есть.

— Ну да…

— Вот видишь? Только я не знаю, как она там оказалась.

Изабелла нагнулась к Трою и сказала ему на ухо:

— Это мамин секрет. Никто не знает и не должен знать.

И рассмеялась, глядя на обиженную рожицу брата — уж очень он не любил, когда на его вопросы не находилось четкого и ясного ответа.

— Ладно. Я сам во всем разберусь! Вот поеду в школу...

— Да, в школе, конечно, разберешься… Ну все, иди, не мешай мне, видишь, у меня глаза Рэкса не получаются. А там папа, кажется, пришел.

Трой выбежал встречать отца. Изабелла с минуту посмотрела на свой рисунок, наморщив лоб. Нет, видимо, придется отложить до завтра.

Выйдя в коридор, она услышала тихий ласковый голос, поющий колыбельную. Заглянув в спальню родителей, увидела, что мама ходит по комнате, укачивая Мораг. Безмятежно-счастливое и такое прекрасное мамино лицо, руки, нежно держащие ребенка… Девочка остановилась на пороге. Констанция увидела дочь и кивком подозвала к себе. Изабелла подошла к ней, крепко обняла и уткнулась лицом в теплый мамин живот. И почувствовала, как по щекам текут слезы.

— Милая, что ты? Что случилось? — встревоженным шепотом спросила Констанция.

Изабелла, давясь слезами, чтобы не зареветь в голос и не разбудить сестренку, только всхлипывала в ответ.

— Сейчас, подожди… — Констанция уложила заснувшую Мораг и вышла вместе с Изабеллой из спальни. — Ну, что с тобой? Что такое, маленькая моя?

— Ма-а-ма… Я так по тебе скучать буду. По вам всем… Но по тебе больше всех… Мамочка…

— Родная моя… Ну что же делать? Все учатся. Да тебе в школе понравится. Там интересно. И ты же будешь домой часто приезжать…

— Я так тебя люблю, мамочка…

— Я тоже тебя люблю, моя девочка. А вот и папа пришел. Трой, — обратилась Констанция к мужу, — она плачет… В школу не хочет. То есть, уезжать от нас не хочет.

Отец подошел и присел рядом с Изабеллой.

— Малышка, что случилось? Ты же хотела в Хогвартс. Ну-ка, иди сюда…

Он взял дочь на руки. Изабелла, приникнув головой к плечу отца — такому крепкому и надежному, глубоко вздохнула. От него, как всегда, пахло хорошей сигарой и дорогим одеколоном, сильные и ласковые руки гладили ее по спине, и Изабелла, наконец, успокоилась и перестала плакать.

— Ну вот, ты уже и улыбаешься. Все будет хорошо, дорогая. Мы всегда будем с тобой.

— Я вот жду не дождусь, когда в Хогвартс поеду. А Изабел ревет… — это подошел Трой-младший. — Я бы хоть сейчас…

Констанция притянула его к себе и улыбнулась:

— Какой у нас самостоятельный мальчик…

Когда все поужинали, и детей уложили спать, Констанция, покормив Мораг и дождавшись, пока девочка снова заснет, пришла к мужу, который сидел в кресле в гостиной и читал газету. Устроившись на подлокотнике кресла, она слегка обняла его за шею и спросила:

— Трой… А почему Того-Кого-Нельзя-Называть нельзя называть… Ой! То есть, почему его нельзя называть по имени? Что будет?

— А Мерлин его знает… Ничего, скорее всего, не будет. Я знаю, что Крауч его называет по имени, и Дамблдор тоже. Да и в Аврорате многие⁽²⁾…

— Сегодня к Изабелле девочки приходили. Представляешь, Китти Барроу говорит, что называла его — и ничего не было. Хотя, может, она и сочиняет…

— Так ни с Краучем, ни с Дамблдором пока ничего не случилось, — он задумался. — Я даже не помню, когда это повелось… но кажется, сначала о нем так в газетах стали писать, а потом уже и в Министерстве, даже в официальных документах — не имя, а прозвище… А сейчас как-то уже и привыкли.

— А как его настоящее имя, ты не знаешь?

— Мне кто-то говорил, но я забыл⁽³⁾… Мерлинова борода! Нет, не помню. Какое-то совсем простое имя, и фамилия тоже. Странно…

— Действительно, странно.

— Но девчонкам, конечно, лучше не баловаться, а то мало ли… — добавил Трой.

* * *

У Изабеллы все-таки получилось нарисовать глаза Рэкса — картинку она подарила брату, который пришел в восторг и сказал, что будет хранить ее всю жизнь.

Оставшиеся до школы дни пролетели быстро. Пятнадцатого августа праздновали день рождения Изабеллы. Были приглашены те же девчонки, что собирались в прошлый раз, но никаких разговоров о Слизерине и зловещих темных магах за праздничным столом не велось. А на Диагон-аллею за покупками для школы Изабеллу водил папа — специально отпросился с работы. Он же провожал ее и на Кингс-Кросс.

Изабелла не плакала, хотя сердце у нее щемило. Она чувствовала, что в ее жизни как будто перевернули страницу, и что там дальше — она пока еще не знает.

Однако, когда она приехала в Хогвартс, грусть и тревога покинули ее — волшебный замок был восхитителен, на Рэйвенкло, куда Шляпа ее распределила, новую ученицу приняли доброжелательно, к тому же она оказалась на одном факультете с Кэтрин и Лайзой. Китти была счастлива от того, что они вместе — правда, четвертая девочка из их компании, Розамунд Стоун, поступила на Хаффлпафф. Лайза же расстроилась — она была уверена, что попадет на Гриффиндор.

1) Реакция девочек сейчас кому-то может показаться странной, но надо принимать во внимание, что речь идет о 70-х годах прошлого века и о традиционном обществе.

Вернуться к тексту

2) В первую войну произнесение имени Лорда Волдеморта никаких последствий не влекло (зачаровано оно было только во время второй войны). И наверняка называл его по имени не только Дамблдор — во всяком случае, Крауч-старший и авроры, которые непосредственно воевали с Волдемортом, вряд ли боялись произносить его имя.

Вернуться к тексту

3) Не может такого быть, чтобы Министерство и Аврорат не поинтересовались прошлым Лорда Волдеморта, или считали, что он возник из ниоткуда. Если Дамблдор утаил информацию о нем, то это уж совсем махровый дамбигад получается )) Да и зачем бы ему это было нужно? А скрыть такие вещи в Маг.Британии, которая по сути — большая деревня, практически невозможно.

Вернуться к тексту