Слезы Ганеши (джен)

На мгновение в кабинете воцарилась тишина. Сначала раздались отдельные недоуменные восклицания, а потом заговорили все. Больше всех горячились Уилкинс и лорд Манчестер.

— Кто ты такой, мальчишка, чтобы обвинять нас, уважаемых в обществе людей? — рявкнул Уилкинс.

— Мистер Кингсли, это оскорбительно, — лорд Манчестер, в отличие от Уилкинса, не обращался напрямую к Холмсу, а вел беседу со мной. — Вы же понимаете, что после таких обвинений я не могу больше оставаться здесь и тем более в дальнейшем поддерживать ваши проекты. Не будь наши дети помолвлены, я потребовал бы от вас возврат всех денег, что я в вас вложил.

— Господа, успокойтесь, — постарался я утихомирить разгоряченных джентльменов, но они меня словно не слышали. Гвалт только усилился.

Холмс с какой-то непонятной мне радостной улыбкой безмолвно взирал на происходящий вокруг бардак. Его словно забавляло то, какими неотесанными болванами показали себя мои компаньоны.

Так продолжалось несколько минут. На мои просьбы успокоиться и выслушать сыщика почтенные джентльмены не реагировали. Холмс совершенно не собирался прерывать поток обвинений, льющийся с их стороны. Но в дело вступил доселе молчавший и практически незаметный инспектор Лестрейд

— Прекратить! — воскликнул он и, вытащив револьвер из пиджака, поднял его вверх. При виде оружия мои компаньоны стушевались и смолкли.

— Очень хорошо, — кивнул инспектор Лестрейд. — Прошу прощения, но вам придется выслушать мистера Холмса и ни один из вас не покинет кабинет до того момента, когда он закончит свою речь.

— Думаю, будет лучше, если мистер Холмс поскорее начнет, — заметил лорд Эскот, единственный из моих компаньонов, что промолчал в тот момент, когда Холмс допустил, что преступник, укравший у меня Слезы Ганеши, находится здесь, в моем кабинете.

— Благодарю, лорд Эскот, — улыбнулся Холмс. — Если мне позволит хозяин этого кабинета и собрания, мистер Кингсли, я хотел бы начать с самого начала.

— Если вы не хотите начать с убийства Каином Авеля, а именно тогда было начало всех преступлений, то прошу, — кивнул я.

— Нет, не настолько начало, мистер Кингсли. Господа, думаю, для вас будет новостью, что за последние время после прибытия им из Индии, корабли и склады мистера Кингсли были несколько раз ограблены.

— Как? — воскликнул лорд Эскот. — Но почему ты ничего не сказал, Чарльз?

— Хотел разобраться своими силами, — вздохнул я.

— И много украли? — поинтересовался лорд Манчестер.

— Нет, совсем немного, но мои моряки выставили патрули на складах и кораблях. И кражи прекратились.

— Ничего не прекратилось, — покачал головой Холмс. — Краж, как таковых, на самом деле не было.

— Поясните, — заинтересовался лорд Эскот.

— С превеликим удовольствием. Сразу после того, как я, пообщавшись с мистером Кингсли после происшествия на палубе “Чудо”, узнал о кражах на его складах, я заподозрил неладное. И после чая вчера вечером сразу из дома мистера Кингсли я отправился обратно Вулидж...

— А что там случилось? На палубе “Чудо”? — спросил лорд Манчестер.

— Довольно неприятное происшествие. Я расскажу о нем позже, — поморщился я.

— Нет, мистер Кингсли. О нем расскажу я, — повернулся ко мне Холмс. — Но сначала вернемся к кражам на складах… Так вот, я вернулся в Вулидж. И, задействовав моряков из ближайших к верфи пабам, а также уличных мальчишек, мы обыскали весь Вулидж. И не только. И нашли украденное.

— Как? Где? — воскликнул я. Я несколько раз предпринимал попытки найти украденное и это ни к чему не приводило. Слишком плохо я знал Вулидж. А попросить о такой помощи своих моряков я как-то постыдился.

— Не переживайте, мистер Кингсли, все уже возвращено на ваши склады, — заверил меня Холмс. — А где я его нашел… Это мне придется рассказать чуть позднее. Несмотря на все ваше любопытство. Вы позволите мне продолжить свой рассказ?

— Хорошо, — кивнул я. Краем глаза я заметил недовольство на лице Уилкинса, он искоса то и дело бросал взгляды на инспектора Лестрейда, вновь занявшего позицию у двери.

— Ну что ж, — улыбнулся Холмс. — Вернемся на верфи Вулиджа. Сегодня утром там еще произошло кое-что.

— И что же это? — взволнованно лорд Эскот. Насколько я смог отметить, он единственный среди присутствующих очень переживал из-за рассказа Холмса.

— Был найден труп боцмана Александра Хампти на палубе “Чудо”, — спокойным, даже скучающим голосом произнес Холмс. Переждав ожидаемые ахи со стороны моих компаньонов, он продолжил: — Но к прискорбию нашего достопочтенного Скотланд-Ярда, — он кивнул инспектору Лестрейду, — труп оказался бутафорией, что я доказал еще утром, как представителю Скотланд-Ярда, так и мистеру Кингсли. Некто нарядил куклу в одежду Александра Хампти, изломал ее и облив все это сиропом, украсил палубу…

— Не забудьте про розы… — заметил я. Несмотря на то, что произошедшее оказалось лишь бутафорией, я все равно не сомневался, что это мне будет еще долго сниться в кошмарных снах.

— Да, точно, — кивнул Холмс. — Этот довольно омерзительный, на обывательский взгляд, натюрморт преступник украсил лепестками роз. Наверняка он намеревался натолкнуть наш доблестный Скотланд-Ярд на мысль о ритуальном убийстве… Мистер Уилкинс, куда же вы? — спросил он поднимающегося из кресла Гарольда.

— Мне дурно, — ответил ему Уилкинс. — Мне нужно выйти на свежий воздух.

— Мистер Уилкинс, прошу займите свое место, — остановил его инспектор Лестрейд. — Все равно никто не покинет этот кабинет до окончания разбирательства.

— Вы не понимаете! У меня давление! — воскликнул Уилкинс, напирая на инспектора Лестрейда.

— Сядьте, Уилкинс, — неожиданно прогремел лорд Эскот. — Прекратите ломать комедию. Нет у вас никакого давления. Сядьте!

Под суровым взглядом лорда Эскота Уилкинс внезапно стушевался и смиренно вновь занял свое кресло.

— Благодарю, лорд Эскот, — обратился к моему другу и компаньону Холмс.

— Не стоит, продолжайте, мистер Холмс, — улыбнулся лорд Эскот.

— Большинство из вас наверняка посчитали, что боцман Хампти сам это все сделал. Каюсь, я и сам так подумал. Но кое-что мне не давало покоя. А именно то, что кражи начались уже давно и Хампти был одним из тех, кого случившееся повергло в уныние. Именно так меня заверили ваши моряки, мистер Кингсли. Потому Хампти наверняка не был самолично причастен к кражам со складов, а произошедшее на палубе не было уловкой, чтобы позволить ему скрыться с награбленным. Проблема крылась в том, что чтобы это доказать, мне требовалось найти самого Хампти. Живого или мертвого. И признаюсь, господа, это было довольно затруднительно. Но в этом мне неожиданно помог инспектор Лестрейд. Как оказалось, вернувшись в Скотланд-Ярд, он узнал, что Александр Хампти так и не заступил на свой пост охраны вчера вечером. Все это время бедняга-боцман просидел в погребе одного из пабов. Он переборщил с выпивкой и стал приставать к женщинам на улице. Несмотря на то, что жителям Вулиджа не привыкать наблюдать на своих улицах пьяных моряков, им не понравилось поведение мистера Хампти, и они скрутили его. А утром увезли в Скотланд-Ярд, где он по случайности встретился с только-только вернувшимся из Вулиджа инспектором Лестрейдом. Инспектор не преминул вернуться в Вулидж, чтобы засвидетельствовать свое почтение к джентльменам, так чтящим устои на улицах своего города. Где он встретился со мной и рассказал о судьбе боцмана.

— Значит, все с Хампти в порядке? — спросил я.

— Да. Наверняка он сейчас играет со своим сынишкой, — ответил мне инспектор Лестрейд.

— Да, это прекрасно. Но, позвольте, я перейду к заключительной части повествования, — произнес Холмс. Он огляделся по сторонам и, не услышав возражений, продолжил: — Сегодня произошло еще одно преступление.

— Как, еще одно? — удивился лорд Эскот. — Господи, Чарльз, что за напасть свалилась на вас?

— Сегодня, воспользовавшись тем, что мистер Кингсли, узнав об убийстве на палубе “Чудо”, в спешке покинул дом и не запер свой кабинет, некий преступник проник в дом и украл оттуда кое-что. Слезы Ганеши. Для мистера Кингсли это был лишь символ удачной поездки в Индию, он даже не думал о ее цене...

— Что такое эти Слезы? — спросил лорд Манчестер.

— Это блюдце, инструктированное драгоценными камнями, — ответил я.

— Да, именно оно. И сделал это Миллард Хейа. Еще один боцман мистера Кингсли…

— Тогда зачем нас здесь держат? — осведомился Уилкинс. — Или вы полагаете, что кто-то из нас и есть Миллард Хейа?

— Именно так и есть, мистер Уилкинс. Настоящий Миллард Хейа никак не причастен к произошедшей краже. Также он не находил труп своего друга, боцмана Александра Хампти, на палубе шхуны. Мистер Хейа в тот момент находился совершенно в другом месте и был немало удивлен, когда узнал об обвинениях в его адрес.

— И где же он? — спросил я.

— Все это время он провел у себя дома, на небольшой ферме близ Чатема.

— У вас есть тому доказательства? — спросил лорд Манчестер.

— Да, — ответил инспектор Лестрейд. — Констебль из Чатема лично был на ферме Хейа и засвидетельствовал то, что тот не покидал своей фермы в течение двух последних дней.

— И кто же тогда совершил ограбление? — желчным тоном поинтересовался Уилкинс.

— Вы, Гарольд Уилкинс, — повернулся к нему Холмс.

— Да как вы смеете! — воскликнул Уилкинс. — Кингсли, я этого не потерплю, — обратился он ко мне. — Чтобы уже завтра утром все капиталы, которые я в вас вложил, были возвращены.

— Не торопитесь, мистер Уилкинс. Те деньги, что у вас остались, вам потребуются для адвоката.

— Знаете что? Я не намерен слушать больше этого шарлатана, — вскочив с кресла, Уилкинс бросился к двери. — Прочь с дороги! — рявкнул он в лицо заступившему ему путь инспектору Лестрейду.

— Сядьте, мистер Уилкинс, — потребовал инспектор Лестрейд. — Иначе мне придется применить силу.

Уилкинс проигнорировал его, и тогда Лестрейд заломил ему руки за спину и препроводил к креслу, который тот только что покинул. Усадив Уилкинса в кресло, инспектор Лестрейд остался возле него.

— Спасибо, инспектор Лестрейд, — кивнул ему Холмс.

— Мистер Холмс, не примите за оскорбление, но я попрошу предоставить доказательства вины мистера Уилкинса в содеянном, — произнес лорд Эскот.

— Несомненно. Для начала… Первым доказательством послужит то, что украденное со складов мистера Кингсли было найдено в доках мистера Уилкинса.

— Вы посмели забраться на мои доки и еще обвиняете меня? — спросил Уилкинс.

— Да, посмел. А вы, мистер Уилкинс, даже не удосужились уничтожить тару. На ней так и значится символика торгового дома Кингсли. Но это лишь косвенно доказывает вашу причастность к содеянному. Также вас опознал один из моряков. Вы заплатили ему пару фунтов за молчание, но верность мистеру Кингсли все же взяла вверх. Мэд Хэттер поведал мне, что он видел, как незадолго до рассвета вы проникли на палубу “Чудо”. Он смог опознать вас, так как не раз ходил под парусами вашего торгового дома.

— Это не доказательство. Этим утром я был у себя дома, готовился к этой встрече.

— Я так не думаю. Потому что у меня есть еще один человек, который знает, где вы были сегодня утром. Инспектор Лестрейд, пожалуйста, пригласите ее.

Инспектор Лестрейд кивнул и покинул кабинет быстрым шагом. Через пару минут он вернулся вместе с моей дочерью Алисой. Я удивленно посмотрел сначала на нее, а потом перевел изумленный взгляд на Холмса. Тот доброжелательно кивнул мне и обратился к моей дочери.:

— Алиса, будь добра, покажи этим почтенным джентльменам бородатого без бороды. О котором ты рассказывала мне этим утром.

Она посмотрела на моих застывших в напряжении компаньонов и, подняв руку, пальцем указала на Уилкинса.

— Вот этот, Шляпник.

— Ваши руки, мистер Уилкинс, — мгновенно отреагировал инспектор Лестрейд.

— Да что вы ее слушаете! — воскликнул Уилкинс. — Она же помешанная! Дурочка!

В то же мгновение он был отброшен к стене тяжелым ударом кулака Холмса. Холмс навис над Уилкинсом и произнес, с трудом сдерживая гнев:

— Никогда не оскорбляйте при мне это светлое создание!

Инспектор Лестрейд, скрутив Уилкинса, увел его из кабинета. Тот уже безропотно пошел впереди инспектора, изредка плечом пытаясь потереть наверняка изрядно болевшую скулу.

— Прекрасный удар, — одобрительно заметил лорд Эскот, и мы все вместе засмеялись.

— Простите, Холмс, но где же Слезы Ганеши? — обратился я к Холмсу.

— Вот, — он достал из-за пазухи блюдце и продемонстрировал его мне. — Кстати, Уилкинс не виновен в краже Слез. Но в остальном — да, это совершил он.

— Постойте, но кто же тогда украл Слезы?

— Ваша дочь, Алиса. Воспользовавшись тем, что вы не закрыли свой кабинет, а ее мать занималась чем-то внизу, она прокралась в кабинет. Там она и встретилась с Уилкинсом, уже лишившимся накладной бороды, — он достал из кармана пиджака упомянутую бороду. — Не знаю, почему Уилкинс так небрежно поступил со своей бородой. Возможно, он случайно обронил ее неподалеку от вашего дома, где я и нашел ее. А потом меня удивили слова Алисы. “Бородатый без бороды”. И я сразу смекнул, что дело нечисто. Кто-то наряжался тем, кем он не являлся. Так и было…

— А что там с Алисой?

— У вас просто удивительного ума дочь. Дверь еще не успела распахнуться, как она оказалась под столом. И просидела там все время, пока грабитель шарил по кабинету. Благо, что он не заглянул под стол… Видимо, Слезы Ганеши были в руках у Алисы в тот момент, когда ей пришлось прятаться. Так преступник остался ни с чем. Но это позволило мне обвинить его в двух других преступлениях, которые он точно совершил.

— А как тогда блюдце оказалось у вас?

— Алиса передала мне его после чая. Она почему-то посчитала, что у меня оно будет в большей сохранности, чем у нее. Или она хотела подарить его мне.

— Думаю, она была права. Мистер Холмс, примите от меня подарок. Слезы Ганеши. Пусть они вам напоминают об этом приключении.

— Благодарю вас, мистер Кингсли. Я тронут. И принимаю ваш подарок. Слезы мне будут напоминать об Алисе…

Холмс пожал мне руку и вышел из кабинета, унося с собой Слезы Ганеши, а я повернулся ко все еще сидевшим в креслах компаньонам:

— Господа, нам давно пора верить в чудесное!