Умирая, скажи... (гет)

2 мая 1998 г.

В воздухе витал запах плачущего облегчения. Но он не чувствовал его. Его поры словно закупорились никак не хотевшей оседать пылью, и кожа не ощущала того, что, казалось, било благовест невидимыми колоколами. Все слышали этот звон, означавший, что наконец-то все кончено. Все. Кроме него.

Или нет.

Он оглянулся, отрывая ничего не видящий взгляд от окна. Там не было ничего интересного. Кто-то хлопнул его по плечу, но он, казалось, даже не заметил, отрешённо оглядывая Большой зал. По нему скользило множество фигур. Серые от пыли мантии мельтешили перед глазами, смазываясь в единую шевелящуюся кляксу, сделанную волшебными чернилами из магазинчика близнецов Уизли.

Уизли.

Гарри выхватил взглядом размытое рыжее пятно, безуспешно стараясь сфокусировать на нем свой взгляд. Коснулся лица — очки были на месте. Рука безвольно опустилась.

Он не чувствовал горькой радости, что так явственно витала в воздухе. Все закончилось, Темный Лорд погиб, но… Почему внутри теперь лишь щемящая душу пустота?

Он знал, почему. Шаг. Потому что Фред Уизли тоже не слышал звон.

Гарри сделал ещё шаг, с болью глядя внутрь себя, не понимая, как так получилось. Как он позволил. Почему выжил, когда…

Колин Криви тоже не замечал звона.

Гарри вдруг отчётливо увидел бледное лицо, которое тут же полностью заслонила собой, ослепляя, вспышка фотокамеры. Гарри зажмурился.

Сделав ещё шаг, он почувствовал, как кто-то дёргает его за рукав, но не обратил внимания на человека: ему сейчас было не до живых. Он разговаривал с мертвыми.

Светлые волосы, всегда так изящно уложенные, сейчас свалялись грязной копной, обрамляя покрытое каплями крови девичье лицо. Лаванда Браун тоже не слышала звона.

Гарри споткнулся. Ему показалось, что он только что услышал тихое «Бон-Бон», и на сердце заскреблись кошки.

Странно. До этого он верил, что в его груди лишь огромная дыра, а теперь в ней обитали ещё и пушистые монстры.

Он сглотнул.

Его руку ободряюще сжали, и его голова качнулась в сторону что-то говорившего ему человека. Или молчавшего? Гарри не знал. Он видел что-то другое, что привлекло его взгляд. Сделав три торопливых шага, он резко остановился. Перед собой видел лишь изношенные коричневые ботинки, сделанные из натуральной кожи. Он знал, что их хозяин с детства не переносил никакую другую обувь. Знал. И боялся смотреть выше.

Пересилив себя, Гарри поднял свой взгляд. Тот отказывался фокусироваться на лице, и потому Гарри молча принялся рассматривать лежащего перед ним человека. Потрёпанный костюм. Не мантия, как у большинства, а именно несколько старомодный костюм, порванная в нескольких местах рубашка, разбитая левая рука, на которой поблескивало что-то золотое, и маленькая женская ручка, словно ободряюще сжимаемая омертвелыми пальцами.

Гарри перевел взгляд левее. Не менее потрёпанная, но куда более естественная, словно спящая, перед ним лежала Нимфадора. Ее волосы разметались по полу, и лишь одна розовая прядка выдавала, что она метаморф.

«Простите, — иссохшими губами прошептал Гарри. — Простите меня…» Ему показалось, что он получил невесомый ответ. Но он знал, что это невозможно: ни Римус Люпин, ни Нимфадора Тонкс не слышали больше звона. Как не слышал его и он.

Гарри бездумно рассматривал лежащих перед ним людей, совершенно не понимая, что делать дальше. Его миссия была выполнена, и вместо облегчения он ощущал ничего. Он знал, что у него есть Джинни, есть друзья, но вместе с этим он слишком хорошо помнил, что у него были ещё и мертвые друзья, с которыми он согласился встретиться, шагнув навстречу Темному Лорду. Он сделал свой выбор. Но жизнь распорядилась иначе, и он таки жил. Не слышал звона, но жил, разглядывая тела и совершенно не сознавая, как теперь быть.

Вдруг его внимание привлекло маленькое темное пятно на чуть задравшемся рукаве Тонкс. Он вздрогнул. Он не мог отвести от пятна взгляда, и в то же время боялся пошевельнуться. Казалось, прошла целая вечность, как Гарри осторожно приблизился и опустился на корточки рядом с телом. Аккуратно закатав рукав, он прочитал: «Беги, Тонкс! Спасайся!!!»

Сердце пропустило удар. Или тысячу. Даже монстры в груди притихли, когда Гарри, сглотнув, потянулся к руке Римуса. Пальцы не слушались, но он не собирался сдаваться, пытался подчинить их, стиснув зубы от напряжения.

Предплечье обнажилось, но Гарри не хотел смотреть на темную небрежную надпись. Не хотел. Но видел.

«Я не оставлю тебя одного!»

Он закрыл глаза. Многое встало на свои места. Почему Римус не стремился искать свою половинку. Почему Тонкс, будучи от природы мягкой, подалась в мракоборцев. Почему они так сильно дорожили каждой минутой, проведенной вместе, и почему Римус впоследствии почти сбежал. Почему…

По щеке скатилась раскалённая слезинка, казалось, оставляя глубокую борозду на его коже. Гарри выдохнул.

На его плечо кто-то положил руку, но он даже не обернулся, вдруг почувствовав, как сильно кружится его голова. Перед глазами замелькали непонятные размытые образы, перемежаемые яркими слепящими вспышками. Он вдруг отчётливо увидел, как Римус сделал очередной выпад, обездвиживая нападавшего на Тонкс Пожирателя Смерти, и как та быстро подлетела к мужу, практически прислоняясь к нему спиной. Он как завороженный наблюдал за их быстрыми движениями, как они кружились вместе, составляя будто единое целое, часто меняясь противниками и сбивая их этим с толку.

Он почувствовал дуновение ветра. Все вокруг потемнело. Враз, не справляющиеся по одному Пожиратели, обступили их плотным кольцом. Лицо Римуса перекосило. Он еле успевал ставить блоки от летящих в них заклинаний, и яростно закричал: «Беги, Тонкс! Спасайся!!!».

Это было безнадежно. Гарри видел это. И Тонкс это тоже понимала. Опустив свой щит, она повернулась к Римусу лицом, стараясь оказаться как можно ближе: «Я не оставлю тебя одного!»

Гарри колотило. Он не хотел видеть этого, и в то же время был безумно благодарен за то, что теперь знал. Тяжесть на плече не проходила, и он осторожно положил свою руку сверху, как бы ища утешения. Пальцы нащупали лишь ткань его собственной куртки. Он понял. Чуть поднял взгляд, позволяя себе, наконец, вглядеться в бледное лицо.

— До свидания, Римус… Спасибо вам за все.

Голос прозвучал скрипуче и неестественно тихо, но Гарри это не заботило. Он знал, что его услышат. Знал, что поймут. Он всем сердцем был благодарен людям, которые пожертвовали всем. Не ради него, нет. Ради всех них.

Неосязаемая тяжесть с плеча испарилась, исчезнув без следа. Гарри Поттер прислушался. Ему казалось, что в его голове, наконец, стал тихо-тихо раздаваться долгожданный облегчающий звон.