Умирая, скажи... (гет)

Правда — это странная штука.

Сначала мы тратим кучу времени, чтобы ее узнать,

а потом всю оставшуюся жизнь, чтобы забыть

Лежа в кровати, Чжоу уже в который раз прокручивала в голове сегодняшний разговор с Гарри около совятни. Он пригласил ее на бал, а она отказала… Отказала, потому что не верила в то, что Гарри-таки обратит на нее внимание. А он обратил. Но слишком поздно…

Она уже согласилась пойти с Седриком.

Разочарование своей оплошностью разъедало душу. Да, Седрик — один из самых красивых и обаятельных людей во всей школе, он добр, весел, и ей по-настоящему легко и приятно с ним, но… Она чувствовала, что это не то. Ее бесконечно тянуло к Гарри, и она точно для себя знала, что не в его исключительности дело: просто она чувствовала, что принадлежит только ему. Почему? Не знала. Но в душе каждый раз что-то щелкало, когда она замечала его взгляд на себе, когда он проходил мимо, веселясь с неизменными друзьями…

Она корила себя, понимая: на этот раз ничего не исправить… И ей придется, танцуя с Седриком, смотреть, как Гарри кружит по залу с другой.

Жалела?

Да.

Но, если включать холодный расчет, прекрасно понимала, что Диггори — наилучшая альтернатива. Он ей даже нравился, но она видела его скорее как хорошего друга, чем как возлюбленного. Рядом с Седриком она чувствовала себя как дома, все в душе склеивалось, однако с Гарри было все будто ярче и насыщеннее… Живее.

Но Чжоу всегда терзала одна ядовитая мысль, не давая расслабиться. Надпись на руке слишком сильно напрягала девушку, особенно после того, как она, однажды не выдержав, обратилась к лучшей подруге — Мариэтте за советом, впервые показав кому бы то ни было свою татуировку.

«Достанем палочки?»

Подруга, увидев тогда надпись, поджала губы и отвернулась к окну, о чем-то глубоко задумавшись. Оглушенная очередной апатией, Чжоу не сразу добилась от нее пояснений. Вскоре Мариэтта нехотя призналась:

— Знаешь, я думаю, это Гарри…

Чжоу немного обрадовалась, но на душе все равно скребли кошки — она с опаской ждала, когда подруга закончит.

— Я ведь не предсказательница, но могу сказать, что думаю, — взволнованная Чанг кивнула ей. — Я думаю, Гарри вскоре убьют.

Дернувшись как после удара, Чжоу невидящим взором посмотрела в окно, однако ничего там не увидела, погрузившись в свои мысли.

Мариэтта не очень-то хотела говорить с подругой на эту тему, но теперь обязана была ей объяснить свою точку зрения, чтобы та не надумала чего лишнего.

— Слушай, Чжоу… Мне кажется, что Гарри не сможет всегда выживать в таких опасных ситуациях. Вспомни, что с ним случалось на первых трех курсах, а в этом году он вообще как-то попал на Турнир Трех Волшебников. Причем, чудом выжил на первых этапах. Я не умаляю его заслуг, нет, — махнула она рукой, — я просто не верю, что человек с такой судьбой всегда сможет выживать при всех выпавших на его долю… обстоятельствах. А если судить по твоей татуировке, то твоего суженого явно убьют. Причем он даже не успеет произнести ни одного заклинания… И по мне, так вероятнее всего это Гарри. Хотя, — тут же будто с сомнением произнесла она, — может, я и преувеличиваю. Да, скорее всего. В любом случае, это произойдет не скоро.

Тот разговор надолго засел в голове Чанг, заставляя девушку с опаской смотреть в будущее. Но с другой стороны, она практически убедилась в своих предположениях, что ее судьба — Гарри. Мариэтта ей сказала не совсем то, что она хотела услышать, большей частью посеяв смуту в ее душе, но главное для Чжоу она сказала: Гарри и Чжоу принадлежат друг другу.

А Седрик… Он ей нравился, и Чанг даже было немного жаль его, потому что было видно, как он неравнодушен к ней, но влюбленная в другого Чжоу даже не задумывалась об этом. Он был ее, но другом. Хорошим другом. Он всегда помогал ей, поддерживал, но об отношениях она даже не задумывалась, поэтому ей казалось вполне естественным, что она пойдет с ним на бал. Кто ж знал, что из всех девочек Гарри выберет именно ее?..

— Таак, стоп! — воскликнул Гарри, улыбаясь подходящим к нему волшебникам. Когда все подошли ближе, он довольно продолжил. — Вы все сегодня большие молодцы! Горжусь вами! Невилл, поздравляю, так держать! И всех, кто сегодня добился чего-то нового!

По залу прошел одобрительный гул, однако Чжоу молча стояла чуть в стороне, вертя в руках палочку и глядя на Поттера.

— Думаю, после праздников мы можем приступить к более сложным и редким заклинаниям. Например, поучимся вызывать Патронуса! — сообщил Гарри, заслужив радостные восклики и даже хлопки. — А теперь всем спасибо! С наступающим Рождеством.

Чжоу смотрела, как Поттер прощается с каждым, пожимая парням руку и желая всем хороших каникул. К досаде когтевранки, рядом с ним остановился Рон, но тут его схватила за локоть Гермиона и, что-то прошептав рыжему прямо в ухо, потащила его к выходу, бросив многозначительный взгляд на нее. На Чжоу.

Мысленно поблагодарив проницательность Грейнджер, Чжоу повернулась к зовущей ее Мариэтте. Вот ей как-раз-таки чуточку внимательности бы не помешало.

— Ты иди, я сейчас догоню! — немного с нажимом сказала Чжоу, быстро отвернувшись от подруги. Когда вернется в гостиную, она ей все объяснит…

Остались только близнецы Уизли и Мариэтта, которая, проходя мимо, случайно толкнула Джорджа плечом, заставив того обернуться и увидеть одиноко стоящую Чанг. Глаза прояснились, и он тут же быстро свернул фразу на полуслове и покинул Выручай-комнату, захватив с собой брата и ободряюще хлопнув Поттера по плечу.

Чжоу и Гарри остались одни.

Девушка продолжала вертеть свою палочку в руках, явно нервничая.

— Гарри, ты хороший учитель, — мягко сказала она, когда он подошел к ней достаточно близко. — До этого я не могла никого оглушить…

Легкая улыбка, возможно, скрасила ее лицо, но Чжоу слышала, как многие шепчутся у нее за спиной после смерти Седрика, тыча в нее пальцами, возможно, поэтому она теперь очень редко улыбалась… Ведь они делали лишь больнее. К ней подходили как к его девушке и высказывали свои соболезнования, а она с Седриком даже нормально не встречалась. Чжоу все металась между Седриком и Гарри, а когда, наконец, в который раз убедила себя, что Гарри — ее половина, — Диггори убили…

В душе девушки что-то оборвалось в тот день. Она только потом осознала, насколько он ей был дорог, как она его не ценила…

Чжоу все время мучило чувство вины, и она все никак не могла себя простить за то, что так мало уделила внимания Седрику, гоняясь за Гарри.

И вот теперь только Поттер стоит перед ней. Один. Без сомнений.

Ей легче.

Вечная волна ненависти к себе стихает рядом с ним, уступая место любви.

Она любит его.

И Седрика любила…

Но поняла это слишком поздно…

— У тебя все получится, — прошептал Гарри, подходя к ней на маленький шаг ближе. — Ты способная девочка.

Его рука коснулась нежной щеки, заправив за ухо прядку черных волос, задержавшись на ее коже чуть дольше, чем было положено. Да куда там!.. Уже даже само это прикосновение было слишком личным.

Они еще не оставались так наедине, это их шанс, и от этой мысли по ее коже бежали мурашки, но Чжоу должна была кое-что спросить.

— Я думаю… Я боюсь, а если бы он знал все это…

В глазах Гарри на секунду мелькнуло разочарование, но он тут же схватил ее лицо в свои руки и уверенно прошептал:

— Чжоу, поверь мне, он знал это. Он знал больше меня. Седрик был очень сильным, ты ведь знаешь, просто… — пауза затянулась, заставляя ее еще больше нервничать. Она облизала пересохшие губы. — Просто Волан-де-Морт оказался сильнее…

Девушку передернуло от звука этого имени, она хотела попросить Гарри не говорить его, как вдруг заметила выражение его лица. Его пальцы сжались сильнее, опустившись на ее плечи. Дыхание участилось, а взгляд стал таким далеким, будто он был не здесь, не с ней сейчас. Чжоу до боли в груди захотелось защитить его от самого себя. По ее щекам медленно покатились слезы.

— Гарри… Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Я… Я заговорила о Седрике, а он умирал у тебя на глазах… Ты, наверное, хочешь все это забыть?

Гарри даже не посмотрел на нее, погруженный в себя. Его взгляд был полон боли.

Чжоу приподнялась на цыпочки, чтобы заглянуть в его лицо, не обращая внимания на собственные слезы, обжигающие щеки. Над его головой начала распускаться омела…

Внезапно он заговорил.

Тихо.

Проникновенно.

Горячо, но так холодно, что у Чжоу кровь застыла в жилах, а по коже побежали мурашки, несмотря на жар, исходящий от его пальцев.

— Знаешь, ведь это я уговорил его схватиться за тот чертов кубок на счет «три». Мы думали победим и все, а потому уже расслабились… Знаешь, что сказал Седрик, когда мы оказались на кладбище? Он предложил достать палочки… Но мы все равно не успели, понимаешь?! Хвост он… Я не успел… мы только достали палочки, как в него тут же прилетел зеленый луч, он даже сказать ничего больше не смог… «Убей лишнего», — приказал тогда Волан-де-Морт… Лишнего… Если бы я взялся за кубок один, как Седрик мне и говорил…

Голос Гарри сорвался, он замолчал, тяжело дыша. Чжоу же даже не могла сделать нормального вдоха. Ее будто ударили под дых, лишили воли, забрали все тепло.

По щекам девушки сильнее заструились слезы, оставляя мокрые дорожки, но это было ничем по сравнению с той болью, которая расплескалась у нее внутри.

Седрик.

«Предложил достать палочки…»

«Даже сказать ничего больше не смог…»

Последнее, что он сказал: «Достанем палочки?»

То есть…

Она знала это почти наверняка…

Поймав на себе внимательный взгляд Гарри, Чжоу сквозь слезы прошептала, попытавшись улыбнуться.

— Омела…

Как же она ненавидела себя в этот момент, но не могла иначе. Без Гарри она сейчас не справится…

Готовая порваться на кусочки от чувства вины, Чжоу закрыла глаза и потянулась к человеку, чьи руки уже обвили ее талию, притягивая к себе…

Их губы соприкоснулись.

Она целовала Гарри впервые, но уже знала, что этот поцелуй последний. Прощальный. И она даже не знала с кем она прощалась сейчас больше: с Гарри или же с Седриком, тем, кто был предназначен ей судьбой?..