Вторая История (гет)

Ранним утром Теон зашел к Джейни в комнату.

Теон хотел попрощаться: он отправлялся в замок Отстоун, всего в нескольких часах от Винтерфелла, но даже не знал, вернется ли к закату.

Теон должен был проследить за подготовкой к прибытию Тиреллов и всего Простора. Исходя из того, что помимо двух тысяч солдат, в свите Тиррелов еще не меньше пары сотен дворян и тысяча прислуги, Джон решил поселить их в отдельном замке — Винтерфелл попросту не сможет принять столько людей, даже с учетом ежечасного ремонта.

Отстоун некогда принадлежал одной из собственных младших ветвей Грейстарков, но с тех пор, как вся семья загадочным образом слегла от неизвестной хвори, замок вот уже на пару столетий оставался без хозяина: слишком серьезное и близкое Винтерфеллу владение, чтобы жаловать безземельным северянам, слишком дальнее и холодное, чтобы король на железном троне мог одарить им южан.

Все это время Старки поддерживали замок: лорд Эддард как-то сказал, что лучше тратить средства на нечто целое, чем спустя время получить груду развалин — и вдруг спустя века дело оправдало себя, пусть даже и столь неожиданным образом. Возможно, иди жизнь по плану, он бы со временем отошел Брану или Рикону.

Сам Джон не мог отправиться на встречу к Тиррелам, так как лорд Мейс прибыл в Винтерфелл вперед семьи, еще на закате, а Робб все так же не мог найти общий язык с братом, да и вряд ли согласился бы покинуть замок надолго.

Открыв дверь, Теон увидел, что Джейни еще спит, причем на редкость ровным и спокойным сном.

Постояв немного, он не решился ее разбудить, но поймал себя на том, что ему нравится смотреть на нее, когда она столь безмятежна.

* * *

По-видимому, не он один решил начать этот день засветло.

Выходя из замка, Теон узнал, что Робб уже покинул Винтерфелл.

Это было странно.

Робб едва с кем-то общался в последнее время и был мало похож на себя.

Теон чувствуя свою вину, не мог найти решимости поговорить с ним.

Однако, судя по тому, что леди Жиенна оставалась в замке, Робб не мог уехать далеко, и, возможно, разговор мог подождать.

Его внимание привлек шум в другом конце конюшни.

Пройдя туда, Теон увидел Рикона, благо на сей раз без его волка.

— Ну же, давай, противный! — ворчал Рикон, тщетно пытаясь оседлать Бриелла.

Бриелл — черный вороной, самый крупный конь в конюшне, раза в полтора больше остальных — подошел бы не каждому взрослому мужчине. Амберы подарили его Джону как коня, достойного короля. Выглядел Бриелл действительно солидно, однако нужно и впрямь быть потомком великана, а не мальчишкой, чтобы оседлать его.

Но, конечно же, Рикон выбрал самого огромного коня из всей конюшни.

— Рикон?..

Тот едва посмотрел на него в ответ, продолжив дергать стремя, тщетно пытаясь запрыгнуть на коня.

Пока Бриелл только лишь терпеливо фыркал, но вряд ли его терпения хватит надолго, и если этот здоровяк лягнет — мало не покажется.

— Ты злишь его, так ничего не получится.

— Это он меня злит, — рассерженно ответил Рикон, хлопнув по коню.

— Тише, тише! — Теон оттащил Рикона от Бриелла, когда тот угрожающе забил копытом. — Зачем тебе конь, Рикон?

— У меня есть дело, — с решимостью в голосе заявил младший Старк.

Он уже не первый раз говорил о некоем деле, и не первый раз пытался прорваться в конюшню.

— Ты хочешь сбежать?

— Нет, — огрызнулся Рикон. — Я должен найти Сансу, она потерялась, — буркнул он уже куда-то в пол.

— Сансу?.. — Теон был удивлен, — А ты ее помнишь?

— Помню. Кажется. Она… она похожа на маму.

Теон кивнул. Наверное, мальчишка слышал это от кого-то. По большому счету он сомневался, что Рикон помнил и леди Кейтелин, он сам-то едва ее помнил, не говоря уж о собственной матери.

— И куда ты планировал ехать за Сансой?

— Далеко-далеко, туда, где она потерялась.

— А ты умеешь седлать коня?

— Да! — гордо заявил Рикон. — Меня отец учил.

Теон глубоко вздохнул.

Действительно перед самым приездом Роберта Баратеона лорд Эддард с большой гордостью впервые посадил Рикона в седло. Удивительно, что и это он помнил, однако одних воспоминаний мало.

Лорд Эддард не успел научить младшего сына. И Джон тоже не успевал за этим ребенком. Ему давно уже пора уметь сидеть в седле, и даже меч ему по-хорошему давно пора поменять на настоящий, но мальчишка бродил по лесам вместо того, чтобы расти в доме.

Теон внимательно посмотрел на взъерошенного Рикона, задумавшись.

Когда-то Чужой Лорд привез его к стенам Винтерфелла.

Лорда как победителя радостно встречали весь двор и его леди, а вместе с ней и мальчик, тут же запрыгнувший к нему на шею.

Теона же взялся проводить Чужой Мейстер. Пока мейстер вел его, Теон все время оглядывался на этого мальчика на шее у лорда, до тех пор, пока они не скрылись из виду.

— Меня зовут мейстер Лювин, Теон. — представился Чужой Мейстер, — обучать тебя буду — я, а пока, — он отпер дверь, — вот твоя комната — располагайся.

После этого он ушел.

Теона огляделся: комната — как комната, ничего особенного.

Нетерпеливо сбросив дорожный плащ, Теон решил непременно найти другого мальчика, что он видел, пока шел.

Спустившись на пролет ниже, он увидел его, все так же перекинувшимся животом через подоконник, вглядываясь в происходящее за окном.

— Я — Теон Грейджой, — представился Теон.

— Я знаю, кто ты, отец писал, — на секунду оглянувшись, буркнул тот. — Я — Джон. Просто Джон.

— Чужой Лорд — твой отец?

— Сам ты чужой, — снова буркнул Джон. — Да, Эддард Старк — мой отец, — сказал он, вытянув шею за подоконник.

— Если лорд — твой отец, тогда почему ты не встречаешь его там?

В ответ Джон помолчал, нахмурившись, словно раздумывая, стоит говорить или нет.

— Там леди Кейтелин, — наконец выдал он.

Теону долго объяснять было не нужно.

— А, понятно, она тебя побьет, — со знанием дела заключил он.

— Дурак ты, что ли? — удивился Джон. — Она посмотрит, вот так, — тут он со всей силы сощурился, по-видимому, изображая страшный взгляд леди Кейтелин, — и всё, и не хочется больше там быть.

Теон фыркнул.

"Посмотрит, вот же страшно. И это еще меня братья на Пайке называли девчонкой".

— Всё, пойдем, — спрыгнул с поста Джон. — Нужно поймать Робба, пока его леди Кейтелин не забрала.

Других планов у Теона все равно не было, и он отправился следом.

Вероятно, к радости Джона, леди во дворе уже не было, и они обнаружили Робба все так же стоящим подле отца, к которому, еще не снявшему дорожный плащ подходили люди. Разные люди, хоть бы и слуги, у многих на глазах были слезы радости, они все рассказывали, как молились о его возвращении, а Робб стоял рядом, и Чужой Лорд держал его за руку.

"Наверное, он так держал его все это время", — подумал Теон.

В этой мысли было что-то неопределенно беспокоящее его, но Теон не смог бы сказать, что именно.

Чужой Лорд обернулся, заметив их с Джоном.

— Знакомьтесь, — похлопал он по плечу Робба, и тот очень серьезно кивнул.

Лорд же, вскинув руки, словно безоружный, простился с людьми и отправился в замок.

— Робб Старк, наследник Винтерфелла и будущий Хранитель Севера, — старательно выговорил Робб.

— Теон Грейджой, — в свою очередь протянул руку Теон, больше сказать ему было нечего.

На секунду он задумался, вспомнив, что теперь Утонувший забрал Родрика и Марона.

— Наследник Пайка на Железных островах и будущий лорд Жнец, — уверенно добавил он, пробуя эти слова на вкус.

Это было куда лучше, чем просто имя, теперь у него был свой настоящий титул. Почти как у отца.

Робб серьезно кивнул.

— Теперь, наверное, можно по имени, да? — неуверенно спросил он.

Теон тоже не знал точно, это было его первое официальное знакомство.

— Думаю, да, — все же согласился он.

— Пойдемте уже! — недовольно буркнул Джон, все это время корчивший рожи дереву, по-видимому, изображая их обоих. — Робб, мы ведь собирались сегодня весь день гулять на конях.

Последнее не понравилось Теону, но не признаваться же этим мальчишкам…

— Постой, Джон, сначала нам нужно показать Винтерфелл, — неожиданно спас положение Робб.

Джон же ничего не ответил и, только бросив косой взгляд на Теона, хмуро поплелся за ними.

Большую часть дня они бродили по окрестностям: заглянули в лес за ягодами, Робб с какой-то особой гордостью показал Теону чардрево, будто он сам его вырастил, Теону же красная морда на белоснежной коре показалась уродливой. Конечно, он не испугался, но смотреть на дерево больше не хотелось.

Визит на кухню понравился Теону куда сильнее.

Кухня Чужого Замка была больше, чем на Пайке, да и все здесь, включая сам замок, было больше, а вещи другими.

Например, хлеб на островах был серым, почти черным, плотным и отдавал водорослями — это не удивительно. Теон много раз видел, как водоросли накрепко высушивали, толкли и разбавляли ими муку.

В Чужом Замке повариха раздала им по огромной белой булке с золотистой корочкой, в мякише которой были дробленые лесные орехи, а вот суп на вкус Теона был несколько странным.

Как сказал Робб, он был с олениной, которую с охоты из леса привез некий сир Кассель, а они с Джоном даже помогали разделывать тушу.

Из мяса на Пайке водились только свиньи да птицы, и олень оказался жестче любой рыбы, совсем другого вкуса, но в целом съедобным.

В мрачном подвале, куда тоже они отправились по настоянию Робба, было холоднее всего.

Статуи Старков разных лет сурово смотрели на вошедших.

От этих лиц становилось не по себе, и краем глаза Теон заметил, что и Джон чувствует себя не особо уютно.

Робб же с гордостью рассказывал о разных Королях Зимы.

Теон не особо слушал, а больше разглядывал эти каменные лица, словно осуждающие его или вообще все вокруг.

— В твоем замке есть крипта? — спросил Робб.

— В моем замке крипты нет, — Теон вообще до сегодняшнего дня не мог представить такое странное место.

— В моем замке, — передразнил Джон, — что за замок такой, в котором нет даже крипты? — фыркнул он.

И сам же первый потопал в направлении выхода из своей обожаемой крипты.

— Потому что все мужи рода Грейджой, все Морские Короли от самого Серого Короля до моего деда, Непобедимого Квеллона Грейджоя, пируют в Чертогах Утонувшего Бога, — серьезно ответил Теон.

Это же и так было очевидно.

А потом задумался. От Серого Короля до Непобедимого Квеллона Грейджоя, так всегда повторял отец. Но теперь до Родрика и Марона.

"До Родрика и Марона" звучало ужасно, и вообще они не были похожи на героев, о которых хотелось рассказать. Теон решил, что Утонувший их просто так забрал, а пировать с ними не будет. И Роббу он о них тоже рассказывать не будет.

— Чертогах бога? — с восторгом спросил Робб. — Расскажи!

— Пф-ф-ф!

— Мне интересно, Джон, — отозвался на его недовольство Робб. — Давай послушаем.

Из крипты они-таки выбрались, и, сидя на траве, Теон рассказывал Роббу о разных Морских Королях. Тому и впрямь было интересно, а Теону было удивительно встретить кого-то, кто ничего о них не знал.

— Мы собирались гулять на конях, — в какой-то момент снова напомнил Джон, это было единственное, что он сказал с тех пор, как они вышли из крипты, и сразу все испортил.

Когда они всё-таки подходили к конюшне, мысленно проклиная противного Джона, Теону пришло признаться:

— Я не умею ездить на лошади.

Услышав это, Робб и Джон переглянулись так, будто он им сообщил, что море сладкое.

— Совсем не умеешь?.. — удивленно поднял брови Робб.

А Джон гадко прыснул в кулак.

— Я умею водить корабль, — гордо сказал Теон, ну, по крайней мере, дядя Вик брал его с собой и даже показывал, как держать руль, — а лошади — для землепашцев, так говорит мой отец.

— Чего-о-о? — протянул Джон.

Он собирался еще что-то сказать, судя по недовольно раскрытому рту, но Робб его быстро перебил.

— Ясно, пошли, — потащил он его, и Сноу ничего не осталось, как вновь поплестись за ними.

К слову, Теона бы вполне устроило, реши он этого не делать.

Робб привел к его к конюшням и амбарам, где Чужой Лорд вместе с мейстером сверялись с кипой книг и свитков.

— Когда отца долго нет — он должен сам проверить все дела, — объяснил ему Робб.

— Мой отец так не делает. Он сам проверяет свои корабли. Всегда. А остальное его не волнует.

— Отец, он не умеет ездить на коне! — победоносно завопил Сноу, едва они подошли.

— Джон, а ты бы умел, не посади я тебя на коня, едва ты встал на ноги? — поднял взгляд от бумаг Чужой Лорд.

— Да я всегда умел!

— Что мы с вами читали о Железных Островах? — спросил мейстер.

— Там мало земли и мало растений, а значит — нет и скота, — вспомнил Робб, и мейстер кивнул.

Робб на минуту задумался.

— Отец, мы могли бы научить Теона ездить на лошади, только у него нет коня, но я бы мог поделиться, — предложил он, обернувшись на Джона.

— Я тоже мог бы поделиться, — буркнул Джон, не желая отставать от брата.

Борода Чужого Лорда едва шевельнулась, возможно, скрывая что-то вроде улыбки, а мейстер так и вовсе чуть не светился.

Теон раскрыв рот, смотрел на происходящее.

Отец бы дал обоим этим мальчишкам по крепкому подзатыльнику, услышь он такое.

На Железных островах никто никогда ничем не делился.

— Найдите пока другое занятие, а позже мы что-нибудь придумаем, — кивнул Чужой Лорд

После ужина Чужой Лорд подошел к Теону и позвал с собой.

Когда они вернулись к конюшням, Теон удивленно просил:

— Разве меня не будут учить Робб и Джон?

— Они сами еще не умеют, — усмехнулся лорд, открывая уже тихую и безлюдную конюшню.

Они подошли к трем пони. Теон уже видел таких маленьких лошадей на островах, в доме дяди Родрика, кроме дяди Харлоу на островах никто и не занимался животными.

— Эти двое — Робба и Джона, — кивнул лорд на серую в яблоках и бурую пони, — а вот эта, — показал лорд на рыжую между ними, — вот эта теперь твоя.

— Моя?

— Вам нужно подружиться, — кивнул лорд, — угости ее.

Теон погладил пушистую челку, и пони быстро слизнула половину морковки с его ладони.

— Красивая, у нее есть имя?

— Ты можешь придумать сам.

Это показалось Теону очень важным.

Некоторое время он смотрел в большие умные глаза рыжей пони, а потом почему-то вспомнил Пиратку и что с ней случилось, вспомнил, что мама так и не пришла в ту ночь, когда стены замка тряслись, вспомнил, что Утонувший не любил тех, кто просил забрать братьев, как Пайк, весь в дыму, начал становиться все меньше и меньше, когда он смотрел на него с палубы Чужого Корабля.

Он вдруг обхватил шею пони, прижавшись к теплой морде.

"Вечно ноешь, будто девчонка…" — насмешливо пел голос Родрика.

"Девчонка и есть…" — вторил ему Марон.

''Я не девчонка, не девчонка!" — снова предательские слезы все портили.

— Я не девчонка!

Кажется, он сказал это вслух. Теперь он совсем не желал высовывать нос из пушистой гривы.

— Иногда и у мужчин могут быть слезы, — спокойным голосом произнес Чужой Лорд.

Теон удивленно обернулся.

— Это не мои слезы, — шмыгнул он, — это — она.

— Ну, в таком случае, у нас нет проблем, — лорд протянул ему поводья.

Теон недоверчиво посмотрел на него.

— Ее зовут Пиратка.

* * *

— Знаешь Рикон, наверное, ты прав и Санса где-то очень-очень далеко, но иногда проще потерять того, кто очень-очень близко.

Рикон недоверчиво посмотрел на него.

Теон взял его за руку, и в кой-то веки мальчишка не начал вырываться. Возможно, потому, что на сей раз оставил волка как можно дальше от конюшни. Теон подвел его к стойлу с черными пони.

Они познакомились, и Теон показал ему, как обращаться с конем.

Когда Рикон, уже полный решимости, восседал на своем Севере, Теон сказал ему:

— Мы можем сейчас отправиться за Сансой, но что, если и Роббу нужна твоя помощь?

— Я не хочу к Роббу, Робб всех бросил.

— А что, если он сам в беде?

Рикон снова задумался, возможно, не последнюю роль сыграло и желание остаться на коне, но после раздумий таки согласно кивнул.

Теон хорошо знал тайное место, куда всегда уходил Робб, когда хотел остаться один, а еще он знал, что Робб никогда не хотел оставаться один.

* * *

— Я не вижу ни единой причины для подобного промедления, — вновь развел руками мейстер, осмотрев Жиенну, наверное, в сотый раз.

Ребенок уже давно должен был родиться, но по известной лишь Неведомому причине ничего не происходило, и это сводило Робба с ума.

Не только потому, что он переживал за дитя и Жиенну, но и потому, что что-то такое надсадно обидное скребло по душе от того, что все идет не так.

— Мейстер Фоллен, это точно нормально? — одними губами устало и обеспокоенно одновременно произнес Робб.

— Нормально ли то, что определенно не является нормальным? — поднял бровь Фоллен.

— А что, если... — Робб сглотнул, не желая произносить это вслух.

— Вот смотри! — Жиенна резко приложила его ладонь к животу.

Дитя шевелилось, что явно говорило о том, что худшая из догадок Робба не оправданна.

— Возможно... — аккуратно начал мейстер. — Возможно, — предупреждающе повторил он, подняв палец вверх, — что миледи ошибается в сроке своего бремени.

Робб обреченно закрыл глаза.

"Вот пекло, зачем ты сказал это?"

Жиенна вспыхнула алым пламенем.

— Мейстер, — прошипела она со всей ненавистью, что могла вложить в это обращение. — Вы знаете, что произошло с моим мужем, и понимаете, насколько абсурдны ваши утверждения. Я требую немедленных извинений! Вы обвиняете меня в измене моему мужу, лорду и королю.

— Миледи, даже по вашему требованию я не могу приносить извинений за единственное разумное предположение, — с почтением, но твердостью в голосе ответил Фоллен.

Жиенна в негодовании раскрыла рот, забыв дышать.

— Сегодня же Цитадель будет уведомлена о вашей мейстерской слабости, я сомневаюсь, что вы достойны нести звание королевского мейстера, — продолжила шипеть Жиенна.

"Мертвым быть проще", — обреченно подумал Робб.

— Я напомню, миледи, что являюсь мейстером Последнего Очага и нахожусь в Винтерфелле по личной просьбе короля Джона и своего лорда. И даже совет мейстеров сошелся бы на возможности ошибки ваших расчетов, миледи. Милорд, — обратился он к Роббу, — я бы не хотел впредь слышать подобных угроз, в противном случае я буду вынужден покинуть Винтерфелл.

— И это может случиться раньше, чем вы предполагаете, — встряла Жиенна еще до того, как Робб успел произнести и слово. — Робб! Как ты можешь позволять кому-то произносить такое в моем присутствии? В своем присутствии!

— Хватит! — рявкнул Робб, он уже не мог это терпеть. — Мейстер Фоллен, благодарю за ваш визит, — коротко кивнул он.

Только когда дверь за мейстером закрылась, Робб сделал усилие посмотреть в глаза своей жене, с удивлением и все той же ноткой возмущения оглядывающей его.

— Любовь моя, прости меня за горячность, я просто не могу поверить, что все кругом настроены против нас, — начала она совсем другим, мягким и бархатным голосом, который когда-то сводил его с ума, а быть может, и свел.

— Почему? — сдавленно спросил Робб.

Жиенна глубоко вздохнула, медленно расправив одеяло на возвышающемся животе.

— Ты знаешь, что мне больно это говорить, но твой брат ненавидит меня, и ты это видишь.

— Почему мой брат тебя ненавидит?.. — он сам не знал, чего пытается добиться в ответ. Но ему нужен был этот ответ. — Что происходит?! Почему все не так?! Отвечай! Отвечай!

Вылетев из спальни со стучащим сердцем, Робб понял, что не хочет больше нигде прятаться.

Вчера он весь день провел с Риконом, учил маленького брата держаться в седле, стрелять из лука, они вместе долго вычесывали Лохматого в богороще, им удалось помириться, и это сняло огромный камень с души, который он повесил себе сам.

И, кажется, Робб знал, где на его душе лежит еще один тяжкий груз, с которым он хотел расправиться.

* * *

— Медве-е-едь... Медве-е-едь, медве-е-едь и дева... — Фальшиво, но жизнерадостно басил голос где-то под ухом.

Джейни взглянула в окно: северное солнце в самом зените ярко подсвечивало снег вокруг, делая все похожим на один разноцветный кристалл.

Это было так неожиданно красиво...

Она уже очень давно не замечала красоты вокруг, будто бы и вовсе ничего красивого в мире не осталось, но этот обычный снег за окном был каким-то волшебным. Может быть, скоро она сможет выйти на улицу и даже потрогать его. С Теоном.

— Да неужели проснулась! — воскликнула горничная.

Марта как всегда была простодушна и шумна, а к Джейни она относилась как-то по-матерински.

— Марта, а который час?

— Так за полдень! — всплеснула руками та. — Уже и завтрак подавали, и людей тьма приехала, а ты все спишь! Так все и проспишь! — фыркнула она, продолжая начищать все вокруг.

Джейни провела руками по одеялу, она бы и рада была не спать до полудня.

"Когда-нибудь мне обязательно будет хватать сил просыпаться на рассвете", — пообещала она себе.

— Так все и проспишь! Надо бы тебе вставать, люди ого какие приезжают, скоро свадьба будет, может, и ты бы себе мужа нашла, а то чего подушки зазря мять!

— Ох, Марта... Не нужно мужа. Только не мужа.

— Ой, ты ж горе, вечно у вас, благородных, все кривой дугой, — сурово сдвинула брови та. — Я девчонкой тоже замуж выскочила, я старшая была, места в отчем доме не хватало, да вот и пошла замуж. Тфу! — этим жестом она явно показала все, что думает о том браке, — даром что помер, снарков сын, так бы и еще раз кочергой огрела, — сжала она руки в кулаки. — Думаешь, другой раз лучше было? Ха! Благо на войну через две луны забрали, а вернуть забыли, — фыркнула она. — Еще бы, тот ничего тяжелее оглобли-то и в руках не держал, куда уж там — воин!

— На какую войну? — тихо встряла в ее воспоминания Джейни.

— Да я ж откуда знаю? Мне лорды не докладывают, чего творят. Мужики, что вернулись, рассказывали про корабли, на которых плыли, да про море соленое, вот все, что и слышно было.

— Восстание лорда Бейлона, тогда Теона привезли в Винтерфелл, — подсказала Джейни.

— Мне без разницы, — совершенно искренне заявила Марта. — Издох, да и боги пусть судят. Ну ничего, в другой раз я уже ученая была, — приговаривала она, буквально колотя щеткой ковер. — Подумаешь, глухой? Зато руки золотые — плотник он у меня, да и не только руки, — тут Джейни увидела, что Марта буквально засветилась. — Пятерых мальчишек мне справил, — с гордостью в голосе произнесла она. — А вот хорошо, что без девок! У нас-то что? Одно дело, известное. Отдала бы я дочку какому, конечно! А знаешь что? Вот и нечего тебе! Сиди тут лучше, пусть они там женятся сколько влезет, а ты знай себе спи в тепле, — неожиданно завершила Марта, окончательно разволновавшись и встряхнув давно чистый ковер.

— Постой, Марта, а кто женится?..

— Ох, горюшко, только глухой не слышал, сама миледи Маргари Тиррел приезжает! Говорят, у нее только платьев четыре обоза едет, украшений сундуки, что в повозку едва пролезают, а уж свадебное платье невиданной роскоши, камнями из-за моря расшитое, точно звездное небо!

— Никто еще не видел, а все уже говорят, — улыбнулась Джейни.

— Дело известное, — выставила руку вперед Марта. — Вчера сам лорд нашим королем толковал, Герта вино наливала, все слышала.

— Джон женится на Маргари Тиррел? Какая красивая пара... — мечтательно протянула Джейни.

Леди Маргари Джейни не видела, но была наслышана о ней еще в столице.

И вправду, в этом утре было много красоты.

— Так и лорд такое предлагал! — всплеснула руками Марта. — Ну а ты представь, что король-то сказал, говорит, в стране уже есть королева и двум королевам не бывать, а кто не согласен, то враг. Где ж такое видели, чтобы король с королевой ни в одной кровати спали?

— У короля обычно свои покои, у королевы свои, даже в разных частях замка.

— Ты чего мне голову морочишь? Да разве ж король с королевой не муж да жена должны быть? А как муж с женой, так и как все люди. А тут что? Эх, не хочет наш король жениться, да оно и ясно — говорят, по ночам он оборачивается волком да грызет всех, кто не мил! Конечно, куда уж тут жениться.

— Глупости, Марта, — отмахнулась Джейни, — Джон всегда человек, и днем, и ночью.

— Ой, не знаю, видела бы ты, сколько шерсти по утрам с кровати валится.

— Ну это же его волк, — улыбнулась Джейни.

— Да если бы, — понизила голос Марта. — Его волк — белый, а шерсть чернющая летит, точно волосы короля.

— Только я все равно не понимаю, у кого свадьба, — попыталась вернуть Марту к началу Джейни, — если Джон отказался.

— Так десница же, — отчего-то недовольно буркнула та.

— Ну, тогда и Джон — оборотень. Робб не может играть свадьбу, он женат на леди Жиенне Вестерлинг.

Марта недовольно фыркнула.

— А то у нас теперь один десница! — она прямо таки со злостью стукнула веником по полу.

— Что?.. Это... этого не может быть... Теон... Он...

— Так вот и я о чем? — вскинула точно оружие свой веник Марта. — Нашим-то парням чего? Ничего! Ведьма речная эта Герту чуть-чуть чашкой не убила, смотрит вечно криво, нос от всего воротит, еще и бесприданницей пришла! Молодой лорд ей и такие кружева покупает, и другие, а она что? На Мартишу, портниху, знаешь как орала? А та всего-то иголкой ее слегка ткнула, да за такие кружева, да я б сожрала иголку ту! А главное-то, ткнуть — ткнула, а кровушка- то не пошла... — заговорчески прошептала Марта. — А как с пятью обозами платьев, так этому! Тфу! — припечатала горничная, раскрасневшись.

— Четырьмя... — неживым голосом отозвалась Джейни. — Ты говорила, четыре обоза...

— Горюшко эдакое, ты чего побледнела-то вся? — встрепенулась Марта, обратив внимание на нее.

Джейни слышала ее будто через подушку, заморозив взгляд на одной точке, а воздуха в дрожащей комнате становилось все меньше и меньше.

— Марта... Ты ступай, ступай, я в порядке... Я тебя потом позову.

Горничная оглядела ее, поджав губы.

— Пойду я, — с подозрением кивнула она. — Я тут... лишнего тебе сболтнула, да? Ты уж...

— Я никому не скажу, Марта, иди.

''Мне некому говорить''.

О Боги, Джейни Пуль, с чего ты вообще взяла, что нужна ему?

Ты всего лишь никому не нужная, маленькая поломанная девочка.

Он помог тебе потому, что ему было жалко тебя.

Ты жалкая.

Жалкая и глупая, и успела что-то придумать. Ты ведь сама навязалась, а он просто слишком хороший, чтобы отказать.

Как ты вообще могла все это придумать? Кто ты такая, Джейни Пуль? У тебя даже платье всего одно, и то на тряпку похоже.

Ни один мужчина, будь у него капля разума, не предпочтет Маргари Тирелл тебе.

Маргери Тирелл носила корону, ей предлагали руку и сердце короли. Может, королями они были и не лучшими, но себя уважали. Ренли Баратеон, Джоффри или Томмен могли жениться на Маргери Тирелл или Сансе Старк, но не на тебе.

Даже чудовищу нужна была Арья, а Джейни не нужна никому.

Боги, он ведь избегал тебя, пока ты сама не свалилась на его голову.

"Я ничем тебе не смогу помочь, Джейни".

Посмотри на себя, да на тебе шрамов больше, чем на ином наемнике.

Нищая, безродная, тощая, бледная, вся в синяках, с истерзанным чревом.

Тебя и бездомный возьмет, только если ему приплатить, только вот у тебя ни грошика нет.

Поломанные девочки никому не нужны.

Но Джейни не хотела ни бездомного, ни короля.

Она хотела больше никому не мешать.

Ты с самого рождения оказалась в чужом замке, и тебе каждый день об этом говорили.

Марта скоро вернется.

Нужно хотя бы раз в жизни что-то изменить самой и прекратить быть лишней каплей в чужом море.

* * *

В этот раз Марта была молчалива и только беспокойно поглядывала на нее, принеся обед.

— Ты не могла бы принести бумагу и перо — мне нужно написать подруге... в Речные земли, она тоже наверняка поедет на бал, и я хотела бы...

"Боги, Джейни, остановись".

— В общем, мне нужно написать письмо, — постаралась выдать улыбку она.

Марта все так же молча кивнула и вышла.

Сердце бешено стучало, словно пытаясь отбить оставшееся.

"Один раз, всего один раз в жизни измени что-то сама".

Она вздрогнула, когда Марта вернулась с пером и планшетом.

— Марта останься, пожалуйста, я напишу, и сразу отправишь, хорошо?

Взяв перо в руки, Джейни замерла над бумагой.

Нужно было хотя бы сделать вид, что она пишет подруге. У Джейни и не было других подруг...

Она выдохнула:

"Дорогая Санса..."

Джейни чересчур сильно надавила, обломав кончик.

— Марта, ты не могла бы поточить? — она старалась говорить самым будничным голосом, в то же время она едва бы узнала себя, услышь со стороны.

И вновь кончик обломался.

— Марта, милая, я передумала, кажется, письмо будет долгим, а перо перемерзло, ломается. Ты оставь нож, а как позову — заберешь.

Горничная посмотрела на нее с недоверием.

— Хочу попросить у нее наряд для бала, — убедила ее Джейни.

Ее саму удивляло, с какой легкостью у нее получается вот так лгать, наверное, потому, что, наконец, она делала, что давно хотела, что и должна была сделать, чтобы больше никому не мешать.

— Все-таки решила мужа-то себе найти, — уже веселее отозвалась Марта, — вот и щеки покраснели, ну раз так — оставлю, тут и впрямь дело нужное. Не порежешься? Руки-то вон такие тонкие, ничего тяжелее иголки, небось, и не держала, горюшко, — напоследок решила удостовериться неугомонная Марта.

"Это будет лучшее, что кто-либо для меня делал".

— Не переживай, милая Марта.

* * *

Джейни разглядывала маленький кусочек металла.

Хозяйственный нож Марты, простой, потрепанный, щербатый, но острый и крепкий.

"Интересно, а им будут пользоваться потом?"

Почему-то именно это вдруг показалось Джейни важным.

Нужно только решиться. Это не сложно.

Нож лежал перед ней. Протяни руки и возьми, но, оказывается, протянуть руку — это не так уж и просто.

Уже бессчетное количество раз она пыталась взять его и отдергивала руку, будто от раскаленной печи, едва коснувшись. Ну же!

Нож буквально прыгал в дрожащей ладони, выделяясь черным пятном на бескровной коже.

Всего одно движение, одно мгновение, и больше никогда в душе не будет этой пропасти, которую оставляла разбитая надежда.

"Зачем ты надеешься?"- спрашивал он ее, а она не понимала вопроса.

Действительно, зачем? Никому не нужна твоя надежда, как и сама Джейни.

Никому нет дела до Джейни Пуль.

Тебе никто не поможет.

Голоса путались в голове, сливаясь в единое, комната плыла перед глазами.

Один раз прими решение сама.

— Быстро и скучно. Быстро и скучно. Пожалуйста, быстро и скучно, — исступленно шептали губы.

Она видела, как это было. Он же учил ее. Быстро и скучно, быстро и скучно.

Быстро и скучно, пожалуйста.

Один резкий рывок руки...

Она крепко зажмурилась и... и вновь открыла глаза вопреки ожиданиям.

Ладонь с ножом дрожала на ключице. Ей не хватало сил сделать это.

Она так и осталась сидеть, замерев и глядя перед собой.

Она чувствовала себя совершенно пустой, будто жизнь давно уже покинула трусливое тело, которое все так же сжимало дрожащий нож.

Слезы горохом катились по щекам и шее, падали на треклятое лезвие.

Тупая злость на собственное бессилие плескалась где-то внутри раскатами, но не придавала ни капли сил.

Она пыталась надавить, но собственная рука не слушалась, глупое тело зачем-то цеплялось за ненужную жизнь.

— Ты пищала как голодная крыса, когда стражники забирали тебя в то болото, что они называют борделем, — с надменной усмешкой в голосе пропела красивая женщина с золотыми волосами. Женщина, одного взгляда которой Джейни когда-то боялась, а одно слово которой разрушило всю ее жизнь.

Но ее не должно было быть тут, откуда она?..

Джейни чувствовала, как голова идет тяжелым кругом, воздух становился все более густым, а в ушах плескался страшный грудной смех королевы Серсеи.

Она крепко зажмурилась.

Открыв глаза, она увидела маленького человека с тихим голосом.

— Ты всего лишь товар, — он приближался к ней, а его карманы звенели монетой. — Ты всего лишь товар, и сколько ты стоишь, буду решать я.

С его появлением все встало на свои места.

— Я схожу с ума… — прорыдала Джейни, сложившись пополам, все так же сжимая бесполезный нож.

Она пыталась надавить. Раз за разом.

Пыталась.

Она тряслась в рыданиях, крепко зажмурившись и страшась открыть глаза, чтобы вновь не встретить еще один кошмар.

Все ее существование было целым кошмаром из темного омута, и она хотела только одного — наконец прекратить этот бесконечный ужас.

Она уже почти баюкала этот нож, раскачиваясь и уговаривая:

— Быстро и скучно, быстро и скучно…

— Ты настолько ничтожна, что никогда не сможешь это сделать.

Она знала этот голос. Только не он.

Он сидел на кровати, лениво закинув ногу на ногу, смотря на нее с липким презрением.

На его шее зияла уродливая черная дыра, из которой сочилась такая же липкая черная кровь.

— Ты ничтожество, — повторил он снова, уже с той самой ужасающей лаской в голосе.

— Тебя нет... — ее голос дрожал и исходил, откуда-то из груди. — Тебя нет, тебя нет, — повторяла она, убеждая себя.

— Если меня нет, то почему ты мне об этом говоришь? — лениво и самоуверенно спросил он, а эти липкие капли продолжали падать на белую простынь.

— Теон... Теон тебя убил... — задыхаясь, выдавила Джейни.

— Не-е-ет, — расплылся в хищной улыбке он. — Он убил тебя, — и резко дернулся к ней, положив ледяную ладонь на веки, закрыв их.

* * *

Теон был рад, что закончить с бесконечной свитой Тиррелов удалось столь скоро.

Как оказалось, им нужен был лишь замок — стоило просторцам попасть в Отстоун, как тут же слуги забегали с драпировками на стены, гардеробами, которых хватило бы на не менее чем полсотни леди, периной и прочим и прочим, чего только те не притащили с юга.

Прибывшие вперед самих Тиррелов представители мелкой знати тут же начали зябко пожимать плечами, требуя у слуг все новые пледы, шали и накидки, и это несмотря на то, что замок топили и освещали несколько суток перед прибытием первых гостей.

"Нужно будет передать им меха", — отметил про себя Теон.

Было странно видеть на Севере такое количество людей, только лишь прячущихся в шерсть, но еще более странным было видеть столько людей, которые не смотрели на него другим взглядом.

Каждый из представителей знати приветствовал его согласно этикету, просил передать королю благодарность за гостеприимство и неизменно жаловался на холод.

Знал бы хоть кто-то из них, чего стоили ему эти вежливые разговоры ни о чем и какую бурю смятения в душе он пытался гасить с каждым новым приветствием.

Теон очень старался, чтобы никто этого не знал.

— Мандор Грасс, старший стюард дома Амброзов и леди Алисса Грасс, в сопровождении дочери, леди Жаннет, — сверившись со списком, подсказал бойкий мальчишка Гловеров, которого Джон взял в оруженосцы, а теперь не знал, какое бы еще поручение ему всучить, только бы тот не путался под ногами, шагая всюду по пятам.

Чета Грасс обменялась с Теоном формальными приветствиями и чинно отправилась в покои, однако юная Жаннет не поспешила вслед за родителями.

Пожав плечами от холода, та подышала на свои ладони, но тут же дернулась в еще одном реверансе, поймав взгляд Теона. Тот отметил, что в отличие от матери, закутавшейся в несколько пуховых шалей, Жаннет была в одном лишь парчовом платье без верха.

— Гавен, раздобудь накидку для леди Жаннет, — отправил того Теон.

— Большое спасибо за заботу, милорд, — опустила пушистые ресницы та, обхватив себя ладонями за локти.

— Эм… Не стоит благодарности, миледи, — Теон рассеяно огляделся — как назло мальчишка убежал со списком прибывших, и к нему приближалась пара рыцарей, разумеется, совершенно незнакомых, а гербы на их доспехах говорили только о том, что, возможно, кроме них самих и мальчишки Гловеров никто и не знает имени их славного рода.

— О, милорд, я помогу, — с готовностью заметила его рассеянность Жаннет. — Это братья Гардиеры.

— Гарденеры? — переспросил Теон. — Разве их дом еще существует?

— О нет, — запрокинула голову в смехе Жаннет, — именно Гардиеры, — прыснула она, — все знают, что еще их прадед — конюх или хлебопашец, в общем, что-то такое — выдумал это имя, когда того посвятили в рыцари за то, что он однажды во время набега железнорожденных успел отравить все вино в запасах виноградника.

— Очаровательно, — кивнул Теон.

— Как вы видите — рыцари, своей земли у них нет, и они всюду таскаются за Тиррелами. Хотя едва ли наш лорд знает об их существовании, — тут она презрительно сморщила напудренный носик, что было немного странно для дочери стюарда, с другой стороны, блестевшие в ее ушах рубины стоили явно дороже потрепанных, но тщательно начищенных доспехов братьев.

— И всегда в доспехах?

Не было ничего более идиотского, чем облачиться в металл на севере.

— О нет, — фыркнула Жаннет, — наверняка они напялили их совсем недавно, дабы никто не усомнился в их воинственности, — хихикнув, кивнула она.

— Они столь преданны Тиррелам?

Тут она вновь рассмеялась грудным бархатным смехом.

— Вам правда нужна помощь в этом клубке замерзших змей, милорд, — сказала она, деловито обхватив его под локоть. — Эти, так сказать, рыцари ненавидят Тиррелов, они верят, что Великий Гардинер был их предком, дом Гардинеров пал, но милостью справедливых Семерых их дом снова поднялся из пепла. Они и сюда наверняка приехали в надежде на какой-нибудь позор для нашего лорда, впрочем, как и большинство здесь, — завершила она тоном, которым говорят самые будничные вещи.

Теон с трудом мог бы представить, что такое можно было услышать от северян. Те могли быть только верны своему лорду или идти войной до последней крови. Третьего не дано. А тут просто будничные интриги за чаем, какой же бред.

— Сами по себе они, конечно же, не угроза, да и всерьез их мало кто воспринимает, но вы ведь понимаете, насколько опасны шуты, — с напускным знанием дела заявила она. — Те, кто жаждет доставить Тиррелам проблем, всегда могут иметь их ввиду. Думаю, вам будет полезно это знать, — с последней фразой она буквально прильнула к нему, заговорчески шепча в ухо.

Теон поймал себя на том, что до братьев, сколь бы они ни были близки в родстве к королям Простора и какими бы полезными шутами ни были, ему не особо есть дело, а вот девица, которая не оставила расстояния между ними, его беспокоила.

Ему вообще было не по себе от людей, которые слишком близко.

— Миледи, не думаете ли вы, что я или тем более король Джон можем желать неприятностей для почетных гостей Севера и наших союзников?

Под этим благовидным предлогом он все-таки вывернулся из ее хватки, ровно к тому моменту, когда с лязганьем к ним подошли надутые от важности рыцари.

Когда и напыщенные братья были поприветствованы и отправлены в покои, наконец, вернулся Гавен с пуховым платком и чашей горячего вина.

Теон обернулся на мальчишку и не сразу понял, отчего тот покрылся румянцем и старательно давится хихиканием, но стоило посмотреть на леди Жаннет, как все прояснилось — юная леди с самым невиннейшим из видов стояла, обхватив ладонями локти, разумеется, от холода, а не для того, чтобы ее нежные части виднелись несколько хм… ярче, и не отрываясь, своим распахнутым взглядом она смотрела на Теона, явно ожидая реакции.

Вряд ли эта девушка, оставленная родителями для знакомства с Севером, даже на четверть представляла, в какой ступор она сейчас его вогнала.

Он взял у хихикающего оруженосца шаль и буквально замотал бойкую Жаннет.

"Интересно, что же ей сказали родители, раз она никак не может отступиться от задания?"

— Леди Жаннет, вы делите спальню с юными леди Марией и Розой, в левом крыле третьего этажа. Гавен вас проводит, — сказал он, выдернув из рук оруженосца список.

Возможно, то промедление и рассеянность, с которыми он смотрел на нее, она восприняла по-своему и, уже отойдя на пару шагов, будто вспомнив, обернулась.

— Милорд, а это действительно теплые покои? — невинно поинтересовалась она.

— Можете не сомневаться, миледи, — сдержанно кивнул Теон.

— Спасибо. Но... если вы вдруг знаете более теплые покои на Севере, дайте мне знать, — с этими словами она грациозно обернулась и, подав руку Гавену, отправилась в спальню незамужних девушек.

"Пекло", — выдохнул Теон.

С одной стороны, ему нравилось быть среди тех, кто был слишком занят собственными планами, мало знаком с Севером и видел в нем только лишь брошь десницы. Кажется, просторцы в целом видели в людях только их сегодняшний статус, не вспоминая о деяниях предков до нашествия андалов, как это делали северяне.

С другой стороны, общаться с людьми и так было тяжело. Каждый раз для разговора с кем-то он словно запускал внутри тяжелый маховик, и то, что раньше казалось сущим пустяком, сейчас требовало усилий. Но, вдобавок, бесконечные хитросплетения отношений между мелкой и средней знатью простора, их отношения с честолюбивыми сюзеренами, все это было похоже на запутанный клубок, на который кроме старой пыли налетали все новые и новые пестрые нитки.

Несмотря на то, что он сам был удивлен тем, что все прошло спокойно и ничего выдающегося не произошло — более всего он был рад концу этого длинного дня.

С этими мыслями он шел по коридору, направляясь к Джейни.

Он представлял ее светлую улыбку и смущенный румянец, когда она будет слушать его сумбурный рассказ о просторцах, и, думая, о ней, невольно ускорил шаг.

* * *

— Джейни!!!

В один прыжок Теон был у кровати, он выхватил из ее рук нож, зашвырнув его куда-то в угол.

Вся постель вокруг была усеяна мелкими пятнами крови, по ключице бежали тонкие красные капли, но, бегло осмотрев ее, Теон увидел, что все это только царапины.

Сама Джейни смотрела него стеклянным, абсолютно безразличным усталым взглядом, будто и не видела вовсе.

Она жива.

Она не успела.

Он осознал эту мысль, но тут же его окатила новая волна паники.

— Что?! Что могло случиться за один день?! Зачем, Джейни?! Ответь!!! — кажется, он вопил, не помня себя, слыша только, как свинцовыми ударами бьется сердце где-то возле горла.

Едва переведя дух, он понял, что трясет ее за плечи, отчего она безжизненно болтается в его руках будто соломенная кукла.

— Зачем, зачем, зачем, Джейни, зачем?... — одними губами повторял он, собрав ее в охапку и крепко прижав к себе.

Но спустя какое-то время он почувствовал, как она слабо пытается отпихнуть его.

Теон отпустил ее, разглядывая с беспокойством.

Он не понимал ровным счетом ничего.

— Джейни, что случилось?.. — опять повторил он настолько спокойно, насколько это вообще было возможно, понимая, что он, вероятно, пугает ее сейчас.

Однако успокоиться было тяжело.

Его будто обдало кипятком и завалило снегом в один момент, как только он увидел ее с треклятым ножом в руке.

Она смотрела на него словно на незнакомца, не узнавая и безразлично скользя взглядом из угла в угол, едва фокусируясь на нем.

— Зачем ты меня спас? — наконец отозвалась она таким же безжизненным голосом, не обращаясь к нему, а куда-то вдаль, смотря сквозь. — Я же просила дать мне умереть.

— Джейни… — сделал попытку взять ее за руку Теон, но она неожиданно резко отдернула ее.

— Не надо. Миледи это не понравится, — так же не глядя на него, холодным голосом сказала она.

— Миледи?

— Маргари Тиррелл — самая прекрасная и богатая женщина всех королевств, — продолжая смотреть в одну точку мимо него, отозвалась Джейни. — Но зачем ты меня спас, если она твоя леди? — снова спросила она, вдруг развернувшись к нему, глядя прямо в глаза.

И в ее взгляде пропало то, на что Теон смотрел все это время, в ее взгляде огромных карих глаз больше не было надежды.

Он ожидал любого ответа, о чем угодно, но то, что сказала она, вообще не вписывалось ни в какую логику и звучало каким-то абсурдом. Это лекарства мейстера на нее так действовали?

— С чего ты взяла, что она моя леди?

— Горничная мне все рассказала, — тем же серым голосом, вновь отвернувшись, отрешенно сказала она. — Лорд Тиррелл еще вчера ночью договорился с Королем Джоном о вашей свадьбе. Уходи, твоей леди не понравится, что ты здесь.

"Что вообще происходит?"

— Стой, и ты хочешь сказать, что из-за этого ты решила… Ты…

До Теона окончательно дошел смысл всего того бреда, что она пыталась ему сказать, и жуткая злость едва не заставила задохнуться.

"Неужели она могла вот так… Вот так взять и поверить какой-то глупой, бредовой и взятой из пасти грамкина сплетне?

Вот так просто ее могло не стать.

Не из-за чего.

Без причины.

Безвозвратно.

Пекло!"

— Джейни! Из-за слов какой-то горничной ты решила убить себя? Ты… Ты… — кажется, злость на эту глупость неслась впереди мысли, и он даже слов не мог собрать. — Ты даже не поговорила со мной! — он окончательно потерял всякое самообладание, сорвавшись на нервный крик. — Джейни, ты глупая?! Из-за слухов горничной ты… Ты решила из-за нее!.. Меня не было всего один день! Джейни! Один! Чертов! День! — он был близок к тому, чтобы сорваться на хрип, и казалось, его слышали даже в Отстоуне.

Злость, злость, которая собой покрывала дикий страх, плескалась в нем.

Он орал, а она испуганно вжалась в подушки.

Верно. Она ведь боялась. Он должен был перестать вопить, но не мог.

— Неужели ты не понимаешь, что единственная, на ком я когда-нибудь женюсь, будешь только ты?! Как ты вообще могла взять в руки этот чертов нож?!

Теона трясло.

Он мог ее потерять буквально минуту назад.

Из-за чьих-то глупых слов.

Не обращая внимания на то, что она, кажется, и не слушала, он снова сгреб ее в охапку.

— Никогда, никогда, никогда больше так не делай, неужели ты ничего не понимаешь… — раскачивался он, вместе с ней, пытаясь будто успокоиться и словно бы забрать ее у всего мира, который пытался забрать ее у него.

Буквально каждую секунду ему приходилось напоминать себе, что все обошлось.

А сознание наперекор услужливо рисовало жуткие картины холодного металла, распарывающего фарфоровую кожу.

Что, если бы он не успел, что, если бы успела она?

— Как ты могла решить оставить меня одного? Неужели ты правда могла меня оставить?

У него дрожали и голос, и руки, и даже сердце, кажется, сбилось со стука и перешло на дрожь.

— Я не могла. Я не смогла.

Слезы были жгуче-горячими, а вот она почему-то ледяной.

— Я не хочу оставаться один. Не оставляй меня, — шептал он ей на ухо, успокаивая их общую дрожь.

— Теон … — она подняла голову из своеобразного кокона, в который он ее заключил. — То, что ты сказал... Ты… Ты что, сделал мне предложение?...

— Что?.. — он мысленно вернулся к своим словам, сглотнув. — Получается, что да… А ты… согласна?..

Он сказал это в порыве эмоций, но уже думал об этом раньше.

Думал, что, быть может, когда-нибудь позже…

Когда все встанет на свои места.

По-видимому, с ней не будет никакого "позже". Такое ощущение, что потерять ее можно было в любой момент, даже не уловив его. А на места не встанет никогда и ничего.

Вместо ответа она просто ткнулась ему в грудь.

— Прости…

— Джейни, Джейни, Джейни, пожалуйста, пообещай мне, что никогда ты больше не сделаешь так.

— А ты не оставишь меня? У меня есть только ты. Без тебя нет смысла.

— Я тебя никому не отдам.

Они так и не отпустил ее, думая о том, что кажется, впервые в жизни он успел.

— Тебя можно оставить одну хоть на минуту? — спросил он ее утром, направляясь узнать о своей "помолвке".

— А что, если Джон не согласится?..

— Мы уйдем. Идти нам некуда, но... ты пойдешь со мной?

— Не сомневайся.

Теон подумал, что с прошлого рассвета до нынешнего прошло больше жизни.

* * *

— Как дела? — Робб сейчас был безмерно благодарен Джону за то, что тот не задавал вопросов. Он поймал себя на том, что пытался избегать брата из-за чувства какого-то необъяснимого стыда, и в этом нет ничего нормального.

— Дела?.. — рассеянно переспросил Джон. — Дела... — протянул он, глядя в никуда.

— Да, — согласился Робб.

Некоторое время они так и сидели молча, смотря друг на друга, до тех пор, пока Джон не оглядел его, словно принимал какое-то решение.

— Я надеюсь, ты пришел забрать это? — Джон протянул ему брошь десницы, которую Робб бросил в него пару недель назад.

— Я забираю, да.

Джон кивнул, словно бы заранее знал, что все так и будет, а потом, снова порывшись в ящике стола, передал ему свиток с двумя печатями — лютоволком и драконом.

"Твой брат жаждет власти, он видит в нас врага…" — промелькнули в голове слова Жиенны, когда Робб бежал глазами по строчкам.

— Ты… ты уверен? Но... почему? — в нем смешались чувства удивления, непонимания и... едкой вины.

— Я не скажу, что долго об этом думал, но как ты понимаешь, решение принимал не только я. Но, да, и я, и королева Дейнерис хотели бы назначить наследником короны твоего будущего сына.

Свиток дрожал в руках Робба.

— А что, если родится дочь? — задал какой-то глупый вопрос Робб, поняв, что это то немногое, что удалось вычленить из спутанных мыслей.

— Значит, позже у тебя родится сын, — пожал плечами Джон. — Я пока еще не ухожу,

— Я все равно не понимаю... Разве у тебя не будет сына?

— Нет, — коротко отрезал Джон, опустив взгляд. — Я давал клятву, помнишь?

— Клятву дозорного.

Джон покачал головой.

— Я давал клятву. Неважно, дозорным ли, командующим или... королем, — он с иронией усмехнулся последнему слову, — я делаю то, что и делал, защищаю царство человека. Да и потом... двух королев быть не может, а одна уже есть.

— А что с ней?

— Королева Дейнерис не способна родить дитя.

— Вы... далеко продвинулись в переписке... — удивился Робб.

— Терять время ни к чему, — кивнул Джон. — Но дело не в этом, смута от отсутствия наследника способна породить разрушения, которые могут нас погубить, и Королева придерживается одного со мной мнения, — с какой-то тихой печалью в голосе отозвался он. — Робб, брат мой, мы здесь не для себя и даже не для своих домов, ты знаешь зачем. Мы неправильно взяли власть, я никогда даже не помышлял об этом, видят боги. И нам не важно, какая фамилия будет у следующего короля, главное, что мы передадим ему совсем другой Вестерос. Но мы оба уверены, что никто не воспитает наследника достойнее тебя.

— Она меня даже не знает.

— Да, но королева верит, что случайному человеку боги не подарили бы второго шанса. А я знаю тебя и верю в это еще больше. Знаю тебя и все равно верю.

Еще одна иголка совести уколола где-то внутри.

Немного помолчав, Робб отозвался:

— Не боги — ты.

— О, я не бог, — отмахнулся Джон. — И, — как-то смущенно начал он, глядя в столешницу, — быть может, мне и не стать отцом, но я надеюсь, что не буду чужим твоему сыну. Или дочери.

— Не будешь, обещаю — не будешь, — выдохнул Робб в широкой улыбке.

Первой настоящей улыбке за очень долгое время, а быть может, и еще дольше.

Но, кажется, не все в это утро обнаружили на своем лице улыбку...

* * *

— Ты мог хотя бы спросить меня?

Теон очень хотел быть спокойным.

Он шел сюда, чтобы спокойно поговорить, но, кажется, справиться с этим душевных сил ему уже недоставало.

Перед глазами вновь и вновь становилась ужасающая картина, которую он заставил вчера, и жуткое осознание того, что могло случиться непоправимое из-за того, что Джон просто не удосужился с ним поговорить.

— Мог, — вот Джон кивнул абсурдно спокойно. — А о чем?

— То есть ты даже не придал значения своей маленькой договоренности с Тиррелами?

— А, ты об этом, — вспомнил Джон будничным тоном, — на пороге Винтерфелла армия в двадцать тысяч, любая договоренность будет неплоха, — развел он руками, словно бы объяснял очевидное младенцу.

— Армия на пороге Винтерфелла? — с удивлением встрял Робб.

Только сейчас Теон по-настоящему его заметил, вспомнив, что практически не видел довольно давно.

И Робб был похож на Робба. Но остановиться на этой мысли у него просто не хватало внимания.

— Ты мог сначала спросить меня? — повторил Теон.

Джон с удивлением посмотрел на него, будто, наконец, внял вопросу.

— Тиреллы прибыли сюда с одной лишь целью — сохранить лицо, привели армию, как ты сам сказал, чтобы напугать нас, а Маргари Тирелл еще совсем недавно была королевой, так что у них достаточно поводов недолюбливать меня, а еще ее считают прекраснейшей из женщин. Образованная, благородная, обеспеченная, если выдать ее хоть за кого-то — это их единственное условие, это можно назвать подарком судьбы. По-моему, нам все очень повезло, что кем бы она ни была — она девушка, которую Тиреллам необходимо выдать замуж.

— Хоть за кого-то. Хоть бы и за меня, да? — огрызнулся Теон, пытаясь понять, Джон только делает вид, что все нормально, или действительно в это верит.

Судя по виду Джона, он и впрямь не понимал, что не так.

— Подарок... — медленно кивнул Теон, выдохнув. — Я понял. Ты не подумал, что Тиреллы не поблагодарят тебя за такой подарок, как я? — голосом, от которого изморозь могла пойти по стеклу, спросил Теон. — Ты считаешь, эта королева хочет видеть это? — он снял перчатку, держа ладонь перед своим лицом, задумчиво разглядывая. — Как думаешь, ее вырвет или она сбежит?

Джон переглянулся с Роббом, недоуменно стрелявшим взглядом по комнате.

Судя по всему, подобные планы Джона и для него были новостью.

Джон попытался начать что-то говорить, но Теон не дал ему.

— А что, если я не хочу? Что, если я вообще помолвлен?

— Ты помолвлен? — быстро и удивленно вставил Робб, тем же тоном, что и спрашивал про армию.

Они с Джоном снова переглянулись, уже с другими выражениями лиц.

— Им нужно это, — отстегнул брошь Теон. — Теперь леди Маргари даже не посчитает нужным со мной заговорить, — добавил он, положив знак на стол. — Но ты мог сказать мне, — добавил он, выходя.

Он шел по коридору размашистыми шагами, не зная, куда он теперь пойдет.

Они пойдут.

На душе противно скребли кошки, он понимал, что поступил более чем отвратительно.

Эти люди были для него всем, он был обязан Джону столь многим, что перечислить было бы сложно, но Джейни была той причиной, благодаря которой это многое имело для него значение.

До вчерашней ночи он и сам полностью не осознавал этого простого факта, точнее, не давал себе в нем признаться, но, едва не лишившись ее… все встало на свои места.

— Если бы вы двое хотя бы иногда со мной разговаривали, быть может, я бы и знал что-то о вас.

Теон обернулся; он даже не заметил, что Джон и Робб шли следом, и тут до него в полной мере дошло, насколько глупо было просто сбежать от разговора.

— Я понятия не имел о том, что ты помолвлен, — сообщил Джон.

— Я и сам не знал, — кивнул Теон.

— Да, так это обычно и бывает, — подтвердил Робб, разглядывая потолок.

— Но еще я понятия не имею, с чего ты взял, что я уже договорился с Тиреллом. Он сделал предложение, конечно, он ждет положительного ответа, и я на него надеялся, но вообще-то я планировал спросить у тебя, как только ты придешь рассказать о поездке в Отстоун. Примерно сейчас, — ехидно хмыкнул Джон, — но спасибо, я, кажется, понял твой ответ.

"Пекло, я умудрился точно так же как Джейни повестись на слова чертовой горничной".

Теон запрокинул голову, закрыв лицо руками, осознавая себя самым большим идиотом на свете. Он рассказал Джону и Роббу все, что произошло прошлой ночью, только теперь ко всему прочему примешалось еще и осознание собственной глупости.

— Ты можешь отказаться от предложения Тиреллов, но тогда, я думаю, ты сам должен им об этом сказать.

Теон кивнул.

— Тем более, это твоя обязанность как десницы, — хмыкнул Джон и, делая вид, что не видит ни Теона, ни Робба, развернулся в полный оборот, уходя и напевая: "Медведь, медведь, медведь…"