Непобедимый (джен)

За стенами Цитадели Ледяной Короны гремели салюты. До безумия они походили на пушки, чьи снаряды еще совсем недавно яростно пробивали воздух. Но в фейерверках всё же звучала особая искорка яркости и лёгкости. В их грохоте не раздавалась тяжелая поступь войны, и едва кто-то, будь он живым или мёртвым, поднимал глаза к небу, сомнений точно не оставалось.

Причудливые яркие цвета — они будоражили тёмное небесное болото, но оказывались, однако, бессильны перед холодным мраком и быстро тонули во всё ещё наполненном смертью воздухе. Салюты гремели без отдыха, а люди кричали и пели. Своды цитадели отражали эхом громкие звуки, и Салрадор почти чувствовал, как же самой крепости хочется, чтобы они смолкли. Орда и Альянс изливали радость от победы вот уже несколько часов. Наверное, сейчас праздновал весь Азерот. Новости разлетаются быстро. Тело Артаса, остывшее задолго до смерти, убрали из главного зала сразу после его поражения. Что произошло у Ледяного трона Салрадор не видел. Он бился с ордами нежити в нижних залах вместе с толпой таких же уставших, держащихся на одной лишь ярости воинов, готовых сражаться до самой смерти. Но битва неожиданно прекратилась, всё остановилось, как мгновенно застывающая на лютом морозе вода.

Первыми сладкую победу ощутили рыцари Чёрного Клинка. Железная хватка Короля-Лича, сжимавшая их души, исчезла, как дым. Кто-то рядом из товарищей Салрадора блаженно вздохнул.

Салюты гремели, а уставшие воины напивались прямо в стенах замка. Носились по коридорам с пьяными выкриками. Мародёрствовали. Салрадор шёл и видел, как тащат из ледяных покоев оружие, золото, камни. Он не осуждал. Даже не всматривался в лица. Рыцарь смерти знал, что даже его товарищи сейчас празднуют, но вместе с ними не пошёл. Салрадор не чувствовал ни радости сладкого отмщения, ни злобного удовлетворения, лёд его души остался таким же недвижимым, как и до этого.

Было зато в цитадели нечто, вызывающее у него смутный, осторожный интерес. Становиться вором он не собирался. Ну, может, не до конца. Салрадор всего лишь решил действовать по воли мысли, случайно пришедшей в голову. Мысль вела его туда, куда взгляд жадных до драгоценностей солдат даже не обращался. В личные конюшни мёртвого короля.

Ворота костяным змеем обвивала цепь, посередине висел тяжёлый замок. Еще недавно их сковывала магия, но тот, кто наложил чары, погиб, потому Салрадор расколол замок холодом клинка. Толстые ворота заскрипели с тем же страданием, с каким кричали пленники в лабораториях Мерзоцида. Стойло любимца Артаса Салрадор увидел сразу. Больше конюшню никто не населял. Эльф крови медленно пошёл по вымощенной черепами дороге к стойлу. Непобедимый издал тихое равнодушное ржание, показывая явное презрение к вошедшему. Чтобы оказаться с конём на равных, Салрадор отворил дверь стойла и встал прямо напротив скакуна, впервые смотря на него вблизи. Он никогда не видел, как бывший повелитель седлал животное. Подозревал, что Король-Лич оставил Непобедимого себе из-за остатков человеческой привязанности, не исчезнувшей ни после смерти, ни после вырывания собственного сердца. К коню Артас не подпускал никого. А сейчас, когда цитадель растаскивали по кусочкам, никто и сам не желал подходить к питомцу убитого чудовища. Никто не желал касаться гнилых костей, не желал овладевать очередной мёртвой тварью — слугой Короля-Лича. Коня бы наверняка уничтожили, если бы нашли.

Но Салрадор пришёл вовсе не за этим. Горящие ледяным огнём глаза Непобедимого глядели в его собственные глаза.

— Ты тоже почуял его гибель, — разнёсся по конюшне стелющийся снегом шёпот рыцаря смерти.

Холод взгляда животного обжигал даже мёртвую плоть Салрадора. Тот подошёл ближе, настолько близко, насколько Непобедимый не подпустил бы к себе никого из живых. Рыцарь смерти вытянул из мешочка на поясе лакомство, которое иногда давал своем вурдалаку, — кусочек сушёного человеческого мяса — и протянул к серым губам коня. Поразмыслив с минуту, тот принял угощение. Салрадор коснулся пальцами полусгнившей шеи скакуна и провёл по шершавой и грубой, как кора, коже. На кисть ему упала жёсткая седая грива. Кожистые крылья, сложенные у боков, встрепенулись. Салрадор всё старался смотреть животному в глаза, пытаясь дать понять, что ему можно доверять. Но что-то успело установиться между ним и конем, нечто невидимое. По крайней мере, он точно понял, что Непобедимому не терпится отсюда уйти. В холодном замке он больше не найдёт себе пристанища. Рыцарь смерти, еще раз потрепав коня по холке, оседлал его и взялся за поводья. Серо-синие крылья распахнулись словно изящный веер. Смёрзшийся воздух ударил в лицо и заставил развеваться волосы.

Горящий голубым пламенем взгляд коня прочно засел у Салрадора внутри. Он заметил в нем нечто, виденное ранее. То же он увидел в отчего-то кажущейся лишней во время всеобщего веселья фигурке волшебницы Джайны Праудмур. Скорбь.